1
И однажды объявились три идеальных лжеца: один бессовестно лгал, другой скрывал страшную тайну, а третий просто притворялся

Я оказалась в ловушке.

Самое лучшее, что я могла сделать в тот момент, – повесить на лоб табличку с надписью «Попалась!».

Я даже не представляла, что могу сказать или сделать. У меня дрожали руки, вспотели подмышки, мурашки кололи все тело, губы тряслись. Конечно, мозг как безумный пытался искать различные способы выбраться из этой ловушки, придумать какую-нибудь убедительную ложь, но внутренний голос настойчиво повторял: «Ничего не выйдет. Он все знает».

Рядом со мной сидел Риган Кэш. Его ехидный смешок после долгого молчания возвестил об окончании комедии и вернул меня в зловещую реальность.

– Я был уверен, что где-то видел тебя раньше, только вот не помнил где, – заметил он со свойственным ему обаянием и неистребимыми веселыми нотками в голосе, – и в конце концов пришел к выводу, что это просто мои фантазии. А потом понял, что не могу вспомнить, ведь прошло слишком много времени…

Признаюсь, поначалу я думала, что уж кого-кого, а Ригана в Тагусе точно не будет. Вселенная должна была сделать весьма крутой поворот, чтобы он там оказался. Так что встреча с ним застала меня врасплох. С тех пор как он появился на годовщине основателя колледжа, я стала очень нервной. Я надеялась, что моя новая внешность собьет его с толку, что он не вспомнит меня, потому что видел всего один раз, несколько лет назад, да при этом еще и был навеселе. Но, увы, я его недооценила.

– И что ты теперь намерен делать? – не сдержалась я, все еще пребывая в растерянности.

Риган пожал плечами. В его недоверчивых глазах стояли хитрая улыбочка и уверенность дельца. Мне даже показалось, что у него большой опыт раскрытия чужих тайн.

– Наверное, я должен тебе поаплодировать: мне стоило немалых усилий подтвердить подозрения, – ответил он. Затем восхищенно посмотрел на меня сверху вниз. – А ведь тебе только восемнадцать лет. Я удивлен, Джуд. – Он скривился, осознав, что некоторое время мне удавалось его дурить. – Пардон, или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя… Айви?

Айви – это мое настоящее имя. Когда я его услышала, у меня перехватило дыхание. Вот ведь говнюк!

– Думаю, будет лучше, если ты останешься Джуд, – добавил он, лукаво подмигнув. – Меньше привлекает внимание. А теперь расскажи мне все. Ты ведь не просто девчонка, которая появилась откуда ни возьмись и стала подружкой моего брата, верно?

Он заговорщически посмотрел на меня, словно ожидал, что я тут же все ему расскажу, поведу себя как дурочка и выложу все как на духу.

Я же заняла глухую оборону.

– Не понимаю, что ты хочешь знать, – только и ответила я.

Меня удивила собственная выдержка.

Риган слегка повел плечами.

– Я хочу знать твою тайну, – произнес он с еще большим спокойствием. – Ведь должна же у тебя быть какая-то тайна, правда? В твоем прошлом нет ни единого пятнышка, у тебя нет приводов в полицию, ничего примечательного в жизни девочки по имени Айви Дамале. Да-да, ты дочь Элейн Дерри, больной женщины, и не более того… Так почему ты сменила имя, если тебе нечего скрывать? Если у тебя нет никакого грязного или скандального прошлого? – В эту секунду в его глазах мелькнуло легкое подозрение. – Так кто же ты, Айви? – Голос его прозвучал серьезнее, чем минуту назад. – И с какой целью приехала сюда?

Несмотря на то что все сказанное обо мне было правдой, важным оставалось только одно: он не назвал имени Хенрика. Он не сказал: «Ты – сестра того садовника, что работал у нас в доме».

А это значит… Это значит, он ничего не знает? Ощущение было такое, словно в темной и душной комнате, в которой до сих пор держал меня Риган, открылось окно, впустив свежий воздух. Так, может быть, это мой шанс… Да, пожалуй, я еще могу выкрутиться, во всяком случае пока он не сказал прямо, что я – сестра Хенрика, я не стану ничего подтверждать и будут держать язык за зубами.

– Айви не стоит того, чтобы ты о ней что-то разузнавал, – только и ответила я.

– А кто она вообще такая, эта Айви? – поинтересовался он. – Откуда-то сбежала? Убийца? Невинная пташка?

В его голосе звучало нетерпение. Он ждал, что я отвечу, но, видя, что не спешу отвечать, помахал рукой, побуждая меня говорить. Я прокручивала в голове тысячи возможностей. Все они казались достаточно скверными, но…

По крайней мере, у меня появилась идея.

– Ладно, скажу тебе правду, – вздохнула я, глядя ему прямо в глаза (отличная тактика, чтобы придать убедительности своему вранью), а потом снова заговорила с выражением притворной безмятежности и печали: – Я сменила имя, потому что мой отец был преступником и насильником. Мы с мамой сбежали от него, и нам потребовались новые документы. Вот поэтому ты ничего и не нашел о моем прошлом. Ничего в нем нет. Только дрянной отец.

Риган молча посмотрел на меня. Я старалась казаться спокойной, хотя удары сердца отдавались молотом в ушах и груди. Это было лучшее, что я могла придумать, и как минимум звучало правдиво и убедительно. Нечто обыденное, такое случается сплошь и рядом. Если он начнет копать дальше…

– А как это связано с твоим появлением в моем доме пару лет назад? – спросил он, немного подумав.

И тут вранье полилось у меня изо рта, словно я готовила его на протяжении многих лет, а не сочинила в эту самую минуту, чтобы выкрутиться. Я вдохновенно врала с полным самообладанием. Эта способность кому-то покажется замечательной, но в том, что одна ложь накладывается на другую, нет ничего хорошего. Более того, это просто ужасно. Как будто пытаешься замаскировать прыщи, вместо того чтобы вылечить, поскольку их все равно видно. Но я должна была любой ценой убедить Ригана, а потому рискнула.

– Моя семья небогата, – начала я. – Во время каникул я ходила по домам, продавая всякую мелочевку. Сначала в своем районе, но потом поняла, что нечего и пытаться что-то продать людям, у которых нет лишних денег, и переключилась на богатые районы. Но все равно зарабатывала не так много, так что… – Изобразив на лице слегка пристыженное выражение, я продолжила: – Под предлогом торговли я присматривалась, что можно стянуть в домах этих людей. Вот почему ты меня видел. Тогда я сказала тебе, что хотела кое-что продать, но соврала: на самом деле я приглядывалась, что можно стащить из дома.

