Оглавление

1. Просто — semplicemente
2. Глава 1
3. Глава 2
4. Глава 3
5. Глава 4
6. Глава 5
7. Глава 6
8. Глава 7
9. Глава 8
10. Глава 9
11. Глава 10
12. Глава 11
13. Глава 12
14. Глава 13
15. Глава 14
16. Глава 15
17. Глава 16
18. Глава 17
19. Глава 18
20. глава 19
21. Глава 20
22. Глава 21
23. Глава 22
24. Глава 23
25. Глава 24
26. Глава 25
27. Глава 26
28. Глава 27
29. Глава 28
30. Глава 29
31. Глава 30
32. Глава 31
33. Глава 32
34. Глава 33
35. Глава 34
36. Глава 35
37. Глава 36
38. Глава 37
39. Глава 38
40. Глава 39

Все события, описанные ниже, а также персонажи, являются лишь фантазией автора и не имеют ничего общего с реальностью. Возможные совпадения имён и мест действия случайны и не несут скрытого смысла.

Посвящается Джованни и всем тем, кто пытался.

Не существует в отдельности ни зла, ни добра, но есть равновесие.

Маска — такой предмет, накладка на лицо, которая позволяет оставаться не узнанным. В своё время маски были популярны в Венеции, во времена Республики, когда граждане скрывали свои лица, чтобы их не уличили в предосудительных связях и конечно же преступной деятельности. Как ни парадоксально это звучит, но мы все носим маски, порой скрывая за грубостью свою слабость или мягкость и наоборот. Мы не хотим быть узнанными и иногда сами начинаем верить в то, что мы такие, какая есть наша маска. Время и обстоятельства диктуют нам определенные условия, и мы не перестаем менять образы, подстраиваясь под окружающую действительность, всё глубже скрывая себя настоящих.

Глава 1

«Игра в переодевания» иногда настолько затягивает, что начинает казаться, будто эти образы являются неотъемлемой частью нашей личности.

Всё устроилось как нельзя лучше. Назойливая муха, Сантино Бельтраффио, получила свою ложку варенья в виде отличной должности заместителя директора Департамента по борьбе с мафией. Алессандро Маретти вздохнул полной грудью. Его уже абсолютно не напрягали их беседы, со временем он увидел, что Сантино не предпринимает совершенно никаких шагов, чтобы как-то вывести его на чистую воду, подловить на чём-либо, он просто слушает и больше ничего. Ему казалось, он неплохо справляется, пытаясь изобразить себя невинной жертвой обстоятельств, давления Сальваторе и невозможностью на данный момент уйти в сторону от дел. Ведь благодаря ему существует определенный порядок. Скорее всего, Алессандро был сам абсолютно уверен в этом. О самом Сантино Бельтраффио в Риме поговаривали разное, но разное поговаривают обо всех. Пока, казалось, все немного затаились и ждали, как же себя проявит этот человек, сделавший за короткий срок такую головокружительную карьеру. Поговаривали о том, что это он именно тот, который реально сможет вступить в борьбу с организованной преступностью, а также и то, что он назначен на должность только благодаря тому, что его продвинула мафия.

— Не понимаю, зачем ты пропихнул Бельтраффио на эту должность? Он и так кость в горле! — вздохнул Анандо Багарелло.

Он театрально прохаживался по гостиной в палермском доме Алессандро, время от времени затягиваясь сигаретой.

— А кто тебе сказал, что это сделал я? — Алессандро изобразил крайнее изумление.

— Брось! Ясно без объяснений. Хотя, возможно ты прав, сейчас наступило затишье. В Риме и без нас полно проблем. Главное, чтобы он не помешал нашим делам. Не доверяю я ему. — сказал Багарелло.

Алессандро немного помолчал, пристально глядя на Багарелло. Вот кому он не доверял, так это ему. Всё в нём было излишним, начиная от артистизма и заканчивая кричащим внешним видом. Всего слишком. Слишком закатывает глаза, слишком громко вздыхает, слишком пытается показать, какому бренду принадлежит та или иная часть его гардероба.

— Повторяю, я его туда не пропихивал. Неужели спорить со мной доставляет тебе такое удовольствие? Лучше скажи мне, почему твои отморозки регулярно пасутся на территории Дуски? Он мне третий раз жалуется. — спросил Алессандро.

— Из-за того ресторана? «Ferro di cavallo»? Ах, перестань! Это моя территория! — Багарелло снова театрально вздохнул.

— С каких это пор? — удивился Алессандро.

— Из-за того ресторана? «Ferro di cavallo»? Ах, перестань! Это моя территория! — Багарелло снова театрально вздохнул.

— С каких это пор? — удивился Алессандро.

— Как это, с каких пор? С тех самых, когда они занялись произволом в пиццерии «Фриды»! Ты не помнишь? Забавно! — сказал Багарелло.

— Как это, с каких пор? С тех самых, когда они занялись произволом в пиццерии «Фриды»! Ты не помнишь? Забавно! — сказал Багарелло.

— Стоп, мы решили тот вопрос. Не надо обострять! Тебе мало было той бомбы? У тебя полдома разнесло! — заметил Алессандро.

— Не понимаю, почему ты защищаешь этого жирдяя Дуски? Он отвратительный! Из тех, кому удобнее пользоваться выгребной ямой вместо туалета и жить в дерьме по уши, при этом носить по десять золотых цепей. — сказал Багарелло и снова театрально вздохнул.

— Сейчас он прав. Заметь, он не пошёл к тебе разбираться при помощи «Uzi»…

— Ах, ну конечно, по «Uzi» он специалист. Только это и умеет, палить налево-направо. — хмыкнул Багарелло.

— Думай сам, но, если и дальше будет продолжаться этот беспредел, я ему разрешил разобраться, как он сочтёт нужным. — как можно более безразлично сказал Алессандро.

— Ты серьёзно? — Багарелло остановился напротив кресла, в котором сидел Алессандро. — С ума сойти!

— Ты зарываешься, Анандо! Какой-то дохлый ресторан не стоит того. Лучше займись лимонами, есть дельное предложение, Дуски я даже предлагать не буду, хотя лимоны — это его тема.

— Лимонами… хорошая партия? — Багарелло оживился.

— Не то слово. — покивал головой Алессандро.

— Почему себе не возьмёшь? — спросил Багарелло.

— У меня и так много заказов, почему бы не поделиться с таким уважаемым человеком чести, как Анандо Багарелло? — Алессандро еле заметно ухмыльнулся.

— Ладно, оставлю я его ресторан в покое, но тема с лимонами моя! — сказал Багарелло.

— Вот и славно. Сухогруз придёт через две недели, завтра с тобой свяжется капитан, занимайся.

— Спасибо, — промурлыкал Багарелло.

Он заметно повеселел, его перестали занимать мысли о Сантино Бельтраффио и о проклятом Дуски. Хорошая партия лимонов предполагала, как минимум, пару-тройку контейнеров под завязку забитых оружием, выступив посредником при продаже, можно заработать хорошие деньги.

Алессандро остался доволен собой. Откровенно говоря, конфликт между Дуски и Багарелло дошёл до крайней точки кипения, ещё немного и в ход могли пойти кровавые аргументы, Алессандро бы этого не хотелось. Совершенно не нужно привлекать внимание к острову, который и так уже имеет дурную репутацию. Само слово Сицилия давным-давно плотно связывали со словом мафия. Заниматься делами в таких условиях довольно тяжело. Да и лишняя шумиха тут ни к чему. Анандо Багарелло и Франко Дуски всегда были сторонниками жёсткого решения проблем. Казалось, ни одна перестрелка в городе не обходилась без их участия. Алессандро это порядком надоело. Последний его разговор на эту тему с Франко Дуски чуть не привёл к печальным последствиям для последнего. Манера общения Франко буквально бесила Алессандро, тот умел лишь выкатывать вечно красные глаза и изрыгать ругательства. На данный момент Дуски лечил сломанную челюсть и пытался в очередной раз зарубить себе на носу, что с босом, подобным образом не разговаривают.

Багарелло ушёл. Алессандро снял пиджак и расслабился, больше сегодня он никого не ждал. Он спустился в зал, где были Сильвия и Аугусто.

— Ушёл синьор Багарелло? — спросила Сильвия.

— Да, милая. Я теперь совершенно свободен, можем съездить к морю. Если хотите, отправимся на остров. — улыбнулся Алессандро.

— Пожалуй, съездим к морю. Послушай, давно хотела спросить, а чем занимается этот Багарелло? Столько скандалов с его участием, и я никак не могу разобрать, в чём суть? — спросила Сильвия.

— Никакой сути! Занимается он всем подряд.

