автордың кітабын онлайн тегін оқу Демоны сновидений
Дмитрий Нелин
Демоны сновидений. Охотник на читеров. Книга 5
© Нелин Дмитрий
© ИДДК
Глава 1
Дети Харона
Ломы и штыковые лопаты с хрустом и звоном долбили промерзший грунт. Пламя газовой горелки жарко облизывало серую, превратившуюся в камень землю. Один из могильщиков время от времени использовал бензопилу, но толку от нее было мало – здесь слишком каменистый грунт. Мужик боялся, что затупит цепь, поэтому вскоре пилу убрали обратно в машину. Могилу копали уже несколько часов, и это несмотря на то, что предварительно на месте будущего захоронения был разведен костер. В итоге похороны задерживались на час. Народу пришло немного – человек двадцать, наверное, причем в основном соседи и те, кто знал отца по работе. Сам он слыл весьма нелюдимым и общался с кем-либо только по мере необходимости. Я, наверное, в него пошел.
Мы с Кэрол прилетели еще вчера, и я тут же арендовал машину – какой-то уродливый “Датсун” на всесезонной резине. После машин ковена ездить на этом было чем-то сродни пересадке с мотоцикла на велосипед. Вроде бы все функции те же самые, но все равно что-то не так. Не так едет, не та управляемость, не те габариты. В этой машине я чувствовал себя чертовски неудобно. Может, это просто с непривычки или я зажрался.
Мать встретила нас весьма сдержанно, но, увидев Кэрол, была приятно удивлена. Она-то думала, что я вообще конченый, наверное. Ни семьи, ни детей, непонятная работа – впереди меня, по ее представлениям, должны были ждать только улица и попрошайничество. Ну а как иначе? Образования не получил, бабу богатую не нашел, своей квартиры нет. Бомж натуральный, у которого черт знает откуда деньги берутся. Объяснить родителям, что я работаю геймдизайнером, было настоящей проблемой.
– Ну вот что ты делаешь? – спрашивала меня мама.
– Сижу перед компьютером, пишу разные документы, по которым потом художники рисуют картинки, а программисты делают логику игры.
– И за это сто тыщ платят?
– Бывает и больше, – с улыбкой отвечал я.
– Тут люди с высшим образованием на заводе с утра до вечера за двадцатку горбатятся, а он писульки пишет, – тяжело вздыхал отец. – Этой стране конец.
Ну да, ну да. По их старым и немного замшелым представлениям до сих пор выходило, что я должен был устроиться на завод токарем или инженером. Получал бы сейчас тысяч тридцать в провинции – это в лучшем случае, да и в Москву я зря уехал: ужасный город. Сосет соки со всей России, развращает. Превращает хороших людей в плохих, жаль, что не наоборот.
Я же, в свою очередь, старался с родителями не спорить. Просто улыбался или отшучивался, чем еще больше злил их, так как им начинало казаться, что я полный идиот. Да и как им что-то рассказывать и стараться объяснить? Отцы и дети, блин. Если бы я сказал, что стал ведьмаком Московского ковена, что у меня крутая тачка и бабла три мешка, – они бы все равно не поверили. Посчитали бы, что я совсем спятил со своими игрушками. А ведь мне уже почти сорок лет! Бабу мне надо домовитую, ребеночка вот завести, значит, а то что это я, в самом-то деле. Не размножаюсь. Веду себя как полный аморал. Сосед вон мой, Ванька, уже второго нянчит, он же на Лерке женился. Помнишь, ты за ней еще ухаживал? В доме своем живут. Китайский джип в кредит взяли. Все у них хорошо. А ты?
В общем, я с ними никогда не спорил. Мне было легче казаться придурком в их глазах, чем доказывать, что я не такой, как они думают. Поэтому я уже с юности понял для себя несколько очень простых истин.
Первая и самая легкая для понимания – никогда и никому ничего не доказывать. Особенно самому себе. Никого не переубедишь, зато наживешь кучу врагов и потеряешь интересных людей. Из этого правила логично следует вторая аксиома.
Не спорь. Ни с кем и никогда. Как бы это банально ни звучало, но в мире сейчас есть несколько тем, где споры приводят к ужасным последствиям.
Политика – вещь бессмысленная от слова “совсем”. У нас каждый второй кухонный аналитик считает на полном серьезе, что он смог бы управлять таким огромным государством, как наше. И посади его на место президента – ух, он бы развернулся… В худшем случае сделал бы как в Америке, в лучшем – отправил бы всех в новый ГУЛАГ и стал вторым Сталиным. В любом случае спорить на тему политики – это себя не уважать. Там подковерные игры такого уровня, что наши разборки между ковенами отдыхают, а кухонный эксперт имеет дай бог процентов пять правдивой информации, которую он узнает из продажного телевизора или полоумного интернета. Так что, как только очередной рядовой гражданин открывает рот – пояснить мне, что нужно сделать в стране, чтобы жилось лучше, – я тут же ему его закрываю, давая понять, что мне все это совершенно неинтересно. И это правда. Мне скучно рефлексировать на кухне на тему политики. Ах, вот если бы!.. Да как же!.. Да если бы у бабушки был хер, она была бы дедушкой. Маги вообще вне социума. Данила вот мне про политику ни разу лапшу на уши не вешал, а ведь мог бы. Его бы я послушал, кстати. Он мужик умный, хоть и мертвый уже, но тем ценнее его опыт. Ведьмы тоже никогда не обсуждали политиков и чиновников. Это для нас совершенно параллельный нам и глупый мир, который лишь изредка прорывался в нашу реальность. Даша сотрудничает с какими-то там депутатами, но, опять же, не в политических целях, а чтобы побольше бабла нарубить для любимого ковена.
Вторая идиотская тема для споров, которую следует избегать любому здравомыслящему магу, – это религия. Штука страшная хотя бы тем, что религиозные споры всегда приводили к кровопролитным войнам и крестовым походам. Религия для обычного человека очень важна. Магу она до лампочки. Он уже вне всех этих искусственно придуманных человеком эгрегоров. У мага нет веры. У него есть Намерение и Знание. Этого с лихвой хватает, чтобы не вступать в словесные баталии с фанатиками. Хм… Я покосился на свежую могилу, усыпанную искусственными цветами. Мой отец был атеистом, а вот мама православная. Ну она так считает. Посты не соблюдает. В церкви бывает от силы раз в полгода. Десятину не платит. Хреновая из нее верующая, конечно… Да, стандартные отмазки про бога в сердце у нее тоже есть, да только с православным эгрегором это так не работает. Без проводников в виде священников и церквей никакого эффекта не будет. Настройка такая. Да, вчера мама хотела позвать попа в рясе, чтобы он отпел отца, но я ей это запретил. Какое ты имеешь право решать за своего мертвого мужа? Он что, в завещании оставил похоронить себя по православному обычаю? Нет, ну и сиди тогда спокойно. Ну или давай раввина позовем, пусть он почитает. Какая, в жопу, разница, встань да сама почитай. Простись. Дикость и тупая зашоренность. Обрядовость. Только сейчас я столкнулся с этим напрямую и испытал испанский стыд. Вроде бы взрослые люди. На улице уже двадцать первый век, а они до сих пор домового молочком за печкой кормят. Вы никогда не сможете переубедить верующего человека. Его сознание обработано так, что любые ваши слова будут вызывать агрессию и неприятие. А рассудит вас всех только смерть. Да, именно так. Она поставит жирную точку – и тогда посмотрим, кто из вас пройдет через Море забвения и молитвы чьей конфессии будут сильнее. Поэтому любой спор на тему религии бесполезен, деструктивен и опасен.
Третья тема – это сексуальные предпочтения. Казалось бы, всем понятно, что в нашем мире секс является интимным и личным делом каждого индивидуума. Но нет, всегда найдутся те, кто хочет подглядеть в чужую постель и заявить свое мнение, сформированное зомбоящиком или религией. Раком трахаться нельзя – Бог накажет. Онанировать нельзя – детей не будет. Ты с мужиком живешь? Ах ты, пидорас! Из-за вас наша страна в демографической яме. Для себя я четко уяснил – никогда не вступать в половые споры с людьми, у которых с этим все плохо. Мне абсолютно насрать на то, кто стоит передо мной – мужчина, женщина, трансгендер или там представитель оставшихся пятидесяти полов. Мне по фигу, что он там думает на тему траха и пытается до меня донести. У меня все просто – мне нравятся женщины и чем больше – тем лучше. Но если бы я рассказал маме о прелестях группового секса, то даже не представляю, какой был бы скандал. Поэтому мои предпочтения останутся со мной. Их не стоит обсуждать с неподготовленными людьми. Поэтому такие споры также бесполезны.
– Сережа, мне холодно, – ко мне прижалась Тши. – Может быть, стоило отвезти папу в крематорий?
– Ближайший за четыреста километров, к тому же мама против.
– Да, она из обычных, – согласилась ведьма, – будет ходить на могилку и плакать до конца собственной жизни.
– Рефлексия, чувство вины. Не уберегла и так далее, это так у многих, – я кивнул, – пойдем в машину, погреемся. Тут работы еще на час или два точно. Я предупрежу маму.
Печка в машине работала отлично, что меня удивило.
– Думаешь, что отец придет на свои похороны? – спросила Тши.
– Угу. Он как настоящий атеист – сейчас, наверное, занят всякой фигней.
– Путешествует по миру. Смотрит то, чего никогда не видел при жизни.
– Да, уверен, что он отправился в Японию, но собственные похороны он вряд ли пропустит. Рагни следит за всеми постоянно, но никого не нашел. Я думал, что можно немного вздремнуть.
– Ладно. Но я считаю, что он не придет на сами похороны. Поверь, смотреть на это умершим не очень приятно. Повсюду люди. Все плачут. Такие сильные эмоции могут сильно потратить твой свет. Вот почему стоит не задерживаться на этой земле, а сразу отправляться в Лимб. Шансов, что ты пройдешь Море забвения, будет больше.
– Я думаю, что без нашей помощи у него их и так будет немного.
– Только это все равно глупо, Сережа, – заметила Тши.
