Оглавление

Рецензенты:

ИМЕТХЕНОВ АНАТОЛИЙ БОРИСОВИЧ

доктор географических наук, профессор, заслуженный эколог России, академик Экологической академии, Петровской академии наук и искусств, Академии горных наук России.

ЛАРИЧЕВ ВИТАЛИЙ ЕПИФАНОВИЧ

доктор исторических наук, Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской Академии наук.

Предисловие

Мамонт является едва ли не самым известным из вымерших животных древности. Правда, сейчас более популярен среди детей «игрушечный» образ ископаемого страшного ящера-динозавра, жившего миллионы лет тому назад. Однако мамонт ближе их духовно. Вероятно, потому, что мы, потомки первобытных людей, носим в себе генетически заложенное восхищение и страх перед этими гигантами земной суши периода Великого оледенения, стадами бродивших вокруг жилищ-яранг наших предков, по бескрайним заснеженным просторам заполярной тундры и среди вечных льдов Северного океана.

Особенно будоражат нашу генетическую память признания современников о том, что они иногда встречают последних мамонтов живыми в самых отдаленных уголках Арктического побережья и Северной Америки. Однако ученый мир считают такие рассказы обывательскими байками на основании находимых бездыханных замерзших трупов волосатых слонов настолько хорошей сохранности, что «свежее» мясо охотно потребляется хищными животными, а местные аборигены чаще всего такие трупы скрывают от любопытных глаз ученых, кормя своих домашних собак долгое время громадными запасами «дармового» мяса. Немало живет среди нас и тех исследователей и путешественников, которые уверяют, что иногда употребляли жаркое из мамонтятины.

Любые сообщения о мамонтах быстро облетают нашу планету, обрастая по пути легендарными подробностями сенсационных находок, а выпускаемые книги о таких удивительных событиях моментально становятся бестселлерами, находя дорогу к читателю.

Чтобы глубже понять причину наших ностальгических воспоминанияй о вымерших мамонтах, осуществим ретроспективную экскурсию в их далекий по времени мир.

Около 10 тысяч лет отделяют нас от конца Великого оледенения и начала современной геологической эпохи, называемой голоценом, когда ледники, покрывавшие значительную часть Европы и Сибири, начали отступать до их современных границ. Климат, растительность, животный мир обновились, приняли знакомые нам облики. Существенно изменилась и жизнь первобытных людей. С исчезновением мамонтов человек потерял «гарантированные» на долгое время ходячие горы мяса и перешел на более мелкие и быстроногие виды сопутствующей «мамонтовой» фауны. Жилые поселения стали недолговечными из-за необходимости постоянного перемещения охотников вслед за мигрирующими стадами. Закончилась эра древнекаменного века. Нужно было как-то выживать, приспосабливаться к новым экологическим природным условиям.

Однако генетическая память о былых гигантах суши — волосатых мамонтах, носорогах, бизонах, овцебыках, лошадях, большерогих оленях, пещерных медведях и прочих — передавалась из поколения в поколения, о чем свидетельствуют мифология, исторические предания, шаманские обрядовые действия, памятники декоративно-прикладного искусства аборигенных народов Евразии, Северной Америки, но особенно Сибири. Посещая пещеры, прежде населяемые далекими первобытными предками, люди последующих тысячелетий видели на их каменных стенах и на речных утесах удивительные красочные рисунки «неведомых» зверей с хоботом и загнутыми вверх бивнями. Во многих местах находили целые «кладбища» исполинских костей, удивляясь, что когда-то на Земле жили такие громадные неведомые животные. А в Сибири среди тундры Крайнего Севера вообще все еще лежали запорошенные снегом мерзлые туши мамонтов и носорогов, словно погибших накануне.

Для сибирских аборигенов мамонт, к примеру, не считался полностью вымершим животным, а живым современником, которого все еще можно повстречать в самых отдаленных, мало посещаемых людьми уголках Заполярья. Ханты, манси, нганасаны, энцы, юкагиры, эвенки, чукчи, коряки и прочие народы называли мамонта своим тотемным предком и обоготворяли его. Так как животных этих остались единицы, местные жители Зауралья и Крайнего Севера берегли последних гигантов суши, добывая их в пищу только в самые тяжелые голодные годы жизни. В старину, говорили они исследователям начала ХХ века, «зверя этого было много, но теперь они исчезли», и их видят только те, кто проникает на собаках и оленях в самые отдаленные места Заполярья. Исторические предания еще живы воспоминаниями о более древних «диких» племенах, которые являлись «пастухами» мамонтовых стад, также, как их потомки-современники содержат домашних оленей. Вернее сказать, мамонты у них паслись на травянистых лугах, как и многие тысячелетия тому назад, вместе с северными оленями.

Особенно привлекают рассказы сибирских аборигенов о том, что мамонты дожили до нашей современности. Их видели и 400 лет назад русские казаки-землепроходцы, и столетием позже пленные шведы на русской службе в Сибири, и торговые люди караванной торговли с Китаем. Есть свидетельства ХХ столетия. Все это кажется невероятным, но такие устные и письменные рассказы на самом деле существуют в больших количествах, даже в официальных правительственных документах. Велико количество доказательств тому, что «свежее» мясо мерзлых мамонтов охотно едят не только хищники и домашние собаки, но и отведывали некоторые современные люди.

Поэтому велика надежда, что при помощи современной научной базы биологи и генетики смогут когда-нибудь найти живую клетку мамонтов и возродить погибшую (или почти исчезнувшую) популяцию ископаемого «доисторического» животного, которое, образно говоря, своей плотью способствовало становлению рода человеческого. Между прочим, на рубеже XVIII — XIX веков, когда началось серьезное научное осмысление находимых останков мамонтов, сформировалась новая наука — палеонтология (и как часть ее — первобытная археология), чему, собственно говоря, способствовал своим указом 1718 года Петр I о создании Санкт-Петербургской Кунсткамеры и направлении поисковых экспедиций в Сибирь «за мамонтом».

Открытие мамонта

В 1580 году произошло удивительное событие. Славный донской казак Ермак Тимофеевич Еленин со своим отрядом российских землепроходцев повстречал в зауральских дремучих лесах большого «мохнатого слона», неуклюже пробиравшегося через чащобу. Местные татары, ханты и манси ничуть не удивились рассказам казаков, пояснив, что таковые большие волосатые звери действительно водятся в их лесах, хотя и встречаются довольно редко. Поэтому аборигены берегут диковинных зверей. Для них это «горное мясо», добываемое только в самые трудные голодные годы, хотя каждая община мечтает добыть такую гору очень вкусного мяса, ценной кости для поделок, шкуру для покрытия своих жилищ.

В начале XVII столетия путешественник и посол императора Максимилиана к русскому царю Сигизмунд Герберштейн в своем сочинении о Московии сообщал европейцам о сибирском мамонте, как о современном животном. Затем стали поступать сведения от землепроходцев, углубившихся по магистральным рекам в тундровое Заполярье. Казаки сообщали: выйдя на побережье Северного Ледовитого океана, они нашли там огромные скопления больших костей павших животных. Согласно пояснению самоедов-аборигенов, это останки погибшего от мора «скота». Однако россиян удивляло невероятное количество останков гигантских животных: если бы они были живы, в условиях ледяного ландшафта тундры прокормить их было бы невозможно из-за отсутствия травы. Поэтому, как докладывали они в Москву, «неведомо, чем сей скот иноземцы кормили».

