Оглавление

Глава 1

Тьма.

Сначала я подумала, что это сон. Тяжелый, беспокойный сон, из которого никак не могу проснуться. Но потом боль в запястьях пронзила сознание, как удар током. Я открыла глаза, но вокруг царил сумрак, как в склепе из какого-то фильма про Индиана Джонса. Только холодный металл стула подо мной и тугая веревка, впивающаяся в кожу, напоминали — это реальность.

«Где я?»

Мысли путались, как будто кто-то перемешал их в блендере. Последнее, что я помнила, — это тату лавка. Я зашла туда из любопытства, просто посмотреть. Потом запах… что-то резкое, сладковатое. Тряпка у носа. И всё. Пустота.

«Клофелин?»

Сердце заколотилось, вырываясь из груди. Я попыталась пошевелиться, но веревки впивались глубже. Рот был завязан, и даже крик застрял где-то в горле.

«Сколько я тут?»

Мысли о Дане нервно заколотились в моей голове. Он уже наверняка заметил, что я пропала. В чужой стране, без связи, без объяснений… Он поднимет всех на уши. Консульство, полиция, всё что угодно. Он найдет меня. Он должен.

Но сначала мне нужно выбраться отсюда.

Я огляделась, насколько это было возможно в полумраке. Серые стены, потрескавшаяся штукатурка, маленькое окошко под потолком, через которое пробивался тусклый свет. Подвал?

Я попыталась дернуться, чтобы освободить руки, но боль заставила меня остановиться. Тогда я решилась на отчаянный шаг — попыталась раскачать стул, чтобы он сломался. Резкий рывок, и я вместе со стулом рухнула на пол. Голова ударилась о бетон, и мир вновь погрузился в темноту.

Когда я пришла в себя, дверь открылась. Свет из коридора ослепил меня, и я зажмурилась, делая вид, что всё ещё без сознания.

— Придурки! Нафига они её привязали? Идиоты! What for have you tied her? Are you stupid? Untieher, you idiot. Quickly![1] — мужской голос, низкий, явно раздраженный до предела.

Я почувствовала, как кто-то подошел ко мне, пальцы коснулись шеи, проверяя пульс.

— Живая. Untie her[2]! — снова рявкнул он.

Зашевелились ещё двое. Один развязал ноги, другой — руки. Я продолжала притворяться без сознания, но сердце мчалось галопом.

— Get out of here[3]! — прорычал мужчина, и шаги затихли.

Он наклонился ко мне, и я почувствовала его дыхание.

— Эй, всё в порядке? — его голос стал тише, почти мягким.

«Что за „эй“?! Что за „в порядке“?!» — я едва сдержала желание закричать. Но рот всё ещё был завязан, и я понимала, что сейчас не время для паники.

Мужчина поднял меня на руки, и я почувствовала, как слабость накрывает меня с головой.

«Даня… он уже ищет меня. Он найдёт. Он должен».

Но сознание уплывало, и я не могла больше сопротивляться.

***

Я открыла глаза. Комната была светлой и уютной, но мне от этого не становилось легче. Голова раскалывалась, а в горле стоял ком. Я лежала на кровати с белоснежным постельным бельём, которое казалось слишком чистым, слишком нереальным для этой ситуации.

В углу комнаты, на кресле, сидел мужчина, наблюдая за мной. Его взгляд был спокоен, но в нем затаилось что-то… тревожное.

— Ты пришла в себя, — сказал он, не вставая. — Как себя чувствуешь?

Я не ответила. Вместо этого попыталась сесть, но слабость сковала тело.

— Не торопись, — он подошёл ко мне, протянул стакан воды. — Пей.

Я отстранилась.

Не бойся, я не отравлю тебя, — он холодно улыбнулся.

— Где я? — наконец выдавила я.

В безопасном месте.

— Безопасном?! — я горько усмехнулась. — Вы похитили меня.

— Я хочу, чтобы этот отпуск ты провела со мной.

— Бред какой-то, — пробурчала я, неспособная поверить в абсурдность происходящего. — Что вам нужно? Деньги? Позвоните моему мужу, он даст, сколько у него есть.

