Смерть создает неразрешимое, непостижимое для разума противоречие («Ничего нет в жизни, а есть смерть, а ее не должно быть»). Перед лицом смерти теряет смысл вся прошедшая и предстоящая жизнь: «Я живу, жил, я должен жить, и вдруг смерть, уничтожение всего. Зачем же жизнь? Умереть? Убить себя сейчас же? Боюсь. Дожидаться смерти, когда придет? Боюсь еще хуже»
Хаджи-Мурат кажется почти идеальным воплощением толстовской религиозности, особенно на фоне Николая I и Шамиля
признает их необходимость — точнее, неизбежность
воспринимает Хаджи-Мурата как партизана
с точки зрения Хаджи-Мурата, он просто защищает свой дом известными ему средствами
Николай и Шамиль — это, по словам Толстого, «два полюса властного абсолютизма — азиатского и европейского»,
Жестокость, тщеславие, похоть — Толстой одним из первых в русской литературе показал, что российский император и предводитель горцев были, оказывается, во многом похожи. Оба беспощадны по отношению к тем, кого считают своими врагами
Толстой всю жизнь писал о том, как власть развращает
безжалостная характеристика российской колониальной политики
личной свободе и о том, что ее подавляет
