Оглавление

«ВОПРЕКИ ВСЕМУ!»

МЫ ВЫЖИЛИ… ВОПРЕКИ!

«…я добьюсь всего вопреки всему!»

Г. Берлиоз

Жизнь так устроена: чтобы жить, надо работать. И чем больше ты затрачиваешь сил и энергии, тем лучше живешь. Правда, не всегда и не у всех это получается. А вот мне повезло: работа и удовольствие — для меня слились в единое целое.

Честно говоря, я совершенно не собирался писать о своей работе, и уж тем более — о своей жизни. Но вдруг, как-то неожиданно, пришла простая мысль — а ведь труд, по сути, это и есть та самая жизнь. Я даже помню, когда это случилось: мы отмечали 100-летие Олимпийского комитета России и заговорили о столетней истории прыжков на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья, тогда и подумал: «Ведь, наверное, и я — не случайный человек».

Более сорока лет отданы мной спортивному движению, и восемнадцать из них я был президентом Федерации прыжков на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья России. Конечно, восемнадцать — это не сто, но все-таки солидный период. Потому и появилось желание описать часть нашей истории для нынешнего и будущего поколений. Для тех, кто будет отмечать следующие значимые даты, чтобы они знали и помнили: как было и как стало. Благодаря чему и вопреки кому?…

Жаль, что в нашей стране давно стало традицией после смены любого руководства принижать или вообще обливать грязью тех, кто работал раньше. Не с благодарностью и доброй памятью, а непременно с упреком и недостатками.

Так произошло и в нашей Федерации после Отчётно-выборной конференции в 2010 году, что послужило важной причиной создания этой книги. Не вижу смысла углубляться в эту тему, но я очень ясно понял, что 18 лет работы первой в истории России федерации по прыжкам на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья могут уйти в небытие. Ведь непосредственно нашу текущую работу, знали очень немногие. Тем более оценить ее однозначно не просто, да и вряд ли кому это нужно? Сейчас уже не важно, какой она была — хорошая или плохая, или как у нас было принято оценивать: удовлетворительно или наоборот? Только для истории это имеет значение, для памяти, хотя для меня честь и достоинство всегда были важными, формирующими меня как личность и гражданина — понятиями. И вот, я принял решение: написать эту книгу — отразить период своего президентства в фактах и документах

Потомки — те, кто придет следом за нами, интересующиеся, пытливые, неравнодушные, которые спросят: «Отцы, как же вы жили? Как боролись за честь страны, как сберегли достигнутое и преумножили? Какой ценой? Каким трудом?» Те, кто примет Федерацию и весь Российский спорт в свои руки, они должны быть в курсе, как всё происходило в реальности, и уже самостоятельно делать выводы, а главное — помнить. Человек живет своими делами и памятью потомков.

Повторю, как я работал и какой внёс личный вклад — не мне судить. Могу лишь с абсолютной уверенностью и чистой совестью сказать, что относился я к своей работе добросовестно. Прежде, чем что-либо делать, всегда думал и взвешивал: в первую очередь, как на это посмотрят и как к этому отнесутся люди, которые меня окружают, те, с кем работаю плечо к плечу? Таково мое жизненное кредо.

Распад СССР, резкое ухудшение социально-экономической ситуации в стране в период перестройки, и, как следствие, кризис во всей государственной экономике, неминуемо отразились и на такой сфере социальной жизни, как физкультура и спорт. Главная сложность и самая большая трудность в тот момент состояла в необходимости организовывать всё с «чистого листа». Мне, как бывшему начальнику Управления зимних видов спорта Госкомспорта РСФСР, пришлось активно создавать новые спортивные федерации во всех зимних видах спорта, а также участвовать и в формировании Олимпийского комитета России.

В 1992. году предложение стать президентом вновь созданной Федерации по прыжкам на лыжах с трамплина и лыжному двоеборью России было мной сделано Гарию Напалкову, (фото2) но он отказался. А у меня не возникало и мысли самому занять когда-либо пост президента Федерации. Забот в то время хватало и без того, да и избыточной амбициозностью не страдал никогда.