– Да я прекрасно понимаю, – ответил я, – у отца мало света. С нашей помощью он пройдет Море забвения. Закатный город его не примет, а лабиринт Бардо – там тоже возникнут трудности.
– Я не проводница смерти, – добавила Тши, – я не смогу провести вас.
– А я забыл маршрут, – признался я, – как видишь, плана у нас нет. Сплошная импровизация.
– Но это твой отец, и поэтому ты хочешь помочь ему, несмотря на всю бессмысленность этих усилий.
– Да, – честно ответил я, – уверен, что у нас все получится. Не дрейфь.
– Твоя мама. Мне кажется, что она в действительности поверила в нашу с тобой любовь.
– Да, надо было привезти еще Еххи, Дашу, Герду. Объявить себя султаном и окончательно упасть в глазах собственной матери.
– Ты не хочешь перевезти ее в Москву?
– Она не поедет. Я уже говорил с ней об этом. В итоге решили, что я просто буду присылать ей немного денег каждый месяц.
– Верное решение, – согласилась Тши.
Мы просидели в тачке еще около часа. Согрелись, попили чаю, послушали музыку, а потом появился Рагни и сообщил, что нам пора. Копатели могил уже все подготовили, а значит, уже начинается обряд погребения. Ну как обряд. Постояли, поплакали, опустили гроб, землей закидали, и все. Отдельного прощания даже не было толком. Потом все полезут в автобус и отправятся в кафе пить водочку, есть куриный суп с лапшичкой и пюрешку с мясом, кутью. Блин, где же батя? Пропустить собственные похороны – это вот вообще мрак. Может быть, он уже отправился в Лимб. Сам? Тогда, конечно, все вообще печально. Искать его там мы замучаемся.
– Я еще побуду тут немного, – сказал я матери, когда все начали садиться в микроавтобус, – не переживай. Езжайте со всеми. Я вас догоню.
Она ничего не ответила. До нее только сейчас дошло, что больше она отца не увидит, а все, что от него осталось – это свежий холмик на кладбище с черной оградкой. Я отвел ее к автобусу, а сам вернулся в машину. Рагни же стал невидимым и спрятался где-то за деревьями. Не хватало еще бате встретить фазового волка на своей могиле. Напугается лишний раз.
– Пришел, – шепнул мне волк. Я тут же закрыл глаза. На то, чтобы заснуть и выйти из тела, у меня уйдет минут десять, – и то если я использую технику для быстрого засыпания. Придумал ее некий Эндрю Вейл, и строится она на правильном глубоком дыхании. Сам он утверждает, что уснуть таким образом можно и за минуту, но то ли я делаю что-то не так, то ли все слишком индивидуально. Пять-шесть минут – это да, но не одна. При выполнении техники еще нужно считать на вдохах и выдохах. 4-7-8. Вдыхаем только носом, выдыхаем только ртом. Язык должен быть прижат к небу. Меня этому Веста научила, которая умеет засыпать почти моментально в любой ситуации.
Теперь главное – это удержаться на границе сна и выйти из тела. Не люблю я это дерьмо, если честно, но иначе, увы, никак. Колючие вибрации появились в пятках, а затем я отправил их мысленно через все тело – к макушке. И, опять же, нужно выкатиться из скафандра, да так, чтобы его не потревожить, иначе я просто проснусь. Перед глазами мелькнула дверь автомобиля, а потом все стало белым. Свет? Ага, два раза. Это снег. У меня получилось. Всегда радуюсь, когда это выходит так просто, теперь вот главное – не потерять контроль над сновидением. Я стал ощупывать холодную сталь автомобиля и нарисовал на замерзшем стекле парочку узоров. Да, вот он, первый локал. Все прямо как писал Монро. Я там, где надо. Я бегом бросился к могиле отца в надежде, что застану его. Вовремя. Он уже развернулся и собирался уходить.
– Виктор Иванович! – громко позвал я его, и мужчина обернулся. Ха, а он помолодел после смерти-то. Забавно. Я на него похож, но только отчасти. Мама говорит, что я больше на своего деда по ее линии смахиваю, но нос и глаза у меня от бати.
– Сережка? – Отец встал как вкопанный, а затем громко закричал: – Ты меня видишь?
– Конечно, и слышу хорошо, так что можешь не орать, а то местных мертвяков перепугаешь.
Я подошел к бате, и мы обнялись.
– Я умер, Сережа, – сказал он, – представляешь?
– Да, я тебе всю похоронку и оформил, – я кивнул на могилку, – у матери совсем денег не было.
– А обелиск где? – не понял отец.
– Земля усесть должна. Через год поставим, – пояснил я, – а временный деревянный крест тебе не полагается, ибо ты некрещеный.
– Спасибо, но не стоит тратиться. Сам понимаешь, для меня это теперь вообще ни к чему.
– Ага, осознал-таки, – я улыбнулся, – ну давай прогуляемся.
– Стой, – отец схватил меня за рукав, – какого черта происходит? Я умер. Ладно. Но ты? Ты тоже умер, что ли?
– Нет. Я живой, просто вышел из тела, чтобы с тобой встретиться и кое-что тебе рассказать. Я тебя тут давно жду. Думал, что ты вообще не придешь.
– Я просто опоздал. Собственно, и при жизни таким же был, – отец покачал головой, – как много было проебано, а…
– Хватит себя укорять, – заметил я, – все кончено. Или ты теперь будешь жалеть, что мало путешествовал, любил и не стремился к знанию? Поздно. Тебе теперь о другом нужно думать.
– А ты жестким стал. Вот как тебя Москва изменила. – Мы с отцом пошли по кладбищенской дорожке.
– Она тут ни при чем. Ты вообще помнишь, как тебя грузовиком переехало? – спросил я.
– Ничего. Просто удар. Даже боли не было. Просто выбило из тела. Знаешь… Такой резкий холод, а потом все. Я уже взлетел над затормозившей фурой. Смотрю, а из-под нее только нога моя торчит, а ботинок правый отдельно валяется. Ничего я не успел – ни подумать, ни осознать.
– Свет в конце туннеля был?
– Какого туннеля? – не понял Виктор. – Не было ничего. Просто хожу, летаю по нашему миру. Все как во сне. Только знаю, что не проснусь больше никогда. Я – призрак, Сережа.
– Это ненадолго, – пообещал я, – тебе тут делать нечего. Нужно идти дальше.
– В ад? – воскликнул отец.
– Ты же атеист. Какой тебе ад? Рая ты тоже не увидишь. В Лимб тебе надо. Я подскажу тебе, что нужно делать.
– А ты откуда знаешь? – с подозрением спросил отец. – Ты же не умирал!
– А нет никакой разницы, пап. Что ты помер, что уснул, что проснулся. Это сложно понять, но это так. Если я тебе скажу, что практикую осознанные сновидения, ты же все равно ни хрена не поймешь.
– Не пойму.
– А это, считай, такая крутая посмертная тренировка.
– То есть при жизни можно научиться умирать? Интересно, но верится с трудом.
– Не хочешь – не верь мне. Ты же прагматик. То, что ты сейчас гуляешь по нашему миру – это для тебя нормально, да? Не ты ли мне говорил, что после смерти нас ждет только полная темнота, и все?
– Возможно, я ошибался. – Отец усмехнулся. – Так почему я не могу тут остаться навсегда?
– Потому что ты энергетическая сущность и у тебя батарейка садится. Как ее подпитывать, ты не знаешь и не умеешь, поэтому тебе стоит покинуть сей бренный мир.
– Зачем?
– Чтобы пойти на очередной круг бессознательного бытия, – улыбнулся я.
– Колесо Сансары. А если я хочу выйти из него?
– Раньше надо было думать, пап, – ответил я, – теперь уже поздно. Чтобы не стать пищей для всяких падальщиков, ты должен добраться до Могильника.
– Я вообще ни хуя не понимаю, о чем ты! – воскликнул отец. – Что за херню ты несешь? Какой Лимб, какие могильники? Что я должен делать? Чего ты ко мне прикопался, а? Я мертв!
– И что? Я говорю, что нужно делать дальше, чтобы снова получить жизнь и частично сохранить свое сознание.
– А оно мне надо? Куда я перерожусь? В этот мир? А мне дадут выбрать тело и будущую жизнь?
– Нет.
– Ну и на хрен мне это сдалось? Как-то нечестно получается. Теперь я еще лучше понимаю суть всяких религий. Сладкие таблеточки для фанатиков. Если нет ада и рая, а есть постепенное увядание сознания – да, отличная позиция. Прямо позитивная! Я так не хочу.
– Отец, всем плевать, что ты хочешь. Родившись, ты уже принял правила этой игры.
– Но я не знаю их!
– А что, когда ты кредит берешь, тоже читаешь договор и все, что мелким шрифтом написано? Не смеши меня. Так вот. По правилам, у тебя есть девять дней. Девять, – с ударением повторил я, – потом тебя начнет выбивать в Лимб. Ты окажешься на его задворках – в Море забвения, и не факт, что ты его пройдешь. Тебя там сожрут местные жители.
– Ну охренеть теперь, – выругался отец, – и что ты собираешься делать? Подаришь мне астральный автомат с бесконечными пулями?
– Ну, будь я покруче, то мог бы поступить и так, но я просто помогу тебе преодолеть это море и доведу до могильников. А там мы найдем того, кто сможет проводить тебя сквозь лабиринт, и ты обретешь следующую жизнь.
– Ладно, Сережа. Все, что ты говоришь, звучит как полный бред, но у меня нет никаких вариантов. Я не знаю, верить тебе или нет, но пусть будет по-твоему. Что мы должны сделать?
– Встретимся здесь же сегодня вечером. Я возьму с собой одну девушку. Вместе мы проведем тебя в Лимб.
– Звучит ужасно. А сейчас ты куда?
– Вернусь в машину. Проснусь.
– Ты что, тачку купил?
– Арендовал.
– А-а-а, – протянул отец, – когда ты уже за голову возьмешься. Хотя… Зачем оно тебе? С собой же это все не перетянешь.
– Если ты про хаты и тачки, то да. Все это останется гнить здесь, как и твой скафандр.
– А ты, наверное, и не такой дурак, как мы с мамой думали. Смотришь на шаг вперед, да?