Он помолчал, затем сел на край кровати.

— Твой муж… он согласился. Ты знаешь об этом?

Я сжала кулаки. Нет, это не могло быть правдой. Даня… он бы никогда.

— Вы лжёте, — прошептала я.

Мужчина вздохнул.

— Я не хочу тебя пугать. Но ты должна понять: ты здесь не потому, что я тебя украл. Ты здесь потому, что Даниил тебя продал.

Мир вокруг меня поплыл. Я закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

— Почему? — спросила я, не открывая глаз.

— Деньги. Долги. Страх. Алчность. Люди делают странные вещи, когда загнаны в угол.

— Что теперь со мной будет? — я посмотрела на него.

Он усмехнулся.

— Я не причиню тебе зла.

— Тогда отпустите меня.

Он покачал головой.

— Не могу.

— Почему?

Он встал и подошёл к окну. За ним был вид на море — такое синее и бескрайнее Андаманское море.

— Потому что ты мне нравишься, — сказал он тихо. — И потому что я знаю, что твой муж не вернётся за тобой.

— Я вам не верю. Мне нужны доказательства.

— Доказательства? — мужчина резко повернулся ко мне, его глаза сверкнули чем-то, что я не могла понять. — Хорошо. Мы пойдём в полицию. Оставим твои данные и адрес, где тебя искать. Если твой муж тебя ищет, то тебе сразу об этом сообщат. Ну, а если нет… — он замолчал, словно давая мне время осознать его слова.

Я сжала губы, пытаясь подавить дрожь в голосе.

— А если нет? — спросила я, боясь услышать ответ.

Он пожал плечами, но во всем его облике таилась какая-то странная уверенность.

— Тогда ты поймёшь, что я не врал.

— Вы не знаете его, — выпалила я, но даже сама услышала неуверенность в своём голосе.

— Знаю достаточно, — он подошёл ближе, и я почувствовала, как мороз побежал по коже. — Он взял деньги, Анна. Деньги, которые я ему предложил. И знаешь, что самое интересное? Он даже не торговался.

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от его слов. Но они, как нож, вонзались в моё сознание.

— Это ложь, — прошептала я, но это звучало больше как мольба, чем как утверждение.

— Хочешь ещё доказательств? — он достал из кармана телефон и начал листать экран. — Вот. Видишь? Это твой муж. И это — его подпись на договоре.

Он протянул мне телефон. На экране было фото: Даня сидел за столом, перед ним лежала стопка денег и какие-то бумаги. Его лицо было напряжённым, но он смотрел прямо в камеру. Я приблизила изображение. Внизу документа — его подпись.

— Нет… — я покачала головой, отстраняясь. — Это фотомонтаж. Это всё подстроено.

Он усмехнулся, но на его лице не было злорадства.

— Я понимаю, что тебе сложно в это поверить. Но ты сама всё увидишь. Я не враг.

Я чувствовала, как страх сковывает моё тело.

Он наклонился ко мне, его голос стал тише, почти шёпотом он промолвил:

— Если бы я хотел тебе зла, ты бы уже это поняла. Но я не такой, как твой муж.

Его слова прозвучали так искренне, что я на мгновение растерялась. Но тут же вспомнила, где нахожусь.

— Вы похитили меня, — напомнила я ему, стараясь звучать твёрже.

— Я спас тебя, — он выпрямился, его голос снова стал холодным. — От человека, который продал тебя.

На мгновение я потерялась. Слёзы, горячие и горькие, покатились по моим щекам. Такой сюрреалистический поворот не мог поместиться в моем сознании. Мой мир, который ещё вчера был весьма устойчивым, рухнул, раздавив меня под своими обломками.

— Оставьте меня одну! — мои слова прозвучали резко, почти истерично. — Я не просила меня спасать! Я не просила вас вмешиваться в мою жизнь!

Мужчина молча стоял передо мной, его лицо было непроницаемым.

Мне хотелось кричать, спорить, внутри всё сжалось в комок.

