Получение образования воспринималось как своего рода вынужденная «стратегия выживания» для дворянок с низким уровнем материального достатка, которые в силу этого не могли рассчитывать на выход замуж,
Инесса Арманд, прочитав в пятнадцать лет «Войну и мир», была страшно разочарована судьбой Наташи Ростовой, которая, по ее мнению, превратилась в «самку». На страницах личных документов И. Арманд признавалась, что для нее смысл жизни состоит не в материнстве и замужестве, а в том, чтобы «стать человеком»
«У любящих не бывает детей», — писала М. И. Цветаева, имея в виду великих влюбленных в истории (Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Амазонка и Ахиллес
Стоит напомнить, что лишь в 1802 году «последний летописец» и один из первых и виднейших русских сентименталистов Н. М. Карамзин записал, что в русском языке появилось «новое слово — влюбленность» [13]
В гомоэротических фиксациях (девичьем «обожании») современники не видели ничего предосудительного из‐за отсутствия в отношениях сознательного сексуального подтекста, а также определенных телесных практик. К тому же страстная девичья дружба исчерпывала себя по выходе девочек из стен учебных заведений. Повзрослевшие участницы этих отношений оценивали их как «репетицию» настоящей любви, в которой объектом становился непонятный и недосягаемый для женского понимания мужчина.
Мужчина не умеет понять и осмыслить великого таинства, духовная сторона его чужда ему, и вот от таинства остается одна его животная сторона, в которую он и погружается, по праву брака, почти равнозначащему с правом феодальной первой ночи» [1077]. Под впечатлением от прочитанного и услышанного накануне собственной свадьбы он дал обещание молодой жене, что, вступив «в двойную жизнь», она «не будет опозорена». По личным признаниям С. Ф. Шарапова, половое воздержание с момента заключения брака в их семье длилось полгода, до тех пор пока молодая жена сама не дала согласие на интимную близость.
«Кавалерист-девица» Н. А. Дурова (1783–1866) считала, что с 14 до 16 лет она дважды переживала своего рода смену идентичности: от «Ахиллеса в женском платье» [205] к «скромному и постоянному виду, столько приличествующему молодой девице» [206] и обратно