Однако, группа тренеров, которую собрал Андрей Константинович Шишлаков, перед конференцией предложила на этот пост именно мою кандидатуру, что, честно говоря, оказалось для меня большой неожиданностью. Я долго не решался, но, все обдумав, согласился. Я, как и многие тогда в Стране, надеялся, что ситуация скоро улучшится, все придет в норму. Однако обстоятельства оказались гораздо сильнее наших надежд, амбиций и желаний.

К «наследию» добавился целый ряд неожиданных проблем, о которых никто не имел представления. Мы вступили в непредсказуемую реальность. И первые впечатления потрясали! И в прямом и переносном смыслах. Вроде бы всё знаешь, всё можешь — надо только работать, работать и работать. Но как? Ведь раньше всё было под одной «крышей» — Государственной. А теперь ты — «Президент», но ты один. Кинули в воду — или плыви, или тони.

Вдруг оказалось, что на содержание Федерации денег нет, и не будет! Не будет все восемнадцать лет! Естественно, что ни зарплаты, ни какого-либо штата сотрудников — тоже нет. Президент — един как перст. Зато — президент!

Создание Федерации по прыжкам на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья России фактически начиналось на пустом месте. Речь шла о выживании. В Советский период мы все привыкли работать за государственный счёт и получать от государства заработную плату. А теперь — пустота. От СССР остались только энтузиазм и патриотизм.

На первых порах Олимпийский комитет России, возглавляемый в тот период Виталием Георгиевичем Смирновым, одним из сильнейших организаторов Олимпийского движения не только в СССР и России, но и на международном уровне, ещё по инерции помогал нам в организационном плане. Но, со временем, когда наши общероссийские федерации, союзы и ассоциации стали чуть более независимыми, мы были вынуждены выбираться уже абсолютно самостоятельно.

В. Г. Смирнов

почетный президент Олимпийского комитета. С 1971 года, является членом МОК, в котором на протяжении более 40 лет возглавлял самые авторитетные комиссии МОК, длительный период занимал должность вице-президента МОК. Внес неоценимый вклад в развитие спортивного движения в СССР и Российской Федерации. Являлся главным организатором Московской Олимпиады, которая стала заметной вехой в развитии международного олимпийского движения. Участники Олимпиады-80 до сих пор вспоминают четкую организацию соревнований и безграничное радушие советских людей..: С 1970 года он занимал пост заместителя председателя Спорткомитета СССР, председателя Спорткомитета РСФСР, Президента Олимпийского Комитета. Ведет большую работу в составе Совета при президенте РФ по физической культуре и спорту, подготовке и проведению Олимпийских и Паролимпийских игр в г. Сочи. Заслуги, должности и награды Виталия Георгиевича можно перечислять долго, но главное — что он действительно вошел в историю отечественного и международного спортивного движения, как выдающийся деятель, и я бы это выразил одной фразой — «Спортивный Патриарх Всея Руси».

Вопрос, как выжить в новых условиях, стал для нас главным и постоянным. Я думал об этом круглые сутки. Время настало тяжёлое, и никто просто так от душевной щедрости и любви к спорту денег не давал. Да и мы взамен ничего предложить тоже не могли. Фактически, до момента создания Попечительского Совета во главе с Дмитрием Александровичем Пумпянским (фото 4), о котором я расскажу позже, в нашей стране так и не нашлось организации или личности, которая могла бы, или пожелала оказать финансовую поддержку Федерации прыжков на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья России — бескорыстно. Рекламы или как говорят — пиара, на эти виды спорта ни отечественной, ни зарубежной в те годы не было… Хоть я и обращался во все инстанции и организации. Приведу только два, на мой взгляд, наиболее ярких примера. Вот ответ представительства автомобильной компании «Хонда»:

«На Ваше обращение по поводу размещения рекламы сообщаем, что в результате анализа российского телевидения, реклама зимних видов спорта находится на 11 месте, а прыжки — вообще неизвестно на каком. Именно поэтому с коммерческой точки зрения Вы — неинтересны».