— Оставьте меня, — лишь прошептала я, чувствуя, как силы покидают меня. — Просто… оставьте меня одну.

Он посмотрел на меня, затем медленно кивнул.

Он вышел. Я опустилась на пол, обхватив колени руками. В голове крутились обрывки воспоминаний: Даня, его улыбка, его слова… Неужели он и вправду мог продать меня как вещь?!

Мысли унесли меня обратно в Россию, в нашу с ним жизнь. Мы были как миллионы других пар — обычные, ничем не примечательные. Не было в нашей истории любви с первого взгляда, всепоглощающей страсти или романтических порывов, о которых пишут в книгах. Мы просто встретились, посмотрели друг на друга и подумали: «А почему бы и нет?»

Я хотела покоя, он был надежным. Даня и Аня. Мы словно сложили пазл из двух половинок, которые подошли друг к другу, но не идеально. Вначале всё казалось простым и понятным: мы не ссорились по пустякам, делили обязанности, строили планы. Но потом… потом пришёл быт.

Работа. Дом. Готовка. Уборка. Дни сливались в недели, недели — в месяцы. Мы перестали замечать друг друга. Утро начиналось с молчаливого завтрака, вечер заканчивался уставшими взглядами в телевизор. Даже разговоры стали редкими — зачем говорить, если и так всё понятно?

Иногда я ловила себя на мысли, что мы живём как соседи, а не как супруги. Он приходил с работы, ужинал, садился за компьютер или включал футбол. Я сидела с книгой или листала социальные сети, думая: «Ну вот, ещё один день прошёл».

Я мечтала о детях, но мы откладывали это на потом. «Сначала встанем на ноги, — говорил он. — Поживём для себя». Но «для себя» так и не наступило. Вместо этого наступила рутина, которая засасывала всё глубже как болото.

Иногда я пыталась что-то изменить: предлагала съездить куда-то, сходить в кино или просто прогуляться. Но он отмахивался: «Некогда, работа», «Устал», «Может, в другой раз». И я перестала предлагать. И вдруг, эта неожиданная путевка в Таиланд. Радости моей не было предела!

Теперь, оглядываясь назад, я понимаю: мы оба были несчастливы. Но он, видимо, нашёл другой выход. Деньги. Возможно, он думал, что это решит все его проблемы. Или, может быть, он просто устал от этой серости и решил начать всё с чистого листа… Без меня.

Я закрыла глаза, пытаясь удержать ускользающие мысли, но в этот момент дверь приоткрылась. ОН вернулся.

Его появление было как удар тока — внезапное, резкое, заставляющее всё внутри сжаться. Он стоял в дверном проёме, его фигура отбрасывала длинную тень на полу. Всё в нём источало опасность: от тёмных, бархатных глаз, которые казались бездонными, до густых прядей волос, подчёркивающих резкие черты лица. Движения медленные, уверенные, почти гипнотические — как у хищника, который знает, что контролирует ситуацию. В полутьме его силуэт казался ещё более зловещим: высокий, широкоплечий, но не громоздкий — выверенный, словно созданный для силы и скорости. Темные глаза смотрели на меня внимательно, оценивающе. Чёрная футболка обтягивала его тело, подчёркивая рельеф плеч и рук, испещрённых татуировками. Орнаменты сплетались с кожей так естественно, будто они всегда были частью его. Щетина тёмной тенью ложилась на угловатую линию челюсти, делая его лицо жёстче. А губы… Чуть приподнятый уголок, словно он знал нечто такое, что способно перевернуть мой мир. Он был как демон, сошедший со страниц древних легенд.

Он остановился у кровати, бросил на столик конверт и склонил голову, наблюдая за мной так, как смотрят на человека, которого хотят… то ли сломать, то ли спасти.

— Здесь всё, что тебе нужно знать, — голос низкий, чуть с хрипотцой.

Я поймала себя на том, что задержала дыхание. Он заметил это — уголок губ дёрнулся в едва уловимой усмешке.

— Если хочешь правду, открой. Но будь готова.

Он развернулся и вышел, оставив за собой лёгкий шлейф мужского аромата — смесь кожи, древесины и чего-то ещё, что я не могла определить.

