Король-лягушонок,
или Железный Генрих

В старые времена, когда стоило лишь о чём-то задуматься и желание тут же исполнялось, жил на свете король. Было у него несколько дочерей, одна краше другой. Но самой прекрасной считалась младшая: даже солнце, повидавшее много чудес, удивлялось, озаряя её лицо.

Около королевского замка рос густой тёмный лес, в нём под старой липой был вырыт колодец. Часто в жаркие дни приходила младшая королевна в лес и присаживалась в прохладе у колодца. Когда ей становилось скучно, развлекала она себя любимой игрой: подбрасывала и ловила золотой мячик.

И вот однажды подброшенный королевной золотой мяч попал не в её протянутую руку, а ударился оземь, покатился прямо в колодец и, увы, исчез в воде. Колодец же был так глубок, что дна его не было видно. Стала королевна плакать и никак не могла утешиться.

Плачет девушка и вдруг слышит чей-то голос:

– Почему ты плачешь, красавица? Твоё горе даже камень растопит.

Оглянулась королевна и увидела лягушонка, высунувшего свою толстую уродливую голову из колодца.

– Горюю я, старый водошлёп, из-за своего золотого мячика, что в твой колодец упал, – ответила девушка.

– Успокойся, королевна, я помогу твоему горю. Но что ты дашь мне, если я игрушку достану? – спросил лягушонок.

– Всё, что захочешь, милый лягушонок: платья мои, жемчуга и камни самоцветные, даже корону золотую…

– Не нужны мне ни платья твои, ни жемчуга и камни самоцветные, ни корона золотая. Пообещай полюбить меня и везде брать с собой: буду я с тобой играть, рядом с тобой сидеть, кушать из твоей золотой тарелки, пить из твоей чашки, спать в твоей постели. Только тогда я спущусь в колодец и достану золотой мячик, – сказал лягушонок.

– Обещаю, лишь верни мне мою игрушку.

Но про себя королевна подумала: «Глупость какая! Пусть сидит водошлёп в колодце с себе подобными да квакает. Где уж лягушке быть человеку товарищем!»

Лягушонок же исчез в воде, опустился на самое дно и через несколько мгновений выплыл, держа во рту мячик. Обрадовалась королевна, подхватила игрушку и побежала прочь от колодца.

– Постой, постой, королевна! – закричал ей вслед лягушонок. – Возьми меня с собой, мне ж за тобой не угнаться.

Но куда там! Напрасно звал девушку лягушонок, беглянка не слушала его. Возвратилась она во дворец и думать забыла о бедном лягушонке, который несолоно хлебавши нырнул обратно в колодец.

На следующий день, когда король с дочерьми сел за стол, вдруг услышали все: шлёп, шлёп, шлёп. Кто-то шёл по мраморным ступеням лестницы, добрался до двери и произнёс:

– Младшая королевна, отвори мне.

Вскочила девушка и, отворив дверь, увидела за ней лягушонка. Испугалась она, быстро захлопнула дверь и вернулась к столу. Но король заметил, что с дочерью творится неладное, и спросил:

– Чего ты боишься, доченька? Уж не великан ли стоит за дверью и хочет похитить тебя?

– Не великан, а мерзкий лягушонок! – ответила королевна.

– Что же ему нужно от тебя?

– Ах, дорогой отец, вчера я играла у колодца в лесу и уронила в воду золотой мячик. Я так плакала, что лягушонок пожалел меня и достал игрушку, но потребовал, чтобы я была с ним неразлучна. Я пообещала, но не думала, что он может из воды выйти. И вот теперь лягушонок ждёт под дверью…

Тут в дверь ещё раз постучали, и раздался голос:

 
– Королевна, королевна,
Что же ты не отворяешь?
Иль забыла обещанье
У прохладных вод колодца?
Королевна, королевна,
Что же ты не отворяешь?
 

Строго приказал король дочери:

– Что пообещала, то и должна исполнить. Ступай и отвори лягушонку дверь!

Королевна открыла дверь, лягушонок впрыгнул в комнату и, следуя по пятам за девушкой, доскакал до стола, квакнул: «Подними меня!» Королевна замешкалась, но отец строго взглянул на неё, и девушка, опустив голову, усадила лягушонка на стол. Но ему всё было мало.

– Придвинь-ка, – сказал лягушонок, – своё золотое блюдо ко мне поближе, мы вместе покушаем.

Что делать? Пришлось королевне выполнить и эту просьбу гостя. Лягушонок уплетал кушанья за обе щеки, а молодой хозяйке кусок в горло не лез. Наконец лягушонок наелся и произнёс:

– Притомился я, отнеси меня в свою комнату и уложи в пуховую постель, пора нам поспать.

Расплакалась королевна, неприятно ей было холодного и скользкого лягушонка в свою постель пускать. Но король разгневался и сказал:

– Кто тебе в беде помог, того тебе презирать не годится.

Взяла девушка лягушонка двумя пальцами, понесла к себе и бросила в угол. Но когда улеглась она в постель, подполз лягушонок и заквакал:

– Устал я, тоже спать хочу. Положи меня на кровать, а то я твоему отцу нажалуюсь.

Рассердилась королевна, схватила лягушонка и швырнула его изо всех сил прямо об стену. И тут мерзкий лягушонок обернулся статным королевичем. Рассказал он, что злая ведьма обратила его в лягушку и никто, кроме младшей дочери короля, не в силах был расколдовать его.

И по воле короля младшая дочь стала супругой юноши, и решили они отправиться в родное королевство бывшего лягушонка.

Наутро подъехала к крыльцу карета, запряжённая восьмёркой белых лошадей. Сбруя коней была вся из золотых цепей, украшенная плюмажами из белых страусовых перьев. На запятках кареты стоял верный слуга королевича. Звали слугу Генрих.

Когда хозяин его был превращён в лягушонка, преданный Генрих так опечалился, что велел сделать три железных обруча и заковал в них своё сердце, чтобы оно не разорвалось на части от горя. Теперь же слуга был счастлив, что его господин избавился от злых чар.

Генрих посадил молодых в карету, и они двинулись в путь. Проехали путешественники часть дороги, как королевич вдруг услышал какой-то треск, словно что-то обломилось. Обернулся он и воскликнул:

– Что там хрустнуло, Генрих? Неужели карета сломалась?

А верный слуга ему отвечает:

 
– Нет! Цела карета, мой господин. А это
Лопнул обруч железный на сердце моём:
Исстрадалось оно, повелитель, о том,
Что в колодце холодном ты был заключён
И лягушкой остаться навек обречён.
 

И ещё два раза хрустнуло что-то во время пути – это разрывались обручи на сердце верного Генриха, потому что господин его был теперь освобождён от чар и счастлив.

Гензель и Гретель

В одной стране на опушке дремучего леса жил дровосек с женой. Первая его жена умерла и оставила дровосеку сына и дочь. Мальчика звали Гензель, а девочку – Гретель.

Бедно жила семья дровосека, порой даже хлеба на столе не было. И вот однажды хозяин никак не мог заснуть, всё ворочался с боку на бок и думал. Наконец разбудил он жену и сказал:

– Не знаю, право, как жить нам дальше? Как прокормить детей, когда самим есть нечего?

Подумала женщина и ответила:

– Давай завтра рано утром выведем детей в лес, разведём костёр, дадим каждому по куску хлеба и оставим в чаще. Дорогу обратно они найти не смогут, и лучше пусть в лесу пропадут, чем ты будешь мучиться, глядя, как они умирают от голода.

Долго уговаривала мачеха дровосека, и в конце концов он согласился сделать так, как женщина придумала.

Но Гензель и Гретель тоже не могли уснуть от голода и слышали разговор отца с мачехой.

Заплакала Гретель горючими слезами, а Гензель обнял сестру и произнёс:

– Не печалься, Гретель, я что-нибудь придумаю.

Когда все в доме уснули, поднялся Гензель с постели, накинул тонкое пальтишко и выскользнул из дома. Месяц светил ярко, и белые камешки, которых много было около дома, блестели, словно монетки. Мальчик наклонился и наполнил камешками карманы пальтишка. Когда он вернулся домой и улёгся в постель, Гензель прошептал сестре:

– Успокойся, Гретель, я знаю, как помочь беде.

Чуть только рассвело, стала мачеха будить детей:

– Подымайтесь, лентяи, пойдём в лес за дровами.

Дала женщина детям по краюшке хлеба и наказала:

– Это хлеб на обед, смотрите раньше его не съешьте, больше ничего не получите.

Отправилось всё семейство дровосека в лес, но Гензель всё время останавливался и оглядывался.

– Что ты мешкаешь, Гензель? – спросил отец.

– Ах, батюшка, загляделся я на нашу белую кошечку, сидит она на крыше дома и словно со мной прощается.

– Глупый, это не кошечка вовсе, а белая труба блестит на солнце, – раздражённо сказала мачеха.

Но Гензель и не думал смотреть на дом, он потихонечку выбрасывал камешки из кармана на тропинку.

– Ну, собирайте, дети, валежник, а я пока разведу костёр, чтобы вы не озябли, – сказал дровосек, когда они зашли в самую чащу леса.

Гензель и Гретель натаскали целую гору хвороста, а когда костёр разгорелся, мачеха предложила:

– Вы прилягте к огню, дети, отдохните, а мы пойдём нарубим дрова. Когда окончим работу, вернёмся за вами.

