Оглавление

1. Возрождение
2. Глава 1
3. Глава 2
4. Глава 3
5. Глава 4
6. Глава 5
7. Глава 6
8. Глава 7
9. Глава 8
10. Глава 9
11. Глава 10
12. Глава 11
13. Глава 12
14. Глава 13
15. Глава 14
16. Глава 15
17. Глава 16
18. Глава 17
19. Глава 18
20. Глава 19
21. Глава 20
22. Глава 21
23. Глава 22
24. Глава 23
25. Глава 24
26. Глава 25
27. Глава 26

Глава 1

День близился к закату. Время, проведенное на озере, пролетело незаметно быстро. В любой другой день я бы еще наслаждался купанием, но сегодня был иной случай. Голос свыше напомнил мне о моем обещании дедушке, и мне ничего не осталось, как начать собираться. Надев быстро шорты и футболку, я перескочил через небольшую ограду и выбежал на узкую проселочную дорогу. Сердце, сменив ритм, отчетливо стучало в груди, ускоряясь вместе со мной. Сегодня я не имел права опоздать, и повод для этого был самый серьезный. Сегодня приезжает мама! Как же я соскучился по ней. Прошло уже два месяца с момента нашей последней встречи. По сложившейся традиции все лето я проводил у дедушки, и это лето не было исключением. Родители считали, что горный воздух благоприятно влияет на мое здоровье, особенно на мой кашель, который не покидал меня с самого рождения. Через три дня мне исполняется семь лет, и я чувствую, что это будет особенный праздник.

Лес остался позади, открыв вид на наше ранчо. Я подбежал к загону для лошадей, где дедушка проводил урок верховой езды. Легко запрыгнув на забор, я помахал рукой соседской девочке Изабель, которая стояла в ожидании своей очереди. Демонстративно хмыкнув, она гордо подняла свой точеный носик и отвернулась в сторону, чем вызвала у меня смех. Изабель всегда нравилась мне, хоть и была старше меня на пять лет и уже была «старухой», — по крайней мере, так говорил мой друг Антонио. Кстати, насчет друзей: их у меня было немного, как обычно бывает в этом возрасте. Мой любимый дедушка, вышеупомянутый Антонио и пес по кличке Фильтр. Вы спросите, почему собаку назвали Фильтр? Все просто: он с удовольствием их поедал, едва дед расставался с окурком сигареты. Собака была и вправду странная, но добрая и преданная. Мама рассказывала, что Фильтр прибился ко двору еще щенком, на следующий день после моего рождения, и, видимо находясь под впечатлением от моего появления, то ли из сострадания, родные решили оставить пса.

— Даниель, смотрю, сегодня ты не опоздал! — радостно сказал дедушка, не отпуская вожжи бегущей лошади.

— Конечно! Ты что, забыл? Нам скоро ехать встречать маму на вокзал, — обиженно сказал я, нахмурив брови.

— Да ты что?! — подыграл мне дедушка. — Карлос, продолжи занятия.

Передав бразды правления своему помощнику, дедушка снял меня с забора и поставил на землю.

— Кто первый добежит до дома, тот дарит маме цветы.

Смеясь, мы бросились наперегонки, но на полпути к нам присоединился радостно лающий Фильтр, который в итоге и победил в соревновании. Шурша когтями, он влетел на лакированный пол летней мансарды и еще долго не мог успокоиться, радуясь своей победе. Однако, взвесив все за и против, цветы было решено доверить мне, что явно расстроило пса, и он, закрыв лапами морду, разлегся в углу комнаты. Нарвав быстро охапку полевых цветов, я уже сидел на переднем сиденье старого пикапа и мчался на долгожданную встречу.

Железнодорожный вокзал встретил нас шумом толпы и запахом гари, который пропитал все вокруг, став неотъемлемой частью этого вечно грохочущего муравейника. Признаюсь честно, я никогда не любил большого скопления людей — это действовало на меня угнетающе. Снующие кругом люди так и норовили задеть меня, закрутив в водовороте своих забот. Схватив крепко дедушкину руку, я спокойно продолжил свое шествие, чувствуя его защиту. Огромные часы, висевшие на перроне вокзала, монотонно отсчитывали последние минуты до приезда мамы. Стрелки явно были подчинены потусторонним силам, которые пытались во что бы то ни стало затянуть момент долгожданной встречи. Я даже представил себе несущийся поезд, который пробивается сквозь вражескую территорию, спеша мне навстречу.

— Даниель, — обратился дедушка, видя мои переживания. — Хочешь мороженого?

— Можно, если только будет клубничное, — согласился я, не отводя взгляда от стрелок.

— Так, хватит их гипнотизировать. Пойдем! — Одернув меня за руку, дедушка увлек за собой.

Взяв по рожку, мы сели на скамейку, откинувшись на широкую спинку. Хотя солнце уже практически село, но духота еще стояла невыносимая, так что мороженое, которое кусочками прохлады скользило по горлу, пришлось кстати.

— А мама в этот раз откуда приезжает? — спросил я.

— Вроде из Монголии, — ответил дедушка, пожав плечами. — Кто ее разберет, сегодня здесь, завтра там.

Да, стоит сказать, что моя мама была археологом. Вместе с отцом они исколесили всю планету, ну или ту часть, про которую я уже знал из своих книжек. Наша квартира в городе порой мне напоминала музей, который был пропитан запахом старины и содержал кучу важных артефактов.

— Надеюсь, подарок мамы в этом году будет более оригинальным, — сказал я, хитро улыбнувшись.

— Я тоже надеюсь, а то прошлогодняя безделушка со странными письменами до сих пор пылится у нас на камине, — согласился дедушка, понимая меня. — Ты не переживай, главное, я знаю, что нужно тебе дарить.

Потрепав за волосы, он поставил мне щелбан, вызвав тем самым начало нашего сражения, которое прервал протяжный гудок подходящего поезда. Соскочив со скамейки, я рванул к перрону.

— Даниель! — закричал дедушка. — А ну, стой! Ты куда несешься, под поезд захотел?

Сделав послушный вид, я отрицательно помотал головой.

— Цветы забыл, — буркнул дед, проходя мимо меня.

— Точно! — звонко сказал я и, подбежав снова к скамейке, схватил букет.