Я осталась одна. Сердце билось так громко, что казалось, его слышно было в другом конце дома. Протянув дрожащую руку, я взяла конверт.

И то, что я там увидела, заставило меня задохнуться.

 Зачем вы привязали ее? Вы тупые? Развяжи ее, идиот! Быстро! / пер. с английского

 Развяжи ее! / пер. с английского

 Убирайтесь отсюда! / пер. с английского

Глава 2

Когда самолёт приземлился в Таиланде, я, наконец, выдохнула. Долгий перелёт вымотал нас обоих, но впереди было почти четыре недели отдыха. Я повернулась к Дане, улыбаясь.

— Ну что, мы в раю?

Он лишь кивнул, лениво потянувшись.

— Будем считать, что да.

Энтузиазма в его голосе не было. В последнее время он часто казался отстранённым, но я списывала это на работу.

Пхукет встретил нас ленивым зноем, запахом прелых листьев и солёного ветра, сладковатым дымом, тянувшимся от уличных лотков с жареными креветками. Время здесь словно замедлялось, растворяясь в золотых отблесках на морской глади, в шелесте высоких тонких пальм и мангровых зарослей, в размеренном гуле далёкой музыки, доносящейся откуда-то с пляжа. Город был шумным, живым — совсем не таким, как наш размеренный, предсказуемый быт. Стаи мотоциклов и гудящих им автомобилей дополняли картину пестрого праздника жизни.

Мы заселились в отель недалеко от пляжа. Простая комната с деревянной мебелью и открытым балконом. Ничего лишнего.

— Надо перекусить, — сказал Даня, надевая футболку. — Как раз успеваем на завтрак.

— Я видела наш отельный ресторан через дорогу, у воды, пока мы шли, — промолвила я, надевая голубой открытый сарафан на тонких бретелях поверх купальника.

— Идём.

Ресторан оказался таким же расслабленным, как весь этот остров: плетёные кресла, тихий гул музыки, запах кокосового молока, перемешанный с ароматом кофе. Мы набрали еды, сели за столик, и я впервые за сутки почувствовала лёгкость.

— Прекрасно, правда? — улыбнулась я, делая глоток кофе.

Даня посмотрел на меня, задержав взгляд чуть дольше, чем обычно.

— Ты выглядишь счастливой.

Я удивилась.

— А ты?

Он задумался и пожал плечами.

— Возможно.

— Привет! — чей-то голос прервал наш разговор.

Я обернулась. За соседним столиком сидели мужчина и женщина. Они отличались от нас загорелой кожей, видно было, что они уже не первый день в отпуске.

— Только приехали? — спросил мужчина.

— Да, — ответил Даня, кивнув головой.

И только в этот момент я поняла, как нелепо мы выглядели на фоне смуглых людей вокруг, резко отличаясь, свей иссиня бледной кожей.

Обязательно защищайтесь кремом, солнце нынче очень активное, — посоветовала женщина, ткнув подбородком в сторону обгоревших пунцовых европейцев.

Так мы познакомились с Михаилом и Лизой. Они были из Москвы, но уже полгода путешествовали по Азии. Лиза говорила легко, непринуждённо, с такой открытостью, что мне сразу стало комфортно с ней.

Она тут же выдала, какие пляжи стоит посетить, где самый качественный тайский массаж, самые интересные экскурсии и рестораны с приемлемым ценами и сказочной атмосферой. Рассказала, что лучше не есть стритфуд из макашниц — так называются передвижные тележки с едой в Таиланде — если не хотим отравиться, и порекомендовала не приближаться к варанам и обезьянам.

— Ради бога, Лиза, хватит болтать! Ты не даешь им позавтракать! Скоро уже солнцепек начнётся. Пойдем на пляж, — вдруг, вскипятился Михаил. — Простите, мою жену надо тормозить, иначе она до вечера не остановится, как радио.

Лиза закатила глаза, наклонилась ко мне и в полголоса пробурчала: «У него нервы».