Гензель и Гретель сидели у огня, и когда наступил час обеда, съели свои кусочки хлеба. Они слышали удары топора и думали, что отец неподалёку. Но стучал не топор, а раскачиваемый ветром сухой сук, который мачеха привязала к дереву. Долго сидели Гензель и Гретель, глаза у них стали слипаться от усталости, и в конце концов они заснули. А когда открыли дети глаза, была ночь.

Заплакала Гретель и запричитала:

– Как же мы домой вернёмся?

Но успокоил сестру Гензель:

– Как только выйдет месяц, мы дорогу найдём.

И точно, только озарил месяц глухую чащу, заблестели брошенные мальчиком камешки, словно заново отчеканенные монеты. Так от камешка к камешку и пошли брат с сестрой и на рассвете подошли к отцовскому дому.

Как увидела мачеха, кто стучится в дверь, так стала бранить Гензеля и Гретель:

– Ах вы, непутёвые и неблагодарные, что же вы заспались у костра? Мы уж думали, что вы не вернётесь.

Но отец обрадовался: его мучила совесть, и он был счастлив, что вновь увидел детей.

Вскоре опять наступили тяжёлые времена, и жена стала докучать дровосеку:

– У нас осталось полкаравая хлеба, есть больше нечего. Давай заведём детей ещё дальше в лес, а то все умрём с голоду.

Тяжело было на сердце у отца:

– Хоть последние крохи, но разделим поровну.

Но жена и слушать ничего не хотела, совсем извела дровосека упрёками. Уступил он жене в первый раз, не выдержал и во второй.

Однако дети опять не спали и прислушивались к разговору родителей. Когда взрослые заснули, Гензель хотел выйти во двор и набрать камешков, но мачеха заперла дверь на замок.

Рано утром женщина разбудила детей и сунула им в руки по куску хлеба, гораздо меньшего размера, чем в прошлый раз. Пошла семья дровосека в лес.

– Что ты оглядываешься, Гензель? Не отставай, – как и в прошлый раз, прикрикнул отец.

– Я смотрю на нашего голубка, батюшка. Он сидит на крыше и как будто прощается со мной.

– Это не голубь, а труба белеет на солнце, – отругала мальчика мачеха.

Но Гензель продолжал останавливаться: он раскрошил свой кусок хлеба и разбрасывал вокруг вместо камешков хлебные крошки.

Завели дровосек с женой детей в дремучую чащу, развели им костёр и оставили одних, обещая вернуться за ними позже. Когда наступило время обеда, поделилась Гретель с братом куском хлеба. Скоро стемнело, но родители всё не возвращались.

– Ничего, взойдёт месяц, и мы по крошкам отыщем дорогу домой, – успокаивал Гензель сестру.

Но когда лес осветил месяц, дети не нашли ни одной хлебной крошки: лесные птицы склевали лакомство. Всю ночь и следующий день брат и сестра пытались найти дорогу домой, но лишь углублялись всё дальше в лес. Они проголодались и так устали, что еле держались на ногах.

В полдень третьего дня увидели ребята белоснежную птичку, сидела та на ветке и пела так прекрасно, что Гензель и Гретель остановились и заслушались. Тут птичка вспорхнула, расправила крылышки, словно приглашая детей за собой, и полетела. Пошли брат с сестрой за проводницей и вышли к удивительной избушке. Построена она была из хлеба, покрыта печеньем, а окошки оказались из чистого сахара.

– Давай подкрепимся, Гретель, – решил Гензель, – я съем кусок крыши, а ты попробуй отломить часть окошка.

Только дети принялись за сладости, как вдруг из домика раздался писклявый голос:

 
– Стуки-бряки под окном.
Кто ко мне стучится в дом?
 

Сначала дети не испугались и бойко ответили:

 
– Ветер, ветер, ветерок,
Неба ясного сынок.
 

Брат и сестра продолжали объедать домик: Гензелю крыша пришлась по вкусу, и он съел уже порядочный кусок, а Гретель выломала целый оконный переплёт.

Вдруг дверь домика распахнулась, и из него вышла, опираясь на костыль, древняя старуха. Дети испугались и выронили из рук лакомые кусочки избушки. Но старуха лишь покачала головой:

– Кто же вас сюда привёл, ребятишки? Не бойтесь, зла я вам не причиню.

Хозяйка вкусного домика взяла их за руки и повела внутрь. Стол в доме ломился от лакомств: он был заполнен яблоками, орехами, печеньем и крынками с молоком. Брат с сестрой с удовольствием принялись за еду, а старуха в это время постелила им чистые постели.

Заснули Гензель и Гретель на мягких перинах, не догадываясь, что старуха была злой ведьмой. Глаза у неё были красные и почти ничего не видели, зато чутьём колдунья напоминала лесного зверя. Птичка приманивала детей к её вкусной избушке, и дети не могли устоять перед сладостями. А когда какой-нибудь ребёнок попадал в логово ведьмы, она его съедала.

Рано утром, когда Гензель и Гретель ещё спали, старуха подошла к их кроватям. Полюбовавшись, как дети сладко спят и как румянец играет на их щёчках, старуха пробормотала: «Какой лакомый кусочек!» Затем она взяла Гензеля, отнесла его в маленькую клетку. После чего ведьма растолкала Гретель и прикрикнула на девочку:

– Поднимайся, лентяйка, натаскай воды, свари своему брату что-нибудь повкуснее: я его хочу откормить. Как только он потолстеет, я его съем!

Горько заплакала Гретель, но только слёзы даром потратила – пришлось исполнить всё, что злая ведьма потребовала. Теперь каждый день готовила девочка брату вкусную еду, сама же объедками питалась. По утрам старуха подходила к клетке и говорила Гензелю:

– Протяни-ка мне палец, дай пощупаю, скоро ли ты потолстеешь.

Но хитрый Гензель просовывал сквозь решётку косточку, а подслеповатая старуха не замечала подмены и дивилась, почему мальчик такой худенький.

Прошёл месяц, и ведьме надоело ждать:

– Эй, девчонка, наноси воды, завтра я хочу Гензеля заколоть и сварить, не важно, худой он или толстый.

Носила вёдра воды Гретель, и крупные слёзы катились по её щекам.

– Лучше бы нас дикие звери растерзали в лесу, так мы хотя бы вместе погибли! – воскликнула девочка.

– Перестань глупости молоть, – прикрикнула на неё старуха. – Всё равно ничто вам не поможет!

На следующий день ведьма приказала Гретель:

– Сначала займёмся печеньем, я печь затопила, тесто вымесила. Полезай в печь, посмотри, достаточно ли там жару.

И старуха толкнула бедную Гретель к печи, из которой пламя даже наружу выбивалось. Ведьма собиралась заодно и девочку испечь. Но Гретель поняла, что у колдуньи на уме, и удивлённо спросила:

– Как же я туда залезу? Я не знаю, как это сделать.

– Вот глупая, устье у печки такое широкое, что даже я смогу туда пролезть, – и старуха сунула голову в печь.

Гретель только этого и ждала – она подтолкнула ведьму в печь, захлопнула печную заслонку и на засов её задвинула.

Ух, как страшно взвыла ведьма! А Гретель бросилась к клетке, где сидел брат:

– Гензель! Мы спасены! Нет больше ведьмы!

Как обрадовались дети, как обнимались, целовались! И поскольку бояться им было некого, стали они осматривать домик ведьмы. И оказалось, что в жилище по всем углам стоят ящики с жемчугом и драгоценными камнями. Набили дети карманы сокровищами и покинули страшную избушку.

Через несколько часов подошли дети к большому озеру.

– Как же нам переправиться? Не вижу я ни жёрдочки, ни мостика, – проговорил Гензель.

– И лодочки нигде не видно, – ответила Гретель. – Но я заметила белую уточку. Может, она нас переправит?

Крикнул Гензель уточке:

 
– Уточка, красавица!
Помоги нам переправиться;
Ни мосточка, ни жердинки,
Перевези же нас на спинке.
 

Уточка тотчас подплыла к детям. Гензель сел к ней на спинку и стал звать сестру.

– Нет, – ответила Гретель, – уточке будет тяжело; пусть она нас по очереди перевезёт.

Переправила уточка ребятишек на другой берег, и пошли они дальше. Лес становился всё более знакомым, и наконец Гензель и Гретель вдалеке увидели отчий дом. Пустились брат с сестрой бежать, ворвались в дом и бросились отцу на шею.

Оказалось, что мачеха их умерла, а дровосек никак не мог успокоиться и корил себя за то, что бросил детей в лесу. Гензель и Гретель тотчас вытряхнули свои карманы, жемчуг и драгоценные камни так и рассыпались по всей комнате. И стала с тех пор семья дровосека жить-поживать да радоваться.

Замарашка

У одного богатого человека заболела как-то жена, и когда почувствовала она, что её конец близок, позвала к себе единственную дочь и сказала:

– Милое дитя, будь всегда доброй и прилежной, а я с того света стану на тебя смотреть и всегда буду рядом.

Затем закрыла женщина глаза и умерла. Не прошло и года, как отец девушки женился на другой. Ввела мачеха в дом двух своих дочерей, красивых, но злых и бессердечных. И наступили для бедной падчерицы тяжёлые времена.

Отняли у девушки всю хорошую одежду, надели на неё старое серое платьишко, обули в деревянные башмаки и отвели на кухню. Должна она была теперь выполнять всю чёрную работу: воду носить, огонь разводить, стряпать и мыть. Названые сестрицы насмехались над ней: высыпали в золу горох и чечевицу, приготовленные для кушанья, а бедная сиротка должна была выбирать их из золы по зёрнышку.

Не было у девушки даже кровати, спала она на золе рядом с очагом. И так как была она всегда покрыта копотью и золой, то злые сёстры стали называть её Замарашкой.