А в родной стране вообще никто на наши просьбы о содействии не отреагировал. Из зарубежных фирм официально был получен еще ответ от немецкого Газпрома, который тогда желал взаимодействовать с российским отделением. Руководство ответило нам, что согласно, но при условии взаимодействия с российским Газпромом. Рассчитывая на отзывчивость и понимание, я обратился с просьбой к руководителям Газпрома России. Но, к сожалению, получил отказ. Таких обращений и просьб были многие десятки. (фото 5 письмо Д. А. Медведеву)

За восемнадцать лет существования Федерации, мы получили финансовую помощь:

— от Олимпийского Комитета России в размере тридцати тысяч долларов,

— от Ассоциации Олимпийских зимних видов спорта пятьдесят тысяч долларов

И все! Я же экономил на чем только возможно: секретаря в штате не было, машину использовал личную, я не стремился к роскоши и не летал в бизнес-классах, бухгалтер работал на полставки. Неудобно об этом говорить, но на протяжении первых лет существования Федерации мы использовали бумагу — черновики, накопившиеся за период работы в СССР. Все тренеры, занимаясь своей основной работой, находили время, и на общественных началах, причём — очень добросовестно работали на Федерацию. Я же один вёл всю документацию и переписку.

С первых дней создания Федерации моей опорой стали: Геннадий Васильевич Калакуцкий (фото 6) — вице-президент, Вейнер Фатхинурович Сабуров (фото нет) — генеральный секретарь, и Айрат Минигаянович Курамшин (фото 7) — вице-президент. В самый тяжёлый период возрождения Федерации эти люди работали не за деньги, а по совести. Они вкладывали весь свой талант и все силы, чтобы приумножить и поднять наши достижения. Затем в эту группу энтузиастов органично вписался Энэс Кавыйевич Валеев (фото 8). Это была крепкая и надёжная основа Президиума Федерации, состав которого в разные годы колебался от пятнадцати до восемнадцати человек. Люди, конечно, все очень и очень разные. Встречались и такие, кто претендовал на какую-то особую роль в составе Федерации. Но в Президиуме всегда торжествовал разум и деловой подход, что со временем и стало определяющим в нашей работе. В регионах страны людям тоже приходилось чрезвычайно трудно. Там практически также все держалось исключительно на энтузиазме и горячем патриотизме.

Вывод напрашивался один: нужно самим находить возможности зарабатывать деньги. Другого выхода никто не видел. Надо было искать пути решения. Но никто в Федерации не умел этим заниматься, да и не хотел. Первые три тысячи долларов я вложил свои, а затем более солидную сумму мне одолжил один очень известный в стране спортивный деятель. Он знал меня и понимал, что дела наши идут совсем плохо. Он принёс и дал мне деньги без всяких расписок, только и сказал: «Когда будут — вернешь». Конечно, занимая столь значительную сумму в такое нестабильное время, я очень сильно рисковал. Многие в те годы попадали в кабалу, «на счетчик», и даже расставались с жизнью из-за невозвратных долгов. Ведь, как известно: берёшь всегда чужие деньги, а отдавать приходится свои. Долго же я потом рассчитывался. Однажды, много позже, вспоминая тот период жизни, за столом с друзьями, мой «благодетель» в шутку упрекнул, что я тянул с отдачей долга. А в ответ от меня услышал: «Скажи спасибо, что я вообще — рассчитался». Конечно, это была горькая шутка, исключительно для друзей.