Заинтересовавшись сообщениями казаков, Сибирский приказ в 1681 году направил сибирским воеводам предписание помимо сбора разнообразных сведений о тамошних природных ценностях и достопримечательностях искать и собирать в Сибири кости диковинных зверей. (РГАДА, Сибирский приказ, ст. 1081).

В то время россияне не могли взять в толк, что это за гигантские волосатые животные обитают в Сибири, похожие на южных тропических слонов с голой кожей, о которых они также имели самые смутные представления. А ведь кости эти находят не только за Уралом, но также в Белоруссии и на Украине: в оврагах, при рытье колодцев, на речных отмелях. Издревле их относили к мифическим великанам — волотам, животным неизвестного вида. Россияне говорили лишь, что велесы или волоты — это древние «исполины» животного мира планеты. У литовцев velnias — бог усопших. По преданиям волоты обитают в болотах и озерах, питаются человеческой плотью. И было их так много, что в Литве есть около 400 топонимов и гидронимов с корнями vel — «черт». Вспомним библейского царя чертей Вельзевула. И когда в очередной раз такие кости были обнаружены в Воронежском крае, то в 1684 году последовала Государева грамота Курскому воеводе внимательно изучить ноги волота: «Ноги откопать, а откопав, кости измерить, какова которая кость мерою в длину и толщину и написать на роспись и на чертеже начертить». (Замятнин С. Н. Первая русская инструкция для раскопок. — СА, 1950. — Т. XIII. — С. 288).

Накануне появления этого указа произошло знаменательное событие. Когда Петру I доложили о находке на берегу Дона россыпи гигантских костей, царь лично поехал к месту события, осмотрел останки и дал приемлемое по тем временам объяснение: сюда приходило войско римского полководца Александра Македонского, а кости есть его погибшие от холода боевые слоны. И было их несметное количество, отчего близлежащая деревня южнее Воронежа названа Костёнки. Между прочим, здесь два столетия спустя после Петра I были найдены и раскопаны остатки обширных жилищ первобытного человека из мамонтовых костей, а в них — 20 скульптурных фигурок гигантских ископаемых животных с хоботом и бивнями. Причем поселений таких оказалось несколько, как и у деревни Гагарино. (Фролов Б. А. О чем рассказала сибирская Мадонна. — М., 1981).

Указ Государя 1684 года всколыхнул воспоминания Смоленского воеводы Мусина-Пушкина, только что прибывшего на новое место службы с должности воеводы Сибирской администрации в Тобольске. Он тут же доложил Петру, что близ устья р. Лены есть острова в Северном Ледовитом океане, коренное население которых охотится на живого «бегемота» — земноводного большого зверя, — зубы (клыки) которого пользуются большим спросом. А в 1692 году Петр I получил еще одно известие от торговых людей, ездивших через Сибирь в Китай купеческими караванами, будто за Уралом действительно все еще живут мохнатые бурые слоны. И что они самолично видели растерзанный в лесу труп одного из них. Мясо на шкуре и черепе успело полуразложиться от летнего тепла, но кости и окружающая поляна была залитв сочащейся кровью из бездыханного туловища.

О том же свидетельствовали в Москве и пленные шведы на русской службе в Сибири, о чем сенатор, ученый и сподвижник Петра I В. Н. Татищев писал: «Случалось же мне от шведских знатных пленников слышать. Что они оного зверя сами видели в ночи чрез реку плывущее, а образа и цвета его за темностию видеть не могли». Это невероятное событие на самом деле отражено и в шведских источниках, но в них говорится, что об этом им рассказывали коренные сибирские жители. (Anonimorum. Aller neusten Staat von Casen, Astraean, Georgien und Sibirien. — 1720 — 1723 гг. — Глава 6). Упоминание о крови Татищев считал верным признаком того, что мамонты и поныне живы: «Рога оные из гор выламывали с кровию, и поэтому мнят за верно быть от живого или недавно умершего, но целого тела». В качества доказательства своего убеждения Татищев, только что вернувшийся из сибирской командировки, подарил Государю один из таких «рогов».

Как мы покажем далее, ни один из замерзших трупов мамонтов, находимых в тундровом Заполярье в вечной мерзлоте, не был раскопан без истекающей из них на вид свежей крови.

Петр I серьезно интересовался подобными известиями. В молодые годы, обучаясь в Голландии, он находил время для посещения исторических мест этой страны, подолгу засиживался в музее древностей Якоба Вильде в Амстердаме. По этому поводу существует гравюра Марии Вильде от 1700 года. Тогда-то он, вероятно, и решил создать собственный музей. 17 февраля 1718 года вышел указ Петра о Кунсткамере. В нем говорилось и о наполняемости экспозиций выкапываемых из земли древностями. В том числе потребовал привозить в столицу «кости скотские, не такие, какие у нас есть, или и такие, де зело велики или малы перед обыкновенными». (ПСЗРИ. 1 собр. — СПб, 1830. — Т. V. — С. 542, №3159). Назревала мысль о необходимости для этого снаряжения в Сибирь большой государственной научной экспедиции.

Уже на следующий год за Урал и Север Сибири отправилась первая группа во главе с приглашенным из Данцига ученым Д. Г. Мессершмидтом. В числе государевых поручений ему вменялось найти и привезти «образцы звериные», конкретно, полный скелет или хотя бы голову мамонта. Свою задачу он успешно выполнил, найдя и зарисовав имевшийся череп в Иркутске, по которому и было впервые определено, что «сибирский волосатый слон» является мамонтом. Приступили к поисками и другие иностранные путешественники, поскольку костей мамонтов в Западной Европе еще не находили. Тем же занимались и зарубежные дипломаты, расспрашивая о диковинном звере всех, кто бывал в Сибири. Так, Джон Перри в своем «Повествовании о России» писал: «Из Сибири привозят также особого рода кость, похожую на слоновую и добываемую из земноводного зверя, называемого „бегемотом“, который находится на реке Лама в окрестных озерах». («Чтения в Обществе истории и древностей», 1871. — Часть II. — С. 53). Впрочем, переводчик неправильно перевел название реки Лена. В действительности, Лама есть гидронимы озера Байкал и Северного Ледовитого океана. Но река Лена, вытекая из Прибайкальских гор, пересекает всю Сибирь и впадает в Ледовитый океан.

Другой автор XVII столетия, собрав сведения о мамонте, резонно заметил: «Так как никто не видел подобное животное живым и не мог описать его внешний вид, то тем самым подает справедливость предположения, что оно похоже на бегемота, это животное больше размерами и опаснее крокодила». (Der allevneuste staat von Sibirien. — Nurenberg, 1720. — С. 55). Член Сибирской Академической экспедиции Г. Ф. Миллера Ф. И. Страленберг также считал, что слово мамонт есть искаженное бегемот (мегемот). Сравни похожее мнение у А. С. Усова. (Усов А. С. Единороги. — М., 1888. — Т. 1. — С. 396 — 397).