Собрался однажды отец на ярмарку и спросил дочерей, что им привезти.

– Красивые наряды, – сказала первая.

– Жемчуг и драгоценные камни, – ответила вторая.

– Ну а тебе, Замарашечка, – спросил отец, – чего хочется?

– Привези мне, батюшка, ту веточку, которая на обратном пути первой хлестнёт тебя по шапке.

Удивился отец, но противиться не стал. Вот закупил он старшим дочерям нарядные платья, жемчуг и драгоценные камни и двинулся в обратный путь. Пробирался он сквозь чащу кустов, и тут ветка орешника хлестнула его так сильно, что даже шапку с него сбила. Обломил он эту ветку и прихватил с собой.

Вернулся отец домой и раздал подарки девушкам. Замарашка поблагодарила его, пошла на могилу матери и посадила возле неё веточку. Заплакала девушка, и слёзы обильно оросили орешник. И выросла веточка в целое деревце.

Каждый день Замарашка сидела под деревцем. Когда она плакала, садилась на ветви орешника белая птичка и выполняла разные желания девушки.

Затеял как-то король праздник и решил созвать в замок всех красавиц королевства, чтобы сын его мог выбрать себе невесту. Названые сёстры Замарашки приказали ей:

– Расчеши нам волосы, вычисти башмаки и закрепи на них пряжки – мы идём на праздник в королевский замок.

Исполнила всё Замарашка, но ей тоже хотелось на бал, и попросила она об этом мачеху.

– Ты вся в грязи и пыли! Нет у тебя ни платья приличного, ни башмаков – и туда же, танцевать желаешь! Вот я тебе высыпала в золу полное блюдо чечевицы, и если ты через два часа сумеешь эту чечевицу из золы выбрать, тогда можешь поехать с сёстрами на праздник, – отозвалась мачеха.

Вышла бедная сиротка во двор и крикнула во весь голос:

– Голубки-голубочки, милые дружочки, и другие пташечки поднебесные, слетайтесь сюда, помогите мне собрать чечевички. Годные – в горшочек, негодные – в зобочек.

И прилетели на её зов сначала два белых голубка, а потом турманы мохноногие, а затем целые стаи всяких пташечек. И стали они все кивать головками и клевать – и собрали все годные зёрна в горшок. И часу не прошло, как чечевица была из золы выбрана.

Выложила Замарашка чечевицу на блюдо и отнесла мачехе, думая, что ей дозволят поехать на бал. Но мачеха ответила:

– Нет, Замарашка, над тобой смеяться станут. Вот если ты мне ещё два блюда чечевицы за час из золы выберешь, тогда, пожалуй, разрешу тебе отправиться в замок.

Вышла опять Замарашка в сад и опять позвала птиц. И получаса не прошло, как чечевица была из золы выбрана.

Но мачеха со злостью ответила Замарашке, принёсшей ей два блюда чечевицы:

– Напрасно старалась: ты не пойдёшь с нами. У тебя и нарядов нет, и танцевать ты не умеешь – нам придётся краснеть за тебя.

Повернулась мачеха спиной и поспешно удалилась со своими двумя горделивыми дочками.

Пошла Замарашка на могилу матери, села под ореховое деревце и воскликнула:

– Встряхнись, встрепенись, моё деревце, просыпь на меня злато-серебро.

И белая птичка с ветвей скинула Замарашке платье и туфельки, расшитые золотом и серебром. Поспешила девушка на бал в замок. И такой она была красавицей, что даже мачеха и сёстры не узнали её. Сам королевич вышел красавице навстречу, взял её за руку и весь вечер танцевал только с ней, не выпуская её руку из своей.

А когда захотела Замарашка вернуться домой, королевич решил проводить её, так ему хотелось узнать, где она живёт и кто её родители. Но возле самого дома девушка ускользнула от юноши и спряталась на голубятне.

Замарашка была проворна: с одной стороны на голубятню взобралась, а с другой спустилась, мигом очутилась у орешника, скинула свой наряд, который птичка сразу же унесла. Когда сёстры и мачеха вернулись с праздника, Замарашка, как обычно, лежала на куче золы у очага.

На следующий день праздник в замке продолжился, и как только родные уехали на бал, Замарашка побежала к деревцу:

– Встряхнись, встрепенись, моё деревце, просыпь на меня злато-серебро.

Птичка вновь сбросила девушке платье, ещё богаче и наряднее вчерашнего. Королевич уже поджидал красавицу и опять танцевал только с ней. Когда же Замарашка покинула бал, юноша тайком последовал за ней. Девушка опять улизнула от него и забралась, словно белочка, на большое грушевое дерево в своём саду.

С одной стороны она на дерево влезла, с другой стороны спрыгнула, вернула свой наряд птичке, что сидела на орешине, надела старые лохмотья и вернулась домой к куче золы у очага.

На следующий день птичка скинула Замарашке платье такое великолепное, какого свет ещё не видывал, а к платью получила девушка туфли из чистого золота.

Бросился к красавице королевич и никого к ней в течение вечера не подпускал. А когда в конце бала королевич захотел проводить девушку, она опять не разрешила и быстро убежала от него. Но в этот раз королевич пустился на хитрость: велел смазать лестницу замка смолою. Когда Замарашка сбегала с лестницы, одна её туфелька прилипла к ступеньке. А вернуться за ней девушка не успела.

На следующее утро пришёл королевич с золотой туфелькой к отцу и заявил:

– Моей супругой будет та, которой эта туфелька придётся впору.

Стал королевич ездить по домам красавиц, те туфельку примеряли, но ни одной она не подошла. Настала очередь сестёр Замарашки. Взяла старшая туфельку и пошла в другую комнату. Видит, никак не влезает в туфельку большой палец ноги. Тут мать подаёт ей нож:

– Отрежь палец! Станешь королевой – пешком ходить не придётся!

Послушалась дочь матери, отрезала палец, втиснула ногу в туфельку и, прикусив губу от боли, вышла к королевичу. Пришлось тому назвать её невестой. Посадил он девушку на коня и повёз в замок. Но как только проехали они мимо могилы матери Замарашки, сели на орешник два голубка и проворковали:

 
– Гули, гули, гулюшки,
Весь башмак-то в кровушке:
Ножке, видно, нет в нём места!
Это не твоя невеста.
 

Глянул королевич на ногу невесты, тотчас повернул коня и вернул старшую дочку родителям. Решила вторая сестра Замарашки примерить туфельку. Пальцы у неё в туфельку влезли, а вот пятка оказалась велика. Подала ей мать нож:

– Отруби часть пятки! Будешь королевой – не придётся пешком ходить!

Послушалась дочь, отрубила часть пятки, втиснула кое-как ногу в туфельку, скрывая боль нестерпимую, и вышла к королевичу. Объявил юноша её своей невестой и повёз в замок. И опять, проезжая мимо могилы матери Замарашки, услышал королевич клёкот двух голубков:

 
– Гули, гули, гулюшки,
Весь башмак-то в кровушке:
Ножке, видно, нет в нём места!
Это не твоя невеста.
 

Посмотрел королевич на ногу девушки и опять повернул коня, вернул девушку в родительский дом.

– А нет ли у вас ещё одной дочери? – поинтересовался юноша.

– От моей первой жены есть у меня дочка, Замарашка, но она точно не ваша невеста, – ответил отец.

– Она такая грязная, что и показать вам её не смеем, – добавила мачеха.

Но королевич велел позвать к нему Замарашку. Вымыла сиротка, как смогла, своё личико, вышла к юноше, поклонилась и легко надела туфельку на ногу. Королевич взглянул пристально в её лицо и узнал в ней красавицу, с которой танцевал.

Побелели от злости мачеха и сёстры, а королевич посадил Замарашку на коня и повёз в замок. И, проезжая мимо могилы матери своей невесты, услышал юноша:

 
– Гули, гули, гулюшки,
Нету больше кровушки:
Ножке в туфле полно места.
Вот она – твоя невеста!
 

И как только проклекотали эти слова голубки, сразу же слетели они с орехового дерева и сели Замарашке на плечи: один – на правое, другой – на левое. И во время пышной свадьбы, которую устроил король своему сыну, тихо ворковали на плечах Замарашки, которая стала королевой.

Госпожа Метелица

Жила в одном городе вдова, и были у неё две дочери: родная – безобразная и ленивая – и приёмная – красивая и прилежная. Взвалила вдова на красавицу всю чёрную работу. Она убирала дом, стирала и готовила. Кроме этого, бедняжка должна была каждый день садиться у колодца и прясть шерсть так долго, пока на пальцах не появится кровь.

И вот однажды веретено так испачкалось в крови, что девушка наклонилась к воде, чтобы его отмыть. Но веретено вдруг выскользнуло из рук и упало в колодец. Заплакала бедняжка, бросилась к мачехе, а та стала её бранить:

– Сумела веретено уронить, сумей и достать.

Вернулась девушка к колодцу, но как достать веретено? Взяла бедняжка да и прыгнула с горя в воду. Тотчас потеряла она сознание, а когда очнулась, увидела, что лежит на прекрасной лужайке, ласково светит солнышко и цветов кругом видимо-невидимо.

Пошла девушка по тропинке и набрела на печку, наполненную хлебами. Закричали хлеба: «Вытащи нас, вытащи скорее, не то сгорим: мы давно уже испеклись». Пожалела девушка хлеба и вытащила их из печи.