— А сейчас? — не унималась Сильвия.

— Сейчас решил заняться лимонами, — не моргнув и глазом ответил Алессандро.

— Лимонами? Ты серьёзно? — удивилась Сильвия.

— Абсолютно. Хватит об этом Багарелло, поехали к морю! — сказал Алессандро и подхватив Аугусто на руки пошёл к выходу, пришло время побыть добропорядочным отцом семейства.

Сантино, прикрыв глаза, дремал в кресле. Моника была в Венеции с подругами, должна была вернуться только через два дня. Сони устал. В город пришла весна и уже бывали жаркие дни, работать не было никакого желания. Его брат, Димитро, продолжал упорно не отвечать на звонки, отец отказывался это комментировать. Сантино сам создал эту ауру вокруг себя, ауру человека, который решил поиграть по правилам мафии. Ему не нравилось, что пострадали его отношения с братом, очень не нравилось, но он надеялся, что однажды всё наладится. Раздался звонок мобильного. Пришлось встать и найти трубку.

— Pronto[1]… — лениво ответил Сантино.

— Синьор Бельтраффио? Это Валентино Верде…

— Ах, капитан… Добрый вечер.

— Я слышу, что Вы устали, простите… Дело в том, что произошли определённые изменения. В порту Палермо меня встретит некий синьор Багарелло. Не знаю, как реагировать? — сказал капитан.

— Никак. Всё остаётся в силе. Это одна и та же компания. Не стоит переживать, мы лишь документируем, никого задерживать не будут. — сказал Сантино.

— Понял. Значит всё без изменений…

— Конечно, синьор капитан.

— Простите, синьор Бельтраффио, соглашаясь на взаимодействие я не поднял вопрос о моей безопасности. Я должен буду выступить свидетелем впоследствии? — поинтересовался капитан.

— Было бы желательно… — сказал Сантино.

— У меня семья в Палермо. — напомнил капитан.

— Я Вас заверяю, что я сделаю всё, что в моих силах, чтобы обеспечить Вашу безопасность. — как можно более уверенным тоном сказал Сантино.

— Спасибо… — вяло ответил капитан.

— До свидания, синьор Верде.

Сантино отключил связь, затем подумал немного и набрал номер Димитро. Тот не отвечал. Сантино, выслушав несколько мерных гудков, написал сообщение: «Мне не нравится, что ты думаешь обо мне то, что думаешь! Нам очень надо поговорить!». Ответа на сообщение Сони не получил. Димитро игнорировал все попытки брата связаться с ним. Каждый раз, когда Сантино пытался связаться с Димитро и тот не отвечал, Сони начинал сомневаться в правильности своих действий. Так и сейчас, он решил, что зря затеял эту игру в переодевания. Через неделю у него была запланирована очередная встреча с Маретти. Несмотря на весь интерес, сейчас Сантино совершенно не хотел туда идти. С каждым днём он сомневался всё больше. Ему не хватало Димитро. Начало казаться, что отсутствие рядом брата делает его слабым. Отец лишь разводил руками, он тоже ничего не мог поделать, предложил лишь подождать, он был уверен, что однажды Димитро сам захочет во всём разобраться. А сейчас было бесполезно пытаться. У Димитро был сложный характер, с этим приходилось мириться. Лишь одним обстоятельством был доволен Сантино. Как выяснилось, Димитро, во-первых, не имел понятия о том, кто такой на самом деле Алессандро и во-вторых, совершенно не имел отношения к его делам. Парадокс, но они действительно были лишь друзьями. Как ни странно это бы не выглядело.

Немного поразмышляв над сложившейся ситуацией, Сантино позвонил Монике. Он скучал по ней страшно и очень не хотел, чтобы она когда-нибудь куда-нибудь уезжала. Скоро она должна была вернуться домой. Моника, к слову сказать, тоже пыталась поговорить с Димитро, безрезультатно. Она часто общалась с Паолой и заходила к ним с Димитро в гости, но о Сантино Димитро и слышать не хотел. Тупиковая ситуация. В этот раз Моника снова спросила, как дела с Димитро. Это уже выросло в основную семейную проблему. Сантино ответил, что всё как обычно. Моника расстраивалась, тем более, что она совершенно не понимала суть проблемы, из-за чего произошла ссора. Сантино не стремился ничего объяснять, не хотелось портить отношения ещё и с женой.

«Чёрт! Ещё этот сухогруз…», — подумал Сантино и окончательно погрузился в тоску.

Валерио Верде покрутил в руках флешку. Он уже тысячу раз пожалел, что ввязался в это дело с полицией, но их доводы были достаточно убедительными. Капитан не был обладателем безупречной репутации, ведь он никогда не упускал возможности подзаработать, не раз он грузил на борт сомнительные грузы. Как на него вышла полиция и антимафиозный Департамент, он так и не понял, возможно, где-то он допустил ошибку или какой-нибудь pentito[2] что-нибудь сболтнул про него. В любом случае, выбирая между тем, чтобы остаться капитаном и вылететь ко всем чертям, Валерио выбрал остаться капитаном и оказать небольшую услугу полиции. Но нельзя сказать, что это его радовало. В Палермо у него была семья — жена и три дочери, в первую очередь он волновался за них, поэтому, как только он заключил соглашение с полицейскими, тут же отправил семью в Верону, где у них была квартира, которая досталась от бабушки жены. Когда он узнал, что семья перебралась на новое место жительства он более-менее расслабился, хотя червь сомнения продолжал грызть его душу. Поразмыслив ещё немного над сложившейся ситуацией, Валерио пришёл к выводу, что, пожалуй, стоит отправить записи бесед и телефонных разговоров, которые он успешно сохранил, тому самому синьору Бельтраффио, так, на всякий случай. Он включил компьютер и немного повозившись, отправил письмо на электронную почту, адрес которой ему дал Сантино. В одном из последних разговоров Валерио несколько раз назвал Багарелло по имени, чем немало разозлил последнего. О том, с кем он будет иметь дело, он узнал случайно, рядом с Анандо Багарелло во время их беседы по телефону оказался какой-то человек, который назвал его «синьор Багарелло» и Валерио, таким образом, узнал имя получателя груза. Это было счастливое стечение обстоятельств, обычно ни имён получателей, ни имён отправителей он не знал.

Сантино был крайне доволен, когда получил файлы с записями разговоров, тем более, что имя Багарелло было произнесено несколько раз. Записи были хорошего качества, и провести экспертизу на предмет установления принадлежности голосов не составит труда. В письме была фраза: «я всё-таки моряк, у меня есть нехорошее предчувствие». Сантино не придал ей значения, было ясно, что капитан нервничает.

Несмотря на то, что солнце уже начинало пригревать по-летнему, утро в Палермо выдалось прохладным. Солнце уже поднялось над горизонтом, когда к молу Санта Лючия пришвартовался сухогруз, спустя некоторое время началась разгрузка. Ближе к восьми утра на мол въехали несколько машин и следом несколько фур. Навстречу им вышел капитан.

— Капитан Верде, — протянул руку Багарелло.

— Доброе утро, синьор Багарелло, — улыбнулся в ответ капитан.

— Мы, кажется, договаривались, — поморщился Багарелло, — никаких имён.

— Да, конечно, простите. Принимайте груз.

— Надеюсь, всё в порядке?

— Конечно, всё отлично.

Пока шла проверка груза, капитан неотступно следовал за Багарелло. К счастью, последнего всё устроило и много времени это не отняло.

— Думаю, я могу быть свободен? — поинтересовался капитан, ему хотелось поскорее покинуть место действия.

— Думаю, да, — ответил Багарелло.

— Тогда, до свидания, синьор Багарелло… — сказал капитан и осёкся.

— Какого чёрта ты постоянно называешь меня по имени? — прошипел Багарелло прямо в лицо капитану, подойдя к нему вплотную.

— Вырвалось, — капитан сглотнул.

— Франко! Мауро! Идите сюда! Не нравится мне это!

Не успел Валерио Верде отступить на шаг, как за его спиной появились двое здоровых парней с тяжёлым взглядом. Без лишних разговоров они стиснули с двух сторон капитана так, что он не мог пошевелиться. Багарелло в этот момент обшаривал его карманы.

— А это что за прелесть? Что это, мать твою, диктофон? — Багарелло вытянул небольшой диктофон из кармана капитана. Его глаза округлились, руки затряслись. Приступ бешенства готов был захватить его целиком. — В машину урода этого! Отвезёте его к шахте, я приеду позже!

Валерио Верде грубо стянули руки какой-то верёвкой и закинули в багажник одной из машин, после чего автомобиль довольно спокойно покинул мол.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! Что делать будем? Они грохнут его! — еле слышно проговорил молодой человек, неотрывно следя за действиями, которые разворачивались на мониторе.