Из других сообщений о Сибири XVII столетия упомянем немца Георга Адама Шлейсинга (1690), который описал «большое черное озеро Тази» за Уральскими горами, в котором водятся «только большие черные рыбы», но которых «ни один человек не может употреблять в пищу по причине их страшного зловония». О зловонии от разлагающихся в воде «черных» трупов мамонтов писали многие очевидцы, так что речь здесь вряд ли идет о неизвестной породе гигантской озерной рыбы. (Алексеев М. П. Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей. — Иркутск, 1941. — С. 498).

Немаловажную роль в издании Указа Петра I о поисках «скотских» костей сыграло сообщение Российского посланника в Китай Исбрандта Идеса (1692 — 1695), который в своем сибирском дорожном дневнике писал и лично докладывал Государю: «На берега Лены каждый год приезжают искать зубы и кости мамонта. Эта река во время половодья увлекает за собою большие глыбы мерзлой земли. Река перекатывает, и летом они видны на ее побережье. В этих-то глыбах земли и находят зубы, а иногда и целые скелеты чудовищных животных». (Driejahrige reize naar China. — 1704; Алексеев М. П. Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей. — Иркутск, 1941. — С. 529).

Другой немец — Генрих-Вильгельм Лудольф (1692 — 1693) — также свидетельствует: «Чрезвычайно любопытная вещь — мамонтова кость, которую в Сибири выкапывают из земли. В народе ходят о ней фантастические рассказы. Говорят, что это кости животного, проводящего жизнь под землей и величиной превосходящего всех наземных животных. Эту кость применяют в медицине в тех же целях, что и так называемый „рог единорога“. Кусочек мамонтовой кости подарил мне один из моих друзей, который, как он рассказывал, получил его от русского вельможи, вернувшегося из Сибири. На мой взгляд, это настоящая слоновая кость представляет собою зубы слонов. Надо полагать, что они были занесены туда во время всемирного потопа и в течение долгого времени все больше и больше покрывались землей». (Алексеев М. П. Сибирь в известиях.., — С. 543; Шифнер А. Биографические известия о Г. В. Лудольфе. — «Записки Академии наук». — 1846. — Т. V., прил. III).

Особая страница в изучении сибирских мамонтов принадлежит еще одному царскому посланнику в Китай, бургомистру Амстердама Николаю Витсену, с которым Петр I не раз встречался, слушал его рассказы о Сибири и получил в подарок некоторые «заморские» китайские вещи. Витсену удалось услышать в Пекине новый цикл преданий о сибирских мамонтах. Например, то, что сей странный «зверь-крот» обитает на Крайнем Севере, в холодной стране Заполярья, где размещается «царство мертвых». Размером он со слона, наделен диковинными рогами, которые выполняют роль землероющего приспособления. Носит имя тинь-шу или инь-шу — «Мышь, которая прячется».

Например, в «Банц-зоо-ганн-му» XVI столетия говорится: «Он постоянно держится в пещерах, похож на мышь, но достигает величины быка. Хвоста у него нет, и цвет темный. Он очень силен и выкапывает себе пещеры в местностях, покрытых скалами и лесами». В другой старой китайской летописи даются новые подробности: «Живет крот-великан в странах темных и необитаемых. Ноги его коротки, и он плохо ходит. Роет землю отлично, однако если случайно выберется на поверхность, то тотчас умирает, едва увидев лучи Солнца и Луны». Назовем и третий источник китайского средневековья: «Животное, называемое „фан-шу“, встречается только в странах холодных, по берегам реки Тайшуны-шаны и далее до Северного моря. „Фан-шу“ похож на мышь, но величиною со слона. Он боится света и живет под землей в темных пещерах. Ноги его белы, как слоновая кость, и очень легко обрабатывается, на них нет трещин. Мясо его холодно и очень здорово». Близок по смыслу еще один древнекитайский письменный источник: «В древних книгах можно прочесть о подземной крысе Севера, называющейся также ледяной крысой. Далеко на севере, близ моря, имеются крысы величиной со слона. Они живут в земле и умирают, едва лишь коснеться их дуновение воздуха или луч солнца. Мясо этих животных холодное, как лед. Оно целебно для больных лихорадкой. Зубы этих крыс сходны с зубами слонов. Уроженцы Севера делают из них миски, гребни, рукоятки для ножей и тому подобное. Я видел подобные зубы и сделанную из нее утварь и верю поэтому сообщению наших древних книг». (Арембовский И. В. Мамонт. Иркутск, 1946. — С. 4).

Исбрандт Идес с полным доверием излагал подобные рассказы жителей Сибири о том, что «мамонты-крысы» живут под землей, где и бродят взад и вперед, поднимая над собою почву, которая затем оседает, образуя глубокие провалы. Тот из животных, кто случайно вышел к речному обрыву и увидел свет или вдохнул свежий воздух, немедленно умирает. Поэтому трупы мамонтов и находят на высоких берегах рек, где они нечаянно вышли на поверхность.

В то же время, признавал Витсен, «многие московиты» говорили ему: мамонт давно вымер и был не гигантской крысой, а слоном. «Старые сибиряки из русских, в свою очередь, в отличие от новокрещенных язычниов говорят и думают, что маммут точно такой же зверь, как и слон, только зубы у него более изогнутые и несколько более сближены между собой, чем у слона». (Анучин Д. Н. Доклад по поводу реставрации мамонта для Антропологической вставки 1876 г. — Т. III, ч. I. — «Протокол заседаний Комитета». — Вып. 2. — МОЛЕАЭ. — Т. XXXV., Ч. I, вып. 2. — М., 1879. — С. 38).

Подобные рассказы о сибирских мамонтах бытуют в Маньчжурии и Китае до сих пор. Их записывал в середине XIX столетия исследователь и путешественник А. Норденшельд и другие. Выяснилось, что самый древний задокументированный случай наблюдения живого мамонта приходится на 579 год нашей эры. В тот год в китайской местности Янчжоу охотники якобы изловили забредшего с севера огромного странного зверя, которого они назвали словом дасян, что переводится как «большой слон». В древних китайских Летописях он описан большим и «коренастым» слоном, обросшим длинной черной шерстью. Некоторое время дасян прожил в неволе среди людей, но далее его следы в истории теряются. Между прочим, южные безволосые слоны являлись обычным видом животных в фауне Древнего Китая. (Юань Кэ. Мифы Древнего Китая. — М., 1982).