Риган удивленно приподнял брови. Должно быть, в его мозгу крутились тысячи мыслей, а в моем отчаянно билась лишь одна: «Хоть бы он поверил, хоть бы он поверил, хоть бы он поверил…».

– Значит, у тебя нет никакой тайной причины назваться чужим именем? – спросил он.

– Никакой, – ответила я, словно готова была дать ему прочесть все свои письма. – Фальшивая личина защищает меня от этого козла, чтобы он не нашел нас с мамой.

Он неспешно кивнул, но вдруг слегка нахмурился, и я заметила легкое недоумение на его лице. Мне срочно надо было что-то сказать, дополнить свою легенду об «отце-насильнике», но Риган уже заговорил, словно рассказывая чью-то историю.

– Некая девочка, у которой никогда не было больших денег, вдруг поступает в Тагус, самый дорогой университет в штате, и в считаные дни становится девушкой самого популярного в Тагусе студента – Эгана Кэша. Это кажется настоящим даром судьбы, потому что она не настолько красива или интересна, чтобы привлечь внимание парня, помешанного на куклах Барби. Но вдруг ты узнаешь, что она живет под фальшивым именем и несколько лет назад ты видел ее выходящей из ворот своего дома. Тебе это кажется весьма странным, или даже подозрительным, совпадением, но она уверяет, что все это – не более чем простая случайность. – Он покачал головой и посмотрел мне в глаза, как следователь смотрит в глаза подозреваемому. – Ты ничего не хочешь мне сказать? Или я в чем-то ошибся?

Он посмотрел на меня так пристально, что я молча приказала самой себе:

«Не сглатывай так нервно».

«Не качай ногой».

«Не отводи взгляд».

«Не заикайся».

«Ты – Джуд, и все сказанное тобой – правда».

– Нет, не ошибся, – твердо кивнула я. – Это действительно так.

Риган искривил губы – казалось, он был немного удивлен.

– Признаюсь честно, это кажется неправдоподобным, но история с воровством… – усмехнулся он, хотя мне было совсем не смешно. – Так значит, ты и с Адриком, и с Эганом…

Ну конечно, случай с Адриком уже стал достоянием общественности. Каждая фраза, произнесенная Риганом тоном Макиавелли, была не простым замечанием, а полускрытой угрозой: «Я тоже могу кое-что использовать против тебя».

Он заметил мое напряжение и постарался немного успокоить.

– Я тебя не осуждаю, – пояснил он таким тоном, словно мы были старыми друзьями. – Сказать по правде, я очень удивлен. Вроде бы ты простушка, но смогла чем-то зацепить двух Кэшей. Это большое достижение.

Наверное, лишь такая простушка способна придумать самую чудовищную на свете ложь.

– Ну хорошо. Признаюсь, они оба мне нравятся.

Риган ничего не ответил.

– Как ты думаешь, что сделает Эган, если узнает, что ты не та, за кого себя выдаешь? – На его лице промелькнула зловещая усмешка, как у братьев. – Он очень импульсивен, так что не станет попусту тратить время на поиски информации. В ярости он всегда сначала действует, а потом думает, а поскольку его ярость будет направлена на тебя… – Он выдержал зловещую паузу, словно предлагая представить все те ужасы, что меня ожидают. – Такая ложь никогда ничем хорошим не кончается, не находишь?

Разумеется. Знает он или нет, что я – сестра Хенрика, но если Эган узнает, что Джуд – ненастоящее мое имя, что я ему соврала, он меня в порошок сотрет. Он настоящее чудовище: возможно, убил моего брата и еще одного человека, чье имя мне неизвестно – судя по тому, что я услышала в ночном клубе, когда Эган говорил с тем незнакомцем, а я подслушивала через вентиляцию. От него можно ожидать чего угодно.

– Он не узнает, если ты ему не скажешь, – бросила я.

– Я не собираюсь ему говорить, – заверил он, вновь уставившись на меня взглядом расчетливого дельца. – Я хочу поверить тебе и сохранить твою тайну, а ты взамен кое-что сделаешь для меня.

Я старалась сохранять спокойствие, словно не была на грани нервного срыва.

– Я даже не надеюсь, что ты будешь хранить мои тайны, – саркастически заметила я.

– Ты знаешь, очень скучно делать что-то, не получая ничего взамен, не находишь? – Риган с отвращением сморщил нос. – Взаимовыгодное сотрудничество всяко лучше.

Меня даже не удивила его философия эгоиста.

– Ну ладно, чего ты хочешь, Риган? – напрямую спросила я. – Говори.

Он выжидающе молчал; его поведение было тем более жестоким, ведь он понимал, как необходимо мне знать, какого черта он хочет в обмен на свое молчание.

То, что я в конце концов услышала, крайне меня удивило.

– Ты знаешь, я уже давно подозреваю: Эган сделал что-то нехорошее.

Я оцепенела от неожиданности. По спине побежал холодок.

За какую-то долю секунды мой страх сменился недоумением.

– И что же он сделал? – невольно вырвалось у меня.

Мне пришлось сглотнуть.

– Нечто такое, из-за чего у него могут возникнуть проблемы, из которых он не выберется в одиночку, – серьезно произнес Риган. – Он, очевидно, думает, что выберется, но, чует мое сердце, ему понадобится моя помощь или помощь нашего отца. Вот только он слишком ненавидит меня, чтобы просить содействия, и слишком боится отца, чтобы рассказать ему правду.

Мне не хватало воздуха. А вдруг он имел в виду… Хенрика? А вдруг у Ригана были те же подозрения, что и у меня? Неужели такое возможно?

– Что конкретно ты имеешь в виду? – не отставала я.

– Узнаешь в свое время, – отрезал он. – Скажу только одно: я хочу тебе помочь, но ничего не получится, пока я не буду уверен в своих подозрениях. Вот это мне от тебя и нужно: чтобы ты помогла мне все подтвердить.

Я состроила озадаченную мину.

– И как же? – спросила я.

– Добейся, чтобы Эган тебе доверял. – Риган снова чуть заметно улыбнулся зловещей улыбкой. – Джуд, ты должна стать для него близкой подругой, какой у него никогда не было, чтобы он влюбился в тебя и без колебаний рассказал свои самые мрачные тайны.