На те деньги я сразу же закупил обувь, кроссовки, спортивные костюмы и …начал торговать. Ну, не было у нас другого пути. Половина страны встала за прилавки, а многие инженеры, учителя и врачи превратились в «челноков» и коммерсантов. Вкладывая свои и чужие деньги, я очень рисковал, но была уверенность, что, всё же, нам удастся выкарабкаться. Правда, никто не предполагал, что этот период затянется так надолго. Все-таки, Спортивная Федерация — не торговая организация. А мы — не коммерсанты. Надеялись, вот год, ну еще чуть — чуть, и мы будем заниматься своим делом — спортом, ан нет. Из болота трудно выбираться, однажды в него попав. И что особенно тяжело осознавать, что ни ты, ни твоя Федерация никому из государственных чиновников не нужны в своей стране, кроме таких же одержимых спортом фанатиков.

Первое, что мы сделали — из заработанных денег подняли заработную плату на сто процентов тем тренерам, которые состояли на ставках ОКР. Совершенно не хвастаясь, скажу, что мы оказались первыми из всех Федераций, кому удалось это сделать. И таким образом удержали коллектив тренеров и всей Федерации как единое целое. Другого штата у нас не было на протяжении всех восемнадцати лет.

Я хорошо понимаю, что, наверное, сейчас мои поступки не вписываются в действительную реальность, и любой может спросить: «Он что, такой наивный или такой патриот?». Да — я патриот. И это абсолютно честно. И ещё: в моих генах заложено желание помогать таким же честным и самоотверженным людям не только в работе, но и по жизни. Моя мама говорила: «Твой отец готов был отдать последнюю рубашку ради того, чтобы помочь другому». Я — не легкомысленный альтруист, но поддержать хорошего человека я, действительно, всегда готов, и делаю это с удовольствием.

Сегодня у меня есть все основания, в том числе и документальные, чтобы я мог заявить во всеуслышание: «Все восемнадцать лет Федерацию в финансовом плане я содержал лично».

Сейчас, на 75-м году жизни, обдумывая свои поступки и действия, я понимаю, что характер и воспитание заложенные родителями и окружением определили моё кредо. Прежде чем что-то сделать, я всегда очень хорошо обдумывал и взвешивал: что это даст в итоге, и как на это посмотрят и оценят окружающие меня люди. Вот сейчас я пишу эти строки, анализирую прошлое и отчётливо понимаю, что все это заложила во мне мама. Не очень грамотная, окончившая всего два класса церковно-приходской школы, она постоянно напоминала мне и моей сестре о важности того, как оценят наши поступки люди, окружающие нас. Именно мама в самые тяжелые военные и послевоенные годы одна воспитывала нас с сестрой. И я знаю, что она гордилась тем, что смогла нас прокормить в полном смысле этого слова.

Когда отец добровольно ушел на фронт, на руках ее остались моя пятимесячная сестренка и я, которому не было еще и трех лет. (фото 9)

Она давно уже ушла из жизни, но я храню ее фамильную икону (фото 10), которая у меня находится, как принято на Руси, в красном углу. И я часто зажигаю лампадку, вспоминая о ней с чувством особой любви и благодарности. До войны мы жили в Мариуполе (фото 11). Отца своего я не помню. Он ушёл на фронт в 1941-м, в первые же дни войны, и — пропал без вести. Порой кажется, будто я его помню… Но это, скорее всего, не так. Просто память услужливо предлагает какие-то туманные образы. От отца осталась лишь одна наградная фотография у знамени полка (Фото 12, 13). (на отдельных страницах в цвете и чб: фото мамы с семьей, отца, иконы, фотография друзей).

Вторым решающим фактором в формировании моего характера стали улица и сверстники в послевоенные годы. Улица жила своими законами: здесь действовали жестокие, но справедливые правила и кодекс чести. Когда говоришь о судьбе, невольно приходит в голову мысль: а что это такое — судьба? Наверное, на этот вопрос можно ответить только после многих лет жизни, да и то неоднозначно. Мне кажется, что судьба очень любит принимать решения в одиночку. Не хочется верить в потусторонние силы, но зачастую обстоятельства складываются таким образом, что начинаешь верить в истину — «всё, что ни делается — к лучшему». И это подтверждается жизнью. Так случилось и со мной. Я не выбирал себе дорогу. А шёл по обычному тогда жизненному пути и везде работал добросовестно. Наверное, это была и есть моя судьба. Я только к этому непременно добавлю: «На Бога надейся, но и сам не плошай». Это, всё вместе взятое, и определило мои дальнейшие поступки и мировоззрение.

