Мы настолько пресытились удовольствиями и свободой, что инстинктивно искали удовольствия наивысшего, наибольшего, состоящего как раз в бескорыстной сущей деятельности разума.
Но было бы лучше, если бы земля уже сейчас поглотила Юлию. «Господь, Господь, пусть она прямо сейчас умрет!» Но тут становится страшно, что молитва уже услышана и желание вот-вот исполнится. «Господь, умоляю Тебя, сделай так, чтобы Юлия Девенсе не умирала!»
Он в последний раз атакует – о, подчинить себе всего лишь какую-то сотню слов, заставив их выразить важнейшую вещь, о которой он хочет сказать! В последнем рывке ум напрягается, кажется, голова сейчас лопнет, мышцы сводит от напряжения, становится больно… Внезапно он падает и бросает затею; удрученный, он чувствует тошноту и какую-то бесконечную пустоту внутри
Я долго наслаждалась своим отчаянием. Пыталась испить его до последней капли, оно владело мной целых два дня, а потом, когда все прошло, я грустила, что оно кончилось слишком быстро. Тем не менее это была незабываемая несправедливость.