Женский голос объявил в громкоговоритель о прибывающем поезде и о нумерации вагонов, которая начиналась с головы состава. Рыча поршнями, стальной монстр проехал мимо нас, с каждой секундой замедляя свой ход, пока полностью не остановился, вызвав гулкую цепь ударов. Двери вагона открылись, и я увидел маму, которая стояла за спиной у проводницы. Она словно бабочка, скользнув мимо женщины, опустилась на перрон и обняла меня, оторвав от земли. «Как же я сильно люблю ее!» — подумал я, растворяясь без остатка в этом неземном чувстве. Ее волосы приятно щекотали лицо, заставив от удовольствия закрыть глаза.

— Даниель, как ты вырос! Дай я посмотрю на тебя, — сказала она, целуя меня в щеку.

— Да какой там, все такой же карапуз, — засмеялся дедушка.

— Для вас мы всегда дети, — сказала мама, улыбнувшись.

— И то правда, — согласился дедушка и обнял дочку, при этом обронив слезу, которая упала мне на руку.

Наше растроганное трио еще пару минут стояло обнявшись, не замечая никого. Мы молча радовались воссоединению после долгой разлуки.

— Все, поехали домой! — резко скомандовал дед. — Ужин уже скоро будет готов.

Взяв маму за руку, я прижался к ней и шел так до самой машины, думая о предстоящих днях. Всю дорогу до дома дедушка с мамой вели оживленную беседу, обсуждая взрослые проблемы и предстоящий праздник. А я молча сидел и смотрел на них, думая о том, как же все просто и сложно в нашем мире. О том, как бесценны такие моменты простых жизненных сцен, которые навсегда останутся в памяти. Семья — как клубок, свитый из человеческих судеб, который с каждым днем становится все больше и больше, скручиваясь из тонких нитей жизни.

Когда мы добрались до ранчо, на улице уже было темно. Солнце каждую ночь пряталось за горами, найдя там себе укромное место для сна. На столбах вспыхнули яркие фонари, вокруг которых начали кружиться бабочки, найдя в искусственном свете новый маяк жизни. Карлос, завидев нас еще с порога, побежал помогать с вещами. Их, как обычно, оказалось много. Схватив один из рюкзаков, я перекинул его за спину и едва не упал назад вместе с ним. Но, собравшись с силами, я понес свою ношу, словно трудолюбивый муравей. Мне очень хотелось помочь всем, а тем более оправдать мамины слова, что я вырос.

— Бабуля! Бабуля! — закричал я, переступая порог. — Ну где ты?

— Да здесь я, где мне еще быть, — отозвалась она, выходя из кухни с большим подносом с пирогом.

— Мы приехали! — звонко отчеканил я, потянувшись к пирогу, поставленному на стол.

— Не хватай, — строго сказала бабушка, огрев меня полотенцем по мягкому месту.

Издав боевой клич, я выскочил из дома, все-таки отломив кусок еще горячего лакомства. Подбежав к будке, я заглянул в нее. Мне так хотелось поделиться добычей с другом, но она оказалась пустой.

— Ты не видел Фильтра? — удивленно спросил я у проходящего мимо Карлоса, который был нагружен сумками, как вьючный верблюд.

— Нет, — кряхтя, ответил он. — Я его вообще не видел после того, как вы уехали.

— Странно, — задумчиво сказал я, но времени на поиски пса не было, так как меня окликнула мама.

Закончив с вещами, мы дружной семьей расположились за огромным круглым столом, накрытым специально на веранде. Налив по бокалу вина, взрослые звонким ударом ознаменовали начало вечера в честь маминого приезда.

Глава 2

Утро ворвалось в мою комнату вместе с дедушкой. Он был полон сил и застегивал лямку своего рабочего комбинезона, что не предвещало для меня ничего хорошего. После легкого завтрака мои сомнения исчезли полностью: нас ждал трудный день. Рабочие из фирмы по организации праздников уже привезли нужное оборудование и вовсю орудовали в саду, стуча и жужжа инструментами. В дедушке на фоне бурных процессов проснулось творческое начало, и его голос звучал без умолку, что явно раздражало главного оформителя и маму. Дабы не обижать его, они нашли ему занятие, но вдали от всех. Мне было поручено помогать деду, и мы пошли натягивать гирлянды на деревья возле реки.

— Вот ты мне скажи, Даниель, что они вообще понимают в красоте? — обиженно сказал дедушка, подавая мне гирлянду.

Пожав плечами, я молча взял провод и начал обматывать им очередную ветку.

— Ты там аккуратней! — сказал дедушка, смотря, как я поднимаюсь выше по дереву.

Пока мы занимались оформлением, дедушка успел вспомнить всех. Начиная от главного оформителя, мамы, бабушки и Карлоса, заканчивая его любимой кобылой Розали, которая никак не могла ожеребиться и осчастливить деда на закате его жизни. Больше всех повезло мне и Фильтру. Мы каким-то чудом не попали в этот список бездельников и лентяев. Кстати, пес так и не появился, что было подозрительно: он еще никогда не убегал так надолго. Закончив с последней гирляндой, я сел на песок возле дедушки, который закурил сигарету.

— Какие мы молодцы! — важно сказал он, озираясь по сторонам и оценивая нашу работу.

— Да, — согласился я, откинувшись на теплый песок.

Тихий шум реки, словно снотворное, заставил меня закрыть глаза и погрузиться в сладкую дремоту. Весь мир сейчас сконцентрировался на этом маленьком пляже, который стал кусочком рая, где я чувствовал себя в полной гармонии с самим собой. Скорей всего, именно про такое состояние души говорил дедушка — и о том, что оно стоит очень дорого в наше сумасшедшее время.

— Мальчики, вы где? — сквозь пелену зазвучал мамин голос.

Задремавший дед встрепенулся и сделал уставший вид, якобы мы только присели отдохнуть.

— Мы тут! — сказал он и поднял руку. — Вот, только присели.

— Молодцы, но отдыхать еще рано. Пойдемте, поможете в саду, — сказала она и протянула дедушке руку.

— Вас не поймешь: то гоните, то зовете.

— Папа! — недовольно сказала мама, нахмурив брови.

— Ну что «папа», идем мы, — отмахнулся дедушка, стряхивая песок с одежды. — Вставай, Даниель, без нас никак.