Двинулась девушка дальше и увидела яблоню, ветви которой от зрелых плодов склонились до земли. Попросила её яблоня: «Потряси меня, пожалуйста, мои яблоки давно созрели». Потрясла девушка дерево, яблоки с него дождём посыпались, сложила она плоды в кучку и пошла по тропинке.

Наконец набрела девушка на избушку, а в окошке – старуха. Зубы у старухи огромные – испугалась девушка и решила убежать. Но хозяйка крикнула ей вслед:

– Чего испугалась, красавица? Оставайся у меня, и если всю работу в доме хорошо справлять станешь, то и тебе хорошо будет. Постель мне аккуратно стели да перину взбивай старательно, так, чтобы перья во все стороны летели. Когда от перины перья летят, тогда на белом свете снег идёт. Ведь я не кто иная, как сама госпожа Метелица.

Речь старухи успокоила девушку, и согласилась она поступить к госпоже Метелице в услужение. Старалась новая служанка угодить старухе во всём, а перину взбивала так, что перья, словно снежные хлопья, летели во все стороны. Хорошо жилось ей у Метелицы, бранного слова она от старухи не слышала, да и за столом всего было вдоволь.

Долго работала девушка у госпожи Метелицы, но вдруг загрустила: сначала и сама не понимала, чего ей недостаёт, но наконец догадалась, что истосковалась по дому. Рассказала она об этом старухе:

– Я по дому соскучилась, и как мне ни хорошо у тебя под землёй, а всё же тянет меня вернуться – со своими повидаться.

Ответила госпожа Метелица:

– Нравится мне, что о родных ты вспомнила, а так как служила ты мне хорошо и верно, укажу я тебе дорогу на землю.

Взяла госпожа Метелица девушку за руку и подвела к большим воротам. Те распахнулись, и когда красавица очутилась под их сводом, посыпался на неё дождь золотой, так что вся она оказалась золотом покрыта.

– Это тебе награда за старание, – сказала госпожа Метелица и вернула бывшей служанке упавшее в колодец веретено.

Ворота захлопнулись, и девушка тут же оказалась около колодца неподалёку от дома. Только ступила красавица во двор, как петушок, сидящий на заборе, запел:

 
– Ку-ка-ре-ку! Вот чудеса!
Наша-то девица в золоте вся!
 

Увидела мачеха приёмную дочь всю в золоте и приняла её ласково. А когда мачеха услышала, каким образом та богатство добыла, задумала и своей дочери жизнь устроить. Усадила она родную дочь у колодца прясть, а чтобы на веретене кровь была, уколола ей палец и расцарапала руку в колючем терновнике. Затем лентяйка бросила веретено в колодец и сама за ним туда же спрыгнула.

Очутилась она, как и сестра, на лужайке и пошла по той же тропинке. Сначала подошла она к печке, и закричали ей хлеба: «Вынь нас, вынь скорее, не то сгорим: мы давно уж испеклись». А лентяйка в ответ: «Вот ещё! Стану я из-за вас пачкаться!» – и пошла дальше.

Затем увидела девушка яблоню, та ей: «Потряси меня, потряси поскорее! Яблоки на мне давно уж созрели!» Но лентяйка отвечала: «Очень мне надо! Пожалуй, ещё какое-нибудь яблоко мне на голову упадёт!» – и пошла своей дорогою.

Подойдя к дому госпожи Метелицы, она не испугалась старухи, потому что знала о её больших зубах. Попросилась лентяйка к старухе на службу, и та приняла её в услужение.

В первый день девушка ещё кое-как старалась и слушалась указаний госпожи. Но уже на следующий день стала она лениться, а на третий – и вовсе не захотела утром вставать с постели. Быстро это наскучило хозяйке, и та отказала ей от места. Ленивица обрадовалась, думала: вот сейчас на неё золотой дождь посыплется!

Госпожа Метелица подвела девушку к воротам, но когда лентяйка под свод встала, опрокинулся на неё котёл смолы.

– Вот тебе награда за службу! – сказала госпожа Метелица и захлопнула ворота.

Только пришла лентяйка домой, с ног до головы смолою облепленная, как петушок на заборе запел:

 
– Ку-ка-ре-ку! Вот чудеса!
Залита девица смолою вся.
 

А смола к лентяйке пристала накрепко, так за всю жизнь и не сошла.

Красная Шапочка

Ах, какая это была маленькая, славная девочка! Всеми-то она была любима, но больше всех дорожила ею бабушка, которая уж и не знала, что подарить любимой внучке. Однажды принесла она ей шапочку из красного бархата. Так эта шапочка шла девочке, что она и носить ничего другого не хотела. Поэтому и прозвали её Красной Шапочкой.

Как-то утром позвала мать Красную Шапочку и сказала:

– Вот, возьми кусок пирога и отнеси бабушке – она и больна, и слаба, ей будет на пользу. Да когда пойдёшь по лесу, в сторону от тропинки не убегай.

– Уж я справлюсь, матушка, – ответила Красная Шапочка.

Бабушка девочки жила на опушке леса, в получасе ходьбы от деревни. И чуть только Красная Шапочка вступила под своды деревьев, повстречался ей Волк. Но девочка не знала, что это лютый зверь, и ничуть его не испугалась.

– Здравствуй, Красная Шапочка. Куда это ты так рано идёшь? – спросил Волк.

– Здравствуй, Волк. Я к бабушке тороплюсь.

– А что ты несёшь под фартучком?

– Кусок пирога. Вчера матушка его испекла и послала меня к больной и слабой бабушке, чтобы ей угодить и силы её подкрепить.

– Где же живёт твоя бабушка, Красная Шапочка?

– А вот ещё четверть часа идти по лесу. Там под тремя старыми дубами стоит её дом с изгородью из орешника.

Волк всё выспросил у Красной Шапочки и про себя подумал: «Славный для меня кусочек, надо, чтобы и старуха, и девочка ко мне на зубок попали».

Шёл Волк какое-то время рядом с Красной Шапочкой, а потом сказал ей:

– Оглянись, посмотри, какие славные цветочки растут кругом. Ты, пожалуй, и птичек-то не слышишь, а ведь как они распевают! В лесу так весело!

Красная Шапочка посмотрела вокруг и увидела, что на полянках растёт множество прелестных цветов. «А не принести ли мне бабушке букет цветов?» – подумала Красная Шапочка. Сбежала она с тропинки и стала собирать цветы. Сорвёт один цветочек, тут её уже другой манит, лучше первого… И уходила она от тропинки всё дальше и дальше в глубь леса.

А Волк быстро побежал к бабушкиному дому. Постучался в дверь.

– Кто там? – раздался голос бабушки.

– Это я, Красная Шапочка. Несу тебе пирог, что мама испекла. Отвори дверь, – ответил Волк.

– Надави на щеколду, – крикнула бабушка, – я слишком слаба и не могу встать с постели.

Распахнул Волк дверь, кинулся к постели и разом проглотил бабушку. Затем надел её платье, на голову натянул её чепчик, улёгся в постель и занавески у постели задёрнул.

Красная Шапочка между тем собрала столько цветов, сколько унести смогла, и направилась к дому бабушки. Она очень удивилась, что дверь была настежь открыта, да и в комнате что-то показалось ей странным. Поздоровалась девочка, но бабушка почему-то не ответила!

Подошла тогда Красная Шапочка к кровати, отдёрнула занавески и видит: лежит бабушка, чепчик на самый нос надвинула.

– Бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие уши?

– Чтобы тебя лучше слышать, – раздалось в ответ.

– Ах, бабушка, а почему у тебя такие большие глаза?

– Чтобы лучше тебя рассмотреть.

– Бабушка, а почему у тебя такие большие руки?

– Чтобы крепче обнять тебя.

– А почему у тебя такие большие зубы?

– Чтобы тебя съесть! – Волк выскочил из-под одеяла и проглотил Красную Шапочку.

Насытившись, улёгся Волк в кровать, заснул да стал храпеть что есть мочи.

Проходил в это время мимо дома охотник и подумал: «Что это старушка так храпит? Уж не приключилось ли с ней что-нибудь?»

Вошёл охотник в дом, подошёл к кровати и видит – в ней Волк спит.

– Вот ты и попался! Давненько я до тебя добираюсь, – воскликнул охотник.

Хотел было он застрелить спящего Волка из ружья, да пришло ему в голову, что Волк мог бабушку проглотить. Тогда вспорол охотник Волку брюхо, и выбрались оттуда Красная Шапочка и бабушка. Девочка натаскала больших камней, которые они сообща навалили в брюхо Волку. Когда Волк проснулся, хотел убежать от охотника, но не вынес тяжести камней, пал наземь и умер.

Охотник забрал шкуру Волка, бабушка подкрепилась пирогом, а Красная Шапочка подумала: «Теперь я больше никогда не буду сходить с лесной тропинки и никогда не ослушаюсь матушку».

Шиповничек

Давным-давно жили в одном замке король с королевою. Жили они счастливо и в достатке, но не было у них детей. Это приносило им немало огорчений, каждый день они причитали: «Ах, если бы у нас был ребёнок!»

Пошла однажды королева купаться на озеро, выпрыгнула ей навстречу из воды лягушка и проквакала:

– Исполнится самое твоё заветное желание, не пройдёт и года, как родится у тебя дочь.

Как лягушка сказала, так и произошло. Родила королева прехорошенькую дочку. Король не помнил себя от счастья и устроил в честь новорождённой пир.

Пригласил он на праздник не только родственников, друзей, но и мимолётных знакомых. Не забыл и о волшебницах королевства, надеясь, что те будут благосклонны к его дочери и одарят её подарками.