— Фабио, а что мы можем сделать? Мы — ничего! Нас двое, их человек двадцать! Молись, чтобы нас не засекли, а то пойдём на корм рыбам! — ответил его напарник.

— Тридцать второй шестому! У нас проблема, капитана Верде раскрыли, он в машине «Mercedes-AMG C 63» чёрного цвета, номер CZ ноль восемь ноль BL.

— Шестой тридцать второму, принял, — прошуршал ответ.

— Фабио! Тише! Не хватало и нам в багажник отправиться!

— Нас не услышат, успокойся. Главное, чтобы камеры не засекли! Чёрт, как нехорошо с капитаном вышло! Как нехорошо!

— Главное мы всё сняли. Похоже, они сворачиваются…

Действительно, разгрузка-погрузка была завершена, фуры покинули мол, а за ними и легковые машины.

Спустя некоторое время дверца одного из контейнеров открылась, вышли двое и тут же зажмурили глаза, солнце уже светило ярко. На ощупь найдя солнцезащитные очки, они надели их и, глядя друг на друга, ухмыльнулись.

— Как кроты мы с тобой! — вздохнул Фабио.

— Да уж! Подгони машину, снимем камеры, я пока соберу технику.

— Интересно, как там капитан?

— Скоро узнаем…

— С ума схожу, когда не могу ничего сделать…

— Но так и есть, мы ничего не могли сделать, у нас другая задача, а так всё дело можно завалить…

— Ты прав!

На сбор оборудования ушло некоторое время. Были установлены порядка десяти скрытых камер, которые передавали изображение на мониторы, установленные в одном из контейнеров на моле. Запись прошла отлично.

Выезжая с мола, они заметили, что фуры не уехали далеко, они остались на стоянке на Via Francesco Crispi.

— Смотри! Наши фуры!

— Конечно, товар пойдёт дальше, скорее всего куда-нибудь в Тунис.

— Чёрт…, неужели они вот так их тут оставляют?

— Поверь мне, они охраняются лучше, чем сокровища Ватикана…, видишь, несколько машин, мы их уже наблюдали сегодня. Как только будет готов корабль под погрузку, их отсюда вытащат. А пока будут стоять.

— Надо брать их сейчас…

— Это не нам решать, Фабио…

На заброшенной угольной шахте, недалеко от Палермо, Анандо Багарелло дал волю эмоциям. Прослушав записи диктофона, он отлично понял, что все шаги по переправке груза отслеживались. Оставалось понять кем.

— Кто? Ещё раз спрашиваю, кто? — Багарелло снова ударил Валерио Верде ногой в лицо.

Тот завалился набок, сознание он терял уже который раз подряд. Каждый раз его приводили в чувство, и он оказывался на коленях, со связанными за спиной руками.

— Я уже сказал, это чтобы обезопасить себя, — еле слышно проговорил Валерио, как только пришёл в себя.

Услышав в сотый раз это нелепое объяснение, Багарелло пришел в ещё большую ярость. Выпустив всю свою злость на и без того еле живого капитана, Анандо глубоко вздохнул и потянулся за сигаретами. Не успел он сделать и пары затяжек, как на входе появился его подручный Джузеппе.

— Квартира закрыта. Там никого, похоже, жильцы съехали… — сказал он.

— Где твоя жена? — рявкнул Багарелло и ткнул ногой капитана.

— Она меня бросила, подаёт на развод… детей забрала… Послушай, я скажу тебе откуда ветер дует, если отпустишь меня, — сплёвывая кровь произнёс Валерио.

— Бросила тебя? Правильно сделала, нечего с предателями связываться… — сказал Багарелло. Он с удовольствием докурил сигарету.

— Так как тебе моё предложение? Успокойся, я тебя не выдам, мне ещё работать… — снова попытался Валерио.

Багарелло ничего не ответил. Он аккуратно уложил небольшой диктофон, который забрал у капитана, на камень, затем с ухмылкой прицелился. Раздался выстрел, от диктофона не осталось и следа.

— Ну что же, давай! Скажешь, я тебя отпущу! Слово человека чести! — сказал Багарелло.

После этой фразы Джузеппе удивленно посмотрел на босса.

— Сантино Бельтраффио… Он, кажется из Рима. — сказал капитан.

— Тебе не кажется, — поморщился Багарелло, — он заместитель директора Департамента по предотвращению мафиозной деятельности… DIA[3].

— Отпустишь меня? — снова попытался Валерио.

— Конечно! — ухмыльнулся Багарелло.

Он обошёл вокруг стоящего на коленях капитана. Ему совершенно не понравилась новость, которую он услышал.

— Отпускаю тебя, — театрально произнёс он и, подойдя к Валерио Верде со спины, выстрелил ему в затылок.

Джузеппе хохотнул.

— Сбросите его вниз, — кинул Багарелло и снова поморщился.

Не имея никакого желания оставаться хоть на одну минуту, он вышел на свежий воздух и вздохнул полной грудью. «И всё-таки Бельтраффио! Надо им заняться! Римская крыса!» — подумал он.

[1] Pronto — так отвечают на телефонный звонок в Италии, дословно «готов».

[2] Pentito –раскаявшийся, мафиозо, который начал говорить

[3] DIA — Direzione Investigativa Antimafia — учрежденный Джованни Фальконе, Департамент антимафиозных расследований, который объединил под своим командованием карабинеров, полицию и другие органы правопорядка.

Глава 2

Отправившись на экскурсию в ад стоит принять меры предосторожности.

Сантино разгрёб, наконец, тот ворох бумаг, который скопился на его столе в кабинете. Как и в любом другом месте, здесь было не избежать бумажной работы. Но он принялся за разбор документации исключительно с целью отвлечься от тяжёлых мыслей. Капитан сухогруза, которого они буквально вынудили к сотрудничеству пропал без вести. Машину, которая увезла его в неизвестном направлении, задержали в тот же вечер на въезде в Палермо, водителя и еще одного человека, который был с ним, арестовали. В подтверждение их действий имелась видеозапись, но на этом всё и заканчивалось. К сожалению, видеозапись не сопровождалась звуком. Водитель при допросе пояснил, что у него и его приятеля сложились личные неприязненные отношения с синьором Валерио Верде, так как он занял у них крупную сумму денег, которую никак не мог вернуть. Они бросили его в багажник, чтобы припугнуть. При этом вывезли его за город и отпустили на все четыре стороны. Доказать иное было невозможно. Груз с оружием задержали при погрузке, он должен был уйти в Тунис. Но и там зацепок не было, работали простые работяги, Багарелло даже не появился. Сантино отлично понимал, что, скорее всего Верде убит, с ним попросту расправились. Вопрос в том, что будет дальше? Вечером у Сантино была назначена встреча с Алессандро Маретти, возможно тот проболтается, хотя на это рассчитывать не приходилось. За всё время их общения Алессандро рассказал массу вещей, но все они касались лишь его самого, ни слова он не сказал о деятельности «Cosa Nostra». С одной стороны, Сантино начал немного понимать его и научился видеть те маски, которые Алессандро меняет в зависимости от того, что происходит в его жизни. Но под ними он так и не увидел настоящего Алессандро Маретти. Он каждый раз бывал разный. Сантино окончательно измучился, пытаясь докопаться до истинного лица этого человека. Но, снимая очередную маску, под ней он обнаруживал следующую.

Алессандро сидел в кресле, в своём кабинете в палермском доме и наблюдал, как Анандо Багарелло мечется из стороны в сторону.

— Успокойся, не могу понять причины твоей истерики! — спокойно сказал Алессандро.

— Не можешь понять? Да этот Бельтраффио суёт свой нос в наши дела! Что не ясно? — Багарелло не мог успокоиться уже несколько дней.

— Ты же получил деньги! Если бы кто-то засунул нос в эти дела, ты был бы уже за решёткой! — заметил Алессандро.

— Послушай, Алессандро, твоё спокойствие меня умиляет! Я говорю тебе, капитан этого долбанного сухогруза сказал, что делал ту запись для Бельтраффио! — воскликнул Багарелло.

— Ну, а что ему было говорить? Он надеялся, реально надеялся, что ты его отпустишь. А то, что он делал это всё для себя, ты не воспринимал, как реальную причину. — сказал Алессандро.

— Нет, Алессандро, нет. Это Бельтраффио, отвечаю тебе. Та история с Танци, помнишь? Он тоже в ней фигурировал. Его вроде и не заметно, но он потихоньку подбирается к нам. Он опасен, Алессандро, я уверен. — сотрясал воздух своими криками Багарелло.