Остаток дня пролетел незаметно. Я как метеор носился среди взрослых, то что-то подавая, то придерживая, то просто таская мебель. Но самой большой ошибкой дня было случайно заглянуть на кухню, где мне сразу вручили нож и кучу картошки. Уже стемнело, когда все было готово, и дедушка под общие овации включил гирлянды, осветив сад тысячами лампочек.

— Супер! — закричал я, захлопав в ладоши.

Все пять шатров, установленных в саду, и площадка для танцев выглядели потрясающе. Настроение было отличное, но усталость давала о себе знать. Быстро поужинав, я поднялся к себе в комнату и, упав на кровать, моментально уснул.

— Даниель, просыпайся, — нежным голосом сказала мама, поцеловав меня в щеку.

Обхватив руками ее колени, я положил на них голову.

— Мама, а что сегодня за день? — спросил я, еще не открывая глаз.

— Твой день рождения, зайка! — засмеялась она и начала щекотать меня. — Ты мой самый любимый мужчина на свете.

— Правда?!

— Правда, — кивнула она головой. — Поздравляю тебя, ты уже совсем большой, а еще недавно был вот такой.

Отмерив рукой приблизительно сантиметров пятьдесят от пола, она закрыла глаза, скорей всего вспомнив мое младенчество. «Хотя что в нем может быть хорошего? Лежишь как сверток, только еще и спишь», — подумал я про себя и пожал плечами.

— Пойдем завтракать, все ждут только тебя, — сказала мама, беря меня за руку.

Внизу был накрыт большой стол, за которым собрались все жильцы ранчо. Торт с семью зажженными свечами стоял на серебряном подносе и ждал меня. Дедушка с колпаком на голове и воздушными шарами в руках растекся в улыбке, едва увидел меня.

— Поздравляем! — дружно закричали родные под звуки хлопушек с конфетти.

Подбежав к столу, я, недолго думая, загадал желание.

— Пусть все сбудется, — сказал я и изо всех сил дунул на свечи.

Послышались аплодисменты и радостные возгласы, ознаменовав начало моего дня рождения.

— Молодец! — сказал дедушка, целуя меня в щеку. — Весь в меня. Мой подарок на улице.

Явно растрогавшись происходящим, дед резко закурил сигарету и вышел на крыльцо. Теперь наступила очередь остальных поздравлять меня. Вручая подарок и целуя меня, они вереницей проходили мимо, а я никак не мог оторвать взгляда от дедушки, который выпускал клубы дыма, стоя на веранде. Я еще никогда не видел его слез; он словно что-то хотел сказать, но не смог.

К трем часам дня начали собираться остальные гости. Оставляя подарки на огромном столе, они, звеня фужерами шампанского, рассаживались по местам, что-то обсуждая между собой. Дети, в свою очередь, шумной толпой носились по саду, создавая эффект волны, которая перемещалась то в одну его часть, то в другую, при этом успевая поедать торты и другие сладости. Один из мальчишек схватил бокал шампанского и, морщась, залпом осушил его, за что получил мощную затрещину от бабушки, которая взяла на себя роль наседки, пристально следящей за птенцами.

Мой друг Антонио появился вовремя. Я уже начал скучать, сидя на крыльце дома. Праздник только с утра был моим, к вечеру он стал общим. Народ веселился уже сам, не замечая меня. Приглашенные клоуны смешили детвору и взрослых, устраивая веселые конкурсы с призами.

— Опять эти крашеные, — вздохнув, сказал Антонио и, отвязав грузик у шара с гелием, отпустил его в свободный полет. — Скучно…

— Да, достали уже они, лучше бы фокусников позвали! — сказал я, поддержав друга.

— А вы хотите фокусов? — захмелевшим голосом спросил Карлос, проходящий мимо нас.

— Да, — кивнул Антонио и звонко чокнулся стаканом сока о бутылку, которая была в руках новоявленного чародея.

— Сейчас! — Сказав это, Карлос набрал в рот виски и, достав зажигалку, не раздумывая распылил содержимое на пламя.

Шар огня, осветив все вокруг, погас прямо перед лицом, опалив слегка челку. Мы с Антонио сидели в оцепенении от увиденного представления. Неожиданно в груди что-то кольнуло, и я схватился за сердце.

— Ты что творишь?! — закричал дедушка, привлеченный вспышкой огня.

— Мне пора, — испуганно сказал Карлос и, пошатываясь, исчез за домом.

— Вы в порядке? — спросил подбежавший дедушка.

— Да, все хорошо, — сказал я, не показывая свой приступ боли.

— Сейчас я задам трепку этому алкоголику! — выругавшись, выкрикнул наш защитник и побежал вслед за фокусником.

— Что-то в груди болит, — задыхаясь, сказал я.

В следующую секунду у моих ног появился Фильтр, который, лизнув мне руку, побежал к реке. Тут же забыв о боли, я бросился следом за ним. Собака мелькала среди приглашенных гостей, каждый раз исчезая из моего вида.

— Фильтр, да куда ты бежишь?! Фильтр! — кричал я, еле поспевая за ним.

Сбежав к реке, я увидел пса, который сидел в лунном свете спиной ко мне.

— Фильтр! — радостно сказал я и обнял собаку сзади.

— Тебе пора пробудиться, сумрак! — неожиданно сказал пес человеческим голосом и, повалив меня на землю, оскалил клыки.

Детский крик разорвал тишину, ознаменовав пробуждение избранного. Неожиданно я очнулся ото сна и хотел сделать первый глоток воздуха, но вместо этого в нос попала вода, вызвав приступ паники. Взмахами рук я попытался выбраться на поверхность, если таковая вообще существовала, но тело, словно свинец, продолжало тонуть. Я уже терял сознание, когда чья-то мохнатая лапа дернула меня вверх и вытащила на поверхность, протащив по песку. Перевернувшись на живот, я отхаркнул воду и сделал первый вздох, обжигая легкие долгожданным кислородом. Подняв голову, я увидел мальчика, который сидел на песке и был в оцепенении.

— Даниель! Даниель! — встревоженно кричал пожилой мужчина, сбегающий по ступеням лестницы, появившийся из темноты.

Подскочив к ребенку, он осмотрел его и, успокоившись, что с ним все в порядке, настороженно посмотрел на меня:

— Вы можете говорить?

— Кажется, да, — закашлявшись, ответил я.

— Кто вы? — спросил старик, подходя ко мне.

— Не знаю, — покачал головой я, еще не понимая происходящего.