Жили в этой стране тринадцать волшебниц, но в замке было всего двенадцать золотых тарелок, на которых им следовало подавать кушанья, поэтому одну колдунью король решил не приглашать на праздник.

Пир прошёл великолепно, остались довольны и гости, и хозяева. Волшебницы действительно одарили новорождённую чудесными дарами: одна наделила девочку добродетелью, вторая – красотой, третья – богатством… Всё, о чём любой человек мог только мечтать, получила в дар королевна.

Одиннадцать волшебниц уже поднесли свои подарки, как вдруг в пиршественный зал вошла ещё одна волшебница. Она была оскорблена тем, что её не пригласили на праздник, и решила отомстить королю и королеве. Не здороваясь и ни на кого не глядя, подошла она к колыбельке и воскликнула:

– А вот и мой подарок новорождённой: когда исполнится королевне пятнадцать лет, уколет она палец веретеном и тут же упадёт замертво!

Король и королева замерли от ужаса, и гости страшно перепугались. Колдунья же, не сказав больше ни слова, развернулась и гордо вышла из зала. Но тут выступила вперёд двенадцатая волшебница, которая не успела одарить девочку своей милостью.

– Я не могу отменить страшного пожелания, но попробую смягчить его. Когда королевна уколется веретеном, она не умрёт, а заснёт непробудным сном, который продлится сто лет.

Погрузился замок в глубокую печаль. Желая уберечь свою дочь, издал король указ: собрать по всему королевству все веретёна и сжечь. После того как в стране не осталось ни одного веретена, успокоились король и королева, и предчувствие беды отпустило их сердца.

Юная королевна между тем росла и хорошела на глазах. Кто бы её ни увидел, каждому она приходилась по сердцу, настолько девушка была прекрасна, скромна, добра, разумна.

И вот исполнилось королевне пятнадцать лет. В этот день короля и королевы не было дома, и осталась она в замке одна, без присмотра. Стала девушка бродить по дому, решив заглянуть в самые дальние каморки, и дошла до старой башни.

Узенькая витая лестница привела королевну к низкой двери. В дверной скважине торчал ржавый ключ, повернула его девушка, и дверь перед ней распахнулась. Сидела в небольшой комнатке старушка и усердно пряла лён, вертя веретено между пальцев.

– Здравствуй, бабушка. Что ты делаешь? – заинтересовалась королевна.

– Разве не видишь: лён пряду, – удивилась старушка.

– А что это за штучка у тебя так весело вертится? – спросила королевна и взяла в руки веретено.

Но как только дотронулась девушка до веретена, сбылось заклятье злой колдуньи: уколола королевна палец и в тот же миг упала, погрузилась в глубокий сон.

Это был волшебный сон, который постепенно затронул каждого обитателя замка. Вернувшиеся домой король и королева, как только вошли в свои покои, тут же заснули. Задремали придворные, стражники и слуги, повар, поварята и кухарки. Забылись сном лошади в стойлах, собаки во дворе, голуби на крыше и мухи на стенах. Даже огонь, пылавший в очаге, застыл, а жаркое, которое на нём жарилось, перестало скворчать… И замер ветер, и на деревьях перестали шелестеть листья.

Шли годы, вокруг замка выросла густая изгородь из терновника, и каждый год тянулся кустарник всё выше и выше, и наконец ни замка, ни даже флага на его крыше не стало видно.

Однако молва о спящей красавице королевне, которую прозвали Шиповничком, разнеслась по всем землям, и многие юноши пытались проникнуть сквозь терновую изгородь в замок. Но никому это не удавалось.

Спустя сто лет недалеко от замка прекрасный королевич встретил дряхлого старика, который рассказал ему эту удивительную историю. Ещё от своего деда слышал старик, что за непроницаемой стеной терновника находится заколдованный замок и спит в нём красавица королевна Шиповничек, проникнуть к ней пытались многие благородные принцы, но никто этого сделать не сумел.

Прекрасный королевич решил испытать счастье и, несмотря на уговоры старика, отправился к волшебному замку. Каково же было его удивление, когда вместо колючих зарослей увидел он кустарник с благоухающими цветами. Кусты раздвинулись и пропустили королевича, вновь сомкнувшись за его спиной.

Шёл юноша, и велико было его изумление. Во дворе замка, погружённые в глубокий сон, застыли собаки и лошади, на крыше замерли голуби, спрятав головки под крылышки. На кухне повар во сне протягивал руку к поварёнку, которого собирался потрепать за ухо, а служанка окаменела перед курицей, которую так и не успела ощипать. Вокруг стояла такая тишина, что юноша слышал своё дыхание.

Шёл королевич мимо спящих придворных, короля и королевы и наконец приблизился к старой башне. Поднявшись по винтовой лесенке, очутился он в затянутой паутиной комнатке. На кровати лежала девушка, и была она столь прекрасна, что не удержался королевич, наклонился и поцеловал её.

Чуть только уста юноши коснулись губ Шиповничка, открыла девушка глаза. Рука об руку вышли королевич и королевна из башни, и просыпался вокруг них заколдованный замок: король и королева с изумлением взглянули друг на друга, проснулись придворные и слуги, заржали лошади, завиляли хвостами собаки, встрепенулись голуби на крыше. Огонь в очаге вновь запылал, а жаркое зашипело на вертеле. Повар закатил оплеуху поварёнку, а служанка дочистила курицу…

Пышно отпраздновали в замке свадьбу, и жили Шиповничек с прекрасным королевичем долго и счастливо.

Бременские уличные музыканты

Был у одного хозяина осёл. Много лет таскал он кули на мельницу, наконец состарился и обессилел. Стал хозяин думать, что ему делать с непригодным к работе ослом, куда бы его с глаз долой деть. Но осёл понял, что у хозяина на уме, и убежал с мельницы.

Отправился осёл в город Бремен, чтобы стать уличным музыкантом.

Шёл он по дороге и встретил собаку, которая, видно, бежала издалека и никак не могла отдышаться.

– Что так запыхалась, Хватайка? – спросил осёл.

– Да постарела я, не могу с хозяином охотиться, тот и собрался меня убить. Но я вовремя удрала да долго бежала, чтобы подальше от дома уйти. Даже не знаю, что теперь делать.

– Я знаешь что придумал? Иду в Бремен, чтобы стать уличным музыкантом. Пойдём со мной: я стану на лютне играть, а ты – в медные тарелки бить.

Согласилась собака, и пошли они дальше вместе.

Через некоторое время встретили путешественники кота, сидел тот хмурый и печальный.

– О чём горюешь, Усатый? – спросил осёл.

– Да чего веселиться, когда еле шкуру спас. Состарился я, зубы затупились, мышей плохо ловить стал, вот хозяйка и решила меня утопить. Еле спасся, да вот думаю, куда голову приклонить?

– Пойдём с нами, станем уличными музыкантами в Бремене, – позвали собака и осёл.

Коту совет показался дельным, и он согласился.

Проходили как-то осёл, собака и кот мимо одного двора, видят: на воротах петух сидит и что есть мочи кукарекает.

– Что ж ты так надрываешься? – спросили путешественники петуха.

– Да вот я предсказал на завтра хорошую погоду, но завтра к хозяйке гости собираются, и хочет она из меня суп сварить. Вот и кукарекаю напоследок.

– Да лучше с нами пойдём, в Бремен, уличными музыкантами. Вон и голос у тебя звонкий.

Понравилось петуху предложение, и дальше отправились они вчетвером.

Но не успели звери до ночи до Бремена добраться, пришлось им в лесу заночевать. Осёл и собака легли у корней большого дерева, кот забрался на ветви, а петух взлетел на самую вершину, где, как он думал, безопасно. Огляделся петух с дерева и видит: вдалеке огонёк мерцает; крикнул он товарищам, что где-то неподалёку жильё есть.

Осёл решил, что немного сена ему не помешает; собака подумала, что косточка пришлась бы кстати; а кот размечтался о миске молока. Пошли друзья на огонёк и вышли к ярко освещённому дому – разбойничьему притону.

Осёл, как самый высокий, подошёл к окошку и заглянул внутрь.

– Что видишь, Серый? – спросил петух.

– Накрытый стол, на нём еда и питьё, а вокруг разбойники пируют.

– Нам бы тоже подкрепиться не помешало, – сказала собака.

Задумались друзья, как бы им разбойников из дома прогнать. И нашли способ.

Упёрся осёл передними копытами в подоконник, собака вспрыгнула ему на спину, кот вскарабкался на собаку, а петух сел коту на голову. И по условному сигналу осёл заревел, собака залаяла, кот замяукал, а петух закукарекал – так, что окна в избушке задрожали.

Услышали разбойники такую музыку, повскакивали с мест и в ужасе разбежались.

Тут уселись приятели за стол и так наелись, будто голодать им предстояло недели три. Покончив с ужином, четверо музыкантов погасили огонь и стали искать постели, каждый по своему вкусу и удобству. Осёл улёгся на куче навоза во дворе, собака прикорнула у двери, кот растянулся у очага, а петух взлетел на шесток. И так как все они были утомлены долгим странствием, то быстро заснули.

Наступила полночь, разбойники вернулись к дому и стали думать, чего же они так испугались. Послал атаман одного из них к дому, чтобы всё разузнать.

Тихо вошёл разбойник в дом, подошёл к очагу, чтобы огонь развести, и показались ему кошачьи глаза горящими углями. Ткнул он в них лучиной, чтобы огонь добыть. А кот как вскочит, как вцепится разбойнику в лицо когтями!

