Оглавление

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Владимир Щербаков. ЮНОШЕСТВА ПРЕКРАСНЫЕ ГОДА

В. Щербаков, А. Валиулина. КАЗАНСКИЙ АПОКАЛИПСИС

ПРОЛОГ

Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь,

Любит праздники и громкий смех, пыль дорог и ветра свист…

Он был везде и всегда влюблял в себя целый свет,

…

Таких друзей больше нет…

«Беспечный ангел», группа «Ария»

Каждый из нас мечтает оказаться в том месте, в котором он никогда не мог бы оказаться в силу своих индивидуальных особенностей. Существуют места, в которые мы так или иначе стремимся попасть, но никогда не добиваемся этого. Многие находят себя в социальных сетях и различных онлайн-играх.

Я тоже занимался этим до тех самых пор, пока не повстречался с существом, которое смогло меня перенести в мир, наполненный всем тем, о чём я мечтал в детстве, когда читал классическую литературу о рыцарях, приключениях и подвигах отважных героев…

Произошло это всё уже достаточно давно. Впрочем, может быть и недавно. Время здесь в Эвергленде, проведённое мной, протекает довольно быстро. Возможно, когда Вы прочитаете мою историю, я буду ещё жив и смогу вернуться домой, в свой мир… А может найду свой последний приют в этом удивительном мире…

Я слышу взволнованный голос — это Джонбак меня торопит. Нужно поспешить закончить рукопись и передать её Вам настолько скоро, насколько это будет возможно. Но прежде, чем история покажет всю себя, так как она произошла, я прошу Вас запомнить два простых правила:

Во-первых, жизнь такова, как Вы о ней напишите.

Во-вторых, никогда не доверяйте лепреконам, чтобы они Вам не пообещали. Да, иногда попадаются достаточно честные и справедливые представители этого племени. Но всё-таки чаще они стремятся обмануть людей.

* * *

Моя история началась несколько лет назад. Тогда я, ещё молодой студент одного из крупнейших ВУЗов страны, отправился сдавать очередной экзамен. Успешно его сдав, и выйдя на улицу, я услышал трель своего мобильного телефона — пришла очередная СМСка… Но текст в ней совершенно не поддавался прочтению — сплошные согласные буквы, твёрдые и мягкие знаки… Мне показалось это очень странным, но я не придал этому значения и убрал было телефон, как он вдруг зазвонил. На дисплее высветилось: «Номер засекречен». Трубку я снимать не стал, но через некоторое время я почувствовал, что за мной следят. Конечно, я не обладал навыками сотрудников полиции, а тем более не был разведчиком, но пару раз я замечал мелькавшее в зарослях деревьев и кустов вдоль дороги что-то зелёное… Поначалу я думал, что это просто мелькают колеблемые порывами ветра листья осины, но чувство преследования было очень сильным, а значит где-то поблизости кто-то меня «вёл». Чувство меня не обмануло, слежка была на самом деле, но понял я это слишком поздно. Тогда, когда уже ничего нельзя было изменить…

Когда я обернулся в очередной раз, то увидел на расстоянии вытянутой руки маленького человечка, одетого во всё зелёное и очень похожего на персонажа различных книг в стиле фэнтези, мультфильмов и сказок. Вдруг я вспомнил, у какого народа в их фольклоре упоминались подобные существа. Лепреконы[1] у ирландцев! Но откуда они могут быть здесь? В центре России? Я попытался уйти как можно дальше от этого странного и непонятного явления из потустороннего мира… Но мои ноги как будто налились свинцом — оторвать их от земли и сделать шаг было невозможно. А ещё этот мерзкий лепрекон стоял напротив меня и усмехался. Конечно, ему было смешно видеть, как я, во сто крат выше его и сильнее не могу сделать ни шага…

Вскоре лепрекон подошёл поближе. Он внимательно посмотрел на меня своими зелёными глазами. Казалось, он издевался!

— Вы люди, такие беспомощные! Всегда нас пытались поймать, завладеть нашими сокровищами и никогда не понимали, в чём смысл истинного счастья!

Что такое? Какие-то посторонние мысли в голове крутятся… Я что, схожу с ума?

— Нет, не сходишь! Ты просто не можешь понять то, что вокруг тебя и вашего мира есть нечто большее… И всё-таки как же хорошо, что я тебя нашёл!

«М-да, — подумал я. — Дело труба, парень. У тебя поехала крыша… Вроде ничего особенного не пил вчера, только кофе с молоком…»

— Да ну? — вслух произнёс я. — И в чём же это хорошо?

«Господи! Я разговариваю с лепреконом… Да, похоже, что действительно схожу с ума!» — вновь подумал я.

— Да не сходишь ты с ума! Сколько раз тебе повторять! Открой двери своего разума тому, что не можешь постичь в обыденном мире и непознанное войдёт в тебя… Открой своё сердце новым чувствам и они помогут тебе… Ответь на вопрос и твоя судьба изменится…

— Ладно, прости! — я примирительно поднял руки. — Я ещё не привык к тому, что умею понимать таких существ как ты… А что за вопрос?

Лепрекон снова ухмыльнулся. Меня его ухмылка начинала злить.

— О! Вопрос этот поможет тебе покинуть этот совершенно нерациональный мир и погрузиться в мир, полный чудес и небывалых красот — в Королевство Эвергленд… Итак, вопрос: готов ли ты окунуться в чудеса? Готов ли забыть обо всём здесь, в этом страшном и безумном мире и найти своё истинное предназначение там, где нужны такие особенные люди как ты?

