Оглавление

Ангел в троллейбусе

Троллейбус, неторопливо покачиваясь, собирал пассажиров и выпускал на волю. Всё шло буднично и серо.

На одной из остановок в дверь, щебеча, вошли три подростка: две девочки, усыпанные угрями, лохматые и небрежно одетые, и ещё некто третий — то ли мальчик, то ли девочка… Прямые светлые волосы почти до плеч аккуратно и стильно уложены ровными прядями, лицо какой-то неземной красоты — сколько живу и рисую портреты, но такой образ видела впервые. Изысканный овал лица, ярко-голубые выразительные глаза в обрамлении пушистых ресниц, точёный прямой нос и губы правильной формы, как у греческих статуй. Когда подросток поднялся на площадку троллейбуса, в салоне как-то сразу стало светлее, и все пассажиры, словно сговорившись, начали рассматривать необычного пассажира. Прыщавые и совсем несимпатичные девочки словно усиливали контраст с его небесной красотой. Я всё-таки предположила, что это мальчик, судя по плоской груди, но продолжала сомневаться — если это девочка, то могла и не созреть ещё, одежда подростковая — унисекс, волосы и мальчики носят длинные — и не определишь порой со спины, кто это? Моего сына с большими голубыми глазами в детстве тоже часто принимали за девочку в общественных местах.

Видимо, не одна я разгадывала эту загадку. Недалеко от группы подростков покачивался слегка подвыпивший мужчина. Он внимательно пытался сосредоточиться на ангелоподобном пассажире и беззастенчиво с ног до головы его рассматривал. А поскольку что у пьяного в голове, то и на языке, то, не скромничая (в отличие от всех остальных), он, шатаясь, приблизился к блондину и дыхнул в него отнюдь не небесными парами.

— А ты кто? Я вот чё-то не пойму — то ли девка, то ли пацан?

Ангелоподобное существо тихо улыбалось и смотрело на мужичка как-то с нежностью. Девочки захихикали, видимо, не первый раз они стали свидетелями такой сцены рядом со свои другом.

— Нет, ну ты чё молчишь? Девчонки, он кто? Вон волосы и лицо как у девки, а титек вроде нет…

Мужик никак не мог разгадать загадку, и это его явно тревожило и раздражало.

— Слушай, ну в штанах у тебя что? Как у меня или как у них? — мотнул мужик головой в сторону засмущавшихся девчонок.

— Ты немой, что ли?! Я ж тебя спрашиваю! — никак не мог угомониться мужик.

— Я тот, кто я есть, — негромко нежным голосом сказал Ангел и этим окончательно поверг любопытного пассажира в ступор.

Тут открылись двери на остановке, и необычная троица покинула троллейбус.

— Нет, всё, — проговорил мужик, трезвея на глазах, — завязываю пить. Уже Ангел со мной в троллейбусе разговаривает. Это ж Ангел был, да? Люди?!

Но пассажиры уже уткнулись в гаджеты и окна, не решаясь поддержать разговор с озадаченным пассажиром.

А был ли Ангел?

«Любимка моя»

Белые мягкие руки моей маникюрщицы на автомате делали привычную работу ловко и аккуратно. Я уже много лет доверяю только ей миниатюрное творчество, несмотря на грубоватый нрав и некоторое безразличие к своему внешнему виду. Но Бог её точно поцеловал в руки, и художник в ней не умер, а плодится и размножается через многочисленных клиенток, которые разносят по офисам, семьям и гостям её маленькие творения на руках разной формы, возраста и ухоженности.

Маникюр на моих ногтях часто вызывает эмоции у окружающих, а собственно, зачем иначе сидеть три часа прикованной к креслу, растопырив пальцы и запекая их по многу раз в китайских «печках» с голубым светом?!

Со вкусом сделанный маникюр необходим, как стильная одежда, которой мы, женщины, не только радуем себя, но и позволяем взять нас за ручку мужскому полу и внимательно рассматривать маленькие шедевры!)

Однажды, увидев мои эффектно расписанные ногти, за мной начал было волочиться красавчик-фотограф на жарком берегу Средиземного моря. Оставила его в друзьях и в душевной беседе узнала причину его неожиданного внимания: такие уникальные ногти были у его жены-модели. В расцвете молодости она погибла в автокатастрофе. Мой маникюр всколыхнул его эмоции и воспоминания о красавице-жене.

Пару лет назад мои ногти привлекли внимание русской американки, которая сама на тот момент работала, имея высшее педагогическое российское образование, маникюрщицей в салоне Чикаго. Она поведала мне печальную историю о том, что если бы она делала маникюр с гель-лаком 2,5 часа одной клиентке, её давно бы уволила хозяйка — 30 минут на каждую даму и не больше! Ну что можно успеть за это время? Так и ходят американки со скучными ногтями. Но если вы всё-таки обнаружили расписные ногти на женских пальчиках за океаном, то, скорее всего, их наваяли украинки втихаря у себя дома, не афишируя свой доход официальной налоговой службе.

Минувший пандемический год сломал многое в жизни моей маникюрщицы. Салон по имени «Амели» — маленький семейный бизнес –исчез. Он был закрыт после того, как «ковид» забрал её опору и друга по жизни — любимую маму, от которой она, прячась, будучи уже сама мамой двоих детей, бегала за угол курить электронные сигареты. Вслед ушла и бабушка — вершина семьи.

Теперь уже не от кого было прятаться, пустоту заполняла работа, дети и муж, для которого тёща была как мама. Салон сузился до маленькой комнаты, на стенах которой висели фотографии дорогих людей, покинувших этот мир.

Телефон был прижат к уху, а руки маникюрщицы проворно наносили очередной мазок. Голос мужа прорывался сквозь пластиковый корпус смартфона и шум супермаркета. Она же капризно складывала губки.

— Зай, да я не знаю, чего хочу! Но хочу!

— Может, творожок?

— Да нет…

— Блинчики?

— Ой, нет! Давай… шарлотку…

— Да не вижу я тут шарлотки!

— Ну, на верхней полочке посмотри!

— Ага, нашёл! Что-то ещё хочешь?

Через полчаса телефон вновь засветился экраном — «Любимка моя».

— Ну, ты скоро? Я уже дома.

— Часок ещё…

— Я тут тебе смешное видео сейчас пришлю!

Присланное видео вызвало улыбку на грустном лице маникюрщицы. Щедро развернула телефон ко мне — маленький робот, собранный в гараже умельцами из болтов и гаек, явно страдал от одиночества и ритмично спасался от отсутствия второй половинки.

«Любимка моя» вновь вышел на связь.

— Зая моя, как тебе? Понравилось?

— Да, мы посмеялись…

Муж помолчал, вздохнул и продолжил:

— Знаешь, я тебя очень, очень люблю…

От неожиданности руки маникюрщицы дрогнули, мазок ушёл в сторону. Я не видела её лица из-за лампы, но через тишину слышно было, как замерло её дыхание.

— Ты знаешь, я тебя тоже очень… очень люблю…

Салфетка на столе украсилась парой солёных слезинок…

Несмотря на пережитые эмоции, я вновь унесла маленькие шедевры на своих ногтях в мир.

Бабушки

Поезд убаюкивал колыбельной песней колёс. Никак не хотелось просыпаться. Сквозь дрёму до меня доносился разговор с нижних полок.