— Кто задержал груз при погрузке? — поинтересовался Алессандро.

— Береговая охрана…

— Ты получил деньги и передал товар следующему посреднику? — спросил Алессандро.

— Да.

— Так в чём угроза? — спросил Алессандро.

— Не знаю, но чувствую… и Верде…

— Этот вопрос даже невозможно вынести на обсуждение! Для нас вреда не было ровным счётом никакого! — сказал Алессандро и пожал плечами.

— А, ты не боишься, что, как и с историей с Танци будет поздно выносить что-то на обсуждение? У тебя брат троюродный погиб! — напомнил Багарелло.

— Анандо, тогда было печальное стечение обстоятельств…

— Которого могло бы и не быть!

— Хорошо, я понял твою позицию, — Алессандро вздохнул.

Он устал от этого разговора, тем более что пора было возвращаться в Рим, сегодня вечером у него была встреча с Сантино. Его забавляла эта игра, он как бы бросал небольшой кусочек лакомства собаке, а она с удовольствием его принимала, не понимая, что получает на самом деле мизер, который совершенно не может удовлетворить потребности.

— А я не понял твою. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я вынесу этот вопрос на обсуждение? — спросил Багарелло.

— Нет, не буду, если тебе так хочется… Но не стоит забывать о том, что у нас есть более важные проблемы. Например, новый прокурор. Ты не хочешь с ним встретиться? — спросил Алессандро.

— Хочу, конечно, больно он активный. — буркнул Багарелло.

— Надо поговорить с ним аккуратно, не заостряя внимание на сложившейся ситуации. Как бы невзначай, за обедом. Займись завтра. — сказал Алессандро.

— Ладно, я тебе отзвонюсь.

— Вот и славно!

Анандо Багарелло ушёл. Алессандро заметил, как тот что-то проговорил себе под нос. «Как хочешь, разберусь сам…», — были его слова, но их Алекс не расслышал. Он прошёл на кухню, где как обычно нашёл коробку с пирожными. Кроме всего прочего, Анандо Багарелло владел сетью кондитерских в Палермо, это было его слабостью. Каждый раз, приходя в дом Алессандро, он приносил коробку со сладостями, это стало традицией. Каждое пирожное было подписано и не так давно там появились сладости для Аугусто. Алессандро ухмыльнулся и отправил в рот одно из граффе[1], на котором каллиграфическими буквами было выведено шоколадом его имя. «Подлизывается», — заключил Алессандро, граффе очень любил Аугусто. Запланированные на сегодня в Палермо встречи были закончены, Алессандро вздохнул и отправился искать Сильвию и малыша Аугусто, чтобы предупредить их о своём отъезде. Аугусто очень не любил, когда Алессандро должен был уезжать и неизменно устраивал целый концерт, времени на уговоры требовалось много. На удачу, ребёнок спал. Алессандро попрощался с Сильвией, она должна будет вернуться с малышом в Рим через несколько дней, затем вышел из парадного входа в дом, где его уже ждали несколько машин, чтобы отвезти в аэропорт, где стоял в ожидании самолёт. Экипаж был прежний, заменил Алессандро лишь стюардессу. Мария была не менее прекрасная, чем прежняя Роберта, но более скромная, что очень устроило Алессандро и тем более Сильвию.

Сантино прошёл знакомой дорожкой к дому Алессандро. У входа хозяин уже ждал его с доброжелательной улыбкой на лице. Алессандро немного устал от перелёта, но не так уж и сильно.

— Добрый вечер, Сантино! Выглядишь усталым! — заметил Алессандро.

— Добрый вечер, — Сантино тяжело вздохнул.

Они, как обычно, прошли в гостиную и, как обычно, в доме никого не было, кроме Кьяры.

— У тебя синяки под глазами, — сказал Алессандро.

— Я действительно устал невообразимо, наверное, пора в отпуск, но нет никакой возможности уйти. — сказал Сантино.

— Послушай, хотел спросить тебя, давно ли ты был в Палермо? — поинтересовался Алессандро.

— Очень давно, последний раз… общался с Танци. Почему спрашиваешь?

— Просто так…

«Забавно, мы оба знаем одну и ту же историю, но не можем её обсудить, чтобы не дай Бог не раскрыть себя друг перед другом…», — подумал Сони.

— Давно хотел побывать у тебя в гостях там, но ты не зовёшь! — сказал Сантино.

— Ты знаешь отлично, что подобные вещи могут повредить как мне, так и тебе. К слову сказать, хочу тебе заметить, что последнее время я не занимаюсь ничем, что могло бы заинтересовать органы правопорядка. Мне хватает доходов от продажи недвижимости, да и несколько удачных строительных подрядов пополнили кошелёк, не вижу смысла влезать во что-то иное. — сказал Алессандро.

— Лучезарный Дон Sole[2] отошёл от дел? — Сантино улыбнулся.

— Называй это как хочешь! — пожал плечами Алессандро.

— А как же дела организации? — поинтересовался Сантино.

— Я больше ими не занимаюсь…

— А кто же тогда? — спросил Сони.

— Понятия не имею, — Алессандро улыбнулся.

Кьяра принесла ароматную рыбу и положила Сантино кусочек побольше. Он принялся за еду. «Не занимается он делами организации, ну-ну…», — подумал Сантино.

— Когда ты был последний раз в Нью-Йорке? — поинтересовался Сантино.

— Недели три назад, — сказал Алессандро, его забавляла эта игра в кошки-мышки.

Он открыл вино и наполнил бокал Сантино.

— Интересно. И как там дела? Кто у тебя там? — спросил Сони, казалось, он интересовался абсолютно праздно.

Он даже не смотрел на Алессандро, его больше интересовала рыба. Когда Кьяра сменила тарелки, он принялся за сыр.

— Там ничего, Сони, сто раз объяснял… Там у меня несколько родственников… по линии отца. — сказал Алессандро.

— Ах, родственники! А я, было, подумал, что неспроста, видимо синьор Маретти был три недели назад в Америке, а буквально несколько дней назад в Палермо пришёл сухогруз с интересным товаром. — сказал Сантино.

— Совпадение, — улыбнулся Алессандро.

— Несомненно, — в тон ему ответил Сантино.

Он давно привык к тому, что Алессандро довольно часто не договаривает правду или попросту обманывает его с совершенно серьёзным видом. С каждым разом становилось всё тяжелее разглядеть где правда, а где ложь.

— Расскажи мне, как устроена организация? — спросил Сантино.

— Это и так у всех на слуху! — хмыкнул Алессандро.

— Хочу услышать из первоисточника, — ухмыльнулся в ответ Сантино.

— Ой, не смеши! Тоже мне, нашёл первоисточник! Ну ладно, получи конфетку, расскажу немного. Организация состоит из кланов или семей или cosche[3], как тебе удобнее.

— Не новость, — заметил Сантино.

— Так вот, кланы объединяются, чтобы управлять всеми делами на той территории, на которой находятся, — продолжил Алессандро.

— Делами? Какими делами? Незаконными делами, так и скажи. — встрял Сони.

— Ты передёргиваешь, Сантино, я же сказал всеми, это значит и законными в том числе.

— Ах, ну прости! Мафия у нас вершит закон… ладно, продолжай … — Сантино демонстративно закатил глаза.

— Ну, спасибо! Я рад, что мои попытки что-то тебе объяснить не пропадают впустую. Так вот, каждая семья работает вместе с одним или несколькими людьми, которые стремятся вступить в организацию, но членами её не являются, так называемые «avvicinati»[4], приближённые. Они своеобразные кандидаты на вступление в организацию и, следовательно, они должны пройти тест, проверку. Им поручаются различные задания, это может быть контрабанда, сбор платежей…

— Говори вымогательств, так яснее… — сказал Сантино.

— Сбор платежей, перевозка оружия, кражи мотоциклов и машин, могут поручить и убийство. Для того, чтобы влиться в семью, существует определённый ритуал, называется «punciuta», когда приближённого представляют членам семьи и в присутствии всех он даёт клятву.

— Так было с Лукой… Я помню. — опять перебил Сантино.

— Он умудрился пройти все испытания… в целом, он был неплохим человеком. — вздохнул Алессандро.

— Не думал услышать это от тебя. — удивился Сони.

— Я думал, не раз это говорил.

— Он был отличным человеком, на порядок лучше многих. — Сантино тяжело вздохнул, он во многом винил себя, но в особенности за смерть Луки.

— Не вздыхай так тяжело. Каждый из нас действовал по обстоятельствам. — спокойно сказал Алессандро.

— Как просто у тебя всё объясняется, Алессандро. Лучше рассказывай дальше. — сказал Сантино.

