заветной
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осужден.
О, смертной мысли водомет,
О, водомет неистощимый!
Какой закон непостижимый
Тебя страшит, тебя мятет?
Как жадно к небу рвешься ты!
Но длань незримо-роковая,
Твой луч упорный преломляя, Свергает в брызгах с высоты.
ДЕНЬ И НОЧЬ
На мир таинственный духо́в, Над этой бездной безымянной, Покров наброшен златотканый
Высокой волею богов.
День — сей блистательный покров
День, земнородных оживленье, Души болящей исцеленье,
Друг человеков и богов!
Но меркнет день — настала ночь; Пришла — и, с мира рокового
Ткань благодатную покрова
Сорвав, отбрасывает прочь…
И бездна нам обнажена
С своими страхами и мглами, И нет преград меж ей и нами —Вот отчего нам ночь страшна!
‹1839›
SILENTIUM!
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
5 Безмолвно, как звезды в ночи, —Любуйся ими — и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
10 Мысль изреченная есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи, —Питайся ими — и молчи.
Лишь жить в себе самом умей —Есть целый мир в душе твоей
15 Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, —
Внимай их пенью — и молчи!..
ЦИЦЕРОН
Оратор римский говорил
Средь бурь гражданских и тревоги: «Я поздно встал — и на дороге
Застигнут ночью Рима был!»
Так!.. Но, прощаясь с римской славой, С Капитолийской высоты
Во всем величье видел ты
Закат звезды ее кровавый!..
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель, Он в их совет допущен был —И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!
‹1829›; начало 1830-х годов
ВИДЕНИЕ
Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья, И в оный час явлений и чудес
Живая колесница мирозданья
Открыто катится в святилище небес.
Тогда густеет ночь, как хаос на водах, Беспамятство, как Атлас, давит сушу…
Лишь музы девственную душу
В пророческих тревожат боги снах!
<1829>
БЕССОННИЦА
Часов однообразный бой,
Томительная ночи повесть!
Язык для всех равно чужой
И внятный каждому, как совесть!
Кто без тоски внимал из нас, Среди всемирного молчанья,
Глухие времени стенанья,
Пророчески-прощальный глас?
Нам мнится: мир осиротелый
Неотразимый Рок настиг —
И мы, в борьбе, природой целой
Покинуты на нас самих.
И наша жизнь стоит пред нами, Как призрак на краю земли,
И с нашим веком и друзьями
Бледнеет в сумрачной дали…
И новое, младое племя
Меж тем на солнце расцвело, А нас, друзья, и наше время
Давно забвеньем занесло!
Лишь изредка, обряд печальный
Свершая в полуночный час,
Металла голос погребальный
Порой оплакивает нас!
‹1829›
ЕСТЬ В ОСЕНИ ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора Весь день стоит как бы хрустальный, И лучезарны вечера…
Где бодрый серп гулял и падал колос, Теперь уж пусто всё - простор
