автордың кітабынан сөз тіркестері  Растительное мышление. Философия вегетативной жизни

Майкл Мардер

интенциональность — это как раз бытие сознания, направленность сознания на нечто вне его самого

означает «в моем саду живут фиалки»),

неспособностью людей распознать элементы самих себя в форме растительного бытия, и, следовательно, c жуткой (uncanny) — странно знакомой — природой нашего отношения к ним

Аналогичным образом, осуществляя своеобразное опосредование между живыми и мертвыми, лаская мертвых корнями и получая от них питание, растение вновь делает их живыми. Вегетативная загробная жизнь, обеспечиваемая прохождением, процессией мертвых (включая разлагающиеся части самих растений) через корни к стеблю и далее к цветку, — это немистифицированное и материальное «воскрешение», возможность для смертных останков вырваться из тьмы земли. Благодаря растению, закрепленному в месте корнями, мертвые растения, животные и люди открепляются от «мест упокоения»; они путешествуют или мигрируют, подобно тому, как в некоторых незападных религиях души могут перевоплощаться в растения. В отличие от склепа, который призван хранить (хоть никогда и не выполняет этой миссии) своего обитателя в месте, окруженном неорганической материей, могила, покрытая клумбой, всегда уже открыта, она выходит за пределы домена земли, размывая границы между жизнью и смертью. «Цветы, срезанные вместе с мертвыми, всегда укрывают покойника…» [92]

ествование многолетним растениям и влекут за собой конечность однолетних.
Неразрывная связь растения со временем другого отражает его пространственную укорененность в почве, и эта особенность ответственна за его кодирование в качестве фигуры несвободы.

Подобно тому, как душа растения едва отличима от его тела, так и его время практически не отделимо от пространства: его внешний рост, свободный от какого-либо завершения, составляет «дурную бесконечность» вегетативной темпоральности. Точнее, пространственно-временное движение растений, несинхронное с человеческим временем, направлено к другому и посредством другого (свет, смена времен года и т. д.) и поэтому, разворачиваясь как гетеротемпоральность, управляется временем другого. Сезонные изменения, в свою очередь, навязывают циклическое и повторяющееся существование многолетним растениям и влекут за собой конечность однолетних.

Парадокс в том, что ненасытность нутритивного желания совпадает у растения с несуществованием автономной самости, которая могла бы присвоить другого. В отсутствие идентичности рост силы для «самого» растения означает увеличение силы для его «другого», будь то другое растение или неорганическая природа в целом.

В основе непомерного онтического роста и увядания растительности, равно как и в основе онтологии растительной жизни как процесса непрерывного разрастания, лежит ненасытное желание присвоить другого, нарастить силу. Похоже, растения реализуют это желание в самом буквальном смысле, разветвляясь во всех направлениях: увеличиваясь в высоту, распространяясь горизонтально по огромным пространствам, уходя корнями глубоко в земную кору, впитывая всё из воды, воздуха и почвы, которые их окружают. Их «другой» — это весь неорганический минеральный мир, мир, который они завоевывают — как пространственно распространяясь по поверхности планеты, так и «переваривая» минеральные питательные вещества

то, что способно получать питание, испытывает чувства голода, жажды и удовлетворения в зависимости от того, доступны ли питательные вещества в данный момент.

Разнонаправленный рост уже сам по себе есть зародыш интенсивного смысла и чувства