Признаюсь, такого я совершенно точно не ожидала. Он хотел, чтобы я по-прежнему оставалась девушкой Эгана. Его цель была схожа с моей, но в то же время совершенно иной. И это было самое сложное.

Уж не Хенрика ли он имел в виду? Возможно, он подозревает, что Эган его убил? Я должна была это узнать.

– Ты действительно веришь, что Эган расскажет мне о нехорошем поступке, в котором ты его подозреваешь? – ошарашенно спросила я. – Не такой уж он дурак.

– Если он влюблен в тебя, то почему бы и нет?..

– Эган даже не думал в меня влюбляться, – заверила я.

Риган посмотрел на меня, как на младенца, который еще ничего не понимает, потом снисходительно вздохнул и сказал:

– Джуд, ты можешь намного больше, чем думаешь. Поверь, ты его в самом деле заинтересовала. Я достаточно хорошо его знаю, чтобы это заметить. Конечно, пока этот интерес не слишком глубокий; пока он считает тебя своей игрушкой, но ты можешь добиться, чтобы это перешло в нечто более серьезное. Ты явно произвела на него впечатление, выбила из колеи – в этом твое преимущество.

Я моргнула. Мне стало даже смешно.

– В самом деле? – спросила я.

– Да, конечно. Нужно, чтобы он тебе доверился, а потом ты кое-что сделаешь для меня, когда я попрошу.

– И что же я должна для тебя сделать?

Взгляд Ригана затуманился, глаза зловеще блеснули, а губы искривились в улыбке, не предвещавшей ничего хорошего; в ней чудилось нечто опасное, но я не смогла понять, что именно, – настолько была взвинчена и напугана.

– Узнаешь в свое время, – продолжал он интриговать. – А пока я помогу тебе сделать так, чтобы мой братец в тебя влюбился. Я скажу тебе, какие у него слабые места, а ты будешь на них воздействовать. Кстати, как он сейчас? По-прежнему считает тебя своей девушкой, даже когда узнал об Адрике?

Ну, после того как узнал об Адрике, может быть, еще и считал, а вот после того, что наговорил мне в туалете, когда чуть не умер от поноса, между нами все точно закончилось, и мы больше не пара… Было у меня подозрение, из-за чего он на самом деле со мной порвал…

– Не знаю. Думаю, он разозлился и…

– Ты должна его вернуть, – заявил он. – Начнем с этого.

Запустив руку в карман льняных брюк цвета хаки, он извлек сложенный безупречным квадратом листок бумаги. Затем протянул его мне. Развернув бумажку, я увидела несколько записей, но от волнения ничего не поняла.

– Что это? – спросила я.

– Список, с помощью которого ты можешь воздействовать на уязвимые места Эгана, – сказал он. – Начни с этого.

О боже! Я представила, как помог бы мне этот благословенный список с самого начала; тогда бы Эган уже ел у меня из рук. Но тут я подумала, что это было бы невероятно жестоко, даже более жестоко, чем мой план притвориться влюбленной девушкой. Но разве это более безжалостно, чем убийство человека? Конечно нет.

– Ничего не получится, даже с этим списком…

– Мы должны попытаться, – сказал Риган. – Так ты согласна?

Конечно, я ответила не сразу, как будто могла позволить себе роскошь немножко посомневаться. В эту минуту я, кажется, поняла, почему Эган так ненавидит Ригана. Не только потому, что тот его брат лишь по отцу, но еще и потому, что Риган – поистине достойный противник. Он умен. И понимает, как я не хочу, чтобы разоблачили мою фальшивую личность. Честно говоря, эта сделка может пойти мне на пользу. Были еще вопросы, на которые я должна найти ответ.

Например, кто та мертвая девушка. Потому что Эган упоминал о какой-то девушке, умершей в ту ночь в тайном ночном клубе, в разговоре с неизвестным типом. Это может стать моим выигрышным билетом, потому что существует еще мобильник с уликами. Настоящими уликами, которые указывают на Эгана.

Мне нужно найти этот мобильник. Если удастся, не все еще потеряно. Эган окажется в ловушке. Кроме того, я отомщу, как и поклялась. Я не хотела отступать, как бы ни было для меня опасно, что Риган знает мое настоящее имя. Он не знает фамилию Хенрика, но может выяснить в любой момент и сделать с моей тайной самое страшное. Я должна что-то предпринять прежде, чем это случится. Даже если я не смогу доказать, что Хенрик погиб по вине Эгана, все равно докажу, какое он чудовище.

Чтобы он вышел сухим из воды, а на меня повесили всех собак? Да ни за что на свете!

Я знала, что он настоящий дьявол (безусловно, неотразимо красивый и в то же время ужасный), но предпочитаю уничтожить семью Кэш, хотя бы и ценой собственной погибели.

– Значит, договорились, – сказала я.

Риган довольно улыбнулся и встал со скамейки, собираясь уходить, но вдруг обернулся, словно что-то вспомнил.

– И, конечно, даже не пытайся сбежать, – предупредил он с нежной угрозой в голосе. – Этим ты меня очень разозлишь. И я тебя все равно найду, я прекрасно умею находить людей. Мы будем переписываться по телефону. У меня есть твой номер.

Я кивнула.

В ту минуту, когда Риган удалился по дорожкам почти опустевшей ярмарки, я с величайшим облегчением глубоко вздохнула, как если бы до сих пор задыхалась в пространстве без воздуха. Я даже почувствовала легкое головокружение от недостатка кислорода и из-за вранья, которое мог разоблачить Риган. Наконец я пришла в себя, через минуту поднялась и ушла.

Конечно, я не вернулась в свою квартиру. Мне совсем не хотелось слушать вздохи и стоны Арти в объятиях Адрика (а я точно знала, что именно этим они и занимаются). Нет уж, спасибо. Вместо этого я отправилась в библиотеку, единственное место в Тагусе, открытое двадцать четыре часа в сутки для тех студентов, что способны не есть и не спать, а лишь учиться без перерыва. Я устроилась на диване, притворившись, будто читаю книгу, и решила немного подумать.

В эту минуту я отправила сообщение Эгану, чтобы прощупать почву и оценить, каковы мои шансы на успех.

«Как ты?»