— Босса, главу, члены семьи выбирают простым голосованием, поднимают руку за кандидата. Босс является представителем своей семьи. Он уже назначает заместителя или подручного, как тебе удобнее, советника и одного или нескольких десятников, которые обязаны проинформировать всех представителей семьи, когда были проведены встречи. Главы трёх или четырёх смежных семей назначают главу района. Все представители районов одной провинции выбирают главу, босса провинции, который, соответственно назначает подручного и советника. Раньше в Палермо, как в других провинциях Сицилии был пост представителя провинции и его заместителя. — сказал Алессандро.

— Ого! Пост — это звучит гордо!

— Знаешь, Сони, это всё же организация, нечему удивляться! Так вот, раньше было так, но теперь есть коллегиальный орган, это «Комиссия», которая состоит из глав районов. Можешь назвать это Совет, мало что изменится. — сказал Алессандро.

— Такая «Комиссия» есть везде? Поговаривали и об этом…

— Нет, только в Палермо. Представители провинций входят в состав так называемой «Межрегиональной комиссии», которая именуется также «Регион», на заседании которой решаются все важные вопросы, касающихся дел семей. Там же избираются главы провинций.

— А во главе всего этого стоит Босс Боссов? — спросил Сантино.

Алессандро рассмеялся. Что он этим хотел показать, Сантино не понял, поэтому решил промолчать.

— Выпьем кофе? — поинтересовался Алессандро.

— Конечно.

Кьяра накрыла стол к кофе и принесла десерт.

— Привёз сегодня из Палермо, — прокомментировал Алессандро.

— Самые что ни на есть сицилийские канноли[5]? — спросил Сантино.

— Самые что ни на есть. От синьора Багарелло. — сказал Алессандро.

— Ну, раз так. Кстати, а есть ли связь между синьорами Анандо Багарелло и Леолука Багарелла? Прости, просто интересно.

— Какая связь? — округлил глаза Алессандро. — Они даже не однофамильцы.

— При чём здесь родственная связь? — спросил Сантино.

— Ах, ты об этом? Да понятия не имею, — в очередной раз ушёл от ответа Алессандро Маретти.

Покончив с десертом, они, наконец, вышли из-за стола. Но что-то пошло не так. Сантино заметил, что Алессандро резко побледнел.

— Тебе плохо? — спросил он, но ответа не дождался, Алессандро потерял сознание.

Сантино позвал Кьяру. Ему удалось положить Алессандро на диван. На какие-либо манипуляции он не реагировал.

— Синьор Бельтраффио, я позвоню доктору Монтичелло. Вам лучше уйти! — сказала Кьяра, оценив ситуацию.

— Вы уверены? — спросил Сони.

— Да, с ним такое случается. Доктор Монтичелло говорит, что это может быть как-то связано с частыми перелётами. Бывает, по возвращении из Палермо происходит так… — объяснила Кьяра.

— Кьяра, Вы уверены, что мне лучше уйти? — еще раз спросил Сантино.

— Послушайте, синьор комиссар… — начала Кьяра.

— Я уже давно не комиссар.

— Простите, я привыкла так Вас называть. Послушайте, я многое знаю и многое вижу. Самое главное я вижу то, что, если Вы приходите к синьору Маретти, в доме никого нет. Значит, я полагаю, синьор Маретти не желает, чтобы кто-то знал о ваших встречах. Соответственно, если в дом должен прийти ещё кто-то, Вам необходимо уйти. Я звоню врачу! — твердо сказала Кьяра.

— Да, Кьяра, конечно!

Сантино ещё раз взглянул на Алессандро и вышел.

Запах крови окутывал Алессандро со всех сторон. Было невозможно дышать, тошнота подступила к горлу. Больше всего Алессандро ненавидел сам делать чёрную работу. Не так просто отделить голову от тела. Повозившись ещё немного Алессандро, наконец, зажал в вытянутых руках голову Сантино Бельтраффио.

— Мне кажется, ты достаточно узнал, Сони, хватит уже, — проговорил Алессандро.

Стало окончательно тошно, необходимо было скорее избавиться от тела. Приходилось всё делать самому. Он совершенно не хотел посвящать кого-либо в то, что Сантино Бельтраффио время от времени удостаивал его своими визитами. Кьяра испугалась и спряталась у себя в комнате, но потом она выйдет, чтобы убрать здесь. Алессандро положил голову на пол.

— Алессандро, приходи в себя, давай, — голос доктора Монтичелло доносился откуда-то издалека.

Алессандро открыл глаза, его немного мутило.

— Где Сантино? — спросил он.

— Кто? — поинтересовался доктор Монтичелло. — Сантино Бельтраффио… Чёрт, голова раскалывается… — сказал Алессандро.

— Здесь никого нет. Опять галлюцинации? — спросил доктор Монтичелло.

— Похоже… Чем пахнет? — Алессандро попытался привстать, но не смог.

— Я взял анализ крови. Хочу кое-что проверить. Пахнет спиртом. — сказал доктор.

— И кровью… Я псих? У меня шизофрения? — спросил Алессандро.

— Алессандро, недавно ты был у доктора Лоренцо Терезини, — сказал доктор Монтичелло.

Он всегда старался называть Алессандро по имени, когда тот чувствовал себя плохо, так достигался тот необходимый им обоим уровень доверия между пациентом и врачом.

— Он сказал, что у меня нет никакого психического заболевания… — сказал Алессандро.

— Значит, причина в другом. Это происходит довольно давно. — заметил доктор Монтичелло.

— Мы уже делали анализ, — слабо заметил Алессандро.

— Сделаем другой. Тем более, я никогда не брал кровь сразу, это бывало лишь на следующий день. Так что, я посмотрю, возможно, удастся найти объяснение. Страшные были видения?

— Очень… — сказал Алессандро и сглотнул.

— Хочешь поспать или посидеть с тобой? — поинтересовался доктор.

— Лучше посиди, немного неприятно, — Алессандро с содроганием вспомнил, как держал голову Сантино в своих руках, перепачканных кровью и на всякий случай посмотрел на ладони.

— Хорошо, посижу, потом сделаю укол, и ты будешь спать… — сказал доктор.

Сантино и Доминик удобно устроились за столиком ресторана «Antica Bohéme». Обед немного затянулся, они довольно давно не встречались, а тут совершенно случайно пересеклись на Via[6] di S.Vitale, недалеко от квестуры. Проговорив добрых два часа, они совершенно не заметили, как пролетело время. Сантино откровенно скучал по Доминику, но мысль о том, что он отец Алессандро, не давала ему спокойно с ним общаться. Его душу уже буквально изгрызли черви сомнения. Доминик, к счастью, ничего не замечал, всё списывал на занятость Сантино. Сони же пришёл к выводу, что если не вспоминать про Алессандро, то вполне можно общаться, но загвоздка была в том, что перестать думать про Алессандро Маретти у него не получалось.

— Послушай, Ник. Димитро говорит, что у Алессандро случаются обмороки. Давно это у него? — вспомнив недавнее происшествие, спросил Сантино.

— Обмороки? Понятия об этом не имею. Вот только сейчас от тебя услышал! А что Димитро говорит? — поинтересовался Доминик.

— Да ничего, просто как-то сказал, что у Алекса бывают обмороки. — сказал Сони.

— Наверное, я плохой отец, ни черта не знаю про собственного сына, — пробубнил Доминик.

— Ну, раз не знаешь, значит не так серьёзно…

— Да уж, надеюсь. Однако, надо будет поинтересоваться. Что это у тебя, машина новая, Сони? — спросил Доминик, взглянув на брелок от ключей, который лежал на столе.

— Нет, — улыбнулся Сантино, — просто новая сигнализация. Мне уже три раза машину вскрывали, вот решил поменять и получил бонус, могу машину заводить с пульта на брелке. Удобно.

— Очень интересно. Как же так? Украли что-нибудь? — поинтересовался Доминик.

— Нет, один раз из бардачка всё вытащили, раскидали по салону, а два других раза просто открыли все двери, багажник и капот. — Сантино пожал плечами, он старался делать вид, что ничего серьёзного не произошло.

— Тебя запугивают. Не знаешь кто? — спросил Доминик.

— Да чёрт их разберёт, Доминик. Кто угодно. Сам знаешь, чем я занимаюсь. — пожал плечами Сони.

— Да. Ты не думал, что это может быть Алекс?

— Не думаю, что это он. Да и зачем ему?

— Надеюсь, что незачем. Говорит у него легальный бизнес. Строительство, купля-продажа недвижимости. Я очень плохо знаю моего старшего сына, как бы печально это не звучало. — сказал Доминик.