Я задумался. А что во мне было такого особенного? Ничего и не было, я был всего лишь обычным студентом. Да, был отличником, ну и что с того? Много, кто из моих однокурсников был отличником, и я не верю, что к ним тоже являлись гости из иных миров…

— Являлись, но они оказались не готовы. Ты подумай получше, вспомни себя… Я никуда не тороплюсь и того, что вы здесь называете временем, у меня достаточно…

Выслушав очередное «напутствие» от лепрекона я стал вспоминать своё детство. Вспомнил, сколько раз сочинял разнообразные миры, в которых был отважным рыцарем, спасавшим прекрасных принцесс из лап кровожадных драконов, королей-самодуров и зловещих колдунов… Сколько раз призывал кого-нибудь из моих выдуманных миров забрать меня с собой, ведь только я смогу принести им пользу… Но всё это было давно и лишь детскими мечтаниями. Потом я вырос, но мои миры не покинули меня. Более того, они захватили меня настолько, что они даже переносились на бумагу, и я сочинял небольшие рассказы. Правда эти рассказы, практически всегда «ложились в стол» и благополучно забывались. Ни один из этих рассказов так никогда и не был опубликован (возможно, и сейчас они пылятся где-нибудь в тех ящиках, если они ещё сохранились).

Я вновь посмотрел на лепрекона, он стоял и смотрел зелёным и хитрым взглядом куда-то вдаль.

«Чёрт возьми, — подумал я. — А ведь он всё-таки хорош! Не попытался меня обмануть, посулив горшок с золотом, а рассказал много интересного, заставил задуматься, вспомнить всё…»

— Ну, во-первых, не всё, а только то, что ты сам вспомнил. Во-вторых, спасибо за комплимент. В-третьих, какой будет твой ответ?

— Я согласен!

Маленький человечек посмотрел на меня, улыбнулся и щёлкнул длинными крючковатыми пальцами… Это было последнее, что я видел в нашем мире. Мире, в который мне похоже больше не суждено вернуться… В процессе, так сказать, «полёта» я видел лишь периодические вспышки зеленоватого света, светло-голубые блики и фиолетовые шестигранники, создававшиеся, по-видимому, при прохождении меня через пространство и время…

Когда я очнулся и привстал, чтобы осмотреться, я был поражён. Мир вокруг меня оказался совсем другим. Похоже, что лепрекон не врал — Эвергленд действительно существует. Поняв это, я начал оглядываться по сторонам. На небе ярко-голубого цвета сияло аж два солнца: одно из них было ярко-оранжевым, другое — серебристым. Впрочем, второе из них не было настолько значительным, чтобы называть его солнцем; оно больше было похоже на нашу обычную луну. Трава на земле была фантастического цвета, цвета, который просто немыслим для растений. Она была фиолетовой…

Вдруг чья-то рука опустилась мне на плечо. Я повернулся и увидел перед собой, судя по всему одного из жителей этого таинственного мира. Он был примерно одного роста со мной. Его лицо выражало многовековую мудрость. А борода, окаймлявшая лицо и доходившая до колен завершала облик мудреца и вызывала ассоциации с волшебниками из сказок… Одет он был соответствующе — такие костюмы я видел только на старых картинах и гравюрах к старинным книгам и легендам…

Старичок посмотрел на меня и произнёс тихим добрым голосом:

— Добро пожаловать в Эвергленд, мой дорогой друг.

— Ага, спаси…

Я остановился на полуслове и внимательно посмотрел на старичка. Но как такое возможно?! Здесь в Эвергленде знают русский язык?! Или я вдруг, сам того не ведая, заговорил по-эверглендски…

Старичок улыбнулся.

— Я вижу, что ты уже понимаешь меня, наш язык. Это весьма приятно и похвально для тебя…

— Но как? — удивлённо спросил я. — Как я могу понимать Вас? Я же никогда не говорил на Вашем наречии?

— Видишь ли, это особенная страна. Здесь все понимают всех. Животные понимают людей, люди понимают животных… Это Эвергленд, мой друг.

— Хорошо, но как мне вернуться домой? — спросил я.

— Ещё не время, — ответил старичок. — Пророчество великого Старца гласило, что в наш мир придёт тот, кто положит конец бесконечным распрям, что терзают наши земли на протяжении многих десятилетий…

Старичок замолчал, а я задумался. Так ли уж случаен был визит лепрекона в наш мир?

* * *

— Ваше величество! Ваше величество! — раздались крики посреди тронного зала королевского замка Эвергленда.

Король Малин I, сидевший на троне внимательно посмотрел на вбежавшего в зал маленького человечка.

— Что тебе нужно, Торнид? Разве ты не знаешь, что к королю непозволительно вламываться со столь неподобающим поведением? С дикими криками, в грязных лохмотьях…

— Да, знаю, Ваше величество и прошу не наказывать меня, ведь то, о чём я Вам пришёл доложить сегодня, не терпит отлагательств…

— Хорошо, разберёмся с наказанием позже. Выкладывай, Торнид, что там у тебя такого важного, что ты пренебрёг всеми правилами дворцового этикета Эвергленда?

Король усмехнулся. Этот жалкий человечек служил у него с давних пор, ещё тогда, когда он, Малин Буассонмитид был простым егерем в королевских лесах на северо-востоке Эвергленда… Но потом Малин сумел убедить всех, что власть у тогдашнего властителя государства, Потрана де Муасирта, ни к чему хорошему не приведёт, казна уже на исходе, и таким образом, подогрев реакционные настроения на северо-востоке и северо-западе, где всегда были недовольны властью семьи де Муасиртов, захватил власть. Затем законного короля выслали на юго-запад страны. Торнид стал шпионом Малина и постоянно досаждал ему «важными делами», которые «не терпят отлагательств»… Но на самом деле, всё, что он докладывал, не несло в себе никакой важной информации. Видимо, сейчас будет аналогичная ситуация…

— Ваше величество! Пророчество Великого Старца сбылось… К нам прибыл иноземец…

— Что?! — воскликнул Малин I, вскакивая с трона. — Что ты сказал? Повтори немедленно!