На шум сбежались люди, которые столпились вокруг меня, изучая удивленными взглядами.

— Даниель, что тут произошло? — строго спросил старик, посмотрев на меня.

— Не знаю. Я побежал за Фильтром на пляж, потом пустота, а дальше я увидел этого мужчину, который тонул в реке, — оправдываясь, ответил мальчик.

— Хорошо, в доме разберемся. Принесите ему одежду.

Посланный гонец не заставил себя ждать и появился через минуту, держа в руках халат.

— Идти сможете? — спросил старик, обращаясь ко мне.

— Да, — кивнул я, еще теряясь в пространстве.

Мужчина помог мне встать и провел в дом, усадив в комнате с камином.

— Посиди здесь, — сказал он, исчезая в дверях.

Когда я остался один, в комнату ко мне забежал пес и сел напротив меня, пристально всматриваясь умными глазами.

— Архей, — в голове зазвучал голос, явно идущий от собаки. — Вспомни себя, тени прошлого живы в тебе.

Эти слова словно огонь обожгли тело, запустив болезненную реакцию в мозге. Картинки, образы, звуки, даже запахи начали выстраиваться в цепочки, восстанавливая утраченную память.

— Я вспомнил все, Имаго! — хрипло сказал я.

В комнату забежал мальчишка и сел рядом со мной на диван.

— У вас кровь идет из носа, — сказал он и, достав из кармана платок, протянул мне.

— Спасибо, — еще дрожащим голосом поблагодарил я.

Едва белая ткань успела впитать алые капли, как послышался звон бьющегося стекла. Женщина, стоявшая у порога, была в шоке. Она словно увидела призрака, который, вырвавшись из царства мертвых, пришел за ее душой. Резко рванув к камину, она схватила скрижаль и занесла её над головой, приготовившись к броску.

— Не надо, — тихо сказал я, положив руку на голову ребенку. — Думаю, все в этом доме хотят жить.

— Что тут опять стряслось? — раздраженно спросил старик, хрустнув стеклом под ногами. — Ну вот, попросил принести человеку выпивки, а ты ее уронила. Ну что с вас взять.

— Извини, папа. Думаю, Даниель сможет принести еще нашему гостю, — ответила женщина, не отрывая взгляда от меня.

— Да пусть сидит! Я сам, — отмахнулся старик, обрывая тонкую нить надежды матери на спасение своего дитя.

— Чего ты хочешь? — спросила она, сев напротив нас с мальчиком.

— Для начала просто поговорить, маг Твердыни. Видимо, не просто я тогда спас тебя в Монголии. Судьба снова свела нас, — сказал я, наклоняясь вперед.

— Хорошо, но, думаю, Даниелю лучше пойти к гостям, у него сегодня праздник. Семь лет, — сказала женщина, посмотрев на меня умоляющими глазами.

— Согласен. — Потрепав именинника за волосы, я убрал руку с головы.

— Беги, мальчик мой, гости уже заждались тебя, — сказала любящая мать, поцеловав его.

— Значит, Твердыня жива? — спросил я, оглядываясь по сторонам.

— Я не знаю, после падения основного реликта я покинула организацию, — сказала она, закрывая руками лицо.

— Ты же знаешь, из такой организации невозможно просто так взять и уйти, — сказал я, забирая скрижаль, которую она положила на журнальный столик. — Магия Огня. Кстати, как тебя зовут?

— Луиза, — тихо сказала она, недоверчиво посмотрев на меня.

— Архей.

— Я помню твое имя! Прошло чуть больше семи лет, но та кровавая бойня у меня до сих пор стоит перед глазами. В тот день вы убили очень много людей, — мрачно сказала Луиза, сверкнув искрами злости в глазах.

— Не надо на меня так смотреть. Если бы не наше вмешательство, возможно, этого мира уже бы не было. Кто отец ребенка?

— Мастер, — вздохнув, ответила Луиза.

— Творец, это был твой умысел? — улыбнувшись, сказал я и вознес руки к небу. — Поместить меня в ребенка Мастера.

— Что? — удивленно спросила Луиза.

— Моя душа семь лет покоилась в теле твоего сына.

Внезапная тревога разрядом прошла сквозь сознание. Мое чутье не подвело меня: среди приглашенных гостей появились трое новых людей, которые уверенно направлялись к нам.

— Веди себя спокойно, — сказал я, скрывшись под пеленой магии.

— Здравствуй, Луиза, — спустя мгновение прозвучал голос незнакомца, заставив вздрогнуть женщину.

На пороге стоял крепкий парень, держа за руку Даниеля. Выглядел он солидно не только из-за своей комплекции, но и благодаря дорогому костюму, который сидел на нем как влитой.

— Скользящий страж, — тихо выдохнула она, вставая с кресла. — Приветствую тебя, воин. Что привело тебя в мой дом?

— Ты же знаешь, что нам нужно, — холодно ответил мужчина и прошел в комнату, увлекая ребенка за собой.

Даниель находился под действием чар и безвольной марионеткой шел за воином Твердыни.

— Где тот странный мужчина, который появился у реки? — спросил страж, обхватив пальцами хрупкую шею ребенка.

— Я не знаю, — спокойно ответила Луиза.

— Не лги мне! Ты предала нас, покинув ряды организации. И жива ты только благодаря этому ребенку. Не будь он сыном Мастера…

Он хотел что-то еще сказать, но в это время на пороге появился дедушка Даниеля. Оценив мгновенно ситуацию, старик не задумываясь бросился на обидчика внука, но тут же рухнул на пол под взмахом руки стража.

— Я еще раз спрашиваю: где незнакомец? — спросил страж, меняясь в голосе. — Мое терпение не безгранично, да и сын Мастера лишь напоминание о былой славе родителя.

— Я же сказала — я не знаю! — закричала Луиза, бросившись к сыну, но, получив мощный удар ногой в живот, отлетела назад.

Смотреть молча на происходящее я больше не мог. Луиза не солгала мне, говоря, что покинула Твердыню. Скинув пелену, я одним прыжком оказался у стража и резким ударом кулака вышиб из него сознание. Первые капли крови алыми пятнами растеклись по мраморному полу. Освободив ребенка, я отпустил тело воина, которое безвольно просело на колени.

— Даниель! — прохрипела Луиза, еще не отойдя от удара. — Иди ко мне.