— А как же младший? — улыбнулся Сантино.

— Стефано? Он молодец. Уже совсем взрослый. И он очень разумный, на мой взгляд. — Доминик улыбнулся.

— Так и ходит на уроки рисования? — поинтересовался Сантино.

— Да, его хвалят, почему бы и нет. Правда в том месяце пошел ещё и на дзюдо, не знаю, что его потянуло. Так что бассейн, художественная школа и дзюдо. Вроде пока справляется. Я доволен.

— Это хорошо. Часто он с Алексом общается?

— Я понимаю, о чём ты. Сейчас не так часто. Но бывает с ним на Сицилии. — сказал Доминик.

— И ты не боишься? — удивленно спросил Сони.

— Я хочу верить Алессандро…

Сантино вздохнул. Ему давно стало понятно, что Доминик, скорее всего, закрывает глаза на некоторые вещи, старается не замечать.

— Ну что? Пойдём? У меня есть ещё кое-какие дела, да и телефон я в машине оставил, наверное, меня уже потеряли. Может быть, встретимся на выходных? — Сантино встал из-за стола.

— Конечно!

Они вышли из ресторана и медленно пошли вдоль улицы. День был достаточно приятный, несмотря на то, что солнце пряталось за облаками.

— Где машину оставил? — спросил Доминик.

— Недалеко от квестуры, на Via delle Quattro Fontane. Честно говоря, решил прогуляться, плюс не хотел в квестуру заезжать на машине. А твоя где? — спросил Сони.

— А меня подвезли, моя стоит у министерства! — рассмеялся Доминик.

— Так я тебя отвезу, мне как раз примерно в ту сторону! — улыбнулся Сантино.

— Спасибо! Ну что, давай, хвастайся, как у тебя машина с пульта заводится! — улыбнулся Доминик.

Сантино немного покрутил пульт. Они уже свернули на Via delle Quattro Fontane и прошли ещё примерно шагов десять, пока Сантино нажал, наконец, кнопку. Спустя доли секунды раздался оглушительный взрыв и впереди в небо поднялись клубы чёрного дыма, побежали люди. Доминик и Сантино остановились как вкопанные. Сони с удивлением посмотрел на пульт в своих руках, который жалобно пропищал и замолк.

— Ник, что это? — недоуменно спросил Сони.

— Судя по всему, это твоя машина… — ответил Доминик.

— Ник, там были люди! — Сантино сорвался с места, казалось, он до конца не понимал или не хотел верить, что произошло.

Действительно, люди были. Несколько человек лежали на асфальте без движения, машина горела, также, как и несколько машин, припаркованных рядом. Раздался звук сирен, судя по всему пожарной охраны. Спустя десять минут уже работали пожарные, прибыли машины скорой помощи и полиция. Сантино начало казаться, что он попал в страшный сон. Пять человек погибли, один был тяжело ранен.

— Сони! Через минуту здесь будет телевидение, через пять минут по всем каналам пройдёт новость о том, что взорвана машина заместителя директора антимафиозного Департамента! — сказал Доминик, отведя Сантино в сторону.

— Пять человек погибли, Ник! — Сони был в прострации.

— Я позвоню твоему отцу, потом наберешь Монику с моего телефона. — сказал Доминик.

— Ник!

— Сантино, возьми себя в руки! — резко сказал Доминик.

Сантино прислонился к стене дома, начала кружится голова, он прикрыл глаза и на ощупь потянулся в карман за сигаретами.

Димитро удобно устроился с кружкой кофе в ординаторской. Работал телевизор, шло какое-то бестолковое шоу. Утром порадовал Серджио, он возвращался из Лондона обратно в Рим, Димитро уже успел порядком заскучать без него. Шоу внезапно прервалось срочным выпуском новостей. «Ну и что у нас опять стряслось?» — не успел подумать Димитро, как на экране появилась ведущая.

— Только что стали известны подробности взрыва на Via delle Quattro Fontane. Наш специальный корреспондент Карло Пиччи сообщает с места событий.

— Я нахожусь на Via delle Quattro Fontane, — бодро отрапортовал Карло, — за моей спиной работают пожарные, полиция и скорая помощь. К нашему приезду машины уже удалось потушить. Но самая главная новость, нам стало известно, что взорвался автомобиль заместителя директора антимафиозного Департамента. Погибли пять человек, один тяжело ранен. К сожалению, место происшествия оцеплено полицией, и мы не можем показать все подробности. Сейчас мы можем видеть, что на дороге лежат тела пяти человек, скрытые покрывалами. Как нам стало известно, раненого уже увезла машина скорой помощи. Также не ясно, где сейчас находится сам заместитель директора DIA.

У Димитро потемнело в глазах. Он схватил телефон и набрал номер Сони несколько раз, каждый раз получая ответ: «Телефон абонента находится вне зоны действия сети». Димитро не помнил, как добрался до мотоцикла, кто были те люди, которые попадались ему по пути к выходу из больницы. Кажется, был главный врач, он что-то говорил про то, что Димитро должен быть аккуратнее и зачем-то держать себя в руках. Димитро этого не запомнил. Он не запомнил, как добирался по пробкам до Via delle Quattro Fontane. На удивление его не остановили, когда он перебрался через ленту, скорее всего, никто не обратил на него внимания, так как он был в хирургическом костюме, решили, возможно, что он врач со скорой. В какой-то момент Димитро потерялся. Слишком много народу было вокруг. Полиция, скорая, пожарные, какие-то люди из DIA.

— Димитро, как ты сюда попал? — голос Доминика послышался совсем рядом. — Я звоню тебе, ты почему трубку не берёшь? Димитро, ты меня слышишь?

Димитро слышал, но не понимал ни слова и не мог сказать ни слова, он смотрел на то, что осталось от машины Сантино, мир распался на части. Доминик продолжал что-то говорить. В какой-то момент он взял Димитро за локоть и буквально поволок куда-то в сторону, где стояли несколько человек в костюмах. Димитро увидел Сони и не поверил своим глазам, он уже успел его похоронить.

— Братишка, ну что ты? — растерянно спросил Сантино, когда Димитро буквально вцепился в него и, уткнувшись лицом в плечо, разрыдался в голос.

— Брат? — спросил один из собеседников Сантино, одетый в строгий синий костюм.

Сантино покивал головой, он сам пребывал в состоянии прострации.

— Минут через двадцать поедем в Департамент. Думаю, здесь уже нет смысла находиться! — продолжил тот же человек в костюме.

— Да, синьор Директор, — сказал Сантино.

Через минуту их оставили с Димитро наедине.

— Димитро, пожалуйста, успокойся, не надо плакать. — Сони попытался немного успокоить брата, тот лишь сильнее вцепился в него.

Снова подошёл Доминик.

— Сони, я поеду в министерство, за мной прислали машину… — сказал он.

— Да, Ник, хорошо… — кивнул Сони.

Раздался звонок мобильного Ника.

— Это ваш отец, на, поговори! — Доминик протянул трубку Сантино.

— Да, пап, не кричи, пожалуйста… да, пап… я не знаю… Димитро здесь, он приехал… не знаю, он плох, ничего не говорит… пап, перестань, всё нормально со мной. — Сантино передал трубку Доминику. — Он нервничает сильно.

— Я его понимаю… — сказал Доминик. — Смотри-ка, Алессандро…

Действительно, сквозь полицейских пробирался Алессандро, по выражению его лица было заметно, что он взволнован. Когда он увидел отца, то заметно побледнел.

— Папа, ты здесь? — удивился Алессандро.

— Как ты прошёл? — спросил Доминик. — Хотя, я почему-то не удивлён.

— Сантино, что случилось? — переключился на Сони Алессандро.

— Не знаю, машина… у меня пуск двигателя с пульта… был. — бессвязно ответил Сони.

— Не понимаю ничего… Что с Димитро? — Алессандро смотрел по сторонам с растерянным видом.

— Он, похоже, перенервничал, не могу успокоить, — сказал Сантино и снова погладил брата по спине.

Услышав голос Алессандро, тот оторвался от Сони.

— Твоих рук дело? — буквально прорычал Димитро.

— Ты о чём? — не понял Алессандро.

— Ни о чём… Сони, дай сигарету! — буркнул Димитро.

— Ты же бросил … — растерянно сказал Сантино.

— Сони, дай мне сигарету! — Димитро был на взводе, слёзы ещё катились по его лицу.

Сантино молча протянул ему сигарету из пачки и зажигалку. Димитро глубоко затянулся.

— Прости меня, Сони! — у Димитро перехватило дыхание. — Я чуть с ума не сошёл, не мог дозвониться до тебя… Я увидел новости.

— У меня телефон в машине остался. — растерянно сказал Сантино.