— Пророчество сбылось, к нам прибыл…

Король сел обратно на трон, вытирая вспотевший лоб рукавом королевской мантии. Сколько он ни пытался искоренить в стране и здесь, в центральном её районе в особенности веру в дурацкие пророчества, суеверия, всё было бесполезно. Народ оставался слишком простым и сложным одновременно, чтобы понять всю бездарность суеверий…

— Ну, что ж, — произнёс король Эвергленда Малин I. — Давай подождём, пока наш гость не проявит себя и пока мы не поймём, что он представляет собой на самом деле.

 Лепреконы — персонажи ирландского фольклора, традиционно изображаемые в виде коренастых человечков, одетых в зелёный костюм и шляпу (здесь и далее прим. автора)

ГЛАВА 1. ЗНАКОМСТВО С ЭВЕРГЛЕНДОМ

Ах, эта странная манящая страна —

Страна зелёных образов и перекатов,

Она, порою, нас умеет заставлять

Искать и находить,

Восходы и закаты,

Забытую любовь и чью-то грусть…

«Странная страна», Борис Вайханский, 1972 г.

Старичок подвёл меня к небольшой хижине стоявшей неподалёку на опушке леса. Она была сооружена из сруба, крыша покрыта соломой. Возле двери сидела собака с очень мудрым и столь же печальным взглядом. Собака напоминала немецкую овчарку по окрасу и внешнему виду. Собака смотрела на меня и казалось, что она прекрасно понимает, что я думаю о ней. Но на самом деле я думал о своей собаке, оставленной в том мире, из которого меня вытянули в этот удивительную страну.

— Похвально, что ты думаешь о том животном, что тебя любит. Это замечательно… — «услышал» я мысль животного.

— Да, она очень умная и добрая и всё понимает…

Собака посмотрела на меня, но вскоре тряхнув головой, сменила точку своего взгляда, повернувшись к старичку. Теперь она обращалась к нему. Хозяин хижины медленно кивнул головой, а потом повернулся ко мне и сказал:

— Пойдём в дом, нам надо о многом поговорить.

Аккуратно двинувшись за ним следом, я оказался внутри домика, представлявшего собой то, что в сказках принято называть обиталищем колдунов. Вдоль стен располагались огромные старинные шкафы со столь же древними книгами, выполненных так, будто каждая создавалась индивидуально (впрочем, может так оно и было?). На корешках книг были странные символы и знаки, непохожие ни на один из символов тайного письма, что были в ходу в нашем мире. Древнескандинавские руны, клинопись, иероглифы, арабская вязь…. Все эти символы были значительно далеки от того, что я увидел на корешках книг. Между шкафами стояли небольшие комоды, каждый из которых был буквально завален разнообразными склянками, баночками, колбочками, сосудами с жидкостями синего и зелёного цвета. Я не знал, что это за жидкости и почему-то мне очень не хотелось расширять свой кругозор в этом направлении…

— Ну что, нравится моё скромное жилище? — услышал я голос за спиной.

Я лишь молчал, оглядывая остальное пространство помещения. В углу комнаты располагалось зеркало, по поверхности которого иногда пробегали серебристые и золотистые волны… В центре комнаты был стол, на котором лежали раскрытые древние фолианты, при взгляде на которые тело сразу же пробирала дрожь и становилось как-то не по себе. Я не мог точно объяснить причину почему. То ли дело было в символах, от которых веяло глубокой древностью, или в довольно устрашающих картинках на полях рукописей — разинутые рты на искажённых в страхе лицах людей, ужасные существа, чем-то напоминающие динозавров…

— Ну, что ж, — прервал мои раздумья старичок, закрывая самую большую книгу на столе. — Пора знакомиться. Меня зовут Джонбак де Маплус, а этого чудесного пёсика — Мопут. Мы живём в этом замечательном лесу несколько лет… И каждый год я пытался понять загадочное Пророчество Великого старца, что он оставил в этом доме за несколько лет до своего исчезновения…

Джонбак замолчал и закрыл глаза. Чтобы как-то разрядить обстановку, начал говорить уже я.

— А меня зовут Владимир и я совершенно не понимаю зачем я здесь оказался, что я могу сделать полезного для этого мира и…

— Тихо-тихо, дружок. Дай Джонбаку собраться с мыслями. Он не настолько молод…

— А в чём, собственно говоря, дело? — спросил я Мопута. — Что-то случилось?

— Да, если Джонбак что-то хочет объяснить он всегда надолго уходит в себя. Иногда это очень раздражает королевских слуг и за неимением времени они уходят раньше, чем следует, а зря…

— Почему?

— Потому что каждое слово Джонбака после такого погружения в пространство внутри себя несёт смысл, понятный лишь избранным. И только избранные могут дождаться нужного момента, а я таковых в армии мерзкого Малина что-что не замечал…

Мопут ухмыльнулся насколько это возможно для собаки.

— И всё-таки, что же происходит? Что такое Эвергленд? Кто такой Малин?

Джонбак в тот же миг распахнул усталые мудрые глаза, потрепал бороду и тяжело вздохнув, сел на рядом стоявший стул. Всё-таки погружение в пространство не было столь лёгким и безболезненным как мне сначала показалось. Затем он пододвинул другой стул и попросил меня присесть. Я выполнил его просьбу.

