Помиримся, Жанчик, — сказал Мервухин на следующий день, глядя заплывшим глазом, — вышибли меня из месткома.
— Помиримся, Ерофей, — отозвался Птоломеев, — и меня выставили из начальников
Крест-то на тебе есть?
— Нет. Я в Союзе безбожников, — ответил Птоломеев.
Бога ты боишься?
— Нет, не боюсь, его нету, — ответил Мервухин.
— А почему не пять?
— Ну, ты спроси, почему не десять?!
Помиримся, Ерофей, — отозвался Птоломеев, — и меня выставили из начальников.
И друзья обнялись.
С тех пор на станции опять настали ясные времена.
Ты шутишь?
— По инструкции шутить не полагается при исполнении служебных обязанностей. Плохо знаете службу, товарищ Мервухин. Попрошу вас встать!!
— Крест-то на тебе есть?
— Нет. Я в Союзе безбожников, — ответил Птоломеев.
Хи-хи. Угорел? Какой ты мне начальник?
— А вот какой: приказом от сего числа назначен временно исполняющим обязанности начальника станции.
— Поздравляю... — растерянно сказал Мервухин и добавил: — Да, кстати, Жанчик, я тебе три рубля хотел отдать, да вот все забываю.
Вот как? — сказал, ошеломленно улыбаясь, Птоломеев. — Так-то вы держите ваше слово, сэр?
— Я попрошу вас не учить меня.
— Бога ты боишься?
— Нет, не боюсь, его нету, — ответил Мервухин.
— Ну, зто свинство с твоей стороны!
— Попрошу не оскорблять!
— Я не оскорбляю, а просто говорю, что так поступают только сволочи.
— Вот тебе святой крест, — сказал Мервухин, — я общему собранию пожалуюсь, что ты меня при исполнении служебных обязанностей...
Какие три? Ах, да, да, да... Видишь ли, друг, я тебе их как-нибудь потом дам — пятнадцатого числа или же в пятницу... А то, видишь ли, мне сейчас... самому нужно...
— Довольно странно, — отозвался новоиспеченный секретарь, и тень легла на его профсоюзное лицо.