Испугался разбойник и бросился к двери, да наступил на собаку – та как укусит его за ногу! Побежал он со двора, да мимо навозной кучи, а осёл его вдогонку со всей силы лягнул. А петух от шума проснулся, встрепенулся да во весь голос закукарекал.

Прибежал разбойник к атаману и докладывает:

– Ох, неладно в доме! Страшная ведьма мне лицо ногтями расцарапала, у двери её слуга ножом в ногу пырнул, другой во дворе дубиной огрел, а третий сидит на крыше и кричит: «Давай его, плута, сюда!» Едва ноги оттуда унёс!

Ушли разбойники из этих мест, а четверым бременским музыкантам так понравился лесной дом, что остались они в нём жить. И никто их больше не беспокоил.

Снегурочка

Зимним днём, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила у окошечка с рамой из чёрного дерева. Шила она, на снег посматривала и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева: «Ах, если бы у меня родился ребёночек – белолицый, как снег, румяный, как кровь, и волосы чтобы у него были как чёрное дерево!»

И вскоре желание её исполнилось: родилась у неё доченька – белолицая, румяная и черноволосая. И прозвали девочку за светлую кожу Снегурочкой.

Но только родился ребёнок, королева-мать умерла. Год спустя король женился на другой. Вторая жена его была красавицей, но горда, высокомерна и не терпела, чтобы кто-то с ней красотой равнялся.

Было у мачехи волшебное зеркальце, в которое любила она любоваться, приговаривая:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И всегда отвечало ей зеркальце:

 
– Ты, королева, здесь всех милей.
 

Отходила королева от зеркала, довольная собой, зная, что волшебная вещь никогда не солжёт.

А Снегурочка между тем росла, хорошела и превратилась в прекрасную, как день, девушку.

И вот королева опять спрашивает у зеркальца:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

А зеркальце возьми да ответь:

 
– Ты, королева, красива собой;
А всё же Снегурочка выше красой.
 

Ужаснулась королева, позеленела от злости. С того часа как увидит она Снегурочку, так сердце её от злобы на части готово разорваться. Зависть с гордостью, словно сорные травы, всё росли в душе королевы, и наконец ни днём ни ночью не стало ей покоя.

Позвала королева слугу и сказала:

– Выведи Снегурочку в лес, чтобы она мне больше на глаза не попадалась. Убей её и в доказательство того, что моё приказание исполнено, принеси мне её сердце.

Слуга повиновался, вывел Снегурочку из замка в лес, но как только вынул охотничий нож, стала девушка плакать и просить:

– Добрый человек, не убивай меня; я убегу в самую глухую чащу и никогда не вернусь домой.

Пожалел слуга Снегурочку и отпустил её. Затем поймал он молодого оленя и принёс злой королеве его сердце.

А Снегурочка пустилась бежать по острым камням, сквозь колючий кустарник, и дикие звери не причинили ей никакого вреда. Бежала она, пока несли её резвые ножки, почти до вечера. Когда навалилась на неё усталость, увидела Снегурочка маленькую хижину и вошла в неё.

Всё в этой хижине было маленькое: посередине стоял столик с семью тарелочками, у каждой – по ложечке, вилочке и ножичку, а при каждом приборе – по чарочке. Рядом со столиком расположились рядком семь кроваток, застеленных белоснежным постельным бельём.

Снегурочка, которой и есть, и пить очень хотелось, отведала понемножку с каждой тарелочки, из каждой чарочки выпила по капельке. Затем она попыталась прилечь на одну из кроваток, но первая была слишком длинна, вторая – слишком коротка… Только седьмая кроватка пришлась девушке впору – на ней она и заснула.

Когда совсем стемнело, пришли в хижину её хозяева – семь гномов, которые весь день в горах руду добывали. Зажгли они семь свечей и увидели, что кто-то в доме побывал.

– Кто сидел на моём стуле? – спросил первый гном.

– Кто ел из моей тарелки? – сказал второй.

– Кто от моего хлеба отломил кусочек? – воскликнул третий.

– Кто мою вилку трогал? – удивился четвёртый.

– Кто мою ложку сдвинул? – обиделся пятый.

– Кто моим ножиком резал? – возмутился шестой.

– Кто из моей чарки отпил? – рассердился седьмой.

Тут один из гномов обернулся и увидел, что на его постели образовалась маленькая складочка.

– Кто к моей постели прикасался? – закричал он, и тотчас все гномы побежали к кроватям. И вот седьмой гном, заглянув в свою постель, увидел спящую Снегурочку.

Стали гномы разглядывать девушку и всё восклицали: «Ах, какая красивая!» Не стали они будить её и договорились, что каждый по очереди на час уступит оставшемуся без кровати седьмому гному свою постель.

Утром проснулась Снегурочка, увидела гномов и испугалась. Но маленькие человечки успокоили девушку и предложили:

– Не хочешь ли ты присматривать за нашим домом: стряпать, стирать, постели стелить, шить и вязать? Если будешь стараться, то можешь остаться у нас надолго и ни в чём не будешь терпеть недостатка.

Согласилась Снегурочка и осталась жить с гномами. Дом она содержала в порядке, гномы её искренне полюбили, но беспокоились, что девушка остаётся днём одна-одинёшенька.

– Берегись своей мачехи! Узнает она, что ты жива, и найдёт тебя. Не впускай никого чужого в дом, – постоянно твердили они.

А королева долго не подходила к зеркалу, уверенная, что теперь нет у неё соперниц. И вот однажды посмотрела она в него и спросила:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И зеркало вдруг ответило:

 
– Ты, королева, красива собой,
Но всё же Снегурочка, что за горой
В доме у гномиков горных живёт,
Много тебя красотой превзойдёт.
 

Обомлела королева и поняла, что обманул её слуга. Подкрасила она себе лицо, переоделась старой торговкой и пошла к дому гномов. Постучалась мачеха в дверь и прокричала:

– Товары разные, товары дешёвые: шнурки, тесёмки разноцветные!

Выглянула Снегурочка из окошка, а королева ей шнурок из пёстрого шёлка протягивает.

«Ну уж торговку-то я могу в дом впустить», – подумала Снегурочка и открыла дверь. Купила девочка понравившийся ей шнурок, а торговка и говорит:

– Давай помогу платье тебе зашнуровать.

Повернулась Снегурочка к королеве спиной, та затянула ей платье так быстро да так крепко, что у девушки разом перехватило дыхание, и упала она замертво на пол.

– Ну, теперь не бывать тебе больше первой красавицей, – прошипела злая мачеха и поспешила уйти подальше от хижины гномов.

Вернулись вечером гномы домой и увидели Снегурочку, распростёртую на полу; не двигалась она, не шевелилась, была словно мёртвая. Подняли они девушку и сообразили, что дышать она не может из-за тесной шнуровки. Разрезали гномы завязки, и понемногу ожила Снегурочка. Рассказала им девушка, что случилось, и гномы ещё раз предупредили её, чтобы никого она в дом не пускала.

А королева вернулась домой и сразу же кинулась к зеркалу:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И услышала в ответ:

 
– Ты, королева, красива собой,
Но всё же Снегурочка, что за горой
В доме у гномиков горных живёт,
Много тебя красотой превзойдёт.
 

Разозлилась мачеха и при помощи злых чар, в которых была искусна, создала ядовитый гребень. Переоделась в другую торговку и отправилась в дом гномов. Постучалась она в дверь и прокричала:

– Товары разные, товары дешёвые!

Отказалась Снегурочка впустить торговку в дом, но та показала ей гребень, который так приглянулся девушке, что не удержалась она и отворила дверь.

– Дай же я причешу тебя как следует, – предложила торговка и запустила гребень в волосы Снегурочки.

Как только гребень коснулся головы, лишилась девушка сознания.

– На этот раз с тобой покончено, – обрадовалась мачеха и покинула хижину.

К счастью, гномы скоро вернулись домой, увидели Снегурочку в беспамятстве и нашли в её волосах чужой гребень. Как только вытащили его, пришла Снегурочка в себя. Предостерегли гномы любимицу, чтобы была она осторожнее и никому двери не открывала.

А между тем королева, вернувшись домой, встала перед зеркальцем и спросила:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И зеркальце опять ей:

 
– Ты, королева, красива собой,
Но всё же Снегурочка, что за горой
В доме у гномиков горных живёт,
Много тебя красотой превзойдёт.
 

Задрожала королева от бешенства: как же ей извести падчерицу? Наконец с помощью волшебства приготовила ядовитое яблоко. Видом яблоко было наливным, с румяным бочком; каждый, взглянув, захотел бы его отведать. Но стоило откусить от румяной половинки кусочек – тут же наступала смерть. Переоделась королева крестьянкой и отправилась к гномам.

Не хотела открывать Снегурочка дверь и от яблока, предложенного в дар крестьянкой, отказывалась.

– Уж не отравы ли ты боишься? Давай я разрежу яблоко пополам: румяную половиночку ты скушай, а вторую я сама съем, – уговаривала королева девочку.

Снегурочке очень хотелось отведать чудесного яблока; увидела она, что крестьянка съела свою половинку, протянула руку из окошка и взяла отравленный кусочек. Чуть только она откусила яблоко, как упала замертво.

Тут королева-мачеха громко рассмеялась и сказала:

– Вот тебе и белолица, как снег, и румяна, как кровь, и черноволоса, как чёрное дерево! На этот раз тебя гномы оживить не смогут!