– На три вообще-то, – усмехнулся я, – а ты куда?
– В Диснейленд хочу. В Анахейм.
– Серьезно? – У него получилось меня удивить.
– Да. Хочу чего-то такого прямо совсем завораживающего. В Токио я уже побывал, прогулялся по их паркам. Затем заскочил в Мексику, поглазел на пирамиды ацтеков. Все-таки летать очень удобно.
– Согласен. Ну давай, удачи тебе, не задерживайся, – попросил я. Отец пожал мне руку, а затем плавно взмыл в воздух. Оттолкнулся от невидимой ступеньки и со скоростью истребителя исчез. Улетел.
– Жестковато ты с ним, – заметил Рагни, который уже сидел внутри меня, – он же все-таки твой родитель.
– Предлагаешь дать ему еще времени? А вдруг он свет где-нибудь растеряет? Что мне с ним тогда делать?
– Отдашь свой.
– Это придется сделать и так. А вдруг его кто-нибудь иссушит?
– Согласен. Возвращаемся?
Однако именно в этот момент я ощутил чужое присутствие. Позади меня кто-то стоял. Я резко обернулся, но там никого не оказалось.
– Хватит прятаться! – громко сказал я, и в моей руке появился револьвер. – Я знаю, что вы здесь. Выходите, иначе я смещу точки сборки и тогда нападу первым!
Под моими ногами захрустел снег, так как я сделал пару шагов назад. Прямо из воздуха появились три фигуры в длинных черных мантиях. Они не касались земли, словно призраки. Глубокие капюшоны скрывали лица. Очень уж эти ребята похожи на знаменитых Хранителей снов, но нет. Жалкие подделки. Я присмотрелся к ним. Так и есть. Это обычные дримеры, причем не все собрали источники силы, зато выглядят, конечно, очень пафосно. Мантии расшиты серебряными символами, значение которых мне совершенно неизвестно.
– Ты не посмеешь напасть на нас, – обратился ко мне холодный обезличенный голос.
– Ты мужик или баба? – спросил я и взвел курок револьвера.
Это движение не понравилось непрошеным гостям. В руках одного появилась длинная коса, другой достал два автомата с барабанными магазинами, а стоявший посередине вооружился щитом и копьем.
– Ты влезаешь в чужой бизнес, приятель, – сказал автоматчик.
– Да кто вы такие, а? – спросил я.
– Мы дети Харона, – пафосно ответила фигура с косой.
– Многовато вас наплодилось что-то. Папка любвеобильный был, что ли?
– Мы помогаем душам покинуть этот мир и попасть в Могильник, – ответила фигура со щитом, – ты занялся не своим делом, и мы не потерпим этого.
– Заплати нам сто тысяч долларов, и мы проводим твоего отца сами. Результат гарантирован, – добавил автоматчик.
– Это восемь миллионов рублей, да? – Широкая улыбка растеклась по моей роже. – Вот, значит, сколько стоит посмертное сопровождение. Дети Харона. Какое пафосное и глупое название. Слушайте меня, клоуны…
Но слушать меня никто не стал. Автоматы затрещали, но я тут же создал защитное поле. Ну, лиха беда начало. Бизнесмены, блин. Не слышал я никогда про таких ребят. Да и как они меня нашли? Наводка? Само собой. Кто-то сказал им, где я буду и в какой момент времени. Вот они и пришли поживиться. Ладно, не страшно. Рагни, вперед! Повози парня с автоматами по могилкам. Волк с рычанием проскочил поле и в один миг оказался рядом с фигурой в мантии. Острые крючья вцепились в черную ткань. Я рванулся вперед и выстрелил в косаря. Тот умудрился отбить пулю своей косой, и теперь уже мне нужно было уклоняться от удара. Резкая боль обожгла ляжку, и я дернулся. Это Рагни ранили. Он бежал по кладбищу, волоча за собой чувака с автоматами, а из его бедра торчало копье, но волку было плевать. У него уже началась игра. Во время погони он почти не обращает внимания на боль.
Я схватил рукой древко косы и дернул противника к себе. Мой кулак врезался прямо в глубину капюшона, и фигура завалилась назад. Я пнул ее в живот и вырвал косу. Дерьмовое оружие на самом деле. Не артефакт. Колоть ей нельзя, рубить тоже. Оружие одного типа удара. Я замахнулся, чтобы располовинить оппонента одним ударом, но моя атака была отбита щитом. А ничего так ребята в команде работают. Молодцы. Прикрывают друг друга. Дальше я пропустил удар кулаком в челюсть, а затем неведомая сила грубо швырнула меня в сторону. Опять телекинез, да? Не привыкать. Дримеры часто им пользуются.
– Ты умрешь, и некому будет проводить тебя! – прошипела фигура, и щит обрушился на меня сверху.
– Не очень-то и хотелось! – ответил я и откатился в сторону. Пнул харонита ногой и поднялся. “Бам!” – громыхнул револьвер, и фигура в мантии вновь грохнулась на землю.
– Лежи, иссыхай, – усмехнулся я и полез за патроном большого калибра. Жаль, что в пистолет помещается только один такой. Где-то вдалеке победно выл волк. Вставший на ноги соперник бросил в меня щит, а затем схватил раненого товарища, и они исчезли. Смотались! Зато сколько пафоса было! Рагни, ты там где?
– Я его частично иссушил, – ответил волк, – но он исчез.
– Сбежали. Тоже мне “дети Харона”, только папку позорят! Интересно, кто их на нас навел? Просыпаемся!
Я резко открыл глаза и выдохнул. Тши тут же взяла меня за руку.
– Встретились? Договорились? – участливо спросила она.
– Дети Харона. Слышала про таких?
– О боги Лимба. Откуда они узнали об этой встрече? – Ведьма закатила глаза.
– Кто они? – Я выжал сцепление, воткнул первую передачу и надавил на газ.
– Какая-то мелкая организация дримеров, промышляющая в провинциях. В миллионники они не суются, так как там у них много конкурентов.
– Я уже заметил, что ребята так себе, хотя пафоса им не занимать. В мантиях такие, капюшоны, как у ситхов.
– Они тройками работают.
– Да. Но я обратил их в бегство.
– Ничего себе, – ведьма довольно улыбнулась, – ты – мой герой. Их кто-то навел на тебя.
– Даже не сомневаюсь, – ответил я, – тот же, кто убил моего отца. Я должен поговорить с водителем той фуры.
– А ты знаешь, где его искать? – спросила Тши.
– Да, поэтому мы поедем к нему в гости прямо сейчас.
– А как же поминки?
– Срать на них. Какой от них вообще толк? Папе от этого лучше уже не станет. У нас мало времени. Завтра утром самолет вернет нас в Москву. Я не хочу разбазаривать личное время на всякую херню. С батей я уже обо всем договорился. Вот если бы он на свои поминки пришел, тогда другое дело, а так он улетел в Диснейленд.
– Ого. А он у тебя молодец. Отрывается на полную катушку. У него не было загранпаспорта?
– И денег. Хоть после смерти весь мир повидает.
– Как же это ужасно. – Тши вцепилась мне в руку. – Как тебе идея летом слетать на Бали? Только я и ты, а?
– Если выживем, то почему бы и нет, – улыбнулся я.
– А этот водитель, он не в полицейском участке?
– Нет. Его отпустили пока. Завели дело, но я думаю, что его нужно закрыть, – ответил я, – сама понимаешь. Мужик, скорее всего, не виноват. Зачем портить ему жизнь?
– Государство думает иначе. У него в любом случае отберут права.
– Да, я тоже так считаю. Мама с ним уже встречалась, даже адрес его записала, так что я надеюсь, он дома.
Абрамов Николай Валентинович открыл мне не сразу. Его “хрущевку” я нашел по навигатору достаточно быстро. Жил дальнобойщик на третьем этаже. Мне повезло попасть внутрь подъезда, потому что на скамеечке сидела волшебная бабуля из тех, кто любит посудачить на всякие темы и погреть уши на чужом горе. Узнав, что я сын сбитого Колей мужика, она мне тут же посочувствовала и открыла дверь. Я сознательно не стал долбиться в домофон, так как меня могли банально не пустить. Кэрол осталась в машине.
Дальнобойщик оказался вполне нормальным мужиком. Чуть повыше меня, трехдневная небритость, легкий перегар. Черная майка и волосатые плечи. Меня-то бог миловал, волос у меня на теле немного, даже рожу брею раз в неделю, такой вот дурацкий генотип.
– Ты кто? – сразу спросил Николай.
– Черкасов Сергей Викторович, – ответил я, – да ты не боись. Я зайду на пять минут буквально.
– Что? – мужик слегка опешил. – А. Я это, ну ты понял, да?
– Все я понял, спросить хочу, как все произошло. Меня там тачка ждет, так что я реально на несколько минут.
– Ладно, заходи. – Николай отодвинулся и впустил меня в квартиру. В ближней комнате ругались дети. В коридоре стояла полноватая женщина лет сорока пяти в домашнем халате.
– Не виноват он! – сразу же заявила она.
– Да понятное дело. Иди в комнату, Наташа, – попросил Коля, – мы с Сергеем по-быстрому на кухне чаю попьем.
– Рассказывай, – сказал я, садясь на табурет. Кухня была маленькой, и я сразу заметил пару пустых бутылок водки – первый признак, что плохо русскому человеку. Заливает горе.
– А что там рассказывать, Серега. Нечего. У меня стаж водительский – 30 лет. Представляешь? Я еще при советах грузы возил по всей стране. Аварий почти не было. Ни одного ДТП с таким исходом, да и дорогу я тут как свои пять пальцев знаю. И возвращался я не поздно.
– За рулем не бухаешь?
– Брось. Нет, конечно. Сейчас все строго с этим. Тестируют, на машинах таймеры, счетчики. Штрафы ого-го, поэтому каждый дорожит своим местом. Сам же понимаешь, с работой сейчас в стране жопа полная, а у меня образование всего восемь классов, да и до пенсии – как до Китая раком, а мне уже не двадцать лет. Трое детей. Их же кормить надо как-то.
– Погоди, – я махнул рукой, – ты помнишь что-нибудь? Как ты заснул?