— Итак, Владимир, слушай то, что поможет тебе сориентироваться в нашем волшебном мире…

Эвергленд образовался очень давно… Настолько давно, что уже никто не знает точной даты этого великого события, но кое-что в старинных рукописях ещё можно узнать. Так, например, в них указано, что в первые годы существования у нас, эверглендцев, уже были руководители… Жила верхушка в городе Немвиль, что находился к северу от реки Гландия. Населявшие все прочие земли каждый год должны были приводить в Немвиль свой лучший скот и отдавать его в ведение королевского двора. Так продолжалось несколько столетий, пока однажды в некоторых областях страны не вспыхнуло восстание. Его удалось подавить, но дух непокорности витал над Эверглендом. Через несколько лет после подавления вспышки народного негодования, движение за право руководства областями наиболее достойными членами их общин приобрело массовый характер. Вначале новый король Ромлан де Пуассон-Бруечин пытался подавить сепаратизм как его предшественник силовым путём, но из-за желания князей областей положить конец прежним порядкам, в том числе назначаемым непомерным налогам, у него ничего не вышло. Более того, народное ополченское войско подошло вплотную к столице и грозило её разрушением. Ромлан был вынужден пойти на мировую. Он объявил о созыве всех князей на заседание Совета Эвергленда. На нём было принято важное решение: территория Эвергленда, ранее подразделявшаяся на 4 региона (Север, Южный, Центральный и Восточный Эвергленд) теперь делилась на пять провинций. Север был разделён теперь на 2 провинции — Джунба и Бандорити, включившей в себя северные отроги Восточного Эвергленда; юг страны был преобразован в провинцию Мундалиндер, вобрав в себя весь прежний Южный регион и юго-восточный район Восточного Эвергленда. Остаток Восточного Эвергленда был объединён с Центральным регионом в единую Центральную провинцию, управляемую непосредственно королём…

Я не выдержал и решил задать вопрос, вспомнив принципы федеративного устройства государств в моём мире:

— А был ли создан какой-нибудь, ну, не знаю, Совет по вопросам государства? Не мог же король решать все вопросы государства, тем более, когда князья были, что называется, своенравные?

Джонбак вздохнул от усталости.

— Да, как гласит «История Эвергленда: наиболее полные и достоверные сведения о том, как всё начиналось» за авторством Мунбака Патрисо, такой Совет был создан. Ты, Владимир, угадал даже его название, — Джонбак улыбнулся. — В состав Совета вошли король Эвергленда, первый министр и главы провинций. Так государство Эвергленд и существовало до недавнего прошлого, когда Великий старец сделал своё пророчество, суд по всему стоившее ему жизни, хотя он просто исчез — его тело так никто и не нашёл…

Я почувствовал, что вот оно! Главная цель всей этой беседы, именно сейчас я узнаю, зачем я здесь оказался и что я могу сделать полезного в этом мире. И поэтому я спросил:

— А Вы мне объясните, что это за Пророчество? А то всё говорите о нём и говорите, а толком ничего и не понятно…

Мопут посмотрел на Джонбака, посмотрел на меня и потом «произнёс»:

— Подожди, дружок, дай старичку рассказать всю историю.

— Так вот, — продолжил Джонбак. — Именно здесь, в этом доме жил старец до своего исчезновения. Потом тут поселился я. Сначала моей целью был поиск пророчества, а затем постижение его смысла. Для этого я хотел обратиться к придворным магам, но именно тогда власть захватил этот выскочка Малин. Не знаю, как он смог убедить поддержать себя жителей Центра Эвергленда. Возможно, в этом ему помогли обитатели Леса чудес…

— Какого леса? — удивлённо спросил я. — Я, конечно, понимаю, что вся эта страна чудесна и замечательна, но… Лес чудес?

Джонбак вздохнул в очередной раз. Всё-таки возраст даёт о себе знать, кем бы ты ни был — человеком в нашем обыденном и порой скучном мире или обитателем параллельных миров…

— Лесом чудес называется местность на территории северных провинций и части Центральной провинции. В этом лесу живут особые народы — лепреконы, тролли, гоблины, файры…

Как только я это услышал, то чуть не свалился с пенька, на котором сидел. Лепреконы? Ладно, одного из них я видел и именно он меня сюда транспортировал. Но тролли? Гоблины? Файры? Это слишком!

— Но они же не могут существовать взаправду! Это ведь лишь легенды, сказки…

— Нет, дорогой мой, не легенды и не сказки, а вполне существующая реальность. И с этой реальностью нужно считаться. Потому что как построятся отношения между каждым конкретным человеком, что войдёт в этот лес и его обитателями зависят не столько от сиюминутных действий вошедшего, а от его ауры. К огромному сожалению, в это удивительное место нет входа пророкам, провидцам и магам. Также туда нет входа и воинам королевских войск. Туда может войти лишь тот, кто, — Джонбак начал что-то искать на столе, нашёл какой-то свиток, и откашлявшись, зачитал оттуда одно предложение, — «чист сердцем и душой, кто непорочен и беззлобен, кто ищет и не рыщет, кто может быть счастливым».

— Хм, интересно… А что там насчёт Малина?

— Малин… Малин… Истинного короля и наследника великой династии де Пуассонов, внучатого племянника короля Ромлана, он сослал на юг — в Мундалиндер, в шахтёрский городок Джандер.

Джонбак замолчал, а я усмехнулся. Как это всё знакомо. Короли… свержение монархий… ссылка свергнутых государей… Да, все люди одинаковы, в каком бы мире они не жили. Я посмотрел на Джонбака, он всё так же неподвижно сидел и о чём-то размышлял. Вдруг он резко вскочил и начал копошиться среди многочисленных рукописей и древних фолиантов, обильно захламлявших его стол. Через некоторое время он ликующе вскинул правую руку. В ней был зажат небольшой свиток, пожелтевший от времени и местами зияющий дырами.

— Вот она, эта бумага, составленная Великим старцем. Именно в ней и заключается Пророчество о нашем будущем, о твоём и об Эвергленде…

Джонбак посмотрел на меня. Я немного испугался выражения его взгляда. Теперь я понял, почему в Средневековой Европе так боялись колдунов и ведьм. Возможно, их взгляд выражал то же самое, что сейчас выражал взгляд Джонбака. Его взгляд сиял. И здесь было не столько ликование, сколько смесь безумия и восторга. И этот столь волнующий взгляд казалось внушал, что скоро произойдёт то, что навсегда изменит мою судьбу.

