Дзуйхицу. Что это, зачем и почему…
«Краткость — сестра таланта…».
А.П.Чехов
Однажды, в своём письме родному брату Александру Павловичу, великий русский писатель, прозаик, драматург, публицист и великолепный врач Антон Павлович Чехов написал небезызвестную ныне мысль: «Краткость — сестра таланта…». Сказано им было это ещё в 1889-м году, и с тех пор эта ёмкая фраза стала по-настоящему крылатой. Господи, как же я согласен с Антоном Павловичем…
Нет, не то, что я считаю объёмные, полные или, так сказать, монументальные произведения, изобилующие большой описательной частью сюжета, характера героев, природы и тому подобного менее талантливыми. Конечно же, нет! Напротив, среди них подавляющее большинство просто великолепны и никак не подлежат какому-либо сокращению без ущерба смыслу. И уж никак, поверьте, не претендую на то, чтобы мои коротенькие рассказы, которые я имел неслыханную наглость публиковать, хоть как-то подходили под определение «талантливо» или, хотя бы, «качественно», считаю их абсолютно бездарными и никчёмными. Но, ничего не поделаешь — я пишу именно так. Кратко, по-возможности — лаконично, как-будто бы разговариваю. Пускай только и сам с собой. «Так и болтал бы таким «макаром», чтобы никто из окружающих и не слышал твоего бреда», — скажет иной читатель, который имел неосторожность ознакомиться с моими трудами. Отвечу без обиды: «Пишу я, в основном, исключительно для себя. Вот, например, Л.Н.Толстой в одном из своих бессмертных произведений указывал, что «…писатели непременно хотят научить всех остальных той жизненной премудрости, которая, естественно, открылась лишь им — писателям…». Я никого и ничему учить уж точно не хочу и не собираюсь. Для меня сочинение рассказов — это как медитация, как какой-то духовный эксперимент, подобный осознанным сновидениям. Когда я пишу, то вокруг меня никого и ничего уже больше не существует, только другой, совершенно иной мир и абсолютно другая, иная жизнь. Только мои — и мир, и жизнь. Как я могу хоть кому-то их передать или навязать? Да и зачем?».
Кроме того, кто читал мои рассказы, тот знает: я всегда оставляю «поле для манёвра». То есть, приглашаю читателя стать моим соавтором: одеть персонажа так, как хочется ему, представить его по-своему, придать ему свой характер, действия… Придумать свой рассказ, свой собственный мир, хоть и в рамках моего сочинения… Каждый читатель — полноправный творец. Я лишь, только, чуть-чуть направляю…
К сожалению, я никогда не учился ни писательству, ни литературе. Твёрдая четвёрка в школе — вот и вся наука. И мне всегда было крайне интересно — что же именно я пишу, в каком стиле? Новеллы это, эссе, что-то ещё, неведомое мне? И я стал искать. А где искать? В интернете, конечно, где же ещё. И я нашёл — дзуйхицу. Я никогда не говорил, что обожаю средневековую Японию? Это так. Отсюда, наверное, и область поиска…
«Дзуйхицу» переводится с японского языка, как «вслед за кистью». Это жанр короткой японской прозы, в котором автор записывает всё, что приходит ему в голову, не задумываясь о том, насколько это «литературно». Своего рода — дневник. Самые известные из них, это «Записки у изголовья» Сей-Сёнагон 10-го века, «Записки из кельи» Камо-но Тёмея 12-го века, «Записки от скуки» Ёсиды Кэнко 14-ый век… Дзуйхицу может рассказывать о каком-то случайном воспоминании, о внезапно пришедшей в голову мысли, увиденной бытовой сцене. А так же пересказывать легенды, сказки, притчи и анекдоты…
Ну, точно мои рассказы. Да и слово мне это очень понравилось. Есть ведь ещё японские «сэцува», «кайдан», китайское «бицзы» — тоже жанры короткой прозы. Но нет, не то… Дзуйхицу-же — это моё. Легло, знаете ли, на душу. Жанр без жанра, без обязательств. Дневник «сумасшедшего». Значит, пишем дзуйхицу! Кто же удосужится прочесть мои рассказы, может сам отнести их к любому другому жанру. Ведь он будет моим полноправным соавтором, помните? Такие дела…