Ответ пришел через несколько минут:

«Отвали и никогда в жизни больше не пытайся заговорить со мной».

Очевидно, он был очень зол на меня. Да, вернуть его будет нелегко.

2
Смелее, Джуд

Разумеется, в моем мозгу зрели новые планы.

Дело принимало драматический оборот: я больше не была Кэйди Хирон из «Дрянных девчонок». Скорее, теперь я стала Энди Андерсон из «Как отделаться от парня за десять дней», только цель у меня другая: «Как влюбить в себя парня за месяц».

Весьма нелегкая задача, особенно если это парень вроде Эгана, и втройне сложная, если девушка такая, как я.

У меня есть все, чтобы не понравиться Эгану! Я никогда не верила, что действительно ему нравлюсь. Он выбрал меня своей девушкой лишь для того, чтобы отравлять жизнь, отомстить за проигрыш в покере. Очень трудно будет выполнить просьбу Ригана, потому что я должна не только вплотную подобраться к нему, согласно первоначальному плану, но и на самом деле понравиться, пробудить настоящее чувство.

Чувство? У Эгана?

Ладно, сначала нужно проследить путь к мобильнику с уликами. Это тоже будет достаточно трудно, потому что у меня нет ни единой зацепки. Я даже не знаю, чей это телефон. И уж точно речь шла не об Эли. Тогда о ком? Как я это узнаю? С чего начать? Возможно, ниточку даст мой неизвестный помощник… Вся надежда на него, вот только он больше не присылал сообщений. И тогда я решила написать ему сама.

«Мне нужна твоя помощь. Кто эта мертвая девушка? Ты ее знаешь?»

В ожидании ответа я должна начать с первого пункта списка, который дал мне Риган.

Ужин на двоих.

Как ни банально это звучало, но дело было не в ужине и не в еде, а в том, чтобы приготовить нечто именно для него. Влюбленная девушка собиралась сделать для него кое-что особенное. Это было одно из его слабых мест, на которое я и решила воздействовать.

Итак, собрав корзину со всем необходимым, я отправилась в апартаменты Кэшей. Это было в воскресенье вечером. С одной стороны, я собиралась одержать победу как лжедевушка Эгана; с другой стороны, нервничала, беспокоилась и откровенно боялась, потому что… А вдруг я встречу там Адрика? Как я посмотрю ему в глаза? Что скажу? «Плевать, что ты целовался с другой девушкой»? Или «Не думай, что я, как дурочка, грежу о тебе перед сном»? Или, может быть, «У меня не дрожат коленки, когда ты ко мне приближаешься, и я не сгораю от желания поцеловать тебя, дурачок»?

Однако в первую же минуту мне стало не до Адрика: когда я поднималась по лестнице, мое внимание привлекло странное зрелище: на ступеньке спал Александр; похоже, он был мертвецки пьян.

Это меня потрясло. Увиденное было так не похоже на того аккуратного и благообразного Александра Кэша, которого я знала. Расстегнутая на груди рубашка выбилась из брюк, волосы растрепались, как у Адрика. В довершение всего он был босиком, а на шее отчетливо виднелось несколько засосов. Это уже, знаете ли…

– Эй, что с тобой?

Перед ним стоял Оуэн, держа руки в карманах и не сводя с него глаз. Меня он сразу и не увидел, потому что его взгляд был прикован к Александру. Причем выражение его лица было на удивление спокойным, что меня заинтриговало. Но тут он заметил, что не один, и посмотрел на меня. Лицо его озарила неотразимая улыбка плейбоя.

– Джуд Дерри, – произнес он, словно приглашая подойти. – А что это за корзина?

– Ох, это я принесла… – начала было я, поднимаясь по ступенькам, но тут мои мысли вернулись к полумертвому Александру. – Что это с ним? – спросила я. – Он неважно выглядит.

– Полагаю, это все вчерашний праздник, – загадочно улыбнулся Оуэн. – Я нашел его минуту назад.

И вот так стоял и смотрел? Странно! Или нет?.. В глубине души у меня зашевелились подозрения, но я решила подумать об этом потом.

– Давай помогу тебе затащить его внутрь, – предложила я, дернув плечами.

– А сил у тебя хватит? – приподнял он бровь.

– Я ведь девушка Эгана, это кому угодно придаст сил.

– Ну, взяли! – скомандовал он, по-прежнему неотразимо улыбаясь.

Я поставила корзину на пол, и мы занялись Александром: я взяла его за плечи, Оуэн – за ноги. Он оказался тяжелым, как покойник, но нам все же удалось дотащить его до гостиной. Когда же мы бросили его на диван, от падения Александр проснулся. Он внезапно открыл глаза и выставил вперед руки, словно защищаясь.

– Я не знал правду! – внезапно выкрикнул он.

Его реакция казалась смешной, но странной.

– Какую правду?

Поняв наконец, что происходит, он посмотрел на нас, не узнавая.

– Добро пожаловать в унылую реальность, – воодушевленно поприветствовал его Оуэн. – Кофе? Сока? Или чего покрепче? Чего желает юный мистер Кэш?

С минуту мы молчали, потом Александр судорожно вздохнул и вновь рухнул на диван как мешок, вконец измученный и все еще пьяный.

– Убирайся! – грубо велел он Оуэну.

– Но мы с Джуд только что пришли, – фыркнул Оуэн. – Мы пришли к тебе в гости. Что у тебя за манеры?

Александр был явно не в духе.

– Убирайтесь!

– Что ты вчера отмочил? – допытывался Оуэн, даже не думая уходить.

– Одно дерьмовое дельце, но тебя это не касается! – бросил Александр.

Я никогда не слышала от него таких слов. Обычно он держался весело или игриво, но никогда не был таким грубым и настолько неряшливым. В эту минуту он казался похожим… на Эгана.

– Уж не то ли это «дерьмовое дельце», которое ты отмочил у колеса фортуны? Потому что все теперь только и говорят о том, что ты вчера ночью целовался с парнем. А еще это засняли на видео. Вот я посмеялся!

Александр резко открыл глаза и посмотрел на Оуэна. Тут же градом посыпались вопросы.

– И кто же снял видео у колеса? – спросил он. – Ты знаешь?

Ох, я-то это знала, как никто другой… Но, конечно, сообщать не собиралась.

– Понятия не имею, – пожал плечами Оуэн. – Но я же тебе говорил, рано или поздно кто-нибудь узнает, что ты встречаешься с парнем. Ты бы смог избежать неприятностей, если бы был честен в своих отношениях.

