автордың кітабынан сөз тіркестері  Бумажный посох. Буквоводство по эксплуатации судьбы

Виталий Сундаков

Кем же я должен теперь стать, чтобы стать тем, кем должен?

– Теперь тебе должно, пройдя по своему следу, стать своим последным описателем, освободив из плена своих и многих чужих узников.

Верх отчаянной беспечности —
Ждать прихода сытой мудрости,
Взяв кредит у глупой вечности
На покупку вечной глупости.

Нынче землица людьми болеет. Нравы и устои былые – попраны. Красивое и хорошее – давно не одно и то же. Поменяли люди ясное да ровное, целое да обережное, на путанное да кривое, битое да задорное. В чести не честь, а почести, не служение, а выслуживание. Всё, что не может быть товаром, называют они бесполезным.

– Стихи ныне не множат, переписывая.

– А вдруг найдётся издалёкий издатель…

– Тогда «Никто» их не приобретёт. Купив, так и не прочтёт. Прочтя, не поймёт всей сути. Поняв, не запомнит главного. Запомнив, никогда точно не перескажет. Исказив, не раскроет тайны. Раскрыв же тайну, воспользуется ею сам. Воспользуясь, станет писать стихи. А стихи ныне не множат, переписывая…

– ?

– Да. Но помни, рифма – это далеко не поэзия. А поэзия не обязательно рифма.

Не знаю про жизнь многих рыб ничего, кроме посмертных названий в меню.

Серебрёными доспехами поблёскивают на берегу тела мелких рыбин и крупных рыбёшек.

Как измерить величие не говорящих?

Они лежат на боку – значит, мертвы.

Они захлебнулись воздухом, исследуя сушу.

чем существующее, но не известное.

А мы знаем, что для людей, – придуманное несуществующее, намного реальней

мы знаем, что для людей, – придуманное несуществующее, намного реальней

Неужели ты думаешь, что мы хоть что-то делаем исключительно для себя? Тогда, как и зачем об этом узнают другие?