– Что случилось?
– Меня обманули, предали, а затем надо мной посмеялись.
– В общем-то, обычная жизнь. Так ведь?
– Знаешь, профессор считал, что ты запутался. Думал, ещё есть шанс найти для тебя выход. Но он ошибался. Ты дерьмо, Ланг. Без трагичной истории и душещипательных тайн. Просто говно. Из тех сортов, что родились такими. Ты не меняешь мир к лучшему, тебе вообще на него плевать. Однако если ты не безразличен сам себе, то вынырни из иллюзии своей незаменимости и перестань застревать в рамках собственного эгоизма. Это раздражает.
– Я это я, Рене. – От его тона внутри словно что-то оборвалось. Слишком тихо звучали слова. Слишком много смысла он в них вложил. – Я не моё имя, не мои родители и не моё прошлое. И мне очень жаль, если ты этого так и не поняла.
Когда тебя лишают выбора, принимать решение проще простого. Даже если на концах стоят равноценные для тебя вещи.
Мы достигли некоего консенсуса, – обтекаемо ответила Рене,
– Что все наши поступки носят бесповоротный характер. Чем больше их, тем глубже мы заходим в лабиринт последствий.
– Зараза! – крикнула Рене вслед. – Ходячий вирус вредности! Сухая гангрена морали! Глупый прожорливый макрофаг! Бесконечный некроз совести, а не человек! А ну остановись и выслушай меня, Энтони Ланг, иначе я лично порву тебя на нуклеотиды…
Меня обманули, предали, а затем надо мной посмеялись.
– В общем-то, обычная жизнь. Так ведь?
К чёрту воспоминания прошлого, когда в опасности настоящее
Знаешь, профессор считал, что ты запутался. Думал, ещё есть шанс найти для тебя выход. Но он ошибался. Ты дерьмо, Ланг. Без трагичной истории и душещипательных тайн. Просто говно. Из тех сортов, что родились такими. Ты не меняешь мир к лучшему, тебе вообще на него плевать. Однако если ты не безразличен сам себе, то вынырни из иллюзии своей незаменимости и перестань застревать в рамках собственного эгоизма. Это раздражает