– Прости, Серега, я твоего батю убил. – Мужик сел на стул и заплакал. Началось, блин. Здоровый, а вон его как прорвало. Алкоголь плюс искреннее сожаление приводят людей в такое вот состояние. Мне оно было чуждым.
– Ну хочешь – врежь мне! – воскликнул Коля и посмотрел на меня заплаканными глазами.
– Успокойся, – попросил я, – просто вспомни, как ты вырубился. Было что-то? Картинки перед глазами, может быть, а? Или звуки?
– Картинки? – переспросил Коля и задумался. Потом он налил себе водки в стакан и махом выпил сразу грамм сто.
– Да. Что-нибудь необычное. Мистическое или загадочное, – добавил я.
– Ты знаешь, да? – Лицо Коли внезапно прояснилось. – Я не виноват, да?
– Не виноват, – кивнул я, – иначе бы у нас с тобой был другой разговор.
– Понимаю.
– Ни хрена ты не понимаешь, – вырвалось у меня, – хватит жрать водку и тупить. Просто скажи, что ты видел.
– Я не стал никому говорить, но в общем… – Голос Коли стал тише, и он кивнул мне на дверь. Я прикрыл ее ногой, чтобы жена и дети не слышали.
– Флейта, – произнес Коля.
– Что? – Я нахмурился.
– Мелодия такая, понимаешь, заиграла прямо в ухе. Приятная, нежная. Будто райская. Знаешь, вот как на открытках православных. Ангелочки там с арфами. Облачка.
– И? Дальше что?
– Ну я глаза и прикрыл от удовольствия, и сразу увидел девушку неземной красоты с флейтой.
– Как она выглядела? – нетерпеливо спросил я.
– Красивая.
– Это слишком размытое понятие. Цвет глаз, волос, во что была одета? Флейта какая?
– Не помню, – пожал плечами Коля, – это был просто образ красивой бабы.
– Ты вообще свои сны помнишь?
– Нет. Уже лет десять их не вижу.
– Хреново, Коля. Получается, что эта девка тебя музыкой усыпила? У нее на лице была маска?
– Маска? – У мужика аж брови от напряжения на лбу домиком сложились. Выступили капельки пота.
– Может быть, черные руки где-нибудь мелькали?
– На лице определенно что-то было. Что-то черное, – ответил наконец Коля, – точно. Вспомнил. Повязка какая-то, что ли.
– Все, довольно. Дальше ты очнулся, уже когда сбил человека. Так ведь?
– Да, музыка резко закончилась. Сергей, что это было? Призрак, да?
– Какая разница? Знай, что ты ни в чем не виноват. Тебе просто не повезло. Я поговорю с матерью и постараюсь замять это дело в суде, но права у тебя в любом случае отберут.
– Знаю, – Коля подпер голову руками, – мне конец. Я же без прав вообще никто. А менты, знаешь, как на трассах лютуют, как увидят, что полный идешь? Они на слух уже определяют, груженая фура или нет. Куда же меня без прав возьмут, а?
– Вот, держи, тут двести тысяч, – я протянул ему пачку, туго стянутую резинкой, – не пей, трать по уму, не шикуй. Этого хватит на какое-то время, пока будешь искать новую работу.
– Ты чего это? – Коля аж рот открыл от удивления. – Я же твоего папку задавил. Ты что, дурак?
– Хуже, Коля, я – маг. Отца уже не вернуть. Ты не виноват. Я узнал все, что хотел, а деньги – это все херня. Бумажки. Если это тебе поможет, то я только рад. И не думай, что это была плата за то, что ты уснул за рулем. Ясно?
Коля растерянно кивал головой. Ни хрена ему не ясно. Осознания, как у рыбки – ноль. Алкоголь уже перехватил его мозг и изменил сознание на искаженное – опьяненное. С водкой в нижние миры не сунешься. Другие нейроны в башке работают.
– Мне пора. – Я встал, похлопал окаменевшего от удивления мужика по плечу, открыл дверь и вышел в коридор. Закрывала за мной недовольная Наташа. Ее можно понять. Она считает, что ее муж – идиот, убил человека, и теперь его посадят, а ей одной тянуть три рта. Да уж. Типичная трагедия для типичной семьи. Мне даже стало их немного жалко, но даже если я убью Никту, то Коля все равно ничего не осознает. Мы с ним словно из разных миров. Теперь я все лучше понимаю Данилу. Это только поначалу мне казалось, что он утрирует, но ведь я давно перестал общаться с обычными людьми, а теперь вот вышел из магической зоны комфорта. Здравствуйте, мама, соседи, старые знакомые и Коля. И что мне с вами делать? Мне же просто не о чем с вами говорить. Ваши проблемы для меня слишком мелочны, потому что все упираются в банальное бабло, а вы моих просто не поймете. Вот она – разница между нами. Бездонная пропасть. Вот почему они смотрят на меня как на дурака, а я на них вообще стараюсь не смотреть. Абстрагирование. Мы существуем в параллельных мирах. Теперь я это осознаю как никогда остро. Увы.
Глава 2
Проводники смерти
– Все готовы? – спросила Кэрол, создавая фиолетовый портал.
– Ну да, – ответил мой отец. Я посмотрел на него еще раз – нервничает. Стоит, руки мнет.
– К этому нельзя быть готовым, – сказал я, доставая пистолет, – место, в котором ты окажешься, не из приятных. Запомни, что тебе нужно всегда держаться рядом с нами. Только так мы пройдем Море забвения.
– А что с ним не так?
– Увидишь. Прыгай в портал. Я за тобой. Кэрол уже исчезла.
Сильный прыжок, и снова мои ноги ушли по щиколотку в черную грязь. Да, если я буду так часто сюда приходить, то эта локация станет моим вторым домом. А если мы тут встретим Олега, то вообще будет супер, но что-то мне подсказывает, что агхори залег на дно и хрен его найдешь. Я помог бате подняться с колен, так как он приземлился не очень удачно. Теперь вот вытирает почерневшее лицо. Кэрол пришлось превратить свою шикарную цыганскую юбку в мини, чтобы не извозиться. Она могла, конечно, вообще заявиться нагой, но то ли стеснялась моего умершего отца, то ли ей просто не нравилась прилипшая к телу грязь. Одежду всегда можно успеть заменить – это легче, чем потом вытираться. Я уже давно путешествовал по Лимбу в военных берцах, тактических штанах, футболке и плаще. Конечно, до темных сталкеров с их противогазами мне еще далеко, но кто знает, вдруг когда-нибудь я подсяду и на эту дрянь.
Миноги-пиявки появились почти сразу же. Батя, видать, перенервничал, увидев темные облака, бурлящие озера из черной липкой жижи, кривые деревья и разрушенные хибары. В этой части Моря я еще ни разу не бывал. Наверное, тут когда-то находился поселок. Кэрол создала светящийся шарик и отправила его в сторону. Грязь буквально закипела под нашими ногами – десятки чудовищных прилипал погнались за источником света. Хитро. Теперь этот файербол будет отвлекать их внимание от нас. Ведьма играет с хищниками, как с котятами. Отлично.
– Кому принадлежат эти земли, – спросил я, – не барону Фунгусу?
– Нет. Судя по этим сгнившим домикам, мы находимся во владениях Горгоны – каменной хозяйки.
– Это не ее косплеит Еххи? – улыбнулся я.
– Горгона не показывается на людях, так что мы с ней не встретимся. Ее Акрополь превращен в настоящий лабиринт, полный прекрасных и удивительных статуй.
– А она талантливый скульптор?
– Еще бы, благо что с кайлом и резцом ей возиться не надо. Пойдемте. – Кэрол взяла меня за руку и повела к узкой полоске суши. Шарик света продолжал летать где-то вдалеке, привлекая внимание все большего количества миног. Отец постоянно оглядывался, и я понял, что он боится. Ничего, скоро мы покинем это болото. Но как?
– Нам нужно добраться до вокзала сновидений, – пояснила Кэрол, когда мы оказались на твердой земле, – оттуда уходят поезда мертвецов в Лимб. Нас с тобой, Сережа, в него не пустят местные стражи.
– Аксесс дэд онли? – усмехнулся я.
– Вот именно. Поэтому мы просто телепортируемся на вокзал Лимба и будем ждать твоего отца уже там.
– А по пути с ним ничего не случится? – спросил я.
– Нет. Никто не нападает на поезда мертвых. Это великая глупость.
Мы пошли по дорожке, выложенной треугольными камешками. Да, эта часть моря явно отличается от предыдущих. Здесь чуть посуше и встречаются заброшенные селения. Иногда нам попадались навстречу и другие умершие. Однако они не торопились к нам. Словно слепые сомнамбулы, они ходили, натыкаясь на препятствия. Одного из них мне даже пришлось оттолкнуть, так как он мешал нам пройти.
– Будь аккуратнее с мертвыми, – попросила Кэрол, – они могут быть опасными.
– Это еще почему? – удивился мой отец.
– Некоторые из них умеют присасываться и потом приходить в чужие сны. Таким образом они поддерживают собственные силы, чтобы жить в Лимбе. Но таких немного.
– Да иссушил его разок, и все. Делов-то, – пожал я плечами.
– Тебе легко говорить.
Мы прошли через поселок и оказались перед старой железной дорогой. Ага, по ней, видимо, и ходит поезд. Осталось только понять, в какую сторону идти. К счастью, Кэрол знала направление, поэтому мы сошли с рельс и пошли вдоль них налево. Навстречу нам промчался мощный паровоз. Клубы пара и дыма окутали нас, а когда они рассеялись, то самого поезда уже не было, а впереди маячили знакомые фигуры в плащах. Только их было уже не трое, а четверо.
– Проблемы, – сказал я Кэрол.
– Вижу, но ничего – справимся. Вот возьмите. – Она протянула моему отцу какую-то ракушку.
– Кто это такие? – не понял отец, кивая в сторону клоунов в мантиях.
– Конкуренты, если можно так сказать, – ответил я.
– А ракушка что делает?
– Не выпускайте ее из рук. Этот артефакт защитит вас от их арканов.