Женщина провела рукой над головой мальчика, выведя его из оцепенения.

— Ему лучше не видеть это, — сказал я, оттолкнув в сторону бездыханное тело стража.

Однако в следующую секунду произошло невероятное. Не приходя в сознание, страж взмахом руки достал нож и занес его для удара. Я едва успел оттолкнуть Луизу и ребенка, как меня пронзил металл, войдя острием лезвия в незащищенную плоть.

— Их можно убить, только сломав позвонки! — закричала Луиза в тот момент, когда страж легким прыжком воспарил в воздухе, доставая второй нож.

Нужно было действовать быстро. Вложив в кулак заклинание силы, я резким ударом смял хрящи кадыка, сломав шейный отдел.

— Кто они? — удивленно спросил я, понимая, что без магии тут не обошлось.

— Скользящие! — ответила Луиза, не отпуская из объятий сына. — Они способны управлять чужими телами силой собственной души. Это маги-кукловоды.

— Твердыня в своих практиках не стоит на месте, — сказал я, болезненно вырвав нож из тела.

Неожиданно на пороге появилась официантка, которая от увиденной картины вскрикнула. Скорей всего, она зашла в дом, чтобы взять еще шампанского или закусок, но случай изменил ее жизнь. Девушка, крепко прижав к груди поднос, молча смотрела на труп, истекающий кровью.

— Прости, — сказал я и, применив чары забвения, отключил случайную свидетельницу. — Приберись здесь, а я займусь остальными воинами.

— Хорошо, — согласилась Луиза и, схватив скрижаль со стола, приложила ее к трупу.

Действие магии было мгновенным. Тело, почернев на глазах, рассыпалось прахом, который тут же был поглощен камнем. В это время у моих ног появился Фильтр, который, оказывается, спокойно наблюдал за происходящим из-за дивана.

— Имаго, а ты, оказывается, трусишка, — усмехнулся я, заковывая себя в броню.

— В теле собаки я не воин, — отозвался пес и, коснувшись лапой кровавой лужи, испарил ее. — Помогу убраться.

— Фильтр? — удивленно спросила Луиза, с опаской посмотрев на собаку.

— Да, — ответил Имаго, неестественно растянув морду в улыбке.

— Они уже здесь, — сказал я и, выполнив прыжок в пространстве, оказался за спинами ворвавшихся стражей.

Нанеся одновременный удар руками в затылки воинов, я подхватил их обмякшие тела. Выскочив на улицу, я мощными прыжками стал удаляться от дома. Нужно было оградить невинных людей от предстоящего сражения. Еще одно усилие, и мы приземлились в центре пшеничного поля. Бросив на землю воинов Твердыни, я закрыл глаза, полностью сконцентрировавшись на сердечной чакре. Магия полностью вернулась ко мне, даруя прежнюю силу суприма, которая волнами разошлась по телу. Мои мысли были чисты, а степень концентрации достигла максимума. Глубоко вдохнув, я коснулся пальцами живого моря колосьев, слившись с природой. Поле эфира, вырвавшись из груди, окутало тело, исказив пространство вокруг меня.

— Великолепно, — тихо сказал я, сжав кулаки.

— Это ненадолго, — металлическим голосом произнес один из стражей, поднявшись с земли.

Его голова была неестественно запрокинута назад, но это нисколько не мешало ему двигаться. Я чувствовал, что в нем нет страха, нет сомнений. Он был готов к сражению и достал из-за спины мачете.

— Ты же понимаешь, все это бесполезно. Ваш реликт утерян, а оставшиеся воины не в силах противостоять мне, — сказал я, извлекая катаны из тела.

— Ты слишком самоуверен. Ты не бессмертен, а это уже наш шанс! — огрызнулся страж, растекаясь улыбкой безумца.

Его голова с хрустом стала на место, а в руке появилась небольшая стеклянная баночка, которая была тут же выпита залпом.

— Эликсир… — недоверчиво произнес я, как тут же получил невероятный удар рукой, который заставил грудную пластину брони прогнуться.

В теле мага шли процессы, заставляя его видоизменяться. Конечности и торс стали больше и сильней. Кожа, став каменным панцирем, потеряла привычный цвет и мягкость, уступив место прочности.

— Но как? — удивленно спросил я, увернувшись от очередного удара.

— Новые технологии и магия древних творят чудеса, — раскатисто сказал страж, больше похожий уже на монстра.

Град ударов обрушился на меня, заставив закрыться в глухой обороне. Мои доспехи заскрипели под натиском врага, каждый раз звонко блокируя атаки. В какое-то мгновение стражник мощным ударом сбил меня с ног, но в свободном падении я пробыл недолго. Толчок сверху впечатал меня в землю, подняв облако пыли.

— Это и есть сила суприма? — спросил второй страж, стоя на мне.

Он явно не понимал уровень опасности, с которой столкнулся, и поэтому опустился вниз, взяв меня за голову. Его беспечность сыграла мне на руку. Наложив заклинание силы на пальцы, я вытянутой кистью пробил горло монстра. Фонтан крови ударил из раны, заливая пыльную землю, на которую, хрипя, рухнул убитый страж. Не останавливаясь, я выполнил подкат ко второму воину и лезвием катаны пробил ему голову насквозь.

— Вот это сила суприма, — сказал я и, вырвав меч, упал назад.

Сняв шлем, я отхаркнул кровь, которая с характерным привкусом железа скопилась во рту. Воины Твердыни стали намного сильней. Хотя магия и осталась на примитивном уровне, но ее эффективность я испытал на себе, ощущая это каждой сломанной костью в теле. Убив Мастера, я лишь обезглавил гидру, которая возродилась из тьмы, продолжая опоясывать Нижний мир своими кольцами.

Глава 3

Ночь, как ни странно, прошла спокойно, защитные печати остались нетронуты. Видимо, посчитав, что трех стражей будет достаточно, чтобы уладить ситуацию с неожиданным всплеском магии, Твердыня была спокойна, оставаясь пока в неведении о случившемся на ранчо. Но это спокойствие было временным, и я понимал, что зверь, которого я разбудил, еще покажет свои зубы.

Мои раны затянулись, и я довольно потянулся, разминая мышцы после сна. В гостиной уже сидел Даниель, который, надев наушники, смотрел мультфильмы. Яркая картинка событий пестрила в глазах, вызвав у меня лишь одно желание — отвернуться от экрана.

