обеих руках.
– Эй, – хмыкнул он. – Убери эту штуку, нервы у тебя всегда были ни к черту, а я не хочу, чтобы ты снесла мне половину башки.
–
квартиры, выходящие на лестничную клетку, но никто ему не открыл
– Вы никогда не учились в пединституте, по крайней мере в Екатеринбурге. – Новость не произвела на меня никакого впечатления, я бы больше удивилась, если бы вдруг выяснилось, что я в самом деле получила здесь диплом. – Теперь по поводу вашего мужа.
меня ждет в конце поездки, оставалось только догадываться.
Приезжай и ничего не бойся.
Услышав их, на крыльце ближайшего дома появился мужчина в наброшенном на плечи ватнике, настороженно посмотрел на нас.
где лежат эти сокровища.
– Меня тоже ранили в перестрелке?
Они быстро переглянулись.
– Да, – очень неохотно ответил Стас. – Не представляешь, как мы расстроились, алмазики тю-тю, и ты – с дыркой в башке. Впору было рыдать.
– Можешь сказать мне спасибо, – засмеялся Эдик. – Если бы не я, гн
Тот, что сидел справа от меня, распахнул дверь, тут же раздался выстрел, один, но исключительно точный, мужчина слабо вскрикнул и вывалился на асфальт.
Маленький, упитанный и чрезвычайно подвижный, он вызывал невольную симпатию.
Хорошо притворяться влюбленным – это почти любить
