Но черные кошки между ними бегают стаями
Стоит только напрячь голову, как всплывают слова короля. Проступают планы на наше совместное будущее. В нем нет ничего моего. Только Каргат. Только ариус и нориус, а меня не станет. Если слишком долго давить, даже металл согнется.
Раздался звон, потом что-то шлепнулось. Здесь под потолком постоянно горит свет, тускло-желтым разливаясь по помещению, создавая сумрачную атмосферу. Так что я не сразу разглядела темную фигуру на галерке, на верхнем ряду стульев. Она выползла откуда-то из стены, что-то бурча под нос. Медленно, не привлекая ее внимания, я отошла в другую часть зала, скрываясь за первым рядом стульев, приглядываясь к незнакомцу в черном плаще с капюшоном.
– М-м-м, – замогильным голосом протянула худощавая фигура, замерев в центре помещения. Лицо пришельца еще больше ушло в тень. Меня передернуло от звука, и я глубже забилась под стул, аккуратно выглядывая, пытаясь понять, кто пожаловал по мою душу. Морвиус? Или один из подводников?
– Сэл? Ты здесь? – потерянно протянул женский голос, неизвестный сбросил капюшон, под которым скрывалась копна рыжих кудряшек. Амалия. Несмотря ни на что, девушка не теряла присутствия духа. Вот и сейчас взгляд серьезен как никогда, а на щеке – крупный зеленый след. Видимо, опять химичила с пробирками.
Звучно чихнув, она ковырнула песок носком туфли, смачно выругавшись сквозь зубы.
– И где теперь искать, – пробормотала магичка, в последний раз оглядывая зал. Только тогда я осторожно выползла из убежища и вышла к ней навстречу.
Даже извечная оптимистка Маля не смогла скрыть своего шока от моего вида. Нет, она попыталась выше задрать нос в бесконечной невозмутимости, но получилось плохо, и она сдалась, поинтересовавшись:
– Хреновый день?
– Хреновый год, – ответила я скривившись, сплевывая вязкую слюну на пол. – Что, так плохо выгляжу?
– Краше в гроб кладут, милая, –
Две ближайшие – Сасок и Борей
Девушка словно вобрала в себя все, что желанно и ненавистно одновременно. Она гнется от резких слов, сжимается от причиненной боли, а потом, будто гибкий стебель цветка, поднимается к солнцу, упрямо оставаясь на месте. Беззащитная, но стойкая. Идя дорогой страданий и печали, не ломается. И с каждым разом в ней все больше и больше стали, чем мягкости шелка
может, это просто я такая? Озлобленная и уставшая, мечтающая только о покое и о возвращении домой? Ведь на самом деле люди не таки
И вот я стою одна в большой гардеробной, разглядываю их, понимая, что послезавтра вот это черное, самое царственное, но без украшений и бисера, и будет на мне, когда скажу людям, что их король мертв. А вот в этом выйду к заокеанским послам. Здесь на рукавах вышиты белые нити – символы ариуса. В этом сяду на трон в зале
И этот день нужно довести до конца. И следующий. И через. И еще много-много дней, когда придется принимать решения и брать на себя ответственность. У вас нет права бежать. Вы не в том положении, чтобы сдаться. Потому что, если вы сдадитесь, Каргатское королевство перестанет существовать. Начнется война всех со всеми, потому что это выгодно всем, кроме нас. Поэтому плачьте. Страдайте. Кричите. Ненавидьте меня. Но живите и действуйте. Возможно
Нет, их напрягало происходящее, но они не чувствовали над собой занесенного меча. И оставались стойкими
Нет, их напрягало происходящее, но они не чувствовали над собой занесенного меча. И оставались стойкими
Нет, их напрягало происходящее, но они не чувствовали над собой занесенного меча. И оставались стойкими