– Чего? – не понял я, но, увидев в руках одного из харонитов лассо, взял свои слова обратно. Они не просто пришли навешать нам люлей! Эти гадины хотят украсть моего отца и спрятать его где-нибудь, а потом требовать выкуп! Ну не охренели ли? Да вообще в край. В руках Кэрол заискрилась волшебная палочка, и я удивился, увидев на ее кончике пушистую молнию.
– Откуда она у тебя? – спросил я.
– С помощью Сферы иссушения я смогла передать часть ее сил и своей палочке. Теперь ее можно считать почти артефактом.
– Палочка иссушения? Круто!
– Ну еще бы, – девушка весело мне подмигнула, – только не всегда работает как надо. Приходится контролировать ее силу. Ну сейчас мы им покажем!
Не было никаких разговоров или напыщенных фраз. Каждая из сторон прекрасно знала, зачем она здесь, и времени на переговоры не подразумевалось. Все, что нужно, мы уже высказали друг другу ранее. Рагни появился рядом со мной. Трое против четверых. Помимо уже знакомых ребят с автоматом и косой, появились громила с дубиной и изящная фигурка с плетью и лассо. Девушка, наверное. Вот ее первой и надо вырубить.
– Понял, – ответил Рагни и помчался в атаку. Он увернулся от автоматной очереди, я же выстрелил в громилу, но тот умудрился отбить пулю своей огромной дубиной, будто щитом.
– А мне что делать? – спросил отец.
– Просто не мешайся под ногами, – попросил я, – держись за нами.
К нам ринулся чувак с косой. Он хотел атаковать Рагни, но Кэрол оказалась быстрее. Пушистая молния ударила противнику прямо в грудь, и он повалился на землю. Мелкие искры бежали по его телу, а сам он бился в конвульсиях. Это мы уже видели, даже я на собственной шкуре попробовал. Неприятное ощущение. Какие же эти дримеры тупые – у них нет ни одного артефакта, и они просто пытаются взять числом, а не умением. Еще полгода назад они бы легко надавали мне люлей, но теперь я брал качеством и артефактами. Пистолет в моей руке снова ожил, исторгая пулю за пулей, в итоге громила упал с простреленными коленями, а я защелкал пустым барабаном. Отлично! Отвлекся, и все – просрал все патроны. Времени лезть за маслятами в карман нет, но остался финальный выстрел. Осталось понять, кому его подарить. Если промахнусь – это будет фейл. Громилу нужно добивать, но тут вновь затрещал автомат, и мне пришлось срочно уходить в сторону. Отец инстинктивно упал на землю и правильно сделал. Пули прошли прямо у него над головой. Рагни уже сцепился с соперницей. Ее плеть обмотала шею волка, а он в свою очередь схватил девушку длинными щупальцами. Теперь они просто состязались в силе – кто кого перетянет. Однако плеть была непростая. Я почувствовал легкое головокружение – первый признак иссушения. Рагни рванулся назад, и его противница не удержалась на ногах. Автоматчик продолжал вести шквальный огонь, пытаясь попасть как в меня, так и в Кэрол, но та создала защитное поле вокруг себя, и все пули просто растворялись в нем. Я же постоянно перекатывался и, подгадав удачный момент, вскинул револьвер. “Ба-бах!” – У меня чуть уши не заложило. Попал, что ли? Точно, чувака аж отбросило. В руках появилась слабость, а в следующий момент огромная дубина огрела меня по голове. Перед глазами заплясали огоньки и искорки, и я отлетел в сторону. Нельзя списывать со счетов павших врагов. Громила каким-то образом смог встать и добраться до меня. Какой внезапный. Правда, он тут же поплатился за это – пушистая молния сковала и его. Дитя Харона затрясся, как осенний лист на холодном и сильном ветру, а потом упал лицом вниз. Готов! Так, мы почти всех раскидали. Рагни вцепился зубами в иссушающую плеть и разорвал ее. Затем он размахнулся и бросил противницу мне под ноги. Хорошо, что я успел встать и вовремя отскочить, иначе бы она меня сшибла. Рука уже сама лезла за патроном большого калибра.
– Не смейте преследовать нас! – грозно заявила Кэрол, взмахивая волшебной палочкой. Ну, так нечестно! Пока я перезаряжаюсь, эта ведьма ее иссушит очередной молнией. Тоже, что ли, себе такую сделать.
– Не надо! – закричала девушка, и Кэрол, к моему удивлению, опустила свое страшное оружие.
– Я все передам боссу, я все поняла. Извините! Пожалуйста, – быстро протараторила дитя Харона.
– Вон отсюда! – крикнул я и навел на нее заряженный пистолет.
Девушка ойкнула и исчезла. Проснулась?
– Какого черта они все лезут и лезут? – спросил я у Кэрол, когда мы продолжили свой путь.
– Надеются взять скопом, плюс чувство мщения. У дримеров так часто. За мной лет так пять назад один маньяк около недели бегал. Каждую ночь я его избивала и пугала, а он приходил снова. Многие люди не понимают с первого раза. Приходится объяснять силой.
– Это точно. Просто я думал, что дримеры поумнее, что ли.
– Глупо так думать, Сергей. Большинство из них обычные люди, которые не понимают ценности своих возможностей и никак их не развивают.
– Даже так?
– Да. Все происходящее во снах кажется им веселой игрой, прикольным путешествием, источником вдохновения, возможностью самоутвердиться. Но у таких людей нет никакого роста. Ты можешь осознаваться хоть тридцать лет каждую ночь, но если все, что ты делаешь – это секс со спрайтами и беготня в песочнице, то вряд ли это можно назвать крутым опытом.
– Я так понимаю, что в этом отчасти замешаны современные школы дримеров, которые отрицают эзотерические подходы и подают осознанные сновидения как простую игрушку для мозга. Не так ли?
– Конечно, – улыбнулась Кэрол, – но это до поры до времени. До очередной большой игры. Тогда снова произойдет великий отсев, и часть дримеров потеряет возможность осознаваться надолго, если не навсегда.
– Вот Еххи мне про такое не рассказывала, – заметил я, – ты же сейчас про игры в пирамидах говоришь, да? Те самые, которые были в конце 90-х годов?
– Да, тогда были пирамиды, в этот раз придумают что-нибудь новое.
– Кто вообще организует их, ты знаешь?
– Спящие боги Лимба, кто же еще. Серая ложа, между прочим, тоже пробовала, но у них очень скромно все получилось.
– А ты их видела? Ну богов этих?
– Нет. И я не знаю ни одного дримера, кто встречался бы с ними вживую.
– А зачем серые лезут в это дело? – спросил я.
– Они исследуют людей в отдельно созданных локациях. Проверяют их поведение. В основном заталкивают туда случайных неосознанных людей и ставят всякие эксперименты. Например, внушают всем, что свергнуто правительство, и наблюдают за реакцией. Я один раз сама побывала в такой штуке.
– И тебя не засекли?
– Нет, конечно. Я замаскировалась. У серых же тоже не одни Сантьяги работают. Там полно болванов, как и в отделе “М”. Большая организация, крутаны стоят только на самых ответственных постах. Кстати, хотела спросить тебя про Сашу.
– Да?
– Ты узнал у него, что случилось с Аленой?
– Нет. Он молчал как партизан. Нет, как два партизана. Даже когда я ему выколол левый глаз и пробил ноги Клыком Гаки.
– О боги! Сережа, да ты изверг!
– Это, я так понимаю, похвала, да? – усмехнулся я.
– Конечно. – Кэрол рассмеялась. – Значит, Алена тебя бросила? Прислала письмо, в котором все объяснила. Ты уверен, что она не писала его под диктовку?
– Ну, такое сложно было написать по чужой воле. Меня смущает, что она избегает личного разговора.
– А что он даст? Тебе станет только хуже.
Да, тут Кэрол права. Если я встречу Алену, а это обязательно случится в будущем, то для меня это станет очередным испытанием. И вряд ли она окажется моим другом. Скорее наоборот. Она – мой враг и постарается меня убить. Радует, что теперь серые еще десять раз подумают, стоит ли им нападать на нас, зная о существовании Данилы. Поостерегутся. Старик уберкрут даже после собственной смерти, но я так понимаю, особо никуда из своей квартиры он выходить не собирается. Есть какой-то секрет, почему он сидит так безвылазно, и я думаю, что тут замешаны агенты. Очень уж Данила не хочет перед ними палиться. Спрашивать его самого об этом бесполезно. Он всегда уклоняется от ответа и моментально переводит тему разговора. Прямо как Еххи. Я же прекрасно понимаю, что они показывают мне только одну сторону пути. По их словам выходит, что ведьмы – это клево и ковен должен править Москвой. Но ведь попади я не к ним, а к серым, мне бы там пели совершенно иное. Никогда нельзя терять критичность мышления, даже если ты уже стоишь на чьей-то стороне.
– А что ты знаешь про серых, Кэрол? – спросил я.
– Это большая и могущественная организация. Тайное общество, стоящее на страже человечества. Ну это они так себя позиционируют.
– Масоны, что ли? – встрял в разговор мой отец.
– Некоторые из них, – кивнула Тши, – разброс интересов серой ложи огромен. Осознанные сновидения – это лишь маленький участок, на котором работает не так много специалистов. В основном серые занимаются нанотехнологиями, изучением космических проектов, психологий, квантовой физикой и следят за численностью населения Земли.
– Ох, ни хера же себе, – сказал я, – раз они такие крутые, то почему не раздавят нас как букашек?
– Потому что мы им не нужны на самом деле. Мы для них – как прыщ на заднице. Только Еххи не говори, что я так думаю, хорошо? Мы с ней разок уже поспорили на эту тему. Мне кажется, что она закусилась.
– Так что на самом деле забыли эти ребята в ОС? Сантьяго говорил, что они против массового осознания людей.
– Да, так и есть, но это не совсем про сны, Сережа.
– А про реальность, да?
– Вот именно. Если все люди начнут ставить под сомнение существование реального мира, представь, к какому коллапсу это приведет? Если ученые докажут виртуальность нашего мира – это будет крах всего. Религии, государственные и народные ценности – все это потеряет вообще какой-либо смысл. Ни один из инструментов власти не будет работать. Каждый человек превратится в опасное здравомыслящее существо.