По представлениям маньчжуров, сибирский мамонт является огромной мышью, обитающей только в северных странах, под толстым слоем льда. Мясо этой мыши весило, якобы, 1000 фунтов и было вполне съедобным. Шерсть на ее туловище достигала нескольких футов длины. (Захаров И. Полный маньчжуро-русский словарь. — СПб, 1875. — С. 1004). По легендам китайцев, бывни мамонта представляют собою зубы исполинской крысы тиен-ту — «земляной крысы», обитающей исключительно на Севере вдоль побережья Ледовитого океана. Животное избегает света, живет в темных подземных пещерах и производит землетрясения. Мясо его считается съедобным и даже полезным для человека. (Норденшельд А. Путешествие вокруг Европы и Азии на пароходе «Вега» в 1878 — 88 гг. — СПб, 1881. — С. 396).

Следет отметить, что в рассказах маньчжуров и китайцев черты мамонта значителшьно ближе к действительности, чем из легендарных описаний этого животного у аборигенных народов Сибири, особенно ее западной части. Однако наболее достоверно передают облик мамонта рассказы чукчей и юкагиров, от которых, вероятно, сведения о диковинном звере Заполярья достигли южных азиатских стран. Например, у маньчжуров и китайцев бивни мамонта именуются «зубами», в то время как большинство народов Сибири называют их «рогами». Чукчи считали бивни мамонта клыками, «торчавшими из носа или растущие на плечах», что соответствует действительности.

Люди, знакомые по личному опыту с останками мамонтов в Сибири, первыми выдвинули предположение о гибели древних волосатых слонов в результате коренного изменения природно-климатических условий Заполярья. Люди сведущие даже допускали для такого объяснения поворот наклона земной оси и всего Земного шара в результате каких-либо космических или геологических событий. В записках Витсена эта идея выражена следующей фразой: «Московиты эти держатся того мнения, что с течением времени земной шар или мир испытал поворот, так что страны, где теперь господствует холод, был прежде жарким, и что в теперешних холодных странах некогда могли жить слоны». (Анучин Д. Н. Доклад по поводу реставрации мамонта.., — С. 38). Сибиряки также говорили царскому посланнику, что до Великого Потопа в Сибири было тепло, и там водились слоны. Но после Потопа, «когда мамонты потонули, стало холоднее и тела мамонтов с того времени лежат в земле замерзшими и сохраняются от всякого гниения, покуда не покажутся на свет и не оттают». (Там же). Кстати, последнюю, в общих чертах правильную в научном плане, версию, связанную с глобальным потеплением климата и таяния ледников, в конце XVIII и начале XIX веков придерживались многие академические ученые той поры, например, П. С. Паллас.

Об исторических преданиях сибирских аборигенов о мамонте мы скажем далее. Их анализ подтверждает: истоки фантастических представлений о гигантской «мамонте-крысе-кроте» (и далее об олене, быке, медведе, рыбе и пр.), обитающих под землей, в воде, идут из приполярных регионов Северной Азии. Установлено, что современное русское имя мамонта идет от финского мамут, где ма означает «землю», а мут — «крот». Сравни: алтайское момон — «крот», нганасанское моу-та — «земли олень» и отдаленное созвучное тюрко-монгольское мангат — «черт, рогатое чудовище, хозяин всех зверей». Что касается более древнего названия индрик и других похожих (инрог, индрог, кондык), то они происходят от ненецкого названия мамонта йенгора — дословно тот же «земляной вожак, предводитель». Так что налицо общность мифологических представлений о мамонтах как у сибирских племен, так и у европейских народов, близких к Полярному поясу. Но это не хищный зверь, а мирный гигант, «никому обиды не делает». Питается растениями, или тем, что в земле находит.

Загадочный индрик-зверь

Образ Индрик-зверя очень древен. Ктесий писал, что он живет в Индии, похож на быстроногого осла, с белой шерстью, красной головой, голубыми глазами и острым рогом посреди лба. Вероятно, Ктесий, никогда не аосещавший Индию, с чьих-то слов описал носорога. У Плиния единорог еще более похож на носорога: «Телом лошадь, головой олень, ногами слон, хвост борова, дико рычайщий, с одним черным рогом трех футов длины, растущим из середины головы. Говорят, что поймать его живым невозможно». На старинном русском рисунке он изображен гигантским быком, но его длинные скрученные между собой рога выдаются со лба вперед. В другом варианте это лошадинообразная фигура с непомерно длинным и прямым, как копье, единственным рогом со лба. Современный селькупский рисунок шаманского оленя-мамонта изображает его с большими ветвистыми рогами и бивнем, но этот единственный бивень помещен не в области пасти, а на лбу и загнут вниз к земле на значительную длину. В таком виде напоминает неолитический рисунок с Большой Кады на Ангаре, где безрогий лось имеет также единственный длинный прямой рог со лба, направленный вперед. Наконец, отметим палеолитический рисунок из Франции человека — жреца, одетого в шкуру бизонообразного единорога: у него длинная шерсть и торчащий со лба такой же рог с загнутым вверх концом. В такой ипостаси единорог еще более похож на носорога, а не на мамонта.

В свое время В. Ф. Миллер сближал поверье о мамонте, как о звере, живущем под землею, со старым славянским преданием об Индрик-звере, о котором речь идет в «Физиологиях», «Азбуковниках», «Бестиариях» и «Голубиной книге». (Миллер В. Ф. О лютом звере народных песен // Древности. Издание Московск. археолог. Общества. — Т. XVII, вып. 1. — С. 6; Мочульский В. Историко-литературный анализ стиха о «Голубиной книге». — Варшава, 1887. — С. 152 — 153). У россиян Индрик считался «матерью всех зверей», имел голову и хвост коня, а тело рыбы, поскольку живет не только глубоко под землей, но и в воде. Но его можно встретить где-то далеко, «за морем».

В «Голубиной книге» образ Индрик-зверя рисуется в следующем виде:

Живет зверь за Океаном морем,

И рогом проходит зверь по подземелью,

Аки ясное солнце по поднебесью.

Он проходит все горы белокаменные,

Прочищает все ручьи и проточины,

Пропущает реки, кладязи студеные.

Когда зверь рогом поворотится,

Словно облаца по поднебесью,

Вся мать-земля под ним всколыбается…

Никому обиды он не делает. (Миллер В. Ф. О лютом звере.., — С. 3).

Этимологически термин Индрик-зверь является калькой греко-славянских сказаний о единороге, или инроге. (Усов С. А. Единороги. Сочинения. — М., 1888. — Т. 1. — С. 398). Зверь единорог, в свою очередь, тождественен понятию о мамонте. Русские крестьяне верили, что мамонт (Индрик-зверь, Единорог, Инрог) — животное реальное, живущее под землей, не любящее солнечного света, имеющее вид коня, быка или лося. Иногда приводили даже размеры этого фантастического зверя: «высотою трех аршин, длиною пяти аршин», или «в 5 — 6 раз больше лося». Основное занятие его — прочищать русла рек, ручьев и подземных вод, «истоков водных». (Симони П. К. Заметки Рич Джемса о чуди, лопарях и самоедах // Сборник Ленингр. Общества исслед. культуры финно-угорских народностей. — Л., 1929. — Т. 1. — С. 127 — 128). Отсюда, вероятно, и идет поверье о лечебных свойствах лекарства из мамонтовой кости в очищении кровеносной системы человека. (Пфиценмайер Е. В. В Сибирь за мамонтом. — М., 1928. — С. 11).