Ну что же, нам действительно пора. Не прощаюсь, возможно, ещё увидимся! — Сказала она уже нам обоим, вставая со стула и надевая широкополую соломенную шляпу.

Они взяли свои вещи и поспешили к стоянке отеля, где их ждал арендованный автомобиль.

Мы доели свой завтрак и тоже пошли на пляж.

Дорога к пляжу тянулась вдоль пальм, их листья шелестели, как шёлковые ленты на ветру, воздух был насыщен сладковатым ароматом цветов и солёным дыханием моря. Солнце, уже поднявшееся высоко, пробивалось сквозь листву, оставляя на земле узорчатые пятна света, которые танцевали под ногами, как золотые монеты.

Мы шли, молча, но в этом молчании было что-то уютное, как будто сама природа говорила за нас. Даня шёл впереди, его короткая тень, скользила по песку, а я следовала за ним, чувствуя, как тепло солнца проникает в кожу, согревая её после долгого перелёта.

И вот, внезапно, тропинка закончилась, и перед нами открылся пляж.

Он был таким, каким я его всегда представляла себе: бескрайним, с песком, мелким, как сахар, и водой, переливающейся всеми оттенками бирюзы и изумруда. Волны, лениво накатывающие на берег, оставляли после себя кружевную пену, которая тут же растворялась, словно и не существовала вовсе.

Мы нашли свободное место под пальмой, чья тень обещала спасительное укрытие от солнца. Я расстелила полотенце и опустилась на песок, чувствуя, как он мягко обнимает моё тело. Даня сел рядом, его лицо было спокойным, но в глазах читалась какая-то странная напряжённость.

— Ах, как хорошо! — улыбнулась я, делая глоток воды из бутылки.

Он пристально посмотрел на меня.

— Да, — ответил он, но в его голосе почему-то не было энтузиазма.

Я закрыла глаза, наслаждаясь тем, как солнце ласкает мою кожу. В этот момент я почувствовала себя счастливой, как никогда раньше.

Но где-то в глубине души, в самом дальнем уголке моего сознания, уже зарождалось чувство тревоги, как ненастная туча, которая медленно, но верно надвигается на солнце.

***

Вечер был уже в самом разгаре, когда мы снова увидели их — Лизу и Михаила. Это случилось на террасе маленького бара, выкрашенного в выцветшие оттенки бирюзы и песка. Тонкие струйки пара поднимались над бокалами с мохито, в баре пахло лаймом, и даже луна казалась здесь чуть больше, чем в других местах, будто склонялась ниже, чтобы подслушать разговоры людей.

Они сидели за соседним столиком, красивые, лёгкие, беззаботные. Лиза — с дымчатыми волосами, которые она кокетливо накручивала на палец, Михаил — с улыбкой, чуть ироничной, чуть усталой, как у человека, успевшего повидать многое, но не потерявшего вкус к новому. Их голоса сливались с шумом моря, в них звучала уверенность, с которой люди бросают игральные кости, точно зная, что выпадет шестёрка.

— Вы впервые в Таиланде? — вдруг спросила меня Лиза, легко перекинувшись через подлокотник кресла.

— Да, — ответила я, улыбаясь.

— Тогда вам повезло, — сказал Михаил. — Это место меняет судьбы людей.

Я почувствовала, как Даня чуть заметно напрягся, резко взглянув на нашего нового знакомого. Он никогда не любил больших заявлений, не верил в изменения, происходящие под воздействием солнца и чужих историй. Для него всё в мире было приземленным, предсказуемым, чётким, словно линии, которые он чертил в своём блокноте, думая о завтрашнем дне. По крайней мере, мне так казалось.

— Мы сегодня съехали с отеля — сняли виллу, — продолжала Лиза. — Простое, но уютное место. Окна выходят прямо на море, а по утрам нас будят обезьяны. Представляете, они прыгают по нашей крыше?!

— Как в кино! — изумилась я.

Лиза рассмеялась:

— Иногда жизнь круче, чем кино, дорогая.

Этот смех был чем-то неуловимо заразительным, и я вдруг почувствовала, как мне нравится этот вечер, эти люди, этот тёплый воздух, пропитанный вкусом далёких странствий.