Угольно-черные брови Александра – отличительная черта Кэшей – грозно сошлись; челюсти гневно сжались.

– Честен? – взревел он вне себя от ярости. – Какого черта я должен быть честен в том, чего и в помине нет?

Этой сплетни я еще не слышала.

– Чего нет в помине? – спросила я.

Тут до Александра дошло, что я тоже здесь, и он застыл, вытаращив глаза.

Может, я что-то сказала, чего никто не должен был слышать? Он не ответил.

– Давай, вставай и марш в ванную! – велел Оуэн, меняя тему. – Нам есть о чем поговорить.

Но Александр и не думал вставать. Наоборот, младший Кэш вздохнул и снова закрыл глаза, раздраженно тряся головой. Оуэн подождал несколько секунд, но, видя, что Алекс и не думает шевелиться, развернулся и направился в кухню с явно недобрыми намерениями. Открыв холодильник, он налил стакан холодной воды. Потом закрыл холодильник, вернулся в гостиную, кокетливо мне подмигнул и выплеснул воду Александру в лицо. Тот подскочил на диване и рывком встал, вытаращив серые глаза на мокром лице.

– Ну вот, молодец, хороший мальчик, – улыбнулся Оуэн, видя, что он встал. – А теперь марш умываться! Сегодня тебе не удастся откосить от водных процедур. Я жду.

Александр смерил его убийственным взглядом, полным негодования.

– Я могу откосить от всего, от чего захочу, – бросил он. – Ты же меня этому и научил.

Не сказав больше ни слова, он вышел из гостиной – возможно, чтобы принять душ или поспать у себя в комнате. После его ухода повисло неловкое молчание. Я с любопытством посмотрела на Оуэна. Он застыл, глядя в сторону двери, за которой скрылся Александр. Я подумала, что, пожалуй, стоит его расспросить. Все это было слишком любопытно.

Чего в помине нет? От чего откосил Оуэн? И что значит этот полный боли взгляд Алекса?

– Он никогда мне этого не простит, – вздохнул Оуэн, снова направляясь на кухню, на этот раз в поисках выпивки.

– Ты о чем? – спросила я.

Я притворялась, что мне не слишком интересно, но, черт возьми, хотела знать эти сплетни.

К моему удивлению, он ответил, вскрывая банку с пивом.

– Несколько лет назад я надолго уехал, чтобы не ввязаться в одно неприятное дело. Я ничего не сказал ни ему, ни Эгану, ни Адрику. Просто исчез. Признаю, что поступил нехорошо.

Я хотела было спросить, что же это было за дело, в которое он не захотел ввязываться, но тут…

Появился Адрик.

Открылась дверь, и он вошел в квартиру с рюкзаком на плече и книгами в руках. Я не видела его после ярмарки, но показалось, что прошла целая вечность. Он выглядел таким же отстраненным, как всегда, и с такими же кругами под глазами. Не высыпается? Страдает бессонницей? Почему?

Он посмотрел на Оуэна, затем на меня.

– Мой печальный друг, – поприветствовал его Оуэн, после чего его внимание вновь переключилось на меня. – Кстати, Джуд, ты так и не сказала, для чего тебе эта корзина.

Слова невольно застряли у меня в горле, потому что Адрик тоже все слышал, пока рылся в холодильнике в поисках выпивки. Мне казалось, я не смогу сделать ничего хуже, чем соврать, соврать ему…

Так или иначе я набралась храбрости и сказала:

– Я собираюсь приготовить ужин на двоих для нас с Эганом. Пришла пораньше, чтобы спросить у вас, сможете ли вы освободить квартиру сегодня вечером и оставить нас наедине. Вы же знаете…

Я услышала, как резко хлопнула дверь холодильника, хотя Адрик лишь спокойно вскрыл банку с пивом. Его лицо не выражало ничего, кроме холодной отстраненности.

– Правда? – удивился Оуэн. – Эгану это должно понравиться.

– Да, он так разозлился на меня из-за этого злосчастного поноса, – призналась я. – Он думает, я что-то видела и…

– И ты не ушла? – удивился Оуэн.

– Конечно нет. Как ты мог подумать, что я уйду? Я бы никогда так не поступила со своим любимым человеком.

И тут Адрик впервые заговорил:

– Человек, который это сделал, достаточно умен. Эгана еще никогда так не унижали.

Он пил пиво и смотрел на меня так пристально, что пришлось нервно отвести взгляд. Наверняка он все знал, но я не могла с этим смириться.

– Он не заслуживает, чтобы с ним так поступили, – невольно сорвалось с моих губ.

– Да, есть вещи, которых Эган определенно не заслуживает, а есть такие, которых вполне заслуживает, – загадочно произнес Оуэн. – Но ясно, что они выставили тебя из квартиры, чтобы остаться наедине, правда, Адрик?

Оуэн подошел к Адрику и похлопал его по спине. Тот, казалось, сомневался, но через пару мгновений согласился.

– Разумеется, – сказал он.

– И знаешь что? – спросил Оуэн, дружелюбно улыбаясь. – Мы поможем тебе все подготовить.

Я застыла. Адрик сдвинул брови и посмотрел так, словно хотел сказать: «Что за хрень ты несешь?».

Оуэн выглядел счастливым, как смайлик.

– О, нет… – начала было отказываться я.

– Никаких «О, нет…»! – решительно перебил он. – Мы поможем сделать все в лучшем виде, ты должна помириться с Эганом. Вы двое – прекрасная пара. У вас, конечно, бывают… взлеты и падения, но, в конечном счете, вас связывают настоящие чувства; это ясно всем, никаких сомнений. – Он многозначительно посмотрел на Адрика. – Правда, Адрик?

С минуту Адрик молчал. Это был очень неловкий момент. Я чувствовала себя странно, как будто потеряла что-то важное. Наконец он заговорил – и снова без видимых эмоций.

– Да, конечно, – только и произнес он.

Оуэн в предвкушении потер ладони.

– Начинаем!

Он помог мне достать все из корзины. В основном там были продукты для тако (по словам Ригана, это любимое блюдо Эгана). Еще в ней были свечи и облегающее черное платье, которое я купила в одном магазине и решила надеть в этот вечер, чтобы выглядеть не обычной, слегка неряшливой Джуд, а той красивой и элегантной Джуд, какой Эган всегда хотел меня видеть. Я даже накрасилась. Хотел – получи, Кэш! Ха-ха.