— Представляю, что сейчас творится в его голове. Печально, что вы не знаете про «Союзмультфильм», — сказал я, вставая с дивана.

Потерев глаза, я окончательно проснулся и вышел из дома навстречу прекрасному утру, которое дышало свежестью. На веранде сидел отец Луизы и, раскачиваясь в кресле, с удовольствием потягивал сигару, пуская густые кольца дыма.

— Доброе утро! Как спалось? Вчера дочь очень много рассказала про вашу совместную работу в Монголии, — с одобрением сказал старик, дружелюбно улыбнувшись мне.

Видимо, Луиза применила чары. Хотя, скорей всего, просто соврала, придумав на скорую руку легенду, которая хоть как-то бы могла оправдать мое появление.

— Спасибо, все отлично. Словно заново родился, — сказал я, вспоминая события прошлого вечера. — А где Луиза?

— У реки, — сказал старик, указав в сторону пляжа.

Пробежавшись по саду, я взял яблоко из корзины с фруктами, стоявшей на столе. Видимо, вчерашний праздник прошел весело. При этом часть гостей мирно спала на креслах, аккуратно накрытых пледами. Едва не поскользнувшись на мокрой траве, я все-таки благополучно добрался до лестницы, ведущей к пляжу. Спустившись вниз, я увидел Луизу. Она стояла с закрытыми глазами и делала плавные движения руками, при этом интенсивно вдыхая и выдыхая. Стоило отдать должное телу Луизы, оно выглядело подтянуто и очень привлекательно, особенно сейчас, когда на ней были только коротенькие спортивные шорты и топик.

— Не помешаю? — тихо спросил я, садясь на песок.

Закончив упражнение, Луиза открыла очаровательные, но в то же время грустные глаза.

— Нет, тем более я уже все, — ответила она и, взяв бутылку воды, сделала глоток.

— Твои родные вчера не догадались? — спросил я.

— Нет. Все прошло тихо. Надо сказать спасибо Имаго, он еще тот волшебник, — ответила Луиза, садясь рядом. — Если бы я знала о его талантах в уборке раньше…

— Ну конечно, — запротестовал пес, сбегающий по ступеням. — Избавьте! И вообще, я надеюсь, что это последний день в теле собаки. Хоть покурю нормально.

— Каковы наши планы? — спросил я, посмотрев на Луизу.

— Наши?! У меня лично один план: собрать всех близких и бежать куда глаза глядят, — печально ответила она.

— Это не выход. Если Твердыня знает, где ты сейчас, то и в будущем это не составит большого труда. Только в этот раз меня уже не будет рядом, — сказал я, нарисовав не самые приятные перспективы для нашей беглянки.

Луиза молча думала, сжав руками бутылку с водой. Она прекрасно понимала, что в сложившейся ситуации ей уготовлена роль жертвы, но мириться с этим трусливым выбором явно не хотела.

— Решай сама, но я уверен, что тебя не прельщает вариант быть зверски убитой в дешевом мотеле на окраине города, — сказал я, окончательно рассеяв ее мысли о побеге.

— Хорошо, что ты предлагаешь? — грустно вздохнув, спросила она.

— Для начала расскажи все, что ты знаешь о Твердыне. Меня интересует, что случилось с организацией после падения реликта, — ответил я, пересаживаясь напротив Луизы.

— После гибели Мастера управлением организацией занялись двенадцать воинов тайного ордена Покрова. Это маги первого круга, они были обращены вместе с владыкой. Воны Покрова великие эзотерики, посвятившие жизнь изучению магии, — сказала Луиза и взмахом руки начертила на песке символы четырех стихий. — Основатели ордена знают, что тело лишь оболочка, а духовная сила безгранична, и ради этой силы они и живут.

— Неожиданный поворот, — задумчиво сказал я. — То есть с эхом Творца говорил не только Мастер?

— Да, были и другие. И они оказались дальновидней, — грустно ответила Луиза, покачав головой.

— Дальновидней? — заинтересованно спросил я.

— Люди ордена подтолкнули Мастера к его безумству! — ответила Луиза, заплакав. — Я любила его, а он, став марионеткой в руках Покрова, отверг все, что когда-то было дорого ему. Их бредовые идеи о вселенской добродетели и новом мире были ловушкой, в которую попался Мастер.

— Не могу спокойно смотреть, когда женщины плачут, — неожиданно вмешался Имаго, заскулив при этом.

— Перестань, Фильтр, я не плачу. Это последние воспоминания, которые вышли из моего сердца. Нужно идти дальше. У меня растет сын, — тихо сказала Луиза, растерев слезы.

— Что тебе еще известно? — продолжил я, поймав себя на мысли, что тоже сожалею о потере Луизы.

— В реликте я отвечала за сбор данных от оракулов. У нас был целый отдел, который строил карты грядущего бытия. Мы занимались поиском важной информации. Ключевых данных, которые могли помочь нашей организации.

— Что за ключевые данные? — удивленно спросил я.

— Я называла их «золотые песчинки» — это сведения о будущем, материальном будущем. Котировки валют, цены на нефть, выигрышные комбинации лотерей, тотализаторов, скачек — все, что приносило нам огромную прибыль. Мы знали наперед исход события. Понимаешь?

— Да, — протяжно сказал я, задумавшись о бесценности такой информации в мире людей.

— Так вот, кроме «золотых песчинок» попадалась информация и другого характера. Например, ваше первое прибытие. Однажды я присутствовала на сеансе, который закончился истерикой и невероятной кровопотерей у одного из служителей, он был невменяем и нес полный бред.

— Откровение! — уверенно сказал я.

— Что? — не понимая меня, спросила Луиза.

— Неважно, продолжай.

— Он рассказал о падении реликта, о перворожденном суприме, о приходе Армии Семи Столпов и начале великой воины, — выдала Луиза на одном дыхании.

— Что? — соскочив, воскликнул я. — Не может быть!

Схватив Луизу за плечи и оторвав ее от земли, я пребывал в шоке, не веря в услышанное.

— Отпусти, мне больно! — запротестовала она, вырываясь из моих рук.

— Извини. Что было дальше?

— На следующий день все записи были стерты, а люди, присутствующие на сеансе, пропали без вести, — ответила Луиза, закрыв руками лицо. — Я была уверена, что вырвалась из порочного круга, но, видимо, от судьбы не уйти.