Мы говорили долго — о городах, которые видели, о книгах, которые читали, о вкусах, которые когда-то запомнили. Даня молчал больше обычного, погруженный в свои мысли.

— Если захотите, можем показать вам виллу, — небрежно предложил Михаил. — Вдруг, вам понравится, и вы тоже захотите её арендовать в следующем году.

Я бросила взгляд на Даню. Он пожал плечами:

— Было бы здорово! Давайте! Спасибо за приглашение! Ты хочешь?

Я радостно кивнула.

Я была действительно рада. Впервые за долгое время он проявил интерес к чему-то. Возможно, смена обстановки действительно пошла ему на пользу.

В ту ночь мне снилось море — глубокое, чёрное, как атласный шёлк, омывающее бесконечные берега.

На следующее утро солнце всплыло над горизонтом, растекаясь по воде золотым туманом. Я проснулась раньше Дани, натянула лёгкое платье и босиком вышла на веранду. Воздух был густым, влажным, напоенным ароматами солёных волн и тропиков. Вдалеке лениво плескалось море, и этот ритм странным образом совпадал с моим дыханием.

Даня вышел следом, чуть нахмуренный. Он быстро пробежался взглядом по пляжу, словно ища что-то, а потом подошел ко мне сзади и обнял, уткнувшись лицом в мои волосы.

Лиза и Михаил ждали нас на пляже, чуть поодаль от того места, где вчера вечером мы сидели в баре. Лиза была в светлом сарафане, Михаил — в лёгких льняных брюках и расстёгнутой рубашке, которая выглядела так, будто её забыли погладить в спешке перед выходом. Они снова улыбались, легко, непринуждённо, как будто мы не просто познакомились накануне, а знали друг друга уже не первый год.

— Ну что, готовы к экскурсии? — Спросил Михаил, хитро прищурившись.

Мы с Даней переглянулись, и я с улыбкой кивнула.

Поездка до виллы заняла минут двадцать. Мы ехали по узким улицам, где аромат пряностей мешался с запахом влажной земли, а за окнами мелькали торговцы, укрывшиеся от солнца под цветными навесами. Лиза рассказывала, как они искали жильё, как перебирали одно предложение за другим, пока случайно не наткнулись на этот вариант.

— Мы хотели что-то уединённое, но не слишком далеко от цивилизации, — объясняла она. — И эта вилла оказалась идеальной.

Вилла и правда оказалась прекрасной. Деревянные ставни, тёмные от солнца, широкая терраса, обвитая цветущими лианами, и бесконечный вид на лазурное море. Ветер лениво шевелил занавески, и в этом было что-то умиротворяющее.

Лиза провела меня внутрь, показывая просторную гостиную с высокими потолками и открытой кухней. Я слушала её голос, но он звучал как-то приглушённо, будто сквозь водную толщу.

— Что скажешь? — спросил Михаил, глядя на Даню.

— Хорошее место, — ответил он ровным голосом.

Мы сели. Михаил принес вино, болтал о местных достопримечательностях, о том, как они путешествуют, как год назад решили сбежать от серых будней и поселиться здесь, в этом маленьком раю.

— Мы не миллионеры, — усмехнулся он, — просто вовремя поняли, что хотим другой жизни.

— Вам стоит остаться на ужин, — предложила Лиза, взглянув на Даню. — Заодно, прочувствуете атмосферу места.

Он едва заметно пожал плечами — как всегда, предоставляя мне право выбора.

— Думаю, это хорошая идея, — сказала я.

Мне и в голову не могло прийти, что именно этот ужин станет началом чего-то, что перевернёт мою жизнь.

Мы остались.

Лиза и Михаил двигались по кухне, как давно сыгранный дуэт: Лиза ловко нарезала фрукты, Михаил жарил рыбу, напевая себе под нос. Они делали всё без суеты, легко, будто готовились к этому вечеру заранее. Я смотрела на них и невольно ловила себя на мысли, что мне нравится их дом, их манера жить, их непринуждённая близость. В них не было показной заботливости, которая часто раздражает в супружеских парах. Они не пытались впечатлить нас, но именно в этом и крылась их притягательность.

