Женское сердце, Генрих, падко на тех, кто способен идти собственной дорогой, не боясь никого и ничего. На тех, за кем праведная сила…
Нет ни души, в этом городе нет ни души —
Тысячи големов, тысячи мертвых машин.
Тысячи ангелов смотрят уныло с небес.
Тысячи демонов праздник свой празднуют здесь.
Тысячи тысяч желаний, исполненных вмиг —
Тысячи тысяч тропинок, ведущих в тупик.
И механический ящик, играющий туш
В честь хохмача-добряка Покупателя Душ.
Сделка законна и крови на подпись не жаль.
Что этот ад, если прямо сейчас будет рай! —
Неограниченный доступ к несметным благам,
Реки молочные, из киселя берега…
Так что никто не держался за душу свою,
И ни один не спросил, кто хозяин в раю —
Каждый давно для себя все, что нужно, решил.
Нет ни души, в этом городе нет ни души…
«Человек — это единственное существо, мотивированное к жизни ощущением неотступно следующей за ним смерти».
Никак нет, товарищ генерал. У меня средне-специальное техническое образование, имею уважаемую рабочую профессию…
Правд и истин слишком много, и иногда приходится выбирать… Это сложно, неимоверно сложно,
Человек – это борьба с собой, с окружающей средой, с жизнью и смертью. Вечный солдат на придуманной им войне.
Мы рвемся напролом сквозь ад, но все время идем не в ту сторону… Ниже ада не будет уже ничего
Мы должны отступить, чтобы когда-нибудь попытаться вернуться.
Мне знакомо, как обидно, когда ты
Не допел, не домечтал, не дожил —
Я привык быть неизвестным солдатом,
Что лежит в грязи, снегу или ржи.
Где погиб я в первый раз? Что за дата?
Сколько битв, эпох и армий назад?
Я устал быть неизвестным солдатом —
И не надо мне посмертных наград!
Только вновь на мне шинель или латы.
Только силы, как всегда, не равны.
Я готов быть неизвестным солдатом,
Но хочу хоть раз вернуться с войны.
Ты даже не представляешь, насколько труслив человек, насколько подавлен инстинктом самосохранения. Он всегда открыт для испуга, его мозг находится в постоянном ожидании ужаса, в готовности к худшему. «Человек – это единственное существо, мотивированное к жизни ощущением неотступно следующей за ним смерти»