— Я не звонил тебе и не отвечал на звонки, прости меня, пожалуйста, — всхлипывал Димитро, он никак не мг успокоится. — Я, когда увидел твою машину… знаешь, у меня мир рухнул.

— Димитро, всё хорошо… — сказал Сони.

— Я вижу, как всё хорошо! У тебя синяки под глазами, Сони. Ты много куришь! — Димитро сорвался на крик.

Он отбросил свою сигарету в сторону, сел на асфальт и закрыл лицо руками. Сантино опустился рядом. Алессандро при этом набирал разные номера телефонов и что-то у кого-то спрашивал.

— Димитро, послушай меня, я всё понимаю… — сказал Сони.

— Ни черта, Сони, ты не понимаешь!

— Понимаю… нам надо будет поговорить.

— Если ты будешь жив! — выкрикнул Димитро.

— Димитро, перестань. — сказал Сони.

— Я испугался за тебя, Сони! Неужели ты не понимаешь, что ты значишь для меня? — резко спросил Димитро.

— Отлично понимаю, когда ты не отвечаешь на мои звонки! — сказал Сантино.

Димитро резко поднялся.

— Иди к чёрту! — бросил он. — Меня ждут в больнице!

— Димитро! — попытался остановить его Сони, но тот лишь махнул рукой.

— Сони, я во всём разберусь! — сказал Алессандро, затем посмотрел вслед Димитро и добавил: — Пожалуй, отвезу я его до больницы, какой-то он неадекватный.

Сантино ничего не ответил, лишь покивал головой.

К вечеру Сони восстановил сим карту и, вставив её в новый телефон, первым делом набрал номер Димитро. На удивление тот ответил достаточно быстро.

— Да, Сони… — сказал он.

— У тебя уставший голос. — сказал Сантино.

— Быстро ты восстановил номер. — заметил Димитро.

— Он мне необходим.

— Понятно…

— Димитро, прости меня. Я нагрубил сегодня…

— Сони, послушай…

Димитро замолчал. Сони не знал, что сказать.

— Димитро, — наконец начал он, — я во многом не прав, но и ты должен меня понять, есть вещи, в которые я просто не имею права тебя посвящать, понимаешь? Мне больно думать, что ты считаешь меня продажной тварью. Так многие считают и мне совершенно наплевать на их мнение. Но ты… ты мой брат, для меня это очень тяжело.

— Тогда скажи мне, что это не так. — сказал Димитро.

— Димитро…

— Скажи мне, что ты не продался за все эти должности и награды! — Димитро повысил голос.

— Димитро…

— Скажи мне просто, да или нет?

— Конечно, нет, Димитро. Конечно, нет…

— Тогда скажи мне, что за игру ты затеял? Я боюсь за тебя! Кто тебя пытался убить? Кому ты перешёл дорогу? — спросил Димитро.

— Послушай, братишка. Игру затеял я и рано или поздно мы будем играть по моим правилам…. А кто решил меня убить, я не знаю, честно, но подозреваю человек десять, как минимум… — сказал Сантино.

— Когда я смогу тебя увидеть?

— Я уже заканчиваю работать…

— Уже двенадцатый час ночи!

— Скоро поеду домой. Теперь у меня бронированный автомобиль и несколько человек охраны. Приезжай, если есть силы и желание.

— Конечно, я приеду. И отец тоже!

Димитро отключил связь, на глаза снова навернулись слёзы, давно он так не нервничал. Он взял два выходных, к счастью, он был на хорошем счету и к нему отнеслись с пониманием, да и запланированных операций на эти дни не было. Вся семья была напугана, его телефон и телефон отца разрывались от звонков целый день. Стало спокойней лишь к вечеру. Приехав домой, он застал не менее напуганную Паолу. Успокоить её стоило большого труда, тем боле, что она была в положении. Вот и сейчас, услышав, что Димитро собрался уезжать, она разволновалась не на шутку.

— Димитро, это может быть опасно! — сказала она.

— Что ты, милая! По крайней мере, ближайшие несколько дней рядом с Сантино Бельтраффио будет самое спокойное место в городе! — ухмыльнулся Димитро.

— До чего всё дошло… — сказала Паола.

[1] Граффе, le graffe — неаполитанская сладость, пирожное.

[2] Sole — солнце

[3] Cosca (мн. число –cosche) — организованная преступная группа мафиозного типа.

[4] Avvicinati — приближённые.

[5] Канноли — традиционная сицилийская сладость, трубочки с кремом.

[6] Via — улица

Глава 3

Когда кажется, что весь мир идет на тебя войной, возможно стоит рассмотреть тот вариант, что у кого-то из твоего окружения просто появились планы, которые идут вразрез с твоими.

Алессандро разбирал счета. Рядом в кресле, с задумчивым видом сидел Никола Симони.

— Синьор Маретти, очень печально, что во время этого скандала со взрывом Вы попали в объективы телекамер. Поползли нехорошие слухи! — задумчиво произнёс Никола.

— Там был мой отец, я испугался за него, — покривил душой Алессандро.

— Откуда Вы могли знать, что он там? — спросил Никола.

— Он мне позвонил. — сказал Алессандро.

— Ясно. Думаю, следует организовать спонтанное интервью.

— Я не против.

— Кто организовал взрыв? — поинтересовался Никола.

— Идиот Багарелло. Борется с призраками, ему кажется, что Бельтраффио за ним следит. Или за нами за всеми! — Алессандро оторвался от бумаг. — Полное отсутствие мозгов, на мой взгляд. Устраивать разборки в Риме! Как ни крути, здесь не Палермо.

— Он знает, что Вы знаете? — поинтересовался Никола.

— Пока нет. В конце недели я буду в Палермо, там и разберусь. Откровенно говоря, он начал меня утомлять.

В кабинет зашла Кьяра, принесла кофе. Одновременно с её приходом раздался звонок телефона. Алессандро взял трубку.

— Pronto!

— Добрый день, синьор Маретти! Рад, что Вы дома!

— Добрый день, синьор Монтичелло!

— У меня есть для Вас новости. Не очень приятные, скажем так. Когда мы можем встретиться? — спросил доктор Монтичелло.

— Был бы признателен, если бы Вы подъехали ко мне. Много бумажной работы, не хотелось бы отрываться! — сказал Алессандро.

Услышав про не очень приятные новости, Алессандро занервничал и поспешил отправить Николу Симони, сославшись на плохое самочувствие. Последнее время Алессандро чувствовал, что будто весь мир ополчился на него. Было много провалов и неудач, плюс он подозревал у себя серьёзные проблемы со здоровьем. Обмороки и галлюцинации стали случаться чаще. Да ещё и взрыв в центре Рима, который устроил Багарелло, окончательно выбил его из колеи. Алессандро стало казаться, что он теряет нити управления.

Бросив счета, Алессандро спустился в сад, чтобы немного побыть на солнце. Последнее время он крайне редко бывал на свежем воздухе. Устроившись в большое плетёное кресло, Алессандро просидел, подставив лицо солнцу, до тех пор, пока не пришёл доктор Монтичелло. Кьяра провела доктора в сад.

— Ещё раз, добрый день, синьор Маретти! — сказал доктор Монтичелло.

Выражение лица у доктора было довольно взволнованное.

— Добрый день, доктор! Вы не против, если мы останемся здесь? Берите кресло, садитесь рядом. — сказал Алессандро.

Доктор Монтичелло пододвинул кресло поближе к креслу Алессандро. Казалось, он не хотел, чтобы их разговор услышали даже птицы. В саду работал садовник. Алессандро видя, как нервничает доктор Монтичелло, поспешил отправить работника на другую сторону дома.

— Алессандро, у меня плохие новости. Результат анализа, прямо скажем, меня напугал, — начал доктор.

— Я болен? — у Алессандро кольнуло сердце, стало не по себе.

Доктор достал какие-то распечатки с химическими формулами, в которых Алессандро ровным счётом ничего не понимал.

— Хуже, Алессандро. Тебя сознательно травят.

— Что? — Алекс не поверил своим ушам.

— Есть такой препарат «Cortodielinn — L». Он никогда не был в массовом производстве, так как изначально его сочли браком. Как это часто бывает, благими намерениями выстлана дорога в ад. Хотели сделать хороший седативный препарат для людей, страдающих заболеваниями психики, но результаты испытаний были плачевны. Несмотря на то, что в момент приёма он действительно оказывает успокаивающее действие довольно быстро, по истечении определённого количества времени препарат вызывает потери сознания и галлюцинации.

— Как это возможно? Не понимаю ни черта…, я не принимаю никаких лекарств, никаких таблеток, ничего! — воскликнул Алессандро.