Мне, как президенту Федерации, повезло с первым вице-президентом Геннадием Васильевичем Калакуцким. Обширный круг его обязанностей при неизменной принципиальности, заслуженном авторитете и опыте, укрепляли нашу Федерацию. Его профессионализм и добросовестное отношение к своей основной работе главного тренера сборной команды России по прыжкам на лыжах с трамплина, вызывали у всех уважение.

С Вейнером Фаткеевичем Сабуровым — генеральным секретарём нашей Федерации, я проработал все восемнадцать лет. Это очень своеобразный и скромный человек. Мне было с ним работать и приятно, и сложно, поскольку у нас оказались очень разные характеры. Тем не менее, в главном — в определении и достижении цели, мы всегда с ним были едины.

Айрат Минигаянович Курамшин — член президиума и вице-президент. Именно на нём в тот период во многом держалась Федерация России, как в спортивном, так и в организационном плане.

Сергей Васильевич Червяков (Фото 14) — Мастер спорта международного класса, вице-президент. Он руководил Советом ветеранов. Его мнение всегда было обоснованным и весомым.

Анатолий Васильевич Акентьев (фото 15) — член президиума Федерации. Он очень достойно отстаивал наши интересы в международной Федерации лыжного спорта в качестве первого вице-президента FIS.

Мнацаканов Георгий Александрович (фото 16) — Генеральный секретарь Ассоциации зимних видов спорта. С первых дней образования федерации Георгий стал для меня незаменимым советником и помощником. Его опыт и знания оказали неоценимую помощь по многим вопросам, направлениям и, конечно, связям с Международной Федерацией лыжного спорта (FIS) — то, чего мне не хватало в то время. И я ему очень признателен за все.

В составах комитетов FIS по прыжкам на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья активно работали Александр Зорков (фото 17), Юрий Калинин (Фото нет), а затем и ваш покорный слуга — Владимир Славский.

На вставке — цветное фото вручения картины.

Министр спорта республики Башкортостан Владимир Самородов при вручении мне подарка в 2008 году (на 60 лет) сказал: «Эту картину я преподношу своему другу с особым смыслом. Владимир Фёдорович похож на этого лося, которого со всех сторон преследуют, а он все-таки уносит ноги».

Я тогда, действительно, был просто загнан. Точнее не скажешь. С одной стороны — груз ответственности. Поскольку я — президент Федерации. Значит, именно я персонально и отвечаю за всё, что делается или — не делается в наших видах спорта по всей России. А с другой стороны, у меня нет никаких реальных рычагов управления. И даже нет условий для работы, кроме должности на общественных началах. Но имелся авторитет, приобретённый за время работы в Госкомспорта РСФСР, и был характер. Вот только они мне и помогали. Но ведь этого никому не объяснить! Любой человек в стране мог сказать: «Что ты за президент, если ничего не можешь, и у тебя ничего нет?». Такие слова исключительно точно отражали настоящее положение дел. Огромный груз ответственности заставлял меня много и серьёзно работать. Но я действовал по принципу Гектора Берлиоза (фото 18) — «вопреки всему», ведь была цель, и я двигался к ней, не останавливаясь ни перед кем и ни перед чем.