Мы сидели на террасе, наслаждаясь звуками ночи — шумом прибоя, стрекотом цикад, пением ночных птиц. Вечер накрыл нас своим теплым одеялом. Вино в бокалах играло при свете свечей на столе, оставляя тонкую плёнку на стекле.

Лиза потягивала коктейль через трубочку, её взгляд был немного рассеянным, словно она была здесь и в то же время где-то далеко. Вечерний свет подчеркивал её утонченность: тонкие запястья, аккуратные черты лица, кожа с лёгким золотистым загаром. Она выглядела словно героиня кино про идеальную жизнь, ту, в которую невозможно не захотеть попасть.

Михаил рассказывал что-то о местных традициях, о старике, который торгует амулетами у храма, о монахах, раз в год отправляющихся в отшельничество, чтобы искать просветления.

— Ты веришь в это? — спросила я у Дани.

Он чуть усмехнулся.

— В поиски просветления? — переспросил он, глядя на меня с едва заметной иронией.

— В то, что место меняет судьбу человека.

Он внимательно посмотрел на меня и ответил не сразу.

— Скорее, оно может показать ему способ, как можно поменять свою жизнь.

Его слова заставили меня замолчать. Было в них что-то тревожное, хоть и произнёс он их спокойно.

Михаил с Лизой переглянулись, будто уловили что-то в нашей беседе, но ничего не сказали.

— Ты права, — сказал Михаил, чтобы разрядить паузу и громко зычно засмеялся. — Это место меняет людей. Только не всегда так, как они того ждут.

Я улыбнулась, но в глубине души вдруг почувствовала лёгкую настороженность.

Позже, когда воздух стал тяжелее, Лиза сказала мне:

— А хочешь, я покажу тебе одно интересное место. Там за домом есть лавки ремесленников, красивые украшения, шелковые палантины ручной работы. Они ещё открыты, Анна, тебе должно понравиться.

— О, я бы хотела посмотреть, — ответила я.

Даня смотрел на меня, его взгляд был такой… виноватый.

Глава 3

Я, на какое-то время, пристально уставилась на конверт. Он был белый, без надписей, достаточно увесистый, и что-то внутри будто удерживало меня от его вскрытия. Я понимала — это не просто письмо.

Пальцы дрожали, когда я разорвала край и вытряхнула содержимое. Это были фотографии. Чем дольше я их разглядывала, тем сильнее холод сжимал мои внутренности.

На первом снимке была я. У дверей гостиничного номера. Снято со спины, но это, несомненно, была я — мой голубой сарафан, мои светлые волосы, заплетённые в косу. Следующая фотография — я с мужем ещё до того, как мы заселились. Потом я одна, в отражении витрины. Далее — снимок комнаты. Моей комнаты в России. Заправленная кровать, открытая сумка. Кто-то следил за мной уже, как минимум, полгода. Следующие фотографии повергли меня в шок окончательно. На них был мой муж месяца три или четыре назад, если судить по пейзажу вокруг, а с ним рядом за столиком кафе…. Лиза и Михаил. Они были уже знакомы?! Они что-то обсуждали на изображении. Лиза была в строгом костюме. Ее лицо имело выражение деловой женщины, а не той расслабленной хохотушки, коей она мне предстала. Перед ними были какие-то бумаги. Муж выглядел сосредоточенно и внимательно слушал их.

Я прижала руку ко рту, подавляя рвотный позыв. Сердце билось глухо и тяжело.

Внезапно в комнате шевельнулись шторы.

Я резко обернулась. Окно. Оно было открыто.

Я не думала. Просто кинулась к нему. На улице было темно, но ниже виднелся выступ, а ещё ниже — козырёк первого этажа. Это был безумный, отчаянный шаг, но оставаться в этой комнате я больше не могла.

Я перелезла через подоконник, вцепилась пальцами в оконную раму и, дрожа, подтянулась, перекидывая тело наружу. Ночные огни ра