* * *

Малин I медленно расхаживал по тронному залу королевского замка Эвергленда в Немвилле. Ему было неспокойно на душе. Малина тревожили сведения, получаемые в течение последних нескольких дней с южных окраин государства. В том числе и из Мундалиндера, куда был сослан законный король, с лёгкой руки Малина получивший прозвище среди радикально настроенных жителей «Вампирский укус на шее Эвергленда». Из-за этого Малин потерял всякую возможность контроля той части Центральной провинции, что граничила с северо-восточной частью Леса чудес. В этой части жили вампиры. До недавних пор они всячески поддерживали силы Малина, и даже периодически открывали Врата чудес, через которые можно было к ним пройти. Теперь же эти врата были закрыты и никто не мог проникнуть через них, не будучи пойман и изуродован вампирами. Однако эта проблема была для Малина второстепенной, он никогда не стремился в этот лес. Куда серьёзней для Малина была ситуация в Мундалиндере, где свергнутый король Потран де Муассирт начал собирать войско для возврата трона. Периодически по всему Эвергледу происходили столкновения между вооружёнными отрядами Малина и гвардией Потрана, набранной из преданных ему жителей южных городов.

Кроме того, согласно информации, полученной от Торнида, начало сбываться полулегендарное пророчество Великого старца, гласящее о том, что все беды Эвергленда решит гость из иных миров.

Малин вздохнул. Чтобы разобраться со всеми этими проблемами нескольких дней не хватает. Причём надо бы решить вопрос вначале с гостем, потом направить все силы на юг для уничтожения короля и лишь затем мириться с нечистью в Лесу чудес…

Малин воодушевлённо открыл дверь тронного зала и выглянул в коридор. Там никого не было. Полы были выстланы яркими красными паласами, на стенах в подсвечниках, изысканно обработанных мастерами в королевских мастерских. В стенных нишах, занавешанных огромными занавесями располагались портреты ранее царствовавших особ. Малин улыбнулся, выйдя в коридор и остановившись возле одного из портретов. На нём была изображена симпатичная молодая рыжеволосая голубоглазая девушка. Подпись под портретом гласила «Королева Блэнш, 1565 — 1578». Малин прекрасно знал эту королеву. Когда к власти пришёл Потран (а было это именно в 1578 году), прекрасную девушку Блэнш, которая между прочим была племянницей Потрана и сестрой сейчас находящегося в тюрьме наследного принца Марлаха, отправили на руководство Мундалиндером, лишив её королевских привилегий и приравняв к обычному князю. Когда Малин отправлял в ссылку Потрана, он полагал, что в Блэнш сыграет её чувство ненависти и возмездия, но ошибся. Возобладал семейный дух Муассиртов — дух единения перед общей бедой. Вернувшись к дверям тронного зала, Малин обернулся и громко крикнул на весь коридор:

— Король Малин вызывает Чёрного рыцаря!

Малин прислушался и через некоторое время услышал как его команда распространяется по всему замку. Малин усмехнулся и вернулся в зал в ожидании того, кто наводил ужас на всех обитателей Эвергленда — великого и ужасного Чёрного рыцаря.

* * *

Джонбак сел обратно на пенёк, и аккуратно разложив свиток на столе, подозвал меня подойти поближе, что я и сделал. Встав рядом с ним, я почувствовал что-то странное. Казалось, что мир вокруг меня начал кружиться и сиять синим цветом. Оглядевшись я не смог увидеть ничего знакомого… Посмотрев на Джонбака я ужаснулся — вместо милого симпатичного старичка был «суровый косматый дед».

— Кто Вы? — спросил я.

— Я Великий старец и вот моё пророчество:

С этими странными словами образ косматого деда начал таять во мгле, а синий туман развеиваться… Через некоторое время я снова был в хижине Джонбака. И да, он казался взволнованным!

— Что случилось? — решил притвориться я. — Почему Вы такие взволнованные?

Джонбак посмотрел на Мопута, а потом на меня.

— А ты ничего не помнишь, Владимир? Что с тобой произошло после того, как ты посмотрел на рукопись? — спросил он.

— Кое-что я, конечно, помню, — уклончиво ответил я. — Например, синий туман…

Джонбак удивлённо посмотрел на стол, где лежала рукопись.

— Синий туман?.. Синий туман! Конечно! Как же я не догадался сразу! — рассуждал он. — Синий туман! Старец был умён, это очевидно. Зашифровать пророчество синим туманом… Так, чтобы понять его мог только тот, кому оно адресовано… Замечательно! Потрясающе!

Джонбак так воодушевлённо носился по дому вокруг стола, что я испугался, не сошёл ли он с ума от счастья, что сообразил насчёт Великого пророчества. Но мне так только показалось. Он снова сел на пенёк и посмотрел на рукопись перед собой.

— Здесь много строф, ты сейчас расшифровал лишь первые две. Дальнейшая расшифровка возможна в любой момент, поэтому мне нельзя засыпать ни на минуту… Хотя, я, конечно, надеюсь, что ты погрузишься в мир синего тумана в дневное время суток… — Джонбак зевнул. — Пора нам и на боковую.

Он встал и прошёл к занавеси в углу домика. Когда он отодвинул её я увидел там ещё одну комнату. Джонбак прошёл внутрь и показал на кровать.

— Вот здесь ты и будешь спать. Эта комната когда-то принадлежала Старцу, но с тех пор минуло уже много лет и я не думаю, что магия здесь осталась. Сейчас это всего лишь обычная спальня.

«Надеюсь на это, — подумал я. — Мне как-то не очень хочется очутиться в ещё одном параллельном мире».

— Спокойной ночи, Джонбак! Спокойной ночи, Мопут! — произнёс я и, закрыв глаза лёг под одеяло на удивительно мягкую и тёплую кровать.

