Цена, или денежная форма товара как форма его стоимости вообще, существует лишь как идейная форма, как представление. Она отлична от их вещественной, телесной формы. Стоимость железа, полотна, пшеницы и т. д. существует, хотя невидимо, в самих этих вещах; но выражается она приравниванием их к золоту. Стоимость, то есть количество общественного труда, заключающегося, например, в 1 тонне золота, выражается в воображаемом количестве товара-деньги, содержащем точно такое же количество труда.
Итак, золото стало деньгами, то есть непосредственно обменивается на все другие товары. Но это еще не говорит нам, сколько стоят, например, 10 фунтов золота. Стоимость золота, как и всякого другого товара, может быть выражена только в отношении к другим товарам.
Каждый товаровладелец желает отдать свой товар лишь в обмен на такой, который удовлетворяет какую-либо его потребность. С другой стороны, он желает также иметь возможность обменивать свой товар на всякий подходящий ему товар той же стоимости, независимо от того, представляет ли его собственный товар потребительную стоимость для владельцев этих других товаров или нет.
Собственники рабочей силы смертны. Для того чтобы они не переводились на рынке и всегда имелись к услугам капитала, рабочие силы, выбывающие из рынка, благодаря износу или смерти, должны постоянно возмещаться по меньшей мере тем же количеством новых рабочих рук. Следовательно, сумма средств существования, необходимых для производства рабочей силы, включает в себя также средства существования для преемников или будущих носителей рабочей силы, то есть для детей рабочих. Затем, сюда относятся также расходы на профессиональное обучение рабочего; впрочем, для рядовой рабочей силы эти расходы минимальны. Стоимость
Превращение раздробленной частной собственности, покоящейся на собственном труде, в собственность капиталистическую есть, разумеется, процесс несравненно более продолжительный, тяжелый и трудный, чем превращение капиталистической собственности, фактически уже основывающейся на общественном производстве, в общественную собственность. Там дело заключалось в экспроприации народной массы немногими узурпаторами, здесь народной массе предстоит экспроприировать немногих узурпаторов.
Увековечить их значило бы, по справедливому выражению Pequeur’a, «декретировать всеобщую посредственность». Но на известной степени развития он сам создает материальные средства для своего разложения. С этого момента в недрах общества начинают шевелиться силы и страсти, которые чувствуют себя скованными этим способом производства. Он должен быть уничтожен, и он уничтожается. Уничтожение его, превращение индивидуальных и раздробленных средств производства в общественно-концентрированные, то есть превращение карликовой собственности многих в гигантскую собственность немногих, экспроприация земли, средств существования и орудий труда широких народных масс, – эта ужасная и трудная экспроприация народной массы образует пролог истории капитала. Ча
Английский банк начал с того, что ссудил правительству деньги из восьми процентов; в то же время парламент уполномочил его чеканить деньги из того же самого капитала, который он таким образом еще раз ссужал публике, в виде банковых билетов. Ему было разрешено дисконтировать (покупать до истечения срока!) этими банкнотами векселя, давать их в ссуду под залог товаров, закупать на них благородные металлы. Вскоре спустя эти кредитные деньги, фабрикуемые самим банком, стали деньгами, которыми Английский банк ссужал государство и уплачивал за счет правительства проценты по государственным займам. Давая одной рукой, банк другой рукой брал гораздо более. Но этого мало. Даже когда он получал, он оставался вечным кредитором нации на всю данную им в ссуду сумму, до последней копейки. Мало-помалу он стал обязательным хранителем всего металлического запаса страны и центром тяготения для всего торгового кредита.
