Падаван, — произнес я, — я удваиваю твой оклад.
— Вы же мне не платите, Гарри.
— Тогда утраиваю.
Думай позитивнее, Мёрф. Ты называешь это сумасшествием. Я называю непредсказуемостью
Люди обыкновенно боятся боли, поскольку забывают одну очень важную вещь: боль — признак жизни. Не больно только мертвым.
— Гостей приглашают, — возразил я. — Ты больше похожа на торговца пылесосами, который уговорил пустить его в дом и не хочет уходить.
Мне кажется, Бог дал каждому свободу выбора, — сказал я. — Что предположительно — точнее, очевидно — подразумевает право отклоняться от исходного оригинала при переводе с одного языка на другой.
— Хорошо, — тихо сказала она. Потом сделала глубокий вдох и нервно выдохнула. — Страшно это все.
— И мы все равно это делаем.
— Значит, мы храбрые, да?
— Если у нас получится — да, — хмыкнул я. — А если нет — дураки.
— Падаван, — произнес я, — я удваиваю твой оклад.
— Вы же мне не платите, Гарри.
— Тогда утраиваю.
Люди обыкновенно боятся боли, поскольку забывают одну очень важную вещь: боль — признак жизни. Не больно только мертвым.
Марконе сделался чем-то вроде Александра Великого, выстроив одну из крупнейших в мире криминальных империй, — если не считать национальных правительств,