В своё время, работая инструктором, затем вторым и первым секретарём Горкома комсомола[1], я всерьёз стал оценивать свой уровень развития. Общаясь с молодежью в комсомольских организациях и с различными категориями людей — с рыбаками, учителями, врачами, с людьми искусства и литературы, журналистами, я стал мысленно спрашивать себя: а чем я владею? Какой мой личный уровень? За плечами школа, училище, завод, служба в армии, учёба в институте. Но я прекрасно понимал, что этого мало для должности первого секретаря Горкома комсомола. И учиться только на практике или только на своих ошибках — тоже мало. Я много и увлечённо читал разной литературы: мне хотелось иметь широкий кругозор. Из всех книг, прошедших через мои мозги и руки, я выделил «Жизнь замечательных людей». В моей библиотеке более семисот книг этой серии, и я прочёл их все. Полученные знания позволили мне быть более уверенным при общении с людьми различных профессий. Для меня стали известны не только имена, но и биографии таких удивительных личностей, как Ян Ланкастер Флеминг, Федерико Гарсия Лорка, Иоганн Вольфганг фон Гёте или Жорж Жак Дантон. Я знал, кто такой величайший российский физик Александр Григорьевич Столетов, или лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине 1904 года Иван Петрович Павлов, каким человеком остался в людской памяти адмирал Степан Осипович Макаров. Меня поразила история жизни и творчества замечательного французского композитора, дирижёра и музыкального писателя по имени Гектор Луи Берлиоз. Именно его девиз «Вопреки всему» особенно пришёлся мне по душе, так как судьба этого великого человека оказалась мне ближе всего по характеру. Глубоко в душу запала его несгибаемая устремлённость и яростная настойчивость. Институт пять раз захлопывал перед Берлиозом двери, Римская премия четырежды выскальзывала из рук, а он наперекор заявлял: «Я буду композитором вопреки всему, и я добьюсь всего вопреки всему!». Меня вдохновлял пример этого удивительно стойкого человека. И в себе я также чувствовал уверенность, что именно «вопреки всему», мы обязательно выберемся из этой страшной «ямы».

Я родился под знаком Девы[2] и, возможно, согласно судьбе, определённой звёздами, отличаюсь упорством и ничего не делаю зря. Я привык ходить по земле, а не витать в облаках или строить иллюзии. Как- то, в кругу тренеров, я так и сказал: «Я давно ничего не делаю просто так». И увидел, как один из них скептически улыбнулся. Он видимо подумал, что я имел ввиду меркантильные интересы. Но речь шла вовсе не об этом. Я подразумевал свой характер, который заставлял меня стремиться только к конкретным делам. И, как правило, каждое начатое дело старался доводить до конечного результата. Один из моих друзей сказал: «Но, это же очень трудно!». Тогда я сам впервые об этом задумался, но всё равно в моей жизни ничего не изменилось. И я продолжал искать решения даже самых сложных проблем.

Именно сейчас, формулируя эти строки и свои мысли, я знаю, что многим людям приходится очень трудно в жизни по разным причинам, и у каждого возникает вечный вопрос: «Что делать?»

При таких ситуациях, а порой почти безвыходных, люди теряются и задают себе вопрос. Так что же делать? Как жить дальше? У меня тоже эта мысль возникала постоянно.

И я бы на это ответил словами известного кинорежиссера Андрея Кончаловского:

«Жить дальше, стараться быть полезным, стараться лучше других делать то, что вы делаете. Рожать детей, стараться заработать деньги, быть профессионалом во всем. Свою жизнь жить».

На мой взгляд, эта простая сконцентрированная мысль может стать фундаментом для каждого. Только за счет воли, характера, терпения и настойчивости можно достигнуть цели. В моей жизни так и получилось.

Я всегда старался подбирать в аппарат опытных и сильных сотрудников. Придя на должность председателя Сахалинского облспорткомитета, я пригласил заместителем самого опытного специалиста на тот период в области. В управление зимних видов спорта Госкомспорта РСФСР на сборные команды и на должности организаторов пришли молодые, опытные отечественные звезды, такие как Л. Тягачев, А. Тихонов, Л. Пахомова, Л. Баранова, Н. Лопухов, Г. Степанская, В. Стенина, А. Мацнева, Д. Алексашин, А. Колесников, Г. Алексеев, П. Потапов, Г. Шлыкова,, Н. Копылов, А. Листков, Е. Еремин, Н. Линтарев, А. Шалаев, Б. Мальцев, П. Людсков, М. Самохина, В. Титов, Е. Александров, М. Пряхин. (отдельная цветная вкладка с фотографиями)

Подбирая такие кадры, я руководствовался одной целью — как улучшить и как закрепить наши успехи. Но ведь жизнь есть жизнь и от нее никуда не уйдешь. Были конкуренты, были и завистники. Звезды имели большой авторитет в стране и солидные связи. От их слов и мнений в высших инстанциях зависел и мой авторитет.

