Море, небо и фургон
Папа, мама, бабушка и восемь детей сладко спали. Крышей им служило небо, полом – одиннадцать дождевиков, а кроватями – спальные мешки. Когда им случалось ночевать под открытым
открытым небом дома, в Норвегии, было достаточно подложить под спальные мешки еловые ветви, но здесь они не могли обламывать ветви с елей – ведь тут каждое дерево было кем-то посажено и должно было предохранять поля и посевы от песка и ветра. К ночи ветер немного усилился, так что они натянули на головы капюшоны, из которых выглядывали только носы.
Первые ночные часы они безмятежно спали, но потом им всем начали сниться странные сны. Папе приснилось, что Хенрик сидит в кабине грузовика и никак не может завести мотор. Бабушке – упрямый бык. Она снова была скотницей и пыталась загнать быка в хлев. Но он только злобно мычал и не двигался с места. Детям приснилось, что они оказались в большом городе и перед ними нескончаемым потоком едут машины, не позволяя им перейти на другую сторону улицы. Маме приснилось, что она должна куда-то лететь на самолёте, и от шума мотора ей пришлось заткнуть уши пальцами. Это было очень досадно, потому что она не могла помахать на прощание папе, детям и бабушке – они стояли и смотрели на самолёт, который вот-вот должен был взлететь.
Постепенно один за другим они стали просыпаться. Папа встал и крикнул Хенрику, чтобы он оставил машину в покое. Бабушка крикнула быку, что он ведёт себя не по-людски, а мама и дети сидели в спальных мешках и тёрли глаза руками, но так и не увидели ни машины, ни быка, ни самолёта. Зато они увидели и услышали кое-что другое. Дождь надвигался на них сплошной стеной, море ярилось и грохотало, голоса тонули в этом шуме.
– Мне жаль тех, кто сейчас в море, – сказала бабушка.
– Путников вроде нас тоже жалко, – сказала мама. – Что будем делать, отец? Скоро мы промокнем до нитки.
Папа несколько раз моргнул и вытер лицо, но дождь становился
вы бросили их здесь жариться на солнце.
Дети тут же подошли к своим велосипедам, попросили у них прощения и отвели их в небольшой лесок, где велосипеды могли нежиться в тени.
За одной большой дюной мама нашла место, которое должно было служить им домом. Она сложила там все спальные мешки и соорудила из песка что-то вроде стола, на котором разложила все кухонные принадлежности.
– А теперь давайте купаться! Уже стало тепло, – предложила Мона.
– Да, можете искупаться, – разрешила мама. – Только будьте все время у нас на глазах.
Дети мигом надели купальники. Вода была холодная, но они быстро привыкли к ней и не чувствовали холода. Неожиданно на них с шумом накатила большая волна. Дети помчались на берег, чтобы волна не утащила их в море. Впереди всех бежал Мортен – он хоть и любил воду, ему казалось несправедливым, что волна хочет утащить его на глубину. В конце концов он рассердился, что из-за этой волны он не может спокойно играть у берега.
Он огляделся по сторонам в поисках палки. Будь у него палка, он показал бы этой волне, где раки зимуют. Но нигде не было даже прутика – везде один песок. И вдруг он увидел на маминой песчаной полке сковороду. Она была слишком красива, чтобы использовать её в качестве оружия, тем не менее Мортен подкрался к полке.
Мама отошла от своей походной кухни – ей тоже захотелось искупаться, а бабушка сидела на вершине дюны и смотрела на море. И ей хотелось бы просидеть так весь день. Улучив момент, пока его никто не видел, Мортен схватил