Интересно, что русские крестьяне не причисляли мамонта ни к травоядным, ни к хищным животным. По их убеждению, мамонт питался каким-то составом, имеющим вид камня. (Городков П. А. Мамонт. Западно-сибирское сказание // Ежегодник Тобольского губернск. Музея, 1903 г. — Вып. XVIII. — Тобольск, 1910. — С. 1 — 4). Находки свежих бивней давали мысль, что животное, которому эти гигантские бивни принадлежат, существует и по настоящее время. Наталкиваясь на какую-либо пещеру, люди видели в подземном убежище прежде всего жилище мамонта.

Иного вида библейский единорог. Он называется в Библии рэ-эм, без какого либо толкования: это было животное не мифическое, а реальное. Его изображали диким быком, туром, а тур на ассирийском языке назывался риму. В священной книге евреев «Талмуд» единорог так велик, что мог протыкать свои рогом слона. Из-за громадного объема туши библейский праведник Ной не мог взять его на свой корабль во время Великого Потопа, и несчастному зверю пришлось плыть многие месяцы, изредка отдыхая, положив свой тяжелый рог на судно. Но в конечном итоге обессилел и утонул. Перевоплощение образа единорога в мамонта в России произошло от находимых в земле бивней, которых считали тем самым рогом Индрик-зверя, и покупали его за большие деньги как лекарство от ряда болезней.

Некоторые комментаторы времен Петра I относили мамонта (еще не имея представления о его подлинном облике) к роду «бегемотов». Торговый представитель России в Китае швед Лоренц Ланг, к примеру, сослался в качестве доказательства на главу 40 Книги Иова Библии, где дано фантастическое описание вымершего во время Великого Потопа животного Левиафана, поскольку Лот не пожелал взять страшного зверя на свой корабль. (Катанов Н. Ф. Известия Лоренца Ланга о Сибири// «Ежегодник Тобольского губернского музея». — Вып. XIV. — С. 6). Открываем Книгу Иова и читаем:

«Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол. Вот его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его. Поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены. Ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья. Это — верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой. Горы приносят ему пищу, и там все звери полевые играют. Он ложится под тенистыми деревьями, под кровом тростника и в болотах. Тенистые дерева покрывают его своею тенью; ивы при ручьях окружают его. Вот, он пьет из реки, и не торопится; остается спокоен, хотя бы Иордан устремился ко рту его. Возьмет ли кто его в глазах его и проколет ли ему нос багром? Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? Вденешь ли кольцо в ноздри его? Проколешь ли иглою челюсть его? <…> Можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою? Клади на него руку твою и помни о борьбе; впредь не будешь».

Но в Книге Иова есть глава 41, которая представляет «бегемота» в еще более страшном обличии. Имеет смысл процитировать и эти выдержки, поскольку я не видел данное в ней описание ни в одной литературной работе о мамонте. Смысл повествования в том, что это действительно «царь зверей», равному которому нет на планете:

«Надежда тщетна: не упадаешь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его. Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их. Кто может открыть верх одежды его, кто пройдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? Круг зубов его — ужас. Крепки щиты его — великолепие; они скреплены как бы твердою печатью. Один к другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него, как ресницы зари. Из пасти его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, а из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево. Булава считается у него за соломину; свистку дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяется в кипящую мазь. Нет на земле подобного ему: он сотворен бесстрашным». (Библия. Книги Священного писания Ветхого и Нового завета. Канонические. — 1992. — С. 566 — 568).

Помимо демонстрации величия и мощи тела громадного животного, здесь мы видим и такую характерную черту, присущую драконам, как изрыгание из пасти огнедышащего пламени и дыма. Известно, что современные бегемоты — гиппопотамы — изрыгать дым и огонь не могут. Однако если представить дыхание мамонта в условиях арктической зимней стужи, то большой объем выдыхаемого тепла из пасти мамонта может родить у первобытного человека представление, что это гигантское животное на самом деле изрыгает дым и пламя. Вблизи города Клагенфурта в Австрии в 1353 году был найден, якобы, череп дракона. Спустя 200 лет на главной площади установили реконструированную скульптуру огнедышащего чудовища (похожую на ту, что стоит в городе Краков на Вевельском холме). Впоследствии выяснилось, что череп «дракона» принадлежал ископаемому шерстистому носорогу. А когда бургомистр города Магдебург попытался из частей скелета мамонта создать фигуру единорога, то получился странный зверь с передними ногами мамонта, головой единорога с острым рогом на голове, но зато без задних конечностей, что «подтверждало» бытующее мнение о его «рыбьем» теле. То есть это было животное, передвигающееся на передних ногах, но зато волочившее тушу по земле, или свободно плавающее в воде.

Таким образом, в «Индрик-звере» — единороге сложились два образа — северного мамонта и южного носорога. Остается только выяснить, когда в мифологию народов теплого пояса планеты проникли известия о северном мамонте. Примеров таких проникновений рассказов в арабский мир, Средиземноморье и Индию о «диковинных» землях Крайнего Севера до побережий Ледовитого океана предостаточно.

Сказание о звере мамонте

К концу XVIII столетия среди ученого мира Европы и России стало расти убеждение, что огромные ископемые кости принадлежат южным слонам. Хотя трудно было объяснить, как они оказались на больших пространствах от Атлантического до Северного ледовитого и Тихого океанов. Находки останков мамонтов в Южной Европе еще можно было объяснить былым легендарным завозом боевых слонов из Африки в составе армии римлян Александра Македонского. Гораздо труднее было понять, как теплолюбивые слоны оказались в более холодных северных широтах, особенно в Сибири и Арктике, куда не доходили ни римские легионеры, ни армии Александра Македонского. Поэтому обнаруживаемые там останки гигантских слонов приписывали времени библейского Потопа, водные потоки которого переносили трупы погибших животных на столь далекие расстояния.

Интересным примером начала серьезного научного изучения мамонтов является исследование выдающегося историка-энциклопедиста той поры, сенатора и ближайшего сподвижника Петра I, Василия Никитича Татищева (1686 — 1750), — автора знаменитой «Истории Российской» и целого ряда других капитальных сочинений, многие из которых, к сожалению, так и остались в рукописях.

Татищев явился первым ученым, кто заинтересовался ходящими по стране обывательскими рассказами о «звере-мамонте», и с большим желанием начал изучать привозимые из Сибири (и ездил туда сам) его гигантские кости. Это его усилиями были подготовлены указы царя Петра I по поиску полного скелета мамонта (1720) и направлена экспедиция Д. Мессершмидта в Сибирь (1724), которому посчастливилось зарисовать в Иркутске череп и кости мамонта, доставленного туда с р. Индигирки. Впоследствии рисунки эти были опубликованы в Англии (1737), а в 1796 году использованы знаменитым французским естествоиспытателем Ж. Кювье для доказательства того, что мамонт — это вымерший слон. Однако В. Н. Татищев первым в России еще в 1725 году, не зная о результатах работы экспедиции Мессершмидта, написал довольно объемное сочинение о мамонтах, в котором попытался ответить на вопрос — являются ли эти рассказы народными байками, или мохнатые слоны, адаптированные к холоду, до сих пор обитают в зауральских лесах и заполярных тундрах.