И как-то один из моих соратников сказал мне: «Ты что делаешь?», а я не понимаю: «Что я делаю?». А он мне в ответ: «Ты кого берешь в аппарат, ведь они тебя подсидят»! Мне трудно сейчас объяснить, как получилось, но на протяжении почти десяти лет в этой должности, я не ощущал противостояния, наоборот, нам удалось создать хороший сплоченный коллектив и выстроить деловые отношения. Анализируя этапы моей жизни, я считаю, что мне повезло и в комсомоле и в спорте.

Почему так получилось? Раньше я как-то об этом не задумывался, но сегодня я могу ответить на этот вопрос однозначно. Я никогда не выставлял или не демонстрировал себя как начальника, руководителя, а просто старался добросовестно работать, но при этом постоянно опирался на профессионалов, опытных людей. И это срабатывало. Я не только получал от них поддержку, но и постоянно учился. Это придавало мне уверенность и укрепляло авторитет.

Наверное, нас сплотили трудности и создавшаяся непростая обстановка. Все тренеры сборных команд понимали однозначно, что это и есть аппарат нашей Федерации. Других пониманий для нас просто не могло и быть

Я и сейчас с большим удовольствием вспоминаю те годы, когда я на протяжении 10 лет работал в Спорткомитете РСФСР. Это был период расцвета спортивных достижений на международной арене. Эти успехи вполне закономерны, так как у руля спортивных организаций, на республиканском, всесоюзном и региональном уровнях стояли руководители, проработавшие на «спортивной ниве» десятки лет. И, как правило, они имели за плечами огромный профессиональный опыт. Именно они после развала СССР пришли работать в спортивные федерации и спорткомитеты. И, конечно, во многом способствовали тому, чтобы достойно пережить период становления новой России. Их целая плеяда[3] и сегодня достойно трудится.

Такие опытные и авторитетные как Алешин Г., Ю. Юрьев, А. Кузнецова, В Балахничев, В. Лобынцев, В. Жуков, Ю Копылов, А. Жигалов, А. Константинов, Н. Проказов и сегодня являются примером в работе и образцом для подражания.

.

Основной опорой в руководстве Федерации был её президиум и тренерские советы. Ежегодное обсуждение, с привлечением практически всех тренеров России для подведения итогов сезона и определения задач на будущее, являлось фундаментом нашей работы.

Несмотря на чрезвычайно трудное положение по всем направлениям, мы не только не отставали, но и пытались опередить время. В 1998 году мы включили в свой календарь соревнований прыжки с трамплина среди женщин. Это произошло, когда в мире только-только наметилась тенденция привлечения слабого пола к этому виду спорта. Из года в год мы увеличивали количество всероссийских спортивных состязаний, расширялась их география. Возобновились они в Красноярске и Междуреченске. А в 1998 году в Перми и Лысьве (Пермский край) впервые был проведен Чемпионат мира среди ветеранов.

Меня упрекали, что работники Федерации не присутствуют на соревнованиях, что нет системы подготовки тренеров, спортшколы не обеспечены методическими материалами и так далее. Критиковали, но не ругали, так как тренеры и организаторы знали и понимали истинное положение дел в Федерации, и ещё — они верили мне, потому что у нас не было секретов. Я постоянно чувствовал это доверие.

Процесс восстановления Федерации затягивался, а идея избавиться от нас, как от самостоятельной организации, по-прежнему не покидала головы некоторых спортивных чиновников