Ксения Букша родилась в 1983 году в Ленинграде. Окончила экономический факультет СПбГУ, работала журналистом, копирайтером, переводчиком. Писать начала в четырнадцать лет. Автор книги «Жизнь господина Хашим Мансурова», сборника рассказов «Мы живём неправильно», биографии Казимира Малевича, а также романа «Завод “Свобода”», удостоенного премии «Национальный бестселлер».
В стране праздник — коронация царя. На Островки съехались тысячи людей, из них десять не смогли пройти через рамку. Не знакомые друг с другом, они оказываются запертыми на сутки в келье Островецкого кремля «до выяснения обстоятельств». И вот тут, в замкнутом пространстве, проявляются не только их характеры, но и лицо страны, в которой мы живём уже сейчас.
Роман «Рамка» — вызывающая социально-политическая сатира, настолько смелая и откровенная, что её невозможно не заметить. Она сама как будто звенит, проходя сквозь рамку читательского внимания. Не нормальная и не удобная, но смешная до горьких слёз — проза о том, что уже стало нормой.
«Новый роман Ксении Букши, как всегда, не похож на предыдущие. Как всегда, ослепительно ярок, свеж и тревожен. Как всегда, полон чёрного юмора, жестокости и того особого изящества, которое есть только в петербургской прозе. А что подобные мысли и чувства сейчас владеют многими, так писатель на то и писатель: мы ещё и себе не признались, а он уже вслух сказал, да как звонко».
Дмитрий Быков
В стране праздник — коронация царя. На Островки съехались тысячи людей, из них десять не смогли пройти через рамку. Не знакомые друг с другом, они оказываются запертыми на сутки в келье Островецкого кремля «до выяснения обстоятельств». И вот тут, в замкнутом пространстве, проявляются не только их характеры, но и лицо страны, в которой мы живём уже сейчас.
Роман «Рамка» — вызывающая социально-политическая сатира, настолько смелая и откровенная, что её невозможно не заметить. Она сама как будто звенит, проходя сквозь рамку читательского внимания. Не нормальная и не удобная, но смешная до горьких слёз — проза о том, что уже стало нормой.
«Новый роман Ксении Букши, как всегда, не похож на предыдущие. Как всегда, ослепительно ярок, свеж и тревожен. Как всегда, полон чёрного юмора, жестокости и того особого изящества, которое есть только в петербургской прозе. А что подобные мысли и чувства сейчас владеют многими, так писатель на то и писатель: мы ещё и себе не признались, а он уже вслух сказал, да как звонко».
Дмитрий Быков
Пікірлер7
👎Ұсынбаймын
🙈Дым түсініксіз
💤Іш пыстырады
Очень странный текст, словно в бреду написанный. Так ничего и не поняла.
Дәйексөздер38
когда в дождь выходишь из дома, и тут тебе навстречу какой-то прохожий, например, в ботинках, под зонтом, с чёрной папкой… Может, он сантехник, может, юрист, а может, он директор детского сада, или просто ещё себя не нашёл… да дело же не в профессии… он человек, а кто – неважно, и хорошо! Главное, что вокруг люди!
Киоски закрыты. Дорога, вчера такая людная, в этот сумеречный час совершенно пуста. В колеях лужи, и трава вся мокрая. Большой камень тоже пуст. На озере рябь, море гудит и шумит, сосны гудят. Хор завывает в пустом мире странную песню, и над соснами, вдали от куполов, проступает в сером небе лицо.
Не смотри.
Не смотри.
и к тому же, хоть царь и был моим одноклассником, но я его, признаться, не так уж и хорошо помню – да
что там, не помню я его совсем
нас было много, человек сорок пять
я нелюдимый, тихий, а он –
незаметный, всегда в компании, вроде был, а вроде нет
силюсь вспомнить, какой он тогда был, что делал
вспоминается десяток похожих на него
и вроде бы он тоже среди них
как его, Коля, Серёжа, Вова, Саша, Витя, Андрей
пытаюсь сосредоточиться на нём
но не выходит
так, подсовывает память какого-то пацана
что там, не помню я его совсем
нас было много, человек сорок пять
я нелюдимый, тихий, а он –
незаметный, всегда в компании, вроде был, а вроде нет
силюсь вспомнить, какой он тогда был, что делал
вспоминается десяток похожих на него
и вроде бы он тоже среди них
как его, Коля, Серёжа, Вова, Саша, Витя, Андрей
пытаюсь сосредоточиться на нём
но не выходит
так, подсовывает память какого-то пацана