Рукопись имеет два варианта названия:

I. «Сказание о звере мамонте, о котором обыватели сибирские сказуют, якобы живут под землею, сих о том доказательствы и других о том различные мнения».

2. «Сказание обывателей о звере мамонте. Понеже сказания обывателей состоят в разных обстоятельствах, яко: 1) каковы они того зверя описуют, 2) где ево житие быть мнят, 3) что, где и каково находят, 4) чьим оное свое мнение за истину быть утверждают, того ради каждое особо описал».

Работа В. Н. Татищева о мамонте имеет интересную издательскую историю после выхода в свет в 1725 году. Это — единственная прижизненная публикация автора, осуществленная на латинском языке во время пребывания его в Швеции. Второе издание также состоялось в Швеции через четыре года. В 1743 году она была выпущена в Великобритании на английском языке. В России же дело с печатанием рукописи обстояло иначе. Там ученый препроводил ее академику И. Г. Георги, а тот опубликовал работу в своем изложении в 1730 и 1732 годах, фактически присвоив авторство себе. Оригинальный же текст сочинения Татищева на русском языке был издан впервые только в 1974 году в результате больших архивных разысканий А. А. Иванова. (Иванов А. А. В.Н. Татищев о мамонте//Из истории биологии. — Вып. 4. — М., 1973. — С. 203 — 218).

Сочинение В. Н. Татищева имеет тематические разделы: «Сказания обывателей», «О мнениях разных», «Следование мое». К рукописи приложено мнение о мамонте выдающего мыслителя того времени архиепископа Новгородского Феофана Прокоповича, письмо В. Н. Татищева профессору зоологии И. Г. Гмелину. Основная часть сочинения представляет пространное рассуждение автора о проблемах, стоящих перед формирующейся науке о мамонтах.

Исследование «рассказов обывателей» позволило Татищеву дать им следующий научный анализ:

1. «Сей зверь есть великостию с великого слона и больши, видом черн, имеет у головы 2 рога, которые по желанию своему двигает тако, якобы оные у головы на суставе нетвердо прирослом были».

2. Мамонт всегда живет под землею, передвигаясь с места на место по проходам, очищая путь себе этими рогами (бивнями), но никогда не выходит на дневной свет, так как даже близкое расположение к земной поверхности и глоток свежего воздуха неизбежно приводит к его смерти. Питается исключительно землей в прорываемых ходах. Уходит из заселяемых людьми мест в более пустынные окраины Сибири.

3. «Оного зверя» кости чаще находят рыбаки и охотники, случайно попадающие в «земли Тунгусии, Якутии, Северной Даурии, Обдории, Угории, Кондории». Встречаются не везде, а только по берегам тамошних рек после обвала подмываемой водой земли. Там люди чаще всего находят торчащие из береговых обрывов или в стремнинах рек громадные кости: головы, позвонки, ребра, голени. Кроме бивней их на поделки не берут из-за опасения накликать беду наказанием от духов умерших животных. Рога-бивни имеют разные размеры — от аршина до четырех и больше длины и весом до 7 пудов каждый. Состояние «рогов» неодинаково. Некоторые «очень свежи и тверды», другие — разрушаются от «гнилости». «Свежие» кости имеют белый цвет, а старые — более темны и желтоваты. Но бивни ввиду их больших размеров, «кривизны» и значительного веса трудно перевозить малой тягловой силы собак и оленей. Но именно эти бивни охотнее всего покупают за высокую цену в Китае и Москве токари, резчики и купцы.

4. О «современном» возрасте мамонтов, по мнению Татищева, свидетельствуют такие факты: сибирские жители часто видят в заснеженной тундре и в обрывах рек целые и непотревоженные замерзшие туши гигантских зверей, а когда из них выламывают рога-бивни, то это сопровождается изливанием крови как от живого или накануне умершего животного. Напротив, кости ископаемые черны, хрупки «от гнилости», и всегда находимые в разрозненном состоянии обглоданного хищниками скелета.

5. Некоторые очевидцы даже наблюдали, как мамонт ходит под землею. Над их тушами с головы поднимаются бугры почвы, а сзади опускаются глубоким рвом. Таким образом, чудовищный зверь уходит от жительства людей в более отдаленные северные окраины. Возможность такой миграции подтверждает и неоднородная сохранность останков: чем южнее, тем кости древнее, чернее и плохой сохранности; чем севернее — тем выглядят более молодыми и свежими. К тому же в южных районах Сибири ни разу не было найдено целых трупов с плотью. А у тех, кто на Севере — хорошо сохранившееся мясо пригодно для пищи.

Приступая к собственным рассуждениям о мамонте, В. Н. Татищев писал: «Сим обывательским сказаниям многие верили и за истину не токмо описали, но и начертанием изобразили» (то есть сделали зарисовки). А шведские пленные на российской службе в Сибири в один голос утверждали, будто «они оного зверя сами видели в ночи чрез реку плывуща, а образа и цвета его за темностию видеть не могли». К тому же Татищев согласовывал свои выводы с мнением людей бывалых и ученых, не раз видевших живых мамонтов или их трупы в отдаленных местах Сибири. В результате сбора информации стала формироваться доказательная база, способная отличить правду от домыслов, хотя автор долго не мог определиться, какую сторону принять. В конечном итоге он стал склоняться к возможной жизни мамонтов в современную эпоху. А «доказательная» база для такого утверждения у него выработалась такой:

Во-первых, «зверю под землею жить и ходить не есть противо естества». Например, так живет «слепощек». Не имея глаз, он свободно ходит под землею, но «как скоро на свет выйдет, умрет». Есть животные, которые хотя и живут на земле, но более предпочитают проводить время в земляных норах (крот, хорь, сурок и др.). Факт очень малого числа встречаемых мамонтов в лесах Сибири Татищев объяснял следующим образом: «Ежели б живые звери были на земле, хотя иного состояния, нежели слон, и стужу сносить могли, то невозможно, чтоб от такого многова числа всегда в лесах обретающихся ловцов укрылись». Значит, лохматые слоны Сибири предпочитают проводить время под землею, и именно поэтому их очень редко встречают сегодня тамошние жители».

Во-вторых, рога имеют многие животные, но они по своей твердости не похожи на «скотские» (олени, лоси). Из «скотских» животных клык (зуб) мамонта напоминает по изгибу бычьи рога, хотя и гораздо меньшего размера.

В-третьих, мамонты — животные северные и от сибирских холодов защищены шерстью. У южных слонов волосяного покрова нет, а посему в Заполярье они заходить и «без особливого хранения и теплых покоев жить не могут»; к тому же размерами их туловища уступают мамонтовым.