Вернувшись во дворец, мачеха встала перед зеркальцем и произнесла волшебные слова:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И зеркальце наконец-то сказало ей то, что она хотела услышать:

 
– Ты, королева, здесь всех милей…
 

А гномы, найдя Снегурочку бездыханной, стали искать причину обморока: расшнуровали ей платье, расчесали волосы, обмыли водой… Однако ничто не помогало, мёртвой лежала Снегурочка. Правда, гномы заметили, что выглядит девушка словно живая, даже щёки её горят прежним румянцем. Смастерили тогда гномы прозрачный хрустальный гроб, написали на нём золотыми буквами имя красавицы, положили в гроб Снегурочку и унесли его на вершину горы. По очереди несли гномы у гроба стражу.

Долго-долго лежала Снегурочка в гробу и казалась просто спящею: была она по-прежнему белолица, как снег, румяна, как кровь, черноволоса, как чёрное дерево.

И случилось заехать на вершину горы королевичу. Увидел он красавицу Снегурочку и сразу же влюбился. Стал умолять он гномов отдать ему девушку:

– Не могу я насмотреться на Снегурочку, жизнь мне без неё не мила!

Сжалились добрые гномы над чувствами королевича и отдали ему хрустальный гроб со Снегурочкой. Понесли гроб слуги в замок королевича, да споткнулись по дороге о какую-то ветку. От сотрясения выскочил из горла девушки кусочек отравленного яблока, и открыла Снегурочка глаза. Обрадовался королевич и сразу же предложил ей стать его женой. Был юноша настолько красив и благороден, что согласилась Снегурочка, и вскоре назначили день их свадьбы.

Пригласил королевич на пир и злую мачеху, которая не слышала, что невестой на празднике будет её падчерица. Принарядилась королева и подошла к зеркалу:

 
– Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
 

И услышала в ответ:

 
– Ты, королева, красива собой,
Но новобрачная выше красой.
 

Обомлела от ужаса королева и поспешила увидеть новую соперницу. Но едва переступила порог пиршественного зала, как узнала в невесте Снегурочку. Разорвалось от злости сердце злой королевы, и упала она на землю замертво.

Мальчик-с-пальчик

Сидел как-то вечером бедняк крестьянин у очага. И говорит он жене:

– Как жаль, что нет у нас детей. У всех дома шумно и весело, у нас же такая тишина…

– Да, был бы у нас ребёночек, хоть маленький, с мизинец, я бы так любила его, – вздохнула жена.

И вскоре после этого родила женщина мальчика, здорового и складного, но ростом не больше пальца на руке. И назвали его родители Мальчик-с-пальчик.

Родители души в нём не чаяли, старались кормить его посытнее, но Мальчик-с-пальчик не вырастал. Так и остался он маленьким, но зато был умным и правдивым, да к тому же удачливым.

Собрался как-то крестьянин в лес за дровами.

– Вот бы кто помог мне довезти дрова из лесу, подъехал бы с повозкой, – сказал он про себя.

Тут Мальчик-с-пальчик и отвечает:

– Батюшка, положитесь на меня, я доставлю вам повозку.

– Как же ты это сделаешь? Ты слишком мал и не сможешь лошадь под уздцы вести, – рассмеялся отец.

– Пусть матушка запряжёт лошадь, а я заберусь в её ухо и стану дорогу указывать, – откликнулся Мальчик-с-пальчик.

Когда пришло время, запрягла мать лошадей в повозку и посадила сыночка в ухо лошади. Мальчик-с-пальчик сидит в ухе и правит конём: то покрикивает, то понукает, то сдерживает. Шли мимо два путника, увидели едущую повозку.

– Как это может быть? Идёт повозка, возчик покрикивает, но самого возчика не видать, – сказал один.

– Тут дело нечисто, – отозвался второй. – Пойдём за повозкой следом и посмотрим, где она остановится.

А повозка въехала в лес и подъехала к тому месту, где крестьянин рубил дрова.

Увидел Мальчик-с-пальчик отца и крикнул:

– Видишь, батюшка, я повозку доставил, сними меня с лошади, опусти на землю.

Крестьянин одной рукой схватил лошадь под уздцы, а другой вынул из уха лошади сына. Мальчик-с-пальчик, довольный, что выполнил поручение, уселся на соломинку.

Увидели путники малютку, не могли опомниться от изумления:

– Этот крошка мог бы нас озолотить, давай купим его у крестьянина и будем в городах на ярмарках показывать, – предложил один из них.

– Мужик, продай нам человечка, – сказал второй, подойдя к крестьянину.

– Я своего сына ни за какие богатства не отдам, – ответил отец Мальчика-с-пальчика.

Малыш услышал разговор, вскарабкался отцу на плечо и шепнул на ухо:

– Батюшка, продай меня, не волнуйся, я вернусь.

Послушался крестьянин сына и продал его путникам за большие деньги.

– Куда нам тебя посадить? – спросили крошку путники.

– Посадите меня на поля шляпы, буду я там гулять, вокруг поглядывать, – ответил он.

Так они и сделали и пошли в город. Вечером попросился Мальчик-с-пальчик на землю. Опустили его путники на придорожное поле, а он прыгнул разок-другой да скользнул в мышиную норку, крикнул оттуда со смехом:

– Добрый вечер, господа, идите теперь без меня!

Стали путешественники бегать по полю и тыкать палкой в мышиную нору, но всё было напрасно: Мальчик-с-пальчик всё глубже и глубже забирался. Когда совсем стемнело, отправились путники своей дорогой с пустым кошельком.

Вылез Мальчик-с-пальчик из норы и подумал: «В темноте ходить опасно, ещё сломаю себе шею». Оглянулся вокруг и заметил пустую раковину улитки. «Вот в ней и переночую», – решил он.

Только собрался крошка заснуть, как услышал, что по полю идут два человека и разговаривают:

– Как бы нам украсть у богатого пастора деньги и серебро?

– Я бы вас научил! – крикнул Мальчик-с-пальчик.

– Кто это говорит? – испугались воры и стали всматриваться в темноту.

– Возьмите меня с собою, я вам пригожусь.

– Да где же ты?

– Поищите на земле.

Отыскали мальчика воры, удивились его малому росту и спросили:

– Как же ты нам поможешь?

– А я пролезу между железными прутьями в кладовую пастора и оттуда подам вам то, на что укажете, – объяснил Мальчик-с-пальчик.

Подошли товарищи к дому пастора, пролез Мальчик-с-пальчик в кладовую и закричал во весь голос:

– Вам всё подавать, что здесь есть?

Испугались воры, зашептали:

– Тише, тише, весь дом разбудишь!

А Мальчик-с-пальчик как будто не слышит:

– Так вам всё подавать-то?

В соседней комнате спала кухарка, проснулась она и стала прислушиваться. А воры от страха отбежали в сторону от пасторского дома, но остановились и задумались: «Видно, маленький плутишка подшутить над нами захотел».

Вернулись воры к окошку кладовой и зашептали:

– Не дурачься, передай из кладовой хоть что-нибудь.

Тут Мальчик-с-пальчик опять как можно громче закричал:

– Протяните руки, я всё, что есть, подам.

Вскочила кухарка с постели, выбежала в коридор. Услышали воры, что кто-то в доме проснулся, и бросились бежать, как будто за ними сам чёрт гнался.

Зажгла кухарка свечу и вошла в кладовую, но Мальчик-с-пальчик юркнул незаметно за дверь и пробрался на сеновал. Кухарка, обшарив все уголки и никого не отыскав, пошла спать, решив, что голоса ей почудились.

Мальчик-с-пальчик решил переночевать на сеновале, а на рассвете отправиться домой. Однако его приключения ещё не закончились.

Пришла на рассвете служанка взять сена для скота и захватила охапку вместе с Мальчиком-с-пальчиком, который даже не проснулся. Очнулся он уже во рту коровы.

– Ах, как же я на мельницу попал? – не сразу сообразил малыш, где находится.

– В этой комнате позабыли, должно быть, прорубить окошки, – сказал малютка, очутившись в желудке коровы, – солнышко сюда не светит, и свечи сюда не вносят!

В желудке коровы становилось всё теснее от новых порций сена. Испугался Мальчик-с-пальчик и закричал:

– Не давайте мне больше свежего корма, не давайте!

Служанка как раз в это время доила корову и, когда услышала слова малютки, перепугалась так, что упала со скамеечки и молоко пролила. Побежала она к хозяину и говорит:

– Господин пастор, корова у нас заговорила!

– Ты, видно, с ума сошла? – отвечал ей пастор.

Но всё-таки зашёл в хлев, посмотреть, в чём же дело.

Только он переступил порог, как Мальчик-с-пальчик опять закричал:

– Не давайте мне больше свежего корма! Не давайте!

Тут и пастор перепугался, решил, что в корову вселился злой дух, и приказал её заколоть. Корову убили, а желудок её, в котором сидел Мальчик-с-пальчик, выбросили на навозную кучу. Малютка с великим трудом выбрался наружу, но тут пришла новая беда: прибежал голодный волк и разом проглотил весь желудок вместе с Мальчиком-с-пальчиком.

Не пал крошка духом. «Может быть, – подумал он, – я с волком договорюсь?» Закричал он волку из брюха:

– Милый волчок! Я знаю, где тебе найти лакомый кусок!

– И где же? – спросил волк.

– Я укажу тебе дом, куда можно через сточную трубу пробраться. Там найдёшь сало, колбасу и другие лакомства, – предложил Мальчик-с-пальчик и рассказал, как добраться до дома его отца.

Залез волк в дом через сточную трубу, забрался в кладовку и наелся от души. Но вот обратно вылезти не смог: брюхо у него от еды раздулось и в трубу не пролезало. На это Мальчик-с-пальчик и рассчитывал. Поднял он в животе волка страшный шум и возню, стучал и кричал что было мочи.