– Все люди – маги, да? И если они разом осознают это – всему миру придет конец.
– Ну не совсем так. Мир не будет уничтожен, Сережа, он просто станет другим. Поменяется абсолютно все, а самое главное, что власть потеряют имущие ее. Вот против этого и выступает Серая ложа. Поэтому они хотят взять все под свой контроль и отчасти смягчить удар. Избежать беспорядков и, само собой, встать во главе этой новой волны.
– Короче, такие же говнюки, как и отдел “М”. Стоят на страже горстки семей олигархов, трясущихся над своим убогим золотом.
– Ну отчасти, да.
– Спасибо, я так и думал.
Скоро появился и вокзал. Перед ним уже стояла нехилая толпа из ошарашенных мертвецов. Почти все они разговаривали между собой и обсуждали, что же происходит на самом деле. Вдалеке показался поезд, а затем на перроне появился контролер – высокий трехметровый негр, на поясе которого болталась здоровенная булава. Страж вокзала. Да, немного похож на своего брата из пирамиды, у которого мы сперли Компас Соломона в свое время. Не следует с ним играться. Он уже заметил нас, но ничего не предпринял. Однако стоит нам только попытаться сесть в поезд, и эта огромная дубинка моментально меня развоплотит. Даже не сомневаюсь.
– Вы меня на какой станции встретите? – спросил отец, пожимая мне руку.
– Как все начнут выходить, так и вы за ними следуйте, – ответила ведьма, – старайтесь ни с кем не разговаривать. Станьте невидимым. Мы будем вас ждать на перроне, а потом проводим в Могильник.
– Нехорошее название какое-то, – пробормотал мужчина, – словно второй раз подряд хоронить будут.
– Отчасти так и есть, – сказал я, – не прощаемся.
Папа махнул нам рукой и сел в поезд. Страж внимательно следил за нами, так как мы были единственными живыми на этом вокзале.
– А что дальше? – спросила Кэрол. – Просто отведем в Могильник, покажем спуск в лабиринт и дадим напутствия? Это не поможет. Он не пройдет, и ты это знаешь не хуже меня.
– Нам нужен тот, кто знает этот лабиринт. Проводник смерти. Но в нашем ковене это только Еххи.
– Нет, – Кэрол широко улыбнулась, – не только она.
– А кто еще? Веста?
– Нет. Но не будем играть в угадайки. Эта ведьма уже мертва.
– Рута! – вырвалось у меня.
– Да, и у нас есть шанс поймать ее в домике ведьм. Другое дело, что она вряд ли согласится провести твоего отца за просто так.
– Значит, поторгуемся!
Все-таки Кэрол оказалась права. Дверь того самого домика, в котором я в свое время предавался утехам с Анникой, широко открылась, и на пороге появилась Рута. Она явно не ожидала нас увидеть. Сначала ей показалось, что мы пришли ее иссушить, поэтому ведьма приготовилась защищаться. Однако мы легко переубедили ее. Я не держал на рыжую ведьму зла. Тши считала, что сестра заплатила за свой поступок потерей скафандра, и с нее достаточно. Так что мы не были врагами, хотя подозревать ведьму я не перестал. Убедившись, что мы не станем нападать на нее, Рута впустила нас в дом. Да, она сделала тут небольшую перестановочку. Если раньше здесь стояло много старинных предметов и само убранство было в деревенском стиле, то теперь появилось много новых вещей. Чайник уже оказался электрический, что меня сильно позабавило. Как ведьма коммуналку оплачивает? Откуда вообще в этом доме свет? Раньше повсюду стояли свечи, а теперь вот лампочки висят. И радио играет. Откуда сигнал ловится? Собственно, ответы мне и самому пришли в голову – это все иллюзия. Скорее всего, тут тоже есть эфирный кристалл, который подпитывает всю хату светом. А плейлист в радио забит из воспоминаний самой ведьмы. Иначе и быть не может.
– Ты думаешь, что Никта убила твоего отца? – спросила рыжая ведьма, садясь в кресло.
– Никто меня не убивал. Я просто зазевался и попал под грузовик, – возразил папа.
– Больше некому, – ответил я, – она обещала лишить меня самого дорогого.
– Ведьмы не лезут в жизнь обычных людей. Если она посмела пойти на такой поступок и ты сможешь доказать ее причастность, то ее ждет весьма суровое наказание. Вплоть до лишения короны.
– Вместе с головой, – добавил я.
– Тебе не позволят казнить ее, – заметила Кэрол. – Если бы она подло убила другую ведьму, тогда да, а так она просто убрала человека. За такое не казнят, а просто понижают в звании.
– Да, поторчит годик-другой в аутсайдерах, а потом снова наденет корону. Такое уже бывало, – согласилась Рута. – Я, кажется, понимаю, зачем вы пришли ко мне. Сережа, ты хочешь, чтобы я провела твоего отца через лабиринт Бардо, да?
– Вот именно.
– Это будет непросто. Учитывая, что у него и так немного света. У тебя есть эфирный кристалл?
– Да, но он неполон.
– Это хорошо. Я заряжу его светом потерявших шанс, и тогда твой отец пройдет.
Я отдал ведьме тот самый кристалл, что дарила мне Еххи. Все равно у меня их два.
– Но этого мало, да? – понял я, посмотрев в зеленые глаза Руты. – Говори, чего еще ты хочешь?
– В мире живых у меня остались незаконченные дела, Сережа. Скажи, только честно, ты умеешь взламывать замки?
– Не очень.
– Придется научиться. Ты должен проникнуть в мою квартиру, там за картиной в зале есть закрытый сейф. Комбинация простая – 25-65-95. Внутри лежат деньги, драгоценности. Ты должен передать их моей матери. Также там есть завещание, его нужно отдать моей сестре.
– У тебя еще и сестра есть, – удивился я, – тоже ведьма?
– Нет. Она – обычная. Просто квартира должна принадлежать ей, а не моей матери, которая захочет ее отжать.
– А мама у тебя не промах, как я погляжу.
– Да, поумнее меня так точно.
– А если они спросят меня, откуда я все это достал?
– Скажешь, что я тебе передала это до своей смерти. Они уже знают, что я мертва.
– Приходила к ним во сны? – догадался я.
– Да. Попрощаться.
– В Закатном городе была? – спросила Кэрол.
– Да. Я сумела пройти Мост, а вот дверь в главное здание мне так и не открылась. Так что выбор передо мной не стоял. Теперь увидимся уже лет через двадцать, когда я снова буду молода и полна сил.
– Не факт, что ты снова будешь женщиной, и уж тем более, что родишься снова в России.
– Это была шутка. – Рута махнула рукой. – Ну, так что, Сергей? Ты согласен на мои условия?
– Обворовать хату покойницы? Херня, – улыбнулся я, – с сестрой Анники было посложнее.
– Это не тот момент твоей жизни, которым я бы гордилась, – осуждающе заметила Рута.
– Я не в курсе этой истории, – Кэрол удивленно посмотрела на меня, – расскажешь?
– Да, но потом. Хорошо, Рута, считай, что мы с тобой договорились. Но где гарантии, что ты не иссушишь моего отца там, в лабиринте?
– А где гарантии, что ты не украдешь все мои драгоценности и не перепишешь завещание на себя?
– Логично, – заметил я, – придется как-то довериться друг другу.
Мы пожали с ведьмой руки и договорились, что следующей ночью я еще приду попрощаться с отцом и провожу его до самого спуска в лабиринт, а может, и глубже.
– Будь осторожен с этой женщиной, – сказал я ему напоследок так, чтобы нас никто не слышал, – она – ведьма и весьма опасная.
– Да, я уже понял. Буду держать ухо востро.
Мы попрощались и покинули дом ведьмы. Почему-то мне было спокойно, и никакого мандража я не чувствовал. Рута не вызвала у меня чувства опасности. Скорее даже наоборот. Ведьма уже потеряла скафандр, и ей ни к чему наши терки внутри ковена. Она даже не спросила, что мы будем делать и как решим бороться с сибирской чумой. Ей было все равно. Обманывать меня смысла нет. Как и мне ее. Где живет Рута, я знал, а адреса своих родственников она мне даст завтра. Пока все честно. Дальше мы с Кэрол решили отправиться в мой сон, дабы начать строить крепость и учиться дублированию, но меня вместо перехода через портал выбило в реальность. Да уж. Это, наверное, от перевозбуждения. Не каждый же день ты отца хоронишь да сражаешься с детьми Харона. Я посмотрел на открывшую глаза Кэрол, лежащую рядом.
– Выбило? – догадалась она.
– Да.
– Давай тогда лучше завтра начнем строить замок, хорошо? Ты устал, Сережа. Перенервничал, расстроился. Мы и так сделали сегодня многое. Не пытайся осуществить все за один раз – это ни у кого не получалось. Давай успокойся и иди ко мне.
– Так я и так рядом.
– Ближе, Сережа. – Ведьма прижалась ко мне, а затем нежно поцеловала в губы.
Глава 3
В поисках демонов
– Дети Харона? – Данила присел на краешек стола и достал из воздуха здоровенную кубинскую сигару. – Извини. Это я виноват.
– В смысле? – опешил я.
– Не додавил их в свое время. Они же в Москве начинали когда-то. Сначала маленькая ячейка по осознанным сновидениям, ну знаешь как это бывает?
– Нет. Я всегда один работал.
– А кто-то вот любит в группе. Обычно все знакомятся в интернете. Создают маленькие сообщества. Потом начинают встречаться в реале. Обычно сразу появляется неформальный лидер.
– Самый опытный сновидец? – уточнил я.
– Необязательно, Сережа. Это может быть и самый опытный пиздобол, который начитался старых “Хакеров Сновидений”, засрал себе табличку восприятия, осознался пару раз, а остальное додумал. Вот стоит перед тобой дример и говорит, что он уже двадцать лет осознается и весь Лимб облазал, и с его богами ручкается, и с лордами Моря забвения бухает каждую неделю. Как ты его проверишь, будучи новичком?
– Да никак, – ответил я, – но можно попросить его прийти в мой сон, например.