В-четвертых, утверждения о гибели мамонтов во время Великого Потопа не верны: трупы их свежи, и животные, следовательно, пережили природную катастрофу. А вот в Европе, пострадавшей от Потопа «во времена Ноя», кости погибших животных-слонов «погнили, черны и окаменели». Трупов мамонтов с их волосяной защитой от стужи там не найдено, как никто не видел бродящих ископаемых гигантов суши живыми. Сибирские же мамонты пережили «Ноев потоп» и живут до сих пор (здесь Татищев не совсем прав, разделяя мифологический «Ноев потоп» с Великим наводнением из-за глобального таяния громадной массы арктического льда, талые воды которого значительно подняли уровень Мирового океана, который и затопил все низменные места планеты. Как мы покажем далее, этот «северный» Потоп и стал одной из основных причин массового вымирания мамонтов).

В-пятых, Татищев категорически отвергал мнение, будто мамонты произошли от слонов, заведенных в Сибирь воинами Александра Македонского, или о занесении туда их трупов Всемирным Потопом с юга, как и то, что слоны, будто-бы, проникли на Север с «израильтянами» или с китайцами в эпоху великого переселения народов. (Татищев В. Н. Сказание о звере мамонте, о котором обыватели сибирские сказуют, якобы живет под землею, с их о том доказательствы и других о том различные мнения//Природная обстановка и фауны прошлого. — Вып. 8. — Киев, 1974. — С. 11 — 28; Он же: Сказание о звере мамонте// Татищев В. Н. Избранные произведения. — Л., 1979. — С. 36 — 50). Но зато он был уверен, что их прямыми предками были южные слоны, обитавшие в Центральной Азии и в южных областях Евр опы. Те из них, что попал под влияние начавшегося Великого оледенения, для защиты от холода обросли шерстью. При этом он объяснял их миграцию в Заполярье бегством «от местожительства людей», заселивших более благоприятные земли. Поэтому-то костей мамонтов на юге мало и они от старости «гнилые», а вот «в странах северных, где малолюдно, белее и свежее находятся».

Какова же была доказательная база на эту проблему самого Татищева?

Он писал, что заинтересовался рассказами о мамонтах, когда по указу императора Петра I был послан в Сибирь для «изыскания рудных мест, размножения промыслов и устроения заводов». Накануне поездки туда он собрал множество ходящих в народе сведений о сем загадочном звере. Поскольку такие рассказы не имели привязок к определенной местности и больше всего походили на обывательские байки, то в Сибири он стал искать людей, кто бы видел мамонта самолично и мог показать такие места встреч. Не было ни одного города, где бы ни находились такие информаторы. Однако в ходе бесед с ними почти всегда оказывалось их второстепенная роль: сам не видел, но слышал от других очевидцев. Успокаивало лишь то, что сибиряки иногда приносили Татищеву «рога» (клыки) этого зверя. Некоторые действительно были совсем свежими, словно вчера отрубленными или выломанными из головы животного. Среди них были и те, что были доставлены из Тюмени, Березова, Томска и даже из далекой заполярной Якутии. Какой-то из этих бивней ученый затем привез в Санкт-Петербург и подарил Петру I. Свежие кости имели белый цвет и не содержали трещин, чего не скажешь о тех, что доставлялись из южных степных и лесных районов Сибири. Древние кости имели желтый цвет, множество трещин, а иные превратились в труху и к изготовлению поделок косторезного искусства не годились.

Череп мамонта Татищев видел в доме Тобольского губернатора князя Черкасского. По своим размерам он «никакой иной от знаемых нами зверей, кроме оленя, примениться не может». Удивляли толстые, хотя и «ноздреватые» кости, малый объем мозговой коробки. Сохранился даже след «прикрепления» бивней, но не на лбу, как «у всех скотов звериных и диких, яко быков, коз, баранов и протчих», а со стороны верхней челюсти. В других местах Сибири исследователю удалось видеть и другие разные кости этого животного — зубы, ребра, голени, позвонки и пр., но все они оказались «гнилыми», что свидетельствовало об их древности.

Императора Петра Алексеевича кости мамонта заинтересовали своими гигантскими размерами. Поэтому он дал повеление князю Долгорукову объявить всенародно денежное вознаграждение тому, кто соберет целый скелет или хотя бы часть его. А также тем, кто доставит в Петербург голову целиком, с бивнями, челюстями и зубами. Соответствующие распоряжения были разосланы сибирским губернаторам для организации поисков, а Академии наук — повеление о доказывании их «слоновьего» происхождения.

В Сибири Татищев изучал также «подземные ходы», о которых «очевидцы» говорили, что это есть следы передвижения мамонтов под землею. Особенно много их оказалось в лесах и горах около Перми и в Угорском (Ханты-Мансийском сегодня) крае за Уралом. Оказалось, что их прорыли не сами мамонты, а потоки воды сквозь песок и гипсовый камень во время таяния снегов и летних дождей. В гипсе образуются пещеры, а песок проваливается в пустоту, напоминая длинные рвы вдоль подземного водного потока. Одну из таких впечатляющих пещер Татищев видел вблизи города Кунгура у реки Сылвы: длина их не менее версты. Внутри есть большие пустоты «якобы великия палаты али церковь». Помимо них есть и другие, узкие и едва проходимые, лазы. В одном из залов подземной пустоты он видел стоячее озеро с чистой водой. Из иных пустот выходит река Серга таким мощным потоком, что ворочала 4 каменных жернова построенной здесь мельницы. Подобные мельницы, впрочем, действовали и на четырех ключах в Кунгурском уезде. И там, как правило, подземные воды отличались чистотой. Но иные имели в своем составе столь много извести, что ее не пил даже домашний скот. Поскольку подобных подземных пустот на Урале было великое множество, то, полагал Татищев, вполне вероятно использование их и «слонами», которые еще не адаптировались к холодным климатическим условиям восточной части Российской империи.

Однако исследователь не считал подобное объяснение жизни мамонтов под землей аргументированным, ибо оставался непонятным способ дыхания воздухом и питания «грязью» этих гигантов животного мира. Вероятно, речь может идти о мамонтах разного времени. Кости, находимые под землею, имеют плохую сохранность, подвержены разрушению, а значит, они весьма древние от погибших животных еще в доисторические времена. А вот в более северных широтах Заполярья находят не только свежие останки, но и целые замороженные трупы со съеденным мясом собаками и людьми. Дело, вероятно, не только в консервации туш в условиях вечной мерзлоты. Одно дело, если умершее животное сразу попало в природный «холодильник», но летом и в тундру приходит тепло, провоцирующее гниение останков. Не будем забывать и хищников Севера, питающихся этими «дармовыми» горами мяса, которые они быстро находят. Поэтому, по Татищеву, более логично объясненить трупы не потревоженных гигантских зверей смертью буквально накануне обнаружения их человеком. Тем более, что сибирские аборигены, по их уверениям, все еще охотятся на живых представителей «мамонтовой» фауны.

