В-четвертых, в-пятых… В-двенадцатых… Еще немного – и обнаружилось бы, что извращенец Мишка сам оплодотворил собственное транспортное средство, но то ли дед иссяк, то ли решил, что пора переходить к конкретным указаниям; слава богу, до обвинений в скотоложстве дело не дошло.
А сам реву в три ручья! Тетка увидала меня, снова запричитала: «Неужто осерчал на тебя батюшка?» – «Осерча-а-ал!» – «Господи, Царица Небесная, да за что же?» – «За то, что осла за тайные места трога-а-ал!» – «Какого осла?» – «Ери-хонскава-а-а!»
– Второе сомнение мое в числе войска. Если в течение десяти лет принимать в воинскую школу по сотне парней, то получится тысяча. С одной стороны, не так уж и много – киевский
– Не справился, взялся и не смог. Надо было прекращать, пока еще хуже не стало.
– С чем не справился?
– С изменением мира. Ты вот Нагорную проповедь помянул… А ведь она – переиначивание десяти заповедей. В заповедях сказано: «Не убивай», а Иисус переиначил: за убийство – суд. Значит, убийство может быть оправдано?
– А разве не так? – чем дальше, тем Мишке становилось интереснее.