* * *

Джонбак вернулся обратно к столу. Он посмотрел на зеркало, на рукописи и фолианты. Затем повернулся к своему псу.

— Эх, Мопут, ты хоть что-нибудь чувствуешь? Он именно тот, кого вызвало пророчество через зеркало?

— Да, Джонбак. Я ведь чувствую характер людей, ты, надеюсь, не забыл этого?

— Да нет, не забыл… Просто он так молод…

— Молод, а значит, проведёт с нами свои лучшие годы и, как знать, может и останется с нами?

— Как же я хочу, чтобы ты был прав, Мопут, как же я этого хочу…

Ярко-оранжевое солнце за окном медленно склонялось к закату. Вместе с этим набирало свою слабую яркость серебристое ночное солнце. Все цветы, показывавшие свою красоту днём «засыпали», смыкая лепестки. Птицы, щебетавшие днём о своих насущных проблемах забивались в свои гнёзда, прятали головы под крыльями и тоже погружались в сон. Эвергленд засыпал. Близилась ночь. Время таинственных и страшных лесных существ, что никогда не приближались к людским постройкам. Не то, чтобы они боялись людей, дело не в этом. Птицы, летавшие ночами были близки по своему строению приближались к дневным, но отличались неуёмным чувством кровожадности и, если они видели кого-то значительно крупнее себя, делом чести для них было доказать своё превосходство — они нападали на объектов и, очень часто побеждали. В давние времена, когда Эвергленд только создавал свою государственность этих существ никто не мог побороть. Впрочем и многие годы спустя «ночные твари» терроризировали города и деревни, расположенные вблизи леса. Пока королева Блэнш не издала закон, согласно которому любой, кому будет угрожать опасность вправе уничтожать тварей, они не успокоились. Что тут скажешь, генетическая выработка.

Нынешнее поколение «тварей» даже допустить себе не могло, чтобы подлетать к домикам людей. Но вот вдруг посреди леса раздался стук копыт. Твари насторожились, присев по ветвям деревьев и приготовившись к атаке. Вскоре показалась и лошадь с всадником верхом.

Всадник был одет в серебряные доспехи и судорожно сжимал поводья лошади. Казалось, он знал о том, что опасно ехать через лес и только самая вынужденная необходимость толкнула его на этот поступок. «Твари» начали взлетать и кружить над всадником, пытаясь ударить его клювом в голову и тело, но доспехи были прочными. Кроме того, всадник искусно владел мечом. «Твари» поняли это после того, как их выводок лишился двух наиболее безрассудных особей — меч всадника просто перерубил им тела. После этого «твари» недовольно каркнув, вернулись на ветви деревьев и теперь лишь следили за своим несостоявшимся обедом. Когда всадник проехал их полянку, «твари» поднялись в воздух и полетели вглубь леса за более доступной едой — кроликами, зайцами и мелкими птичками, безрассудно оставшимся на открытых ветвях деревьев, а не забившимися в дупла.

Всадник тем временем выехал на полянку, где стояла хижина Джонбака. На свету от ночного солнца можно было рассмотреть всадника внимательнее. Из-под шлема выбивались светлые локоны, на шлеме вправо и влево были направлены рога, а венчал шлем роскошный плюмаж с красными перьями. В центре шлема была расположена эмблема рода войск, к которому принадлежал всадник. Эмблема представляла собой десятиконечную белую звезду в ярко-голубой окружности.

Мгновенно выпрыгнув из седла, всадник подошёл к хижине. Коня он привязал к молодому деревцу, росшему неподалёку. Подойдя к двери, всадник постучал туда рукояткой своего меча. Звук получился не слишком громким, но в то же время и таким, что его непременно должны были услышать находившиеся внутри люди. Так оно и произошло.

Дверь распахнулась и перед всадником предстали старичок и собака.

— Кто ты, странник? — спросил сонным голосом старик.

— Меня зовут Мэрблэн. Я посланник Потрана де…

Старик вытаращил глаза и выскочив на улицу, огляделся по сторонам. Ничего не заметив, он буквально втолкнул рыцаря внутрь и затем захлопнул за собой дверь.

* * *

Малин I сидел на троне и внимательно смотрел на того, кто должен будет решить проблему гостя. Этого человека боялись многие в королевстве, сам Малин тоже слегка побаивался безумного взгляда этого рыцаря в чёрных доспехах…

— Итак, ваше Величество, — начал говорить он глубоким басом, не поднимая забрало своего шлема. — Вы хотите, чтобы я отправился к какому-то безумцу, поселившемуся на опушке леса и уничтожил всех, кого найду в его хижине?

— Не совсем так, но в сущности верно, — ответил Малин. — Со стариком можешь делать всё, что угодно. Но молодого гостя ты обязан привезти ко мне…

Чёрный рыцарь рассмеялся на весь тронный зал.

— Чёрный рыцарь никому ничего не обязан. Запомни это, Величество. Я делаю это лишь потому что мне так выгодно. Выгодно сидеть в замке, а не ютиться по жалким тавернам во всём королевстве… Выгодно заигрывать с симпатичными служанками, а не с уродливыми дочерьми трактирщиков, которые так и стремятся поскорее выдать их замуж за кого-нибудь богатого и с титулом, чтобы их жалкие внучата имели хоть какие-то шансы на будущее, а не прозябали в нищете… Выгодно…

— Всё! Всё, хватит, я понял, — прервал поток красноречия рыцаря Малин.

— Ну раз Вы, Величество, поняли это, то я пойду.

— Куда?

— Как куда? Почивать! Не собираешься ведь ты отправлять меня в путь ночью? Через лес, полный «ночных тварей»? Или же мне напомнить, что…

— Ладно, отправишься завтра с утра!

Чёрный рыцарь ничего не ответил, он лишь кивнул Малину и отправился в свои покои из тронного зала.