— Вот это и самое интересное. Лекарство предполагалось для использования лечения людей, которые наряду с одним из заболеваний психики страдают фармакофобией, в том числе. Его достаточно добавить в еду или питьё, оно не теряет своих свойств, не придаёт привкус, не окрашивает пищу, то есть остаётся совершенно незаметным. — сказал доктор Монтичелло.

— Чёрт побери…

— Алессандро, это очень серьёзно. Эти галлюцинации уже продолжаются несколько лет. Насколько я помню, сначала они были редкостью, сейчас, каждый раз, возвращаясь из Палермо, у тебя случается приступ. — сказал доктор.

— Да, так и есть… просто кошмар какой-то. Я думал у меня шизофрения, которая начала прогрессировать. — заметил Алессандро.

— Возможно, этого кто-то и добивается, чтобы ты так думал и, начав лечение, отошёл от дел.

— Вопрос в том, кто это? Чёрт! Еда, питьё… Багарелло всегда приносит свои сладости, Джиджио вино, Такетта фрукты… Это можно добавить в апельсин? — спросил Алессандро.

— Куда угодно. Ввести шприцем, никто и не заметит. — ответил доктор.

— Чёрт, чёрт и ещё раз чёрт! — выругался Алессандро.

— Последний раз, с кем ты встречался в Палермо перед отлётом в Рим? — поинтересовался доктор.

— Да с кем я только не встречался! Багарелло, Джиджио, Такетта, Сосберна, Дуски, Тарнези…, всю семью свою видел…, на обеде был у отца Сильвии. — Алессандро задумался, судя по всему, он действительно кому-то мешал, но его хотели устранить без лишнего шума.

— Могу сказать одно, чем быстрее ты решишь это дело, тем будет лучше. Результаты анализов я оставлю тебе, можешь изучить и проверить, если есть какие-то сомнения. — сказал доктор Монтичелло.

— Спасибо, доктор. Я очень признателен.

Монтичелло ушёл и Алессандро принялся изучать результаты анализа крови, в итоге он ничего не понял и решил показать их Димитро. Не сказать, что Алессандро не доверял своему врачу, скорее, предпочитал перепроверять, на всякий случай. Тем более, новость оказалась оглушительной, его позиции в его же собственной Империи пошатнулись, скорее всего, кто-то метил на его место, причем метил довольно робко, да и шум решил не создавать, чтобы «само вышло». И первый, кого подозревал Алессандро, был Багарелло. Тот часто был недоволен тем, как Алессандро Маретти ведёт дела и, бывало, поступал по-своему.

Немного поразмышляв, Алессандро решил созвониться с Димитро.

— Привет, Алекс! — голос Димитро не выражал оптимизма.

— Привет! Уставший? Что делаешь? — поинтересовался Алессандро.

— Ничего. Дома. У меня выходной. Провожу его в постели, что-то неважно себя чувствую, наверное, перенервничал. — сказал Димитро.

— Из-за брата?

— Да. А у тебя что?

— Хотел поговорить с тобой. Можно я заеду? — спросил Алессандро.

— Да… конечно, заезжай…, — нехотя ответил Димитро.

История с Сони выбила его из колеи, и он меньше всего хотел видеть Алессандро. В его душу давно закрались подозрения и сейчас они усилились.

Алессандро не придал особого значения меланхолии Димитро и довольно быстро собрался и приехал к нему домой. Паолы не было, а Димитро бродил по дому с кружкой кофе и в пижамных брюках.

— С каких это пор ты носишь пижаму? — хохотнул Алессандро.

— Меня знобило, — уныло ответил Димитро.

— Ясно. Сделаешь мне кофе? — попросил Алессандро.

— Да, пойдём на кухню…

Они прошли на кухню. Алессандро заметил, что Димитро немного не в себе, бледен и растерян.

— Димитро, послушай…, хотел тебя спросить, почему ты решил, что взрыв машины Сони — это моих рук дело? — напрямую спросил Алессандро.

Димитро помолчал некоторое время, затем подошел к столу, за которым устроился Алессандро, поставил кружку и в упор посмотрел на него.

— С каких это пор ты записал меня в идиоты? — спросил он.

— Не понял, — Алессандро немного опешил.

— Это ты его продвинул, Алессандро. Все эти награды, должности, которые начали сваливаться на него. Я же видел, как он интересуется тобой, а потом всё исчезло, зато дары посыпались, как из рога изобилия! Так, может, ты уже наигрался? — сказал Димитро и в его глазах появились те самые дьявольские искры, которые так пугали Алессандро.

— Я могу быть с тобой откровенным? — спросил Алессандро.

— А ты этого ещё не понял, за время нашего знакомства? Я никогда не прячу лицо под маской, общаясь с тобой! И тебе это делать вовсе не обязательно!

— Димитро, я глубоко уважаю твоего брата, у меня даже в мыслях нет причинять ему какой-либо вред. — сказал Алессандро.

— Интересно…, что же вызывает у тебя такое уважение? — поинтересовался Димитро.

— В отличие от многих, он пытается понять. Он хороший человек и прежде чем сделать что-либо, думает. Ты доволен моим ответом?

— Да…, постараюсь поверить в то, что ты сейчас был искренним со мной. — Димитро вздохнул. — Так кто же тогда, Алекс?

— Я знаю кто. Поверь мне, этот человек не останется безнаказанным. — покивал головой Алессандро.

— Он работает на тебя?

— Да. — честно ответил Алессандро.

Они оба замолчали. Димитро смотрел в окно, куда-то вдаль, он очень хотел верить в то, что Алессандро откровенен с ним. Алессандро очень хотел, чтобы Димитро поверил ему. Пытаться выведать у Алессандро что-либо, было бесполезным занятием, даже и пробовать не стоило. Изучив движение воздуха за окном, Димитро молча приготовил кофе и достал каштановый пирог, который приготовила Паола.

— Ты даже себе представить не можешь, как я испугался за него! — сказал Димитро, разливая кофе по чашкам.

— Я тоже испугался, особенно когда приехал и увидел там отца, они часто ездят вместе. — сказал Алессандро.

— Кто же ты такой, Алессандро? Скажешь мне прямо? Подтвердишь мне то, что я предполагаю?

— Я — бизнесмен. Руководитель крупной организации. Такой ответ тебя устроит?

Димитро промолчал. Затем отхлебнул немного кофе и спросил:

— Ты пришёл поговорить об этом?

— Нет. Димитро, у меня проблема. — Алессандро встал из-за стола и, сходив в гостиную, где оставил бумаги с результатом анализов, вернулся на кухню и протянул их Димитро.

Димитро некоторое время изучал их.

— Чьи это анализы? — спросил он, наконец.

— Мои. Что скажешь? — Алессандро с надеждой посмотрел на Димитро, ему совершенно не нравилось, что тот настолько холоден с ним. В конце концов, это был его единственный друг во всей Вселенной.

— И как часто у тебя бывают галлюцинации? Ты мне ничего не говорил. — спросил Димитро.

— Последнее время довольно часто. Я не хотел говорить, ты и так думаешь обо мне чёрт его знает что, а тут вообще решил бы, что я — шизофреник! — сказал Алессандро.

— В основном видишь кошмары? — поинтересовался Димитро.

— Я только и вижу кошмары.

— Это препарат «Cortodielinn — L». Очень интересно, потому что его сняли с производства так и не успев поставить. Были выявлены побочные эффекты в виде обмороков и кошмарных галлюцинаций. Препарат довольно новый, ему всего-то пять лет. Но его, к счастью, можно выявить по анализу крови… Как так вышло, Алекс, что возникла необходимость тебе сдавать анализы? — спросил Димитро.

— У меня несколько лет обмороки с галлюцинациями. Сначала было не так часто, а теперь стабильно. Стоит побывать в Палермо, так обязательно потом потеря сознания и кошмары. Доктор Монтичелло несколько раз брал у меня кровь на анализ, но всегда это бывало на следующий день. А тут решил проверить и взял кровь, пока я был без сознания. И вот результат.

— Определённо, кто-то сознательно тебе подсовывает эту дрянь. Можно добавить в еду, в выпивку. Он не теряет своих свойств, не имеет цвета, вкуса и запаха. Хорошая, устойчивая формула. По анализу распознаётся в крови в течение двенадцати — восемнадцати часов, после приёма. Могу сказать одно, кто-то пытается тебя убедить, что ты болен. И этот кто-то, каким-то образом, должен быть связан с производством лекарств. Насколько мне известно, с этим препаратом работала фармацевтическая компания «La tecnologia innovativa»[1]. Тогда они успели разрекламировать новый препарат, я читал про него в м