Затем мы стали готовить начинки для тако, а Оуэн попросил Адрика заняться антуражем для нашего с Эганом ужина на двоих. У Адрика было такое лицо, словно он мечтал оказаться на другом краю света. Отодвинув письменный стол к окну, он расстелил прямо на полу белую простыню. Затем поставил на нее свечи.

– Готово, – сказал он.

Отложив нож, Оуэн удивленно поднял брови.

– Это и есть все твое творчество? – фыркнул он, едва взглянув на результат.

– Я бы оценил, – пожал плечами Адрик.

– Да, конечно, но не знаю, помнишь ли ты, что этот ужин не для тебя, – мягко произнес Оуэн, – так что не сбивай ее с толку своими вкусами.

Взгляд Адрика на секунду задержался на мне, как будто это я сказала. Я чувствовала, что он хочет наговорить мне всякого разного вроде «Я тебя ненавижу!», но он лишь сжал зубы и принялся убирать все, что разложил.

– И что я тогда должен сделать? – грустно спросил он.

Оуэн с минуту раздумывал. Неожиданно в его медовых глазах мелькнула блестящая идея.

– Пусть это будет ужин на полу. Расстелешь простыню, в центре поставишь свечи. Он расслабится, и тогда его можно брать голыми руками.

– Да я понял! – бросил Адрик, чтобы заставить Оуэна замолчать.

Тот широко улыбнулся.

– Я всегда говорил, что ты самый умный.

С одной стороны, было ужасно смотреть, как он готовит антураж для ужина, пока мы с Оуэном режем начинку для тако, но, с другой стороны, я была вполне довольна. Чем? Тем, что он смотрел на меня, когда целовался с Арти на ярмарке! То, что он делал сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем взглядом. Но это была моя маленькая месть.

– Готово, я уже ухожу, – возвестил он, закончив возиться с простыней и свечами.

Адрик направился прямиком к двери с явным намерением смыться, но тут хитрый Оуэн сцапал его за рукав.

– Постой, не уходи. Сначала помоги нарезать салат, – велел он, указывая на листья салата, лежащие на столе.

– Не могу, – отпирался Адрик, забирая ключи.

– Нет, можешь, – настаивал Оуэн.

– Руки не слушаются, – саркастически заявил тот. – После тяжелой работы.

– Адрик… – угрожающе произнес Оуэн таким тоном, словно знал о нем что-то нехорошее, после чего спокойно добавил: – Ничего с тобой не случится, если ты нам поможешь.

Удивительно, но именно это его остановило. Адрик застыл у двери с ключами в руке. Несколько секунд он смотрел на нас, и на лице у него явственно читалось: «Господи, за что мне все это?».

– Ладно, – согласился он.

После этого мы стали молча готовить ужин. Хотя Оуэн не молчал, без конца обсуждая, какие тако любит Эган, как он будет наслаждаться ужином и какая гениальная идея пришла мне в голову…

Когда все было готово, Оуэн остался доволен.

Он пожелал мне удачи и, волоча за собой уже умытого Александра, удалился.

На минуту мы с Адриком остались одни. Он подошел к окну, достал сигарету и с нарочитым спокойствием закурил. Атмосфера в комнате совершенно изменилась. Между нами повисло напряженное молчание.

– А у тебя настоящий талант устраивать романтические ужины, – спокойно заметил он. – Я впечатлен.

У меня вовсе не было таких талантов. Я никогда не устраивала романтических ужинов. Меня просто вынудили, а я не могла об этом сказать.

– Он же мой парень, и я должна постараться.

– Твой парень… – произнес он, не глядя на меня, словно оценивал мои слова.

– Именно так, – подтвердила я.

Он отошел от окна и направился прямо ко мне. Это было так неожиданно, что я не знала, что и делать, хотя мое замешательство было чем-то большим, чем глупая слабость, которую он всегда вызывал у меня, вводя в ступор, лишая способности думать или двигаться.

При виде моей растерянности правый уголок его губ зловеще приподнялся.

– Так это из-за него ты так нервничаешь? – спросил он, приближаясь.

В растерянности и действительно нервничая, я неловко попыталась отступить.

– Что ты д-делаешь?

– Это из-за него ты стала заикаться?

Он медленно приближался ко мне с самыми очевидными намерениями.

– Адрик…

– И ты произносишь его имя с тем же придыханием, как и мое?

Я прижалась спиной к холодильнику. Дальше отступать было некуда. Он остановился совсем рядом, и мое сердце бешено забилось, выдавая все чувства, которые следовало подавить. У меня перехватило дыхание. Даже хуже того: на моем лице отразились все чувства. Мои губы слегка раскрылись, глаза широко распахнулись…

Адрик с минуту смотрел на меня, весело и одновременно злобно. Я не могла произнести ни слова, пусть и старалась всеми силами хоть что-то выдавить.

– Так я и думал, – произнес он через минуту, и его лицо вновь стало бесстрастным. – Ну, что ж, приятного вам ужина, – добавил он.

Он развернулся ко мне спиной и безжалостно удалился.

Я так и осталась стоять, вся дрожа и прижавшись спиной к холодильнику. В глубине души я была расстроена случившимся, но подавила это чувство.

Никакого больше Адрика! Не смей даже думать о нем! Центром моей ложной вселенной должен стать Эган. Этот вечер – для него.

Я уже поверила, что все пройдет как надо.

Да, поверила.

Эган появился через час. Он вошел в квартиру как римский император, прибывший решать проблему, которую только он и способен разрешить. На нем были серые брюки до щиколоток и белая рубашка с засученными до локтей рукавами. В стиле пятидесятых годов, но ему шло. Он выглядел сильным, как главарь университетской мафии, при виде которого все девчонки должны таять в оргазме. Ну, положим, я преувеличиваю, просто стараюсь придать своему описанию поэтичности.

– Е-мое! – только и выпалил он при виде меня, сидящей с улыбкой на лице на краю простыни, расстеленной на полу у окна.

Эта картина явно застала его врасплох. Нахмурившись, он все же осмотрел меня с явным удовольствием, после чего поглядел снисходительно, как на врага, преклонившего перед ним колени. Все это явно казалось ему странным: и простыня, и свечи, и мой вид, однако он улыбнулся. Улыбнулся неотразимо очаровательно.

