, не делайте больно моим мозгам, деточка, – хмыкнула тетушка Зарина. – Волков бояться – в лес не ходить. Мой четвертый покойный муж был охотник, даже гильдию возглавлял три года. От него этот дом да эти меха и остались.
– А умер отчего?
– Так волки задрали, – махнула рукой тетушка. – Поперся пьяный к ведьме на свидание, да и попал в собственный капкан. Ну и остались от милого рожки да ножки. Козел был! – припечатала она.
И чего ты ревешь? – подкатил ко мне Мурз. – У тебя же есть лунный свет.
– Если я смешаю его с кровью, он меня навсегда забу-удет, – провыла я, шмыгая носом. – А я уже не хочу. Я его люблю…
– Зато он жить будет, – колобок отрастил парочку тоненьких ручек и обнял меня за лицо. – Армина, поверь, если он будет жить, мы придумаем, как его опять в тебя влюбить! А может, пусть помирает, а? Мне он никогда не нравился! Будешь на кладбище ходить по субботам. Тебе очень пойдет траур: черная шляпка, черное платье, чёрный зонтик, алые губы и выбеленное лицо… Да все кладбищенские упыри сойдут с ума от страсти!
– Я полог тишины навесила, – буркнула бабуля, когда я протянула ей тот самый пузырек, который мне отдала тетушка Сова. Ба прочитала этикетку и качнула головой. – Вот старая перечница!
– Шиш тебе, а не темная ведьма! – Верховная сунула под нос Мину фигуру из трех пальцев.
– Это почему еще? – просто из вредности уточнила я.
– Потому что он твой брат!
– Он?
– Я?
Нет, что за чушь! Это становится похоже на представление в цыганском балагане, где все поют, танцуют, страстно влюбляются и дерутся, а в конце спектакля оказывается, что все герои между собой родня, и узнают они об этом по родинке на пятке!
