«Я только хочу тебя предупредить, – говорила она, – что за то качество, из-за которого ты на человеке женишься, за то же самое ты его в итоге и возненавидишь».
Возможно, быть родителем означало учиться, подумал Робин, родительство – это такой урок, как научиться быть совершенно другим человеком.
– Вот так и семья, – сказал Дэвид. – Ты думаешь, что развязался с ними, но никогда не можешь по-настоящему освободиться, завитки окружают тебя навеки.
Грета громко расхохоталась:
– И ты это выяснил только сейчас?
– Полагаю, я тугодум.
* * *
– Она такая… понимаешь, она не обычный ребенок. Я обожаю наблюдать, как работает ее мозг! Должен тебе сказать, Лили, мне никогда в жизни и в голову не приходила мысль о детях. Я вообразить не мог, что свяжусь с детьми.
Дэвид знал, как удивились многие, узнав, что он женился на ней. В некотором смысле он и сам был удивлен.
На белой полоске внизу написано имя Мерси и номер телефона студии, а дальше: «Профессиональный художник напишет портрет вашего дома».
Она же и вправду профессионал. Разве нет?
Каждый сам по себе, и выглядят такими разобщенными, такими одинокими.
Неужели и в самом деле так легко убедить мир, будто жизнь продолжается как ни в чем не бывало?
Да, очевидно, так
Как называется такая прическа, когда девочке заплетают косу, начиная почти с макушки? – спросил как-то Дэвид Грету, когда они укладывались спать.
– С самой макушки?
Художники! Они же все ненормальные. В хорошем смысле, разумеется.