– Да уймёшься ли ты? – сказал волк. – Ведь ты так всех в доме перебудишь!

– Ты вот наелся, а я хочу повеселиться, – ответил крошка и продолжал топать и кричать во всё горло.

От шума проснулись отец и мать Мальчика-с-пальчика, побежали они к кладовке и заглянули в замочную скважину. Увидев волка, взял крестьянин топор, а жена его – косу.

– Стань позади меня, – сказал крестьянин жене, – я первый на волка нападу, а ты помогай.

Услышал Мальчик-с-пальчик голос отца и воскликнул:

– Батюшка, я в брюхе у волка!

– Ах, вот и наш сынок нашёлся! – воскликнул крестьянин.

Убил он волка и помог сыну выбраться из брюха зверя.

– Мы за тебя так тревожились! Где же ты был? – воскликнул отец.

– Ах, батюшка, и в мышьей норе, и в коровьем желудке, и в волчьем брюхе, теперь никуда от вас не уйду!

– И мы тоже больше не продадим тебя никому и ни за какие богатства, – пообещали родители Мальчику-с-пальчику.

Они приласкали крошку, напоили, накормили, даже новую пару платья ему сшили, потому что его одежонка во время странствий совсем истрепалась.

Гусятница

Давно это было: жила на свете королева. Муж её умер, осталась лишь дочь-красавица. Когда девочка выросла, объявили о её помолвке с одним иноземным королевичем.

Подошло время свадьбы, и королевна должна была отправиться к будущему мужу. Мать собрала ей богатое приданое: ценную утварь и украшения, богатые платья, серебро и золото. Кроме всего подарила она девушке говорящего коня по имени Фалад. Доставить королевну жениху должна была доверенная камеристка.

Настал час разлуки. Зашла королева-мать в опочивальню, поранила пальцы и накапала на тряпочку три капли крови. Отдала она тряпочку дочери со словами:

– Милое дитя, возьми тряпочку, чтобы моя кровь оберегала тебя в дороге.

Спрятала королевна тряпочку за пазуху, простилась с матерью и отправилась в путь.

И часа не проехали, как захотелось королевне пить.

– Сойди с коня, зачерпни мне в кубок воды из ручья, жажда меня мучит, – попросила девушка камеристку.

– Раз вам пить хочется, так сойдите с коня, к воде наклонитесь и пейте, а я вам прислуживать не намерена, – дерзко ответила камеристка.

Пришлось королевне самой к воде спуститься и попить. И тут услышала она, как воскликнули три капельки крови на тряпочке: «Если бы знала об этом ваша матушка, у неё бы сердце в груди разорвалось!»

Опечалилась королевна, но молча села обратно на коня.

Долго ехали королевна с камеристкой, день был жаркий, солнце нещадно палило, и скоро девушку вновь стала мучить жажда. Проезжая мимо реки, попросила королевна спутницу:

– Сойди с коня, зачерпни воды, дай мне напиться из кубка.

– Если пить хочется, ступайте и напейтесь, я вам прислуживать не намерена, – горделиво ответила камеристка.

Сошла королевна с коня, приникла губами к источнику, а капельки крови опять воскликнули: «Если бы знала об этом ваша матушка, у неё бы сердце в груди разорвалось!»

Королевна так низко наклонилась к воде и так жадно пила, что не заметила, как выпала у неё из-за пазухи тряпочка с тремя капельками крови и унесло тряпочку течение. Камеристка это увидела и обрадовалась: знала она, что без тряпочки с тремя капельками крови останется королевна беззащитной.

Пригрозила камеристка королевне смертью и заставила поменяться с ней платьем, конями и потребовала дать клятву, что королевна никому не скажет о подмене. Пришлось королевне согласиться, но верный её конь Фалад всё видел и примечал.

Одетая в богатое платье камеристка села на Фалада, и двинулись они дальше. Жених выбежал им навстречу и помог служанке слезть с коня, думая, что именно она предназначена ему в супруги. Повёл королевич камеристку в замок, а настоящая королевна осталась внизу дожидаться.

Между тем старый король заметил, что во дворе скромно стоит прелестная девушка. Спросил он у мнимой невесты, кто это с ней приехал, а та ответила:

– Я её по дороге встретила и с собой прихватила, чтобы не скучно было в пути. Дайте ей какую-нибудь работу, чтобы она без дела не оставалась.

Задумался старый король и решил, что девушка будет помогать его мальчишке-слуге Кюрдхену гусей пасти.

Прошло время, королевна пасла гусей, а камеристка под её именем жила в замке. Как-то камеристка попросила своего жениха:

– Дорогой, не выполнишь ли ты мою просьбу?

– С удовольствием, дорогая.

– Прикажи отрубить голову моему коню Фаладу, слишком досаждал он мне по дороге сюда.

Опасалась служанка, что говорящий конь раскроет её коварный замысел и расстроит её свадьбу. Согласился королевич и отдал приказ слугам.

Дошёл до настоящей королевны слух, что грозит её любимому коню смерть. Ничего не могла сделать гусятница, чтобы спасти Фалада. Тогда подкупила она слуг, и те отрубили у мёртвого коня голову и прибили её под сводами больших мрачных ворот, через которые каждый день она гнала гусей.

Рано утром, после того как выполнили слуги её желание, выводила она гусей через ворота. Посмотрела королевна на голову Фалада и вздохнула:

– Висишь ты здесь, мой верный Фалад!

А голова ей ответила:

– А ты, королевна, гусей пасёшь! Если бы знала об этом твоя матушка, у неё бы сердце в груди разорвалось!

Пригнала королевна гусей на лужок, присела на травку, распустила косу, чтобы причесаться. Коса была чистое золото, и мальчик Кюрдхен залюбовался ею. Захотел он парочку волосков из косы вырвать. Но произнесла гусятница:

 
– Дуй, подуй-ка, ветерок,
Сдуй с Кюрдхена колпачок,
Вдаль гони его, прошу,
Пока косу расчешу!
 

Налетел сильный ветер, сдул с Кюрдхена колпак, и мальчик вынужден был бегать за своим головным убором. Когда он вернулся, королевна уже расчесала волосы и заплела косу. Не досталось мальчику ни волоска, обиделся Кюрдхен и перестал с девушкой разговаривать.

На следующий день, проходя под воротами, королевна вновь обратилась к голове коня:

– Висишь ты здесь, мой верный Фалад!

А голова ей ответила:

– А ты, королевна, гусей пасёшь! Если бы знала об этом твоя матушка, у неё бы сердце в груди разорвалось!

И опять села королевна расчёсывать волосы, а Кюрдхен захотел несколько волосков вырвать из её косы. Произнесла гусятница заветные слова, и опять налетел ветер, унёс колпачок мальчика, и Кюрдхену не удалось заполучить золотые волоски.

Разобиделся Кюрдхен и пришёл вечером к старому королю:

– Не хочу я с этой девушкой гусей пасти.

– Почему же? – удивился король.

– Она мне целыми днями досаждает.

Стал старый король расспрашивать мальчика, и поведал тот, что девушка разговаривает с головой мёртвого коня, а потом ветер насылает. Решил старый король увидеть всё своими глазами. Рано утром затаился государь у ворот и своими ушами услышал, как голова коня ответила гусятнице:

– Ты, королевна, гусей пасёшь! Если бы знала об этом твоя матушка, у неё бы сердце в груди разорвалось!

Пошёл старый король за девушкой следом и своими глазами видел, как после слов гусятницы сильный ветер сдул с головы мальчика колпак.

Никем не замеченный, вернулся король домой, и когда вечером гусятница пригнала гусей с пастбища, отозвал её в сторонку и попросил объяснить ему всё происходящее.

– Не могу я вам ничего рассказать, не смею на своё горе пожаловаться, поклялась я под страхом смерти молчать, – ответила девушка.

Как ни настаивал король, как ни расспрашивал, ничего от гусятницы не добился.

– Хорошо, – наконец сдался он. – Не хочешь мне рассказать, так поделись горем с железной печкой.

Послушалась совета гусятница, забралась в железную печку и стала плакать и на судьбу жаловаться:

– Вот сижу я здесь, бедная, всеми покинутая! Королевна я по рождению, но лукавая камеристка силой заставила меня скинуть богатое платье и заняла моё место рядом с королевичем. Приходится мне гусей пасти и выполнять чёрную работу. Если бы знала об этом моя матушка, у неё сердце от горя разорвалось бы!

Но старый король лишь сделал вид, что ушёл, а на самом деле стоял в другой комнате у печной трубы и всё слышал. Приказал государь вымыть гусятницу и одеть в королевское платье. А когда увидел преобразившуюся девушку, удивился её красоте. Позвал король сына и рассказал всю правду о гусятнице и злой камеристке.

Молодой королевич был очарован красотой и умом королевны и решил с отцом наказать камеристку. Устроили в замке большой пир, на который пригласили всех соседей и друзей.

Во главе стола сидел молодой королевич, по одну руку от него расположилась бывшая гусятница, а по другую – камеристка. И так прекрасна была настоящая королевна, что камеристка даже не узнала её.

Когда пир был в разгаре, спросил старый король камеристку:

– Как наказала бы ты служанку, которая обманула свою госпожу?

И прилюдно рассказал всю историю гусятницы, не раскрывая имён. Пришлось камеристке ответить, что такая служанка заслуживает казни.

– Ты и есть эта обманщица и сама вынесла себе приговор, – решил старый король.

Когда казнили служанку, молодой королевич женился на настоящей королевне, и правили они страной долго и мирно.