— Вот так поворот! — взволнованно сказал Имаго. — Не нравится мне это.

— Значит, маги Покрова знают о существовании Семи Столпов, — сказал я. — Нам нужно быстрее снять печать Бальтазара. Спящие ждут меня, я слышу их шепот.

— Мне кажется, не стоит так сильно переживать. Твердыня, скорее всего, знает не все. Растолковать откровение дано не каждому. Тем более прошло уже семь лет, и если бы они могли найти столпы, то давно бы сделали это.

— Я думаю, они ждали тех, кто сможет найти столпы, — сказал я, посмотрев на Имаго.

— Ты хочешь сказать… — ощетинившись, прорычал пес.

— Да, Твердыне нужны были мы, — уверенно сказал я.

— Пришла пора призывать меня в истинном обличье.

— Будь по-твоему, — сказал я, взяв Имаго на руки. — Единение с духом желаний!

Тело собаки вздрогнуло и начало рассыпаться песчинками, высвобождая истинный образ спирита. Яркое свечение опоясало прозрачную сферу, слепя глаза и обжигая руки. Я отошел назад, давая Имаго закончить перевоплощение.

— Готов служить, хозяин! — металлическим голосом сказало худощавое существо, всколыхнув пространство своим появлением.

Я впервые видел перерожденного духа желаний. Его тело напоминало строение суприма, но лишь наличием рук, ног и головы, в остальном же оно было уникально. Кожа Имаго отдавала синевой и была покрыта рисунками, которые выстраивали сложный узор на ее поверхности, а по центру груди как апогей всего сверкал кристалл красного цвета. Из одежды на нем были лишь черные лохмотья ткани, едва прикрывавшие ноги и торс, который представлял собой свод массивных ребер. При этом его рост был выше даже суприма.

— Привет. Вот и встретились, — невозмутимо сказал я и посмотрел на небо, указав пальцем вверх. — Дом?

— Очень смешно, я оценил, — огрызнулся Имаго, тряхнув руками, на которых звякнули массивные браслеты.

— Это что-то невероятное! — воскликнула Луиза, захлопав в ладоши.

— Согласен, я красавчик, но мой вид может испугать обычных людей. — Сказав это, Имаго сверкнул кристаллом на груди, превратив себя в парня лет двадцати пяти. — Так будет лучше.

— Не буду спорить, — согласилась Луиза, обведя Имаго оценивающим взглядом.

— Раз все готовы, нам пора выдвигаться, — сказал я, взглянув на солнце, которое неумолимо двигалось к зениту. — Луиза, ты пойдешь с нами, а семью мы спрячем, с нами они будут в опасности.

— Но где ты их хочешь спрятать? — спросила она.

— Есть у меня одно место на примете. Думаю, родственники не откажут.

Едва я успел переродиться, а события уже набирают обороты. Как оказалось, Твердыня лишилась марионетки, за спиной которой стояли хитрые кукловоды, которые обрекли своего лидера на верную смерть. При этом не пострадав сами. Мне почему-то это сразу напомнило современный мир людей и их правительство, где действуют те же законы. Возможно, теория заговора не так призрачна. Хотя я всегда верю в лучшее, в чем лишний раз убедился, встретив Луизу. Вчерашний враг стал союзником.

Глава 4

Шли третьи сутки, как мы покинули дом Луизы и сейчас находились в безлюдных горах, занимаясь возведением алтаря знаний. Реликт должен был помочь нам найти место заточения Седьмого Столпа Бытия. Имаго почти все время молчал и был замкнут, лишь изредка жалуясь на дождливую погоду и на Творца, создавшего такой примитивный мир, где есть место таким неудобствам. В горах дух мог спокойно ходить в своем истинном обличье, чему искренне был рад после долгих лет заточения в теле собаки. Призванный помощник поражал точностью своих движений. Он был сильным, стремительным и ловким, словно все происходящее вокруг было изначально известно ему, как хорошо отрепетированная пьеса.

— Как же меня достал этот дождь, — сказал Имаго и, посмотрев в чертеж алтаря, взял в руки очередную плиту.

— А я люблю дождь, — честно признался я и, раскинув объятия, поднял голову вверх.

— Тебе проще, ты же не куришь, — буркнул дух, выкинув промокший окурок. — Сегодня к вечеру я закончу возведение алтаря.

— Отлично, — одобрительно кивнул я и потянулся к плите, чтобы помочь Имаго.

— Нет, оставь! Я же сказал, что должен воздвигнуть его сам, иначе не будет нужного эффекта, — одернул меня дух. — Иди лучше помоги Луизе с едой.

Поняв, что здесь мне ничего не светит, я развернулся и пошел в сторону пещеры, смело ступая по серым лужам.

— Кстати, можешь достать одну бутылку моего виски! — крикнул вдогонку Имаго.

— Где это видано, пьющий и курящий дух желаний, — сказал я, уже заходя в наше временное жилище.

В пещере было тепло и сухо, а приятный запах готовящегося обеда моментально развеял дурное настроение. Луиза оказалась очень хозяйственной девушкой. Взяв на себя обязанности шеф-повара, она умудрялась из скудного набора продуктов готовить изысканные блюда, которые всегда радовали меня и Имаго. Подойдя к костру, я лег на лежак, расслабляясь в тепле.

— Имаго сегодня закончит с алтарем, — тихо сказал я, потянувшись.

— Это радует, — отозвалась Луиза и села рядом со мной. — Я уже устала от этих гор. Я люблю солнце и море, а здесь только дождь, свинцовые тучи и слякоть.

— Не расстраивайся, завтра мы покинем это место, — успокоил ее я и почувствовал, как она легла рядом, прижавшись ко мне спиной.

— Обними меня, — тихо попросила она, поджимая ноги к груди. — Мне нужно человеческое тепло.

Немного растерявшись от неожиданной просьбы, я все же обнял Луизу, ощутив приятный запах ее роскошных волос. Она была так близко, что я чувствовал биение ее сердца, которое пульсом подрагивало на нежной шее. Луиза взяла меня за руку и хотела что-то сказать, как неожиданно, словно вихрь, в пещеру ворвался Имаго.

— Ребята, там такое! — сказал дух и тут же запнулся, увидев нас. — Эй, вы что тут творите?

— Да мы… — начал я.

