Красоту, созданную живописцем, время сохраняет надолго. Глаз наслаждается этой красотой, как если бы это была красота живой природы; осязание не препятствует разуму обсуждать божественную красоту.
Живописцу подвластно многое. Если он желает увидеть нечто прекрасное, воплощающее любовь и красоту, он сам может породить эти вещи. Если же он вдруг захочет увидеть что-то уродливое, или забавное, или даже жалкое и отталкивающее, то и здесь он является полным властелином. Он может породить оазисы в пустыне, тень во время жары, теплые места во время холода. Если он захочет – создаст высокие горные вершины и бескрайние поля, море и долины, глубокие ущелья и живописные побережья. Все, что существует во Вселенной как предмет и как воображаемый объект, он волен сначала создать в своей душе, а затем, при помощи своих удивительных рук, перенести придуманное на холст. Он может создать такую же гармонию, которую образуют природные предметы.
Царство живописи – поверхность, цвет и фигура всех предметов, которые создает природа. Философия же проникает внутрь этих тел и изучает их свойства. Но, несмотря на свою глубину, философия не может открыть ту истину, которую постигает художник, работающий с внешними признаками этих тел: глаз не так склонен ошибаться, как разум.
Краски же в основном дают славу и почет мастерам, которые их изготавливают: их красота – заслуга не живописца, а мастера, который их сделал. Какая-либо вещь может быть покрыта безобразными красками, но все равно поражать зрителей, так как она будет казаться объемной и рельефной.
Благодаря – тому, что живописная наука обладает божественностью, дух живописца также превращается в подобие духа божественного, так как он может породить различных животных, растения, плоды, пейзажи, поля, горные ущелья и обвалы. Он рождает как страшные места, способные напугать зрителя, так и приятные места с пестрыми лугами, которые под нежным дуновением ветерка превращаются в мягкие зеленые волны; ему подвластно создать реки, которые под напором ливней низвергаются с гор и гонят вырванные с корнем деревья вместе с камнями, корневищами, землей и пеной, приводя в ужас всех и вся. Море по воле художника поднимает бурю и вступает в сражение с ветром, оно вздымает валы и обрушивает их навстречу порывам ветра, он же рвет их в клочья и мешает с пеной, срывая на них свою злобу. Иногда подхваченная ураганом морская пена, сорвавшись с поверхности воды, рассыпается по скалам и долинам, часть ее становится добычей ветра; другая часть убегает от ветра и снова выпадает дождем на море
Хорошее суждение рождается от хорошего понимания; хорошее понимание происходит от основания, извлеченного из хороших правил; ну а хорошие правила – это дочери хорошего опыта, отца всех наук и искусств
Все должно соответствовать возрасту и благопристойности, например если старец будет облачен в тогу, то юноша может быть представлен в одежды, которые едва закрывают его тело выше плеч (за исключением тех, что посвятили себя Богу и вере). Следует избегать костюмов своего века, разве что тебе встретятся такие, что подобны вышеназванным древним. Современными костюмами не следует пользоваться, разве что в том случае, когда мы делаем фигуру, похожую на надгробие в усыпальнице или храме. Так мы предохраним себя от смеха наших потомков над глупыми человеческими выдумками. Лучше пусть они восхищают благородством и красотой!
Впрочем, последних трудно назвать мастерами, ибо тот, кто не учится, тот боится лишиться заработка; а тот, кто гоняется за заработком, отходит от учения, которое дают нам творения природы, учительницы живописцев