– Привет, – поздоровалась я карамельным голоском.

– Это еще что такое? – недоверчиво спросил он.

– Я приготовила для тебя нечто особенное.

– Ты? – вздрогнул он, не веря своим глазам.

– Ага, – кивнула я и указала на простыню, расстеленную на полу. – Прошу.

– Зачем это? – удивился он.

О боже, ну почему он задает такие глупые вопросы, если все и так очевидно? Я изо всех сил старалась не потерять терпение.

– Будем вместе ужинать, – объяснила я.

– Где остальные? – спросил он.

– Мы одни.

– То есть как?

– А вот так, черт побери! – раздраженно выпалила я, но тут же вновь приняла позу кроткой невесты и натянула на лицо приятную улыбку. – Я лишь приглашаю тебя сесть и поужинать со мной.

Он шагнул вперед, изумленно выгнув брови и пристально оглядывая комнату.

– Уж не заложила ли ты мину под столом или где-нибудь еще? – фыркнул он.

– Нет, дурачок, – глупо хихикнула я. – Мы просто… посидим.

Он сел напротив меня. Я тоже села, целомудренно скрестив ноги и приняв такую позу, чтобы короткое платье открывало как можно больше, но в то же время чтобы не было видно нижнего белья. Я взяла бокал вина и отпила глоток. Мне вдруг стало смешно; я чувствовала себя как на съемках порнофильма, хотя, конечно, ничем таким заниматься не собиралась…

– Сегодня у нас на ужин твое любимое блюдо, – объявила я, отпивая еще глоток. – А именно – тако.

Он посмотрел с легким подозрением.

Мы привыкли к этой странной, но жестокой игре в жениха и невесту, в искренность которой не верил ни один из нас, но сейчас я ничем не выдавала своих двойных намерений, а вела себя просто как девушка, которой он и впрямь нравится.

– Я удивлен, – признался Эган.

Я с гордостью кивнула, поднесла бокал ко рту и снова отпила. Это движение было таким нарочито медленным, изящным и чувственным, что я сама не поняла, откуда что взялось. На миг я испугалась, что выгляжу насквозь фальшивой, как крокодил в балетной пачке, но Эган не сводил взгляда с моих губ. Затем, смутившись, посмотрел мне в глаза.

– Согласись, я неплохо выгляжу, правда? – сказала я, самонадеянно улыбаясь.

– Ты всегда выглядишь одинаково.

Он взял бокал и сделал долгий глоток. Затем поставил бокал на тарелку и облизал губы. Я сделала то же самое, слегка наклонившись вперед, чтобы оказаться к нему поближе. Он снова нахмурился, словно его раздражало каждое мое слово или движение. Из-под угольно-черных бровей на меня смотрели светлые глаза, полные ярости.

– Мы никогда не остаемся наедине, – сказала я. – Нам никогда не удается поговорить.

– Да о чем нам говорить? – перебил он таким тоном, словно вопрос и ответ были одинаково глупыми.

Итак, вы готовы к представлению? Готовы увидеть самое эпичное зрелище в жизни?

Три… два… один…

Мотор!

– Послушай. – Я притворилась, будто судорожно вздохнула, словно собиралась сказать нечто волнующее.

Я пристально посмотрела ему в глаза. Это было важно. Я не хотела, чтобы у него остались какие-то сомнения относительно моих чувств.

– Я знаю, что я для тебя – игрушка на три месяца. Знаю, что ты выбрал меня лишь для того, чтобы отомстить за свой проигрыш в тот вечер. Знаю, что на самом деле никогда тебе не нравилась, но я приняла все это, потому что сначала считала тебя идиотом и тоже искала способ досадить тебе. Но потом… потом все пошло не так, как я ожидала.

Нахмуренные брови Эгана слегка расслабились. Осторожность и подозрительность оказались бессильны. Казалось, ему предложили математическую задачу, а он, вместо того чтобы подумать, вконец растерялся от безуспешных попыток понять ее и решить. Он снова потянулся к бокалу – быть может, чтобы промочить горло или потому что хотел залить растерянность. Так или иначе я воспользовалась моментом.

– И в конце концов мне это понравилось.

Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

Он не стал пить. Снова нахмурившись, пристально посмотрел на меня. Возможно, он подумал: «Я точно не ослышался?».

Эган поставил бокал на место, изучая мое лицо, словно пытался засечь какую-нибудь ошибку, чтобы победно закричать: «Я поймал тебя, врушка несчастная!».

Я же продолжала играть свою роль, сосредоточившись на обмане, словно в меня вселился дух Мерил Стрип.

– Что ты имеешь в виду под словом «это»? – спросил он, быть может, чтобы убедиться в правильности своих догадок.

– Тебя.

Я воспользовалась его минутным оцепенением, чтобы провести некий маневр. Я протянула руку и, прежде чем он успел оттолкнуть ее, коснулась его щеки и заставила посмотреть на себя.

– Я не сказала, что люблю тебя, и не прошу ничего такого, что ты не готов мне дать, – добавила я еще более мягким и вкрадчивым тоном. – Я имею в виду, что у нас нет причин ненавидеть друг друга. Мы могли бы… даже не знаю… о чем-нибудь договориться.

– И о чем же? – спросил он.

– О чем хочешь.

Каждое слово я произносила с расстановкой, с легкой игривой улыбкой. Все яснее ясного, не правда ли? Я давала ему зеленый свет, побуждая к активным действиям, и, чтобы у него не осталось сомнений, коснулась рукой его щеки, а затем опустила руку ему на колено. После этого жеста все для него стало ясно. Замешательство исчезло с его лица; он смерил меня хищным кошачьим взглядом. Его губы искривились в дьявольской усмешке. Когда он наклонился ко мне, я сдалась. Я позволила ему делать все, что он захочет, мысленно повторяя: «Он красивый, от него хорошо пахнет, он хорошо целуется, он знает свое дело, ты хорошо проведешь время. Да, он жесток, но это даже хорошо. Просто закрой глаза и представь…».