Малин I лишь вздохнул. Каких только людей ему приходится терпеть, чтобы добиться счастья для всей своей страны…

Он встал с трона и, отворив дверь возле полога ключом, ушёл в небольшое помещение, служившее ему спальней. Перед тем, как заснуть, он пообещал себе, что завтра непременно выяснит всю подноготную того, кто называет себя Чёрным рыцарем. Правда, для этого ему придётся общаться с мерзким старикашкой, заведующим архивом, явным сторонником свергнутого короля, но, что ни сделаешь ради блага государства.

ГЛАВА 2. ПОСЛАНЕЦ КОРОЛЯ

Тайное становится явным

Евангелие от Матфея, 10:26

Утром меня разбудили странные звуки, похожие на лошадиное ржание. Я открыл глаза и, встав с кровати в той комнате лачуги Джонбака, что была отведена мне под сон, подошёл к окну, выходившему на полянку возле хижины. Отодвинув занавески, я понял, что мне это не показалось. Там действительно была лошадь, привязанная к небольшому деревцу. Сразу было понятно, что эта лошадь не была простой кобылкой, на которой крестьяне ездят в город на ярмарки себя показывать и товар свой продавать (Ой! Я уже начал мыслить как человек из Средних веков). Это была красивая вороная лошадь. При взгляде на неё становилось ясно — её владелец либо заслуженный воин, либо генерал. Чувствовалось, что лошадка — боевая. Я вспомнил, что ночью мне слышалось цоканье копыт, ржание лошади и чей-то голос. Но тогда я не обратил на это внимания, так как очень хотелось спать. Однако, теперь я понял, что это было на самом деле. К Джонбаку кто-то приехал в гости. Теперь мне стало интересно, кто мог это совершить.

Выйдя из комнаты в «гостиную», я увидел сидевшего за столом Джонбака. Напротив него сидел незнакомый мне человек. Этот кто-то судя по всему, был рыцарем. Об этом говорили его мощные серебряные доспехи, шлем, лежавший рядом с ним на столе, мощный и по-видимому очень тяжёлый меч в ножнах, прислонённый к дверному косяку, ну и конечно, лошадь снаружи. Тем не менее, несмотря на то, что я стоял буквально перед ними, Джонбак и гость меня не замечали, очень увлёкшись разговором.

— Кхм, — кашлянул я. — Доброе утро!

Джонбак подпрыгнул от неожиданности, но когда посмотрел на меня в его глазах можно было увидеть радость. Гость же, сидевший прямо напротив, сидел совершенно бесстрастно. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Мне даже стало любопытно, что это за рыцарь без эмоций? Впрочем, тут же произошла смена настроения. С настороженностью и опаской в голосе, граничащей со страхом на лице он спросил Джонбака мягким голосом:

— Кто это такой, Джонбак? Я думал, что в этой хижине живёте только ты и Мопут?

— Всё нормально, Мэрблэн. Это Владимир — гость из иных миров…

Лицо Мэрблэна в тот же момент просветлело. Казалось, что этот факт привёл его в неописуемый восторг. Мне стало вдвойне любопытно, хотя, безусловно, те слова, что использовал Джонбак в данный момент произвели на меня какой-то эффект. Они тут же вызвали у меня ассоциацию с известным американским писателем начала ХХ века, Говардом Филлипсом Лавкрафтом, а также многочисленными его продолжателями. Гость из иных миров… За гранью времён…. Все эти слова так или иначе, звучали в его творчестве. И, находясь ещё в том мире, в который ещё неизвестно вернусь ли я, мной были прочитаны практически все его рассказы.

Мэрблэн тем временем встал из-за стола и, подойдя ко мне начал придирчивый осмотр.

— Тут неплохо… Тут немного подправить, здесь чуть убрать, тут прибавить…

Руки рыцаря касались моего тела, моих мышц, моей кожи… Однако эти прикосновения значительно отличались от прикосновения огрубевших мужских рук, что мне приходилось испытывать, находясь на профилактических медицинских осмотрах под бдительным осмотром хирургов и прочих специалистов… Руки Мэрблэна казались слишком мягкими, можно даже сказать, женственными. Да, и при беглом взгляде на них, они совершенно не соответствовали образу сильного и могучего рыцаря. «Что-то тут не так», — подумал я.

Прикосновения Мэрблэна пробудили во мне воспоминания о моём мире. О моём прошлом. О моей милой Девочке… А ведь мы так и не успели проститься. Лепрекон перекинул меня в Эвергленд за несколько часов до нашего решающего свидания, на котором могло решиться наше будущее. Хотя, если бы лепрекон отсрочил бы мой перенос, что бы я сказал ей? «Прости, дорогая, мне надо улетать в другой мир. Жди меня и я вернусь, только очень жди»? Абсурдно. Может я никогда не вернусь обратно? Может здесь я погибну? «Милая, ты не поверишь, но существует такой мир, в котором я понадобился, понадобились мои таланты»? Интересно, какие таланты? Писать короткие рассказики и помогать бедным отчаявшимся людям? Нет, я бы ничего не смог бы ей объяснить. А даже если бы и смог, она всё равно бы мне не поверила. Так что придётся ей искать себе кого-нибудь другого. Прости, Настя!

* * *

Настя откинула свои тёмно-каштановые волосы со лба. Странно, что Владимир задерживается. Раньше этого никогда не случалось. Она в очередной раз попыталась дозвониться по мобильному телефону, но, увы, в очередной раз ей отвечал лишённый эмоций автоматический голос: «Абонент не доступен или находится вне зоны действия сети. Перезвоните, пожалуйста, позднее».

Настя задумчиво посмотрела на часы. Было уже восемь вечера. Через полчаса ресторан закрывался. Настя совершенно не хотела есть, но чтобы уважить труды повара, она взяла вилку и немножко поковырялась в салате. Салат был безусловно великолепен. На тарелке лежал лист салата, сверху него располагалась смесь из тёртого сыра, чеснока и редьки, украшенная маслиной. По бокам были расположены несколько кусочков огурца и помидоры черри. Сделав затем пару глотков красного сладкого вина, Настя оставила на столе возле счёта несколько сотен рублей и вышла из здания.