– Ты уже и сам знаешь, каков будет ответ. Их, кстати, два варианта.
– Первый – зачем мне кому-то что-то доказывать и тратить свой свет? Напрягаться? Да?
– Верно, а второй – я к тебе приходил, но ты был неосознан, а мой приход ты просто не запомнил. Согласись – универсальные отмазки.
– Но ведь настоящий маг и правда ничего не должен никому доказывать, – возразил я.
– Правильно, Сережа, поэтому ты можешь проверить его, только если сам придешь к нему в сон и надаешь ему по сраке. Так сразу будет видно, какой он воин, да и не забывай, что у всех этих великих дримеров очень разбухшее ЧСВ. Ты можешь просто вычесть его в реальности и посмотреть на реакцию.
– Если настоящий маг, то он даже не обратит на меня внимания?
– Конечно. Он тебя просто проигнорирует. Бездарь и дурачок кинется в словесную перепалку и постарается тебя унизить. Увы, многие из нас попали в ловушку собственного величия. Не возвышай себя, Сережа. Больно будет падать.
– Это ясно. Так что с этими харонитами?
– Некоторые дримеры, – Данила выдохнул густой сигарный дым, – ходят по очень тонкому льду. Сбиваясь в кучки, они создают так называемый общий канал, поток, совместное намерение, которое в действительности помогает им лучше осознаваться. Понимаешь?
– С трудом, но будем считать, что да. Эгрегор создают, что ли?
– Нет. Просто поток, к которому они все подключаются. Усиление происходит, даже если эти люди живут в разных городах. Таким образом они становятся ближе и сильнее. У книжек по осознанным сновидениям такой же эффект, кстати. Читаешь, а потом осознаешься. Хорошо помогает для формирования намерения. Так вот, многим людям нужны группы.
– Ведьмы в ковены вон собираются. Тоже ради этого?
– Отчасти да, – кивнул Данила, – однако нужно понимать, что в группе происходит сильная трансформация таблички восприятия. Начинается подгонка, плюс не забываем банальную ложь.
– В смысле?
– Да все легко и просто. Например, лидер такой ячейки говорит своим друзьям-подельникам по осознашкам: “Давайте всю неделю будем искать Башню сновидений. А потом поделимся впечатлениями”. Догоняешь?
– Нет пока, – признался я.
– Допустим, что один дример на самом деле там побывал. Он рассказывает, что да, видел это белое высокое строение с куполом на самом конце. Оно сильно охраняется всякими монстрами. Внутрь не пробился, допустим. Другой дример рассказывает, что видел не башню, а какую-то телевышку, а охраняли ее не монстры, а люди в черном. Третий вообще не осознался за неделю ни разу, но ему очень не хочется ударить в грязь лицом, и он выбирает между двумя этими вариантами, просто придумывая все новые подробности, которые сбивают других с толку.
– В итоге получается куча мусора, да?
– Вот именно, – Данила довольно улыбнулся, – но тем не менее группа продолжает существовать. Со временем она либо развалится, либо перейдет на качественно новый уровень. Девочки станут ведьмами, мальчиков разберут всякие другие организации или те же ведьмы, а кто-то создаст что-то свое. Дети Харона – это весьма новомодное веяние.
– Как их деятельность проверит обычный человек? – улыбнулся я. – Заказчика же не потащат с собой.
– За отдельный прайс, я думаю, хоть черта лысого пронесут. Ты же сам сказал, что типичная услуга стоит сто тысяч баксов. Неплохо ребята наживаются. Когда освободишься от поисков противоядия, разберись с ними.
– Я думал забить на них, учитель, – ответил я, – они нападали уже два раза и огребли хороших люлей. Третьего раза не надо, а месть – это все-таки не мой конек.
– Да? – Данила хитро прищурился. – Ты узнал, кто убил твоего отца?
– Скорее всего, это Никта, – тяжело вздохнул я.
– На нее ты тоже забьешь? Простишь ей эту выходку?
– Нет, – решительно сказал я, – она ответит за гибель моего отца.
– Значит, месть – это не твой конек, а твоя кобылка. Ты, конечно, опрометчиво доверил своего отца этой рыжей мымре.
– Я пойду с ними до самого конца.
– Ого. Ладно, хрен с ним – с твоим батей. Лучше расскажи, как ты решил искать информацию про черного симбионта, Сережа? Ведьмы пока чувствуют себя хорошо, но у нас нет времени на душевные переживания и депрессии, даже если это касается собственных родителей.
– Я хочу найти Барбаса. Слышали о нем?
Данила поморщился, и складки на его лбу собрались елочкой.
– Проныра-демонолог, да? Я прав? Хороший вариант. Пойдешь за ним в игрушку? Или поищешь в реальности?
– С ним хорошо знакома Самара, да и наши ведьмы должны знать, где обитают демонологи Москвы. Ну или вы.
– Дочка Маэстро? Ну что сказать, флаг тебе в руки. Еще какие-то мысли есть?
– Ицхак? – спросил я без надежды в голосе.
– А ты вернул ему ссаный платок? – Данила пыхнул сигарой и беззвучно рассмеялся. Умеет же!
– Да, он будет не рад меня слышать, – предположил я.
– Он тебе еще и счет выставит, Сережа. Готовься к гостям. Наверное, он наймет сталкеров. Но черт с ними. Какие еще зацепки? Ты пока называешь созданий, которые живут слишком близко к нашему слою, а меня интересуют ребята пониже.
– Может быть, вы знаете? – нагло поинтересовался я.
– Я-то знаю, – лукаво подмигнул Данила, – но есть одна маленькая проблема. Эти ребята с нижних уровней не знают тебя.
– А если я скажу им, что знаю вас?
– А кто тебе поверит, дурачок? Это только в нашем мире возможна драма в стиле “Ревизора”. Меня обманывать не надо, я сам обманываться рад. Да? Иномирцы не верят никому, кроме тебя. Им бесполезно приносить письма, лить мочу в уши – им плевать на тебя. Нет никакой протекции, понимаешь? Нельзя поручиться за другого. Ты должен доказать сам, чего достоин. И ты знаешь, это даже очень хорошо. Потому что все эти связи, блат, доверие привели к колоссальной коррупции и тому дерьму, что мы сейчас наблюдаем как обычные люди. Как магам нам плевать, конечно. Иномирцу глубоко фиолетово, кто твой отец, сколько у тебя бабла. Он смотрит на тебя как на дерьмо, пока ты не докажешь иное. И все твои земные достижения для него просто грязь из-под ногтей. Вот в чем дело, Сережа. Они другие. Совершенно иные. Поэтому нам с ними очень трудно поначалу. Но потом ты их понимаешь и сам становишься таким. И картина мира сразу же преображается. Все становится ясным и понятным. Осознанным! Поэтому общение с иномирцами является для нас очень полезным.
– Мы в чем-то подражаем им?
– Не совсем. Но ты только представь, что тебе предстоит понимать существо, оторванное от наших реалий. Сидит вот перед тобой дану, и он даже не знает, какой у тебя там в мире год, кто президент твоей страны. Да он даже слова Россия не знает! Ему вообще плевать на все события твоего мира. Ему интересен только ты. Как личность. Понимаешь, к чему я клоню, да?
– Да, учитель, – ответил я, – это будет непросто. Ведь мы являемся отчасти отражением нашего мира.
– Вот именно. А маг должен отринуть его! Только тогда ты сможешь на равных общаться с этим существом. Человек, Сережа, очень зависим от социума. Вот в чем загвоздка. Не станешь же ты рассказывать дану о том, что тебе разрешили собирать валежник?
– Да, это было бы как минимум глупо, – усмехнулся я. – Кстати, мастер. У меня появился знакомый дану, которого я спас из Тюрьмы.
– Так навести его. Поговори с ним. Сиды всегда славились своими воинами. Вдруг он решит тебе помочь и сопроводит на нижние уровни сновидений.
– Я не думаю, что его отпустят. Он там какой-то князь, что ли, или ярл.
– Пусть подскажет. У иномирцев всегда нужно что-то просить. Большинство из них готовы тебе помочь. Кто советом, кто предметом. А если этот эльф торчит перед тобой должок, так самое время напомнить ему о своем существовании.
– Хорошо, учитель, я понял. Постараюсь навестить этих ребят как можно быстрее, – пообещал я.
– Отца-то нормально похоронили? – внезапно спросил Данила.
– Да, просто закопали.
– Плохо. Надо было сжечь.
– Мать была против.
– Переход может быть болезненным. Он все еще привязан к своему скафандру. Ладно, будем считать, что ты знаешь, в каком направлении двигаться. Как тебе, кстати, Кэрол? Хороша, да?
– Ну неплоха точно, – усмехнулся я, – такие ведьмы сейчас редкость.
– Поосторожнее с ней, Сережа. Эта ведьма мало того, что красива и умеет готовить блинчики, она еще и чертовски умна. Женя будет в ярости, когда поймет, что теряет тебя. Будь аккуратен и держи свои симпатии в тайне, иначе Кэрол не поздоровится.
– А как же свободные отношения? Вот это все? – спросил я. – Мы с вашей дочерью жениться не собираемся.
– И это хорошо. – Данила щелкнул пальцами, и сигара исчезла. – По поводу твоего дружка. Демонологи Москвы, а Барбас – один из них, часто тусят в закрытом ночном клубе – “Букет Лилий”. Он в Филях. Спроси у Даши. Она должна знать точное местоположение. На крайний случай отправляйся к Мендесу. Филипп знает, где найти демонологов.
– Хорошо. У меня есть еще один вопрос.
– Валяй.
– Я хочу сделать татуировку, как у темных сталкеров.
– Ох, – Данила сел в кресло, – тебе что, намерения не хватает? Зачем тебе татуировка?
– Видимо, не хватает, – нагло ответил я.
– У нас в Москве есть всего два мастера, кто сможет сделать подобное. Это мастер Доржо, но он, скорее всего, сейчас в Тибете. Часто мотается между странами.
– А второй?
– Мастер Изольда.
– Девушка? – удивился я.