Его губы коснулись моих. Прикосновение было мягким, провоцирующим. Меня обожгло его дыхание, свежее и горячее. Затем он с какой-то даже нежностью поцеловал правый уголок моих губ, а потом щеку. Его губы двинулись к моей шее. Мы были одни и могли позволить себе все что угодно. Если бы Эган захотел, он мог бы тут же сорвать с меня одежду, и никто бы ему не помешал. Поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях: на его поцелуях, на его руках, обхвативших мое лицо, чтобы притянуть к себе. Чтобы поощрить его, я даже прижалась бедром к его ноге, которую продолжала гладить. Потом он коснулся губами мочки уха, и я уже совсем было поверила, что мой трюк удался…

– Почему я должен тебе верить? – вдруг прошипел он мне на ухо методичным тоном, каким разговаривал с врагами, и по моей спине пробежал холодок.

Я изо всех сил сдерживала дрожь, чтобы не выдать себя, но что-то у меня внутри отчаянно протестовало.

«Опасность! – кричал внутренний голос. – Будь осторожна!»

Я вновь заговорила, обдумывая и взвешивая каждое слово.

– Неужели я совсем тебе не нравлюсь, Эган? Ну хоть немножко?

Губы Эгана исказила зловещая усмешка.

– Ты в самом деле считаешь, что можешь мне нравиться, пусть даже немножко? – мягко и вкрадчиво повторил он. – Ты? Девчонка, явившаяся неизвестно откуда, которая оскорбила меня, унизила, всеми способами бесила, целовалась с моим братом, потом поверила, что я что-то сделал со своей бывшей, а в довершение всего подсунула мне слабительное вместо лекарства, чтобы выставить меня на посмешище?

Я окаменела от неожиданности, но не позволила замешательству отразиться на моем лице, изо всех сил сохраняя невозмутимость.

В любом случае я упустила момент. Я смогла лишь отстраниться и вернуться на место.

Я, как могла, попыталась ему объяснить.

– Я не имею отношения к тому, что с тобой случилось, а что касается Адрика…

– Так этим ты хотела дать мне понять, что он лучше меня? – перебил он.

– Нет, конечно…

– Потому что ты ничего не знаешь, Джуд, – заявил он. – Вот просто ничего.

Я почувствовала себя припертой к стенке и выпалила первое, что пришло в голову:

– Пойду принесу тако.

Я быстро встала, но Эган остановил меня, схватив за запястье, и посмотрел мне в глаза. Он больше не улыбался и не казался счастливым; лицо его помрачнело, приняв суровое и даже жутковатое выражение.

– Сядь, Джуд, – сухо произнес он, и я не смогла понять, угроза ли это, предупреждение, приказ или требование. Казалось, все вместе в одно и то же время.

Я послушно села. Он принялся задавать мне вопросы, отвечать на которые приходилось четко и быстро.

– Кто надоумил тебя приготовить ужин? – спросил он.

– Сама догадалась, – ответила я.

– А кто тебе сказал, что тако – мое любимое блюдо?

– Я спросила у Александра. Да, я совершила ошибку, связавшись с Адриком, но я злилась на тебя за то, что ты был так жесток со мной все это время…

Он фыркнул, перебивая.

– Видимо, я тебе нравлюсь, но не нравится мой характер?

– Эган, я хочу сказать, что…

– Что, разозлившись на меня, ты решила целоваться с моим братом, а не поговорить со мной?

– Так ты же не давал мне и слова сказать! – воскликнула я, теряя терпение. – Я думала, поцелуй с Адриком уже не имеет значения, ты ведь сам сказал, что вы это обсудили.

– Значит, стоило подумать получше, хоть для тебя это и слишком сложно. Я уже потерял терпение.

– Почему ты говоришь так, словно считаешь себя жертвой? – спросила я.

– Потому что я и есть жертва, – ответил он тем тоном фальшивой кротости, который так меня бесил.

– Нет, ты не жертва, – возразила я. – Единственное, что тебе не дает покоя – если кто-то посмел бросить тебе вызов. В остальном я вряд ли смогла бы задеть твои чувства. И я это знаю, очень хорошо знаю, потому что ты ни за что не выбрал бы меня своей девушкой только потому, что я тебе понравилась.

Я попыталась изобразить веселую улыбку, но у меня не получилось.

– Может быть, это и правда, – задумчиво протянул он. – А быть может, и нет. Но это неважно, потому что я могу сделать все по-своему, а я хочу, чтобы ты увидела, какая ты дрянь. Именно этого я и хочу с первого дня, когда тебя выбрал.

Меня охватил опасный приступ ярости, ведь я всегда знала, что его образ благородного кабальеро – всего лишь маска, и это признание еще больше разожгло мой гнев.

Он решительно поднялся с пола и собрался уходить, но я не могла ему этого позволить – ради Ригана, его приказов и собственных планов.

– Эган, Адрик роли не играет. – Я изо всех сил старалась сохранять спокойствие, наступая на глотку своей гордости и гневу. – Я с тобой, хочу оставаться с тобой и дальше, и я люблю тебя, хоть ты и обращаешься со мной вот так.

Он остановился рядом со мной. Я уже было подумала, что победила, потому что он повернулся ко мне и наклонился. Его лицо оказалось на одном уровне с моим, он щелкнул языком и растянул губы в фальшивой улыбке. А потом сделал вид, будто его от меня тошнит, и даже преувеличил симптомы.

– Можешь пытаться дальше, глядишь – поверю!

Неожиданно он сжал пальцами мой подбородок.

Никогда я не презирала его так, как в эту минуту, но возненавидела его всем своим существом, когда он пропел мне на ухо с прежней снисходительной жалостью:

– А теперь отправляйся к себе, сними это идиотское платье и заруби себе на носу: «Я должна держаться подальше от этого придурка Эгана, потому что не умею играть с ним, зато он может играть со мной».

С этими словами он скрылся в конце коридора, и вскоре я услышала, как с силой хлопнула дверь его комнаты, однозначно давая понять, что он не собирается со мной ужинать.

Мне захотелось вскочить, броситься к этой клятой двери, заколотить в нее со всей дури и заорать что-нибудь вроде: «Никто тебя на самом деле не любит, Эган Кэш!». Но у меня уже не было времени делать глупости или оплакивать свой провал, потому что в кармане завибрировал телефон.

Я достала телефон и посмотрела, что мне прислали. Это было сообщение. От незнакомца!

Я была обескуражена.

Мне прислали координаты в картах Гугла коротенькое сообщение: всего две буквы, «М. К.».

М. К. Ну и что это может означать? «Мужики – козлы»? «Молчать, кретинка»?

Вот что это может означать?

3
Где-то я ее видела, осталось только вспомнить где