Она шла по улице и размышляла. Размышляла о себе, о Владимире… Настя совершенно не понимала, что происходит. Ей уже казалось, что всё решено. Что осталась последняя формальность, преодолеть которую она собиралась сегодня вечером вместе с ним. Но… он не пришёл. Возможно, Владимир испугался большой ответственности, которая легла бы ему на плечи, если бы он согласился. Возможно, с ним что-то случилось и именно поэтому, он не смог прийти…

В памяти Насти ещё оставался прошлогодний эпизод, когда спеша к ней, Владимир поскользнулся на весьма скользкой дороге и упал, очень сильно ударившись спиной об лёд. К счастью, удар смягчила его тёплая зимняя куртка и большой тёплый свитер, что был под ней. Владимир рассказывал ей потом, что удар был настолько силён, что его шапка слетела с головы на несколько метров вбок…

Вернувшись в свою квартиру в многоквартирном девятиэтажном доме, Настя в первую очередь позвонила на домашний номер Владимира. Там его не оказалось. Скрепя сердце и выпив для успокоения несколько капель настойки пустырника, Настя принялась обзванивать больницы и морги города с одним вопросом: не поступал ли к ним молодой человек примерно 20 — 23 лет в ближайшие несколько часов. Но и там его также не оказалось. Настя не знала, что и думать. С одной стороны, это замечательно — значит, Владимир жив. Но с другой стороны, остро вставал вопрос: где он тогда может быть? Ведь если он не пришёл на свидание, дома его нет, нет и в больницах — значит, что он просто растворился в воздухе? Но как человек может просто взять и исчезнуть без следа? Без малейшего намёка на то, где его искать? Разумеется, детективы не в счёт — там всегда всё равно находили исчезнувших по следам, так или иначе оставленными ими. Но это реальность, а реальность такова, что Владимир «испарился» с поверхности планеты Земля…

Настя тяжело вздохнула. Ей оставалось лишь ждать и надеяться, что когда-нибудь Владимир отыщется, и они будут вместе. Вместе и навсегда…

* * *

От размышлений о прошлом, о милой Насте, меня оторвал голос Мэрблена.

— Ну, что ж, Владимир, если всё, что рассказывает Джонбак — правда, то ты именно тот, кто нужен нашему миру. Тот, кто спасёт всех нас от неурядиц…

«Господи! — подумал я. — Опять началось! Спасёшь всех нас… от неурядиц… восстановишь порядок…». Вслух я лишь сказал:

— Стоп-стоп-стоп! От каких неурядиц? Я простой человек из другого мира без каких-либо способностей и я вообще ничего из того, что нужно делать в Вашем мире не умею…

Джонбак и Мэрблен переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Мы научим всему, что нужно тебе знать, — произнёс Мэрблен. — Курс краткой истории ты уже прошёл, осталось чуть-чуть — боевые искусства…

— Что? — переспросил я. — Боевые искусства?! Но я не способен к ним! У меня не та комплекция, не та форма… Кроме того, я совершенно не подготовлен к тяжёлым физическим нагрузкам…

— Ничего страшного, Владимир, — поспешил успокоить Джонбак. — Мэрблен — лучший специалист по подготовке бойцов в нестандартных условиях. Я ещё ни разу не видел его неудачи…

— Увидите, — пробормотал я.

— Что-что? — подозрительно переспросил Мэрблен. — Мне показалось, ты что-то сказал?

— Да, давайте, готовьте меня непонятно к чему, — обречённо произнёс я. — Чему быть, того не миновать…

Когда я посмотрел на моих «учителей», мне стало даже приятно. Я доставил им радость. То чувство, которое я достаточно редко доставлял своим близким и знакомым в моём мире… Я невольно улыбнулся.

— Итак, для начала тебе нужно другое имя. Имя, которое было бы знакомо всем жителям Эвергленда и которое не вызывало бы ненужных расспросов и ассоциировалось бы с великими героями прошлого…

— Интересно, — возмущённо проговорил я. — А чем Вас моё имя не устраивает? На одном из языков, распространённых в моём мире оно означает «знаменитый властитель»[1]…

— Красиво, — задумчиво произнёс Джонбак. — Ты так не считаешь, Мэрблен?

— Разумеется, и имя красивое и его значение. Но всё-таки я настаиваю на своём мнении.

— Соглашайся, Владимир, — проговорил в моей голове Мопут. — Я чувствую, что они предложат тебе выбрать самому своё новое имя…

— Эх, — махнул я рукой. — Уговорили. Я поменяю имя.

— Ну вот и хорошо, — заулыбался Мэрблен. — Джонбак, друг мой, у тебя есть книга «Сказания» под авторством Джи Мандерса де Панра? По-моему, ты как-то раз её показывал на одном из вечеров в королевском замке…

— Вроде была, — пожал плечами Джонбак, и подошёл к шкафу, в котором по его мнению могла находиться эта книга.

Через некоторое время Джонбак возвратился к столу и с грохотом шмякнул на стол огромную пыльную книгу в тёмной кожаной обложке. При взгляде на книгу, я сразу проникся чувством глубокой старины. Книга была настолько внушительной, что у Джонбака тряслись руки, когда он стирал с неё пыль. Вскоре на обложке стала видна надпись, означавшая, по-видимому, название. Увы, мне она не поддалась — я не мог её понять. Впрочем, надо сказать, Мэрблен тоже не понимал фразы на обложке. А это значит, что книга действительно старинная. Аккуратно, перевернув обложку, Джонбак прикоснулся к первой странице книги.

— Замечательно, Джонбак! — вскликнул Мэрблен. — Ты ещё не