– А разве мужчинам дают такие имена? – одернул меня Данила. – Она долгое время жила в Индии и Таиланде и помимо обычных партаков умеет наносить и сак-янт. Есть только одна очень большая проблема, Сережа.
– Какая?
– Она сама темный сталкер. Так что встреча может быть не из приятных. Учитывая тот факт, что ты убил Романа.
– Вот это подстава, – согласился я, – они же меня ищут, наверное, чтобы посчитаться за смерть своего лидера.
– Не исключено, но не факт, что будут убивать, – многозначительно заметил Данила, – ты постепенно заходишь за ту грань, где многие просто захотят с тобой договориться или склонить на свою сторону. Никто не торопится убивать крутых магов, ведь их можно поиметь. Иначе твоему Ицхаку уже давно жопу бы надрали.
– И вам? – Я широко улыбнулся.
– И мне, – согласился Данила, ясно давая понять, что мои подколки идут лесом. – Только зачем убирать с карты фигуру, которая тебе еще может пригодиться? Мы же уже не люди, и банальные человеческие манеры нас не касаются. Игра постоянно меняется, если ты не заметил. Мы бы могли убить Сантьяго, но не сделали этого. Почему? Потому что продолжаем использовать его в своих целях. Так что я не удивлюсь, если те же сталкеры или дети Харона начнут звать тебя к себе. Это предсказуемо.
– Даже так?
– Вот именно. Каждая организация хочет прибрать себе лучшие ресурсы. Так что держи ухо востро. Ты и сам можешь использовать всех, кому так нужен. Не забывай об этом. И да, как только сдвинешься с мертвой точки – сразу ко мне. Времени в обрез, надеюсь, что ты это понимаешь.
– Да, мастер, – ответил я, встал с кресла, пожал руку Даниле и вышел из кабинета.
Мы прилетели после обеда, и я сразу же поехал в змеюшник, чтобы встретиться с учителем, так как больше он порталы в свой кабинет не открывал. Конечно, Данила был не очень рад тому, что я бросил ковен на пару дней, ведь я мог сделать за это время кучу полезного для него. Женя встретила меня вполне сдержанно. Даша крепко обняла, а Герда поцеловала в щечку. Теперь ведьмы все жили вместе. Они пока не чувствовали никаких изменений в своей психике, не видели глюков или симбионтов, но это их еще ждет впереди.
– Даша, мне нужно поговорить с тобой, – сразу же сказал я, едва проснулся в кресле, благо она сидела напротив меня и пила чай.
– Говори.
– Мне нужны мастера Доржо или Изольда. Я хочу сделать сак-янт.
– И кто же тебе подсказал эти имена? – насторожилась Даша.
– Какая разница. У тебя есть их контакты?
– Да, но Доржо сейчас в Таиланде. А Изольда… – Ведьма взяла паузу.
– Она не татуировку тебе сделает, а кожу с жопы снимет, – сказала Еххи, которая была рядом и слышала мой вопрос, – забудь об этом!
– Мне нужен адрес. У нее же тату салон, да?
– Никакой резни в реале, – строго напомнила Женя, – иначе Губер начнет злиться.
– Дайте мне адрес, в конце концов, или просто номер телефона.
– Не давай ему ничего. – Женя злобно сверкнула глазами и вышла из комнаты.
– Записывай номер, – прошептала Даша, – только не дури, прошу тебя.
– Постараюсь, – пообещал я и записал цифры, – а адресок “Букета Лилий” не подкинешь?
– Сережа, тебе-то туда зачем? – удивилась ведьма. – Там же одни упыри собираются!
– Вот мне один и нужен. Хочу заскочить к ним на чашечку кофе и поболтать.
– Кто же тебе такие вещи рассказывает, а? Ладно, записывай. Там тебя не тронут, если задираться не будешь.
– Договорились, я буду послушным мальчиком.
Еще часик я потусил в змеюшнике, попил чаю, рассказал, как мы сражались с детьми Харона, а потом поехал к Кэрол. Конечно, я оказался в пробке и, достав мобильный, набрал номер Изольды.
Долгие протяжные гудки в динамике известили меня о том, что она занята. Не берет. Я уже хотел сбросить вызов, но послышалось знакомое шипение и раздался звонкий молодой голос. Изольда!
– Добрый день, я вас слушаю.
– Здравствуйте, – сказал я, – мне посоветовал вас один человек. Говорит, что вы лучший тату-мастер Москвы!
– Спасибо, но это не так. Я не лучшая. Вы хотели бы записаться на сеанс? У вас есть эскиз татуировки или вам нужно его нарисовать?
– Я думаю выбрать что-то из готового. У вас же есть готовые эскизы?
– Да, конечно. Но вам придется подождать. У меня очередь расписана на два месяца вперед. Потом я уезжаю на Гоа на пару недель. Так что смогу поставить вас на июнь. Пойдет?
Ох, вот это у нее работы. Вагон и тележка. К тому времени уже не факт, что я в живых останусь.
– Меня это не устраивает, – веско заметил я.
– Тогда ничем не могу помочь. – Голос в трубке даже не изменился. Ей часто звонят люди. Она уже привыкла отвечать в таком тоне.
– Не кладите трубку, Изольда, – сказал я, – мне нужен сак-янт, и не для лохов-туристов, а настоящий, как у темных сталкеров. Я думаю, что для такой татуировки вы найдете время и на этой неделе.
Девушка на том конце трубки замолчала. Хорошенько я ее подловил, конечно. Думает. Ну ничего, иногда это даже полезно.
– Кто вы? – спросила наконец она.
– Это не имеет значения, – ответил я. – Когда вы сможете меня принять?
– Вы не понимаете, о чем просите. Я должна знать вас, увидеть. Такие татуировки не делаются просто так. Нужно все рассчитать. День, фазу луны. Вы просто не в курсе всех необходимых ритуалов.
– Так давайте я к вам заеду, и мы познакомимся. Завтра, например.
– Хорошо, мистер инкогнито, завтра в любое удобное для вас время – я работаю с 12 до 20 часов. Адрес скину на ваш номер телефона. Можете позвонить предварительно за полчаса до приезда?
– Хорошо, договорились.
– И еще вам придется внести задаток. Надеюсь, у вас есть деньги, потому что услуга будет недешевой.
– Конечно. Сколько мне взять с собой? – спросил я.
– Две тысячи долларов – это аванс. Вторую часть отдадите после нанесения, – ответила девушка.
– Договорились, – сказал я, – до завтра.
– Не боишься? – спросил волк, едва я положил трубку. – Она же твой враг.
– С чего бы это? Я ей лично ничего плохого не сделал. Охоту на них не открывал. Буду строить из себя дурачка до последнего. Кто знает, вдруг пронесет?
– Нет, – авторитетно ответил волк, – не пронесет. Никогда не надейся на лучший вариант исхода событий. Не бери на встречу артефакты – отожмут.
– Хорошо, как скажешь.
– А теперь мы куда поедем?
– Сначала заскочим в какой-нибудь ресторанчик. Поужинаем, а потом поедем в “Букет Лилий” искать собаку рогатую.
Я сидел в небольшом итальянском гастропабе и жевал пасту с морепродуктами. Запивал все это минеральной водой и переписывался с Кэрол по “Ватсап”. Она немного расстроилась, что я не приехал домой и ужинаю черт знает где. А когда я сказал, что поеду к демонологам, то она разволновалась не на шутку и сообщила, что хочет составить мне компанию. Я вежливо отказался, но сам факт ее заботы меня порадовал. Другие ведьмы, для примера, не стали меня сильно отговаривать. Однако я прекрасно понимал, что ехать к таким созданиям в одиночку действительно опасно. Это же не игроки в Ардению, а могущественные симбионты. Кэрол настаивала, чтобы я позвонил и попросил Вадима о сопровождении. Она права. Поэтому я набрал его номер. Поинтересовался, как там Веста поживает, и предложил прокатиться в “Букет Лилий” вместе. Фамильяр не отказался, только заявил, что вооружится он по полной. Демонологам верить нельзя. Это не люди, а иномирцы, живущие в человеческих оболочках. Наверное, стоит взять Вадима и завтра на встречу с Изольдой. Он теперь как мой личный телохранитель будет, блин. Хоть реально Ирину в фамильяры бери, да вот не пойдет она, плюс света в ней мало. С ней по нижним уровням не побегаешь, даже если ей все источники дать. Все-таки предел у каждого мага свой. У меня вот вполне стандартный был. А есть люди, у которых с рождения полный комплект. Только что с этим делать, они не знают. Даже не догадываются о собственной силе! Я таких, правда, пока не встречал, но уже наслышан от ведьм. Батарейки, вот как их называют, и чаще всего используют просто для перекачки света.
Я спокойно доел пасту, расплатился с официантом, оставил щедрые чаевые и вышел на улицу. Рядом с моим “доджем” уже парковался “кайен” Вадима. Он, как всегда, вовремя.
– Рад тебя видеть, – сказал он, крепко пожимая мою руку, – тебе с демонами только поболтать? Какие инструкции?
– Да, никого не убиваем. Просто задам парочку вопросов, и все.
– Ага, значит, я твой телохранитель. Хорошо. Если замечу что-то подозрительное, то сразу открою огонь.
– Что, много оружия взял? – спросил я.
– Да, один пистолет-пулемет, два обычных пистолета, три ножа и одну гранату, ну так, на всякий случай.
– Где ты только все это берешь?
– Я бы мог пошутить, что это эхо войны, но шутка заезженная до упора. – Вадим улыбнулся. – В основном все российское оружие поступает со складов, плюс старые чеченские каналы.
– А импортное?
– Налажены поставки через крупных торговцев. Идут через Литву.
– Заказываешь через даркнет?
– Нет. Там много кидал, плюс продают те же ребята из спецслужб. Там как повезет. Если план у них не горит, то могут и продать, а могут принять и посадить. Вообще не вопрос. У меня только проверенные поставщики. А что ты так интересуешься? Хочешь какую-нибудь редкую пушку, которой нет в коллекции Данилы? Решил пойти по его стопам? Насобирать кучу пистолетов и хранить их под стеклом? Или ты задумал сделать артефакт? Признавайся. Мне можно. Я же фамильяр. – Вадима было не остановить.
