мужчина обязан дарить золото своей будущей жене. Странные европейцы не понимают этого. Женщина подобна алмазу, она обязана иметь достойную огранку.
Я думал о тебе так часто, как светит солнце в Дубае.
– Оно светит постоянно.
– Я думал о тебе постоянно.
Они не обсуждали будущее. Оба понимали, что его просто нет. Зато есть настоящее, и надо наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе
Хайяти, не думай ни о чем. Я обо всем подумаю за тебя.
Судьба зла, потому что она сталкивает двух совершенно разных людей в самый важный период жизни, но без надежды на будущее.
Ее место даже не срезать розы в саду – она сама как роза.
Даниэль усмехнулся. Дела у «Arabia Airlines» совсем плохи, раз нет даже персикового сока…
У любви нет религии и статуса. Есть любовь, и она не выбирает людей, внезапно врываясь в их жизнь.
– Хайяти, любимая…
– Крики, слезы, слова любви. Но я не врала ему. Он злится, но нельзя осуждать человека за правду.
– Совершенно верно, – кивнул Даниэль.
– Джина-Мария, – теперь ее голос обратился к Вирджинии, и та взглянула в мутные глаза бабушки, но промолчала. Боялась что-то сказать, боялась расплакаться. – Желаю тебе любить и быть любимой, но помни, что иногда мы ошибаемся и делаем неправильный выбор. Сердце никогда не врет. Слушай его. Я хотела бы быть твоим ангелом-хранителем, но это место уже занято.
Глаза наполнились слезами. Вирджиния кивнула, борясь с ними. Бабушка уходила… Она уже говорила об ангелах…
– Два ангела-хранителя лучше.
– Нет, он слишком сильный, он позаботится о тебе сам. И больше улыбайся, ему нравится видеть твою улыбку. Оливия…
Тяжелый вздох, последние слова, Джина из последних сил сжала руку дочери:
– Я люблю тебя.
…И выдохнула, освобождаясь от всего земного. Ее дыхание замерло.