Архиепископ Феофан Прокопович в целом согласился с выводами В. Н. Татищева, однако не поддержал его идею о возможной жизни «лохматого слона» в современную эпоху из-за отсутствия неопровержимых доказательств. Мол, Татищев полагает, что «до Великого Потопа» солнце «всегда неотступно в равноденственном кругу ходило», отчего и в Сибири жили слоны. (То есть, и в Заполярье было также тепло, как в южных широтах). Затем климат изменился, и теплокровные животные адаптировались к холоду, обретя волосяной покров. Но не будем забывать Создателя, — напоминает церковный иерарх: может так случиться, что он дал природе рождать жизнь от «других вещей, родящихся от земли естественным же чином». Например, прозрачные камни, по его разумению, происходят «из неких разного свойства мокрот», а эти камни, в свою очередь, рождают иные образы. Так, в каменных глыбах можно видеть удивительные диковинки в виде рыб, птиц, человека. Нужно поискать в книгах сведения о том, находили ли «подобей животных» внутри «дерев и зелий». Таковой же могла быть и природа обнаружения в земле костей и трупов мамонтов. Таким образом, совершенно отвергая закон эволюции в животном мире, Феофан Прокопович дал понять светскому исследователю, что в поисках истины нельзя далеко отступать от божественных правил и положении Библии о сотворении мира.

Василий Татищев весьма аргументировано возразил оппоненту, что и Библия не отрицает возможность существования живых существ и в других местах планеты без участия Всевышнего. Вы опираетесь на Библию, вопрошал Татищев, но о чем говорит книга «Бытие»? О том, что Бог сотворил землю к обитанию всех животных, человека и растений, для чего потребно умеренное тепло и плодородная земля, а не мертвая вечная мерзлота Крайнего Севера. Библия (гл. 2, стих 6) прямо говорит о начавшемся похолодании («туман восхождаше»). О былом тепле Земли свидетельствует и факт того, что первые люди жили более 900 лет при благодатной пище и экологии. Всемирный Потоп и последовавшие за ним несчастья явились наказанием за людские грехи. Даже планета Земля «переменила свое положение к солнцу», а отсюда и наступившее похолодание. А то, что в камнях видны некие изображения живых существ, то это просто игра красок и воображения, в лучшем случае отпечатки «допотопных» трав и животных, погребенных почвой после их смерти во время наводнения. К ним мамонтовые кости отнести никак нельзя, поскольку многие из них, а особенно целые туши животных, сохранили мясную «здоровую» плоть.

Завершается сочинение о мамонте письмом Татищева профессору И. Г. Гмелину, которому он отдал рукопись для прочтения и публикации. При этом автор почему-то переписал заключение, усомнившись в возможной жизни гигантов суши в современную эпоху. Чем вызвана перемена мнения — неизвестно. Может быть, тем, что Гмелин принадлежал к числу сомневающихся ученых, и утверждать противоположную его взглядам точку зрения на проблему мамонтов Татищев посчитал преждевременной. В новой редакции заключение автора выглядело следующим образом: хотя об этом таинственном звере существует множество записанных свидетельств «очевидцев», но, скорее всего, они основаны на байках обывателей, ничем не подтвержденных.

Особенно скептически к его идее отнеслись иностранцы, требуя доказательств современного бытия этих ископаемых животных. Среди них Татищев назвал ученых Швеции, которых он посетил во время своей деловой поездки. В пересказе И. Г. Гмелина сочинение Татищева было опубликовано 20 декабря 1729 года под заголовком «О костях, которые из земли выкапывают, а особливо о так называемых мамонтовых костях». (Гмелин И. Г. Исторические, генеалогические и географические примечания на «Ведомости». — СПб, 1730. — Ч. 80. — С. 319 — 332; Ч. 81, с. 323 — 326; ч. 82, с 327 — 332; ч. 83, с. 333 — 336; ч. 88, с. 353 — 356; ч. 89, с. 357 — 360; ч. 90, с. 361 — 364; ч. 91, с. 365 — 368; ч. 93, с. 369 — 372). Другое изложение текста Татищева — «О мамонтовых костях». (Там же, 1732, ч. 100, с. 401 — 404; ч. 101, с. 405 — 408).

Иностранцы о сибирском мамонте

Кости мамонтов, находимые в Европе, издревле относили к «допотопным» животным, и строили вокруг них различные предположения об их физическом облике. Например, древнегреческий географ Павсаний отнес гигантский скелет, найденный около город Милета, к гомэровскому герою Аяксу. Философ Эмпедоел, увидев череп ископаемого слона, решил, что это есть череп одноглазого гиганта Полифема. На эту мысль навело огромное носовое отверстие черепа, которое можно принть за глазницу в центральной части лба. Бокаччо — автор «Декамерона», географ Атаназиус Кирхер тоже считали такие черепа принадлежащими если не самому Полифему, то кому-то из его родичей-циклопов. (Танасийчук В. Невеоятная зоология. (Зоологические мифы и мистификации). — М., 2011).

Тема обнаружения костей ископаемых мамонтов в Сибири была настолько популярна в XVII — XVIII столетиях в Западной Европе и России, что не существует ни одного, пожалуй, сочинения путешественников, которые бы ни освещали природный феномен тундрового Заполярья. Поражаясь невероятному обилию костных останков и замерзших трупов гигантских животных, они, прежде всего, интересовались их «зубами» (бивнями), высоко ценившимися на международном рынке.

Юлий Помпоний Лэт (ок. 1480) — итальянский эрудит и глава первого поколения итальянских гуманистов, член Римской Академии наук, — посетив южные причерноморские области Московии, в своих «Скифских заметках» привел несколько интересных сообщений. В том числе о холодных странах и о «чудовищных» народах, живущих вплоть до берегов Северного Ледовитого океана восточнее Уральского хребта. (Юлий Помпоний Лэт. Критические исследования. — «Историческое обозрение». — Т. XVIII. — СПб, 1914). Среди тамошних достопримечательностей он назвал «змеиные зубы»: «В Скифии находят змеиные зубы, по виду вроде слоновьих клыков, но тяжелые и твердые. Их поверхность жестка; находят их в глубине земли. Самих змей нигде не видели. Из них делают горький порошок, который принимают с вином или водой, как противоядие». (Алексеев М. П. Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей. — Иркутск, 1941. — С. 69).

Биограф Юлия Помпония Лэта В. Н. Забугин без тени сомнения отождествляет таинственного клыкастого «слона-змея» с мамонтом, бивни которого в ту пору впервые нашли не в Сибири, а в верховьях Дона, на берегу реки. (Забугин В. Н. Ю.П. Лэт.., — С. 91). Исследовавший это место близ города Воронежа академик И. Г. Гмелин нашел здесь целое кладбище доисторических животных, после чего пришел к выводу: останки мамонтов в Сибири и на Дону «одинакового происхождения». (Гмелин И. Г. Путешествие по России для исследования трех царств Отечества. — СПб, 1771. — С. 53, 119). Приехавший туда в 1880 году археолог-забайкалец И. С. Поляков записал местное предание, согласно которому мамонт и есть тот самый загадочный «зверь Индер (Индрик)», представлявшийся россиянам и в образе «великого змея». Однажды тот вздумал перепить реку Дон, но лопнул от жадности, а кости его разлетелись на большое расстояние. (Поляков И. С. Антропологическая поездка в центральную и восточную Россию // «Записки Ака