— Да ладно, мне это все равно не интересно. Тем более вы уже в том возрасте, когда можно практически все. Пойдемте на выход, я вам кое-что покажу, — сказал Имаго, хватая меня за руку.

— А ты, оказывается, не только можешь исполнять желания, но и рушить их, — недовольно сказала Луиза, вставая вслед за мной.

Выбежав из пещеры, мы остановились у входа в ожидании чуда, которое так взволновало Имаго.

— Ну и что ты хотел показать? — спросил я, прикрывая лицо от проливного дождя, который хлынул с новой силой.

— Смотрите! — сказал он, указывая на великолепного оленя, вышедшего из леса и находящегося от нас метрах в тридцати.

Статное животное поражало своим размером и красотой рогов, которые возвышались над ним словно корона. Он словно царь леса, вышедший из сказки об эльфах.

— Я таких еще не видел! — восторженно воскликнул я.

— Он пригодится нам, — радостно сказал Имаго.

— Пригодится? — растерянно спросила Луиза, посмотрев на меня.

— Да, — ответил Имаго, неожиданно начав разбег.

Заведя руки назад, дух сделал пару шагов и мощным прыжком воспарил вверх, рассекая телом капли дождя. Животное даже не успело понять, что произошло, когда мощный удар впечатал оленя в грязь, подняв тысячи искрящихся брызг. Резко схватив окровавленную тушу, Имаго с легкостью перекинул ее через плечо и направился к нам, оставляя за собой ярко-красный след.

— Ты что сделал?! — закричала Луиза и не задумываясь бросилась навстречу духу. — Зачем, тебе мало еды?

Поравнявшись с ним, она начала изо всех сил бить его кулаками, заливаясь слезами.

— Успокойся, женщина, — холодно сказал Имаго и, перехватив руку Луизы, поднял ее над землей. — Мне нужна кровь для обряда, или ты готова отдать свою?

— Сволочь! — выкрикнула она и, вырвавшись из захвата, упала на землю. — Ненавижу!

— Перестань, — жестко сказал я, подбежав к Луизе.

— Не о том думаешь, хозяин, — покачав головой, возразил Имаго.

Поправив тушу, дух, тяжело шагая, направился в сторону пещеры, недовольно бормоча себе что-то под нос.

— Не плачь, — сказал я и, подхватив Луизу, поднял ее на руки. — Сейчас ты напомнила мне одну девушку, которая тоже была весьма эмоциональна по воле человеческих чувств, но увиденные смерти изменили ее.

— Надеюсь, я никогда не увижу то, что видела она, — сказала Луиза, промокшая до нитки. — Я не хочу быть бездушной куклой.

— Она не стала бездушной, она стала сильной! — констатировал я и, прижав к себе Луизу, пошел к пещере.

Посадив заступницу возле костра, я подбросил дров в огонь и посмотрел на Имаго. Он, подвесив тушу в глубине свода, руками собирал кровь, аккуратно переливая ее в большую чашу. Дух желаний был в эфире и гортанно, словно буддистский монах, произносил заклинание, очищая заветную жидкость от посторонних примесей и придавая ей нужную силу для обряда.

— Тебе надо переодеться, а то заболеешь, — сказал я, протягивая сумку с сухими вещами Луизе.

— Да, только вам нужно выйти, — согласилась она, наивно улыбнувшись.

— Хорошо, — вздохнул я, направившись к выходу. — Пойдем, Имаго.

— Делать мне больше нечего, — раздраженно сказал дух, продолжив свое занятие.

— Я так не буду переодеваться, — обиженно сказала Луиза, надув губы.

— Ты что ведешь себя как ребенок?! — в негодовании разразился дух, резко повернувшись к нам и разбрызгав часть крови. — Буду, не буду. Я тут, вообще-то, делом занимаюсь. И запомни, твоя нагота не вписывается в каноны красоты духов Верхнего мира.

— Успокойтесь! — скомандовал я. — Дух, занимайся своим делом, а ты, Луиза, если стесняешься, я прикрою тебя пледом. Так всех устроит?

— Вполне, — согласились оба, отвернувшись друг от друга.

Расправив плед, я спрятал Луизу от посторонних взглядов, дав ей возможность спокойно переодеться. Благо это заняло не так много времени.

— Все, я готова, — весело сказала она и, выскочив из укрытия, поцеловала меня в щеку. — Ты настоящий джентльмен.

— Не за что, — растерянно ответил я.

— У вас, у людей, все так просто, — фыркнул Имаго, проходя мимо нас с полной чашей крови.

— Давайте кушать, — сказала Луиза и, показав духу язык, подошла к котелку.

Сев вокруг костра, мы молча приступили к трапезе, погрузившись каждый в свои мысли. Имаго явно был доволен овощным рагу и поглощал его как солдат срочной службы, у которого в запасе было всего пять минут.

— Для обряда все готово, — неразборчиво произнес дух, все еще жуя. — На закате приступим.

— Замечательно, да поможет нам сила Творца! — громко сказал я, отправив очередную ложку еды в рот.

— Поможет, обязательно поможет, — невозмутимо сказал Имаго, накладывая себе добавки. — Конечно, не он сам, а его одежда.

— Одежда? — удивленно спросил я и, отставив чашку с едой, взял бутылку виски.

— Все духи желаний донашивают одеяния Творца, — объяснил Имаго и бережно коснулся старых лохмотьев. — Почти вся наша сила в них.

— Интересно получается, — протянул я и разлил виски по железным стопкам. — Дай потрогать.

— Давай лучше выпьем, а потом потрогаем, — весело сказал Имаго, ловко подхватив свою стопку длинными пальцами.

— Не вижу ни одной причины, чтобы не выпить, — сказал я и передал Луизе ее рюмку. — За успех и дружбу!

Виски резко обожгло горло и спустя секунду приятным теплом растеклось по желудку. Имаго, издав радостный возглас, схватил бутылку и тут же налил себе вторую стопку, которую залпом отправил вслед за первой.

— Хорошо, — протяжно выдохнул он и облокотился на стоявший рядом камень. — Теперь можешь трогать.

— Да ладно, верю, — отмахнувшись рукой, отказался я.

— А можно мне потрогать? — спросила Луиза, настороженно посмотрев на Имаго.

— Ну давай ты, — прищурив один глаз, разрешил дух. — Только аккуратно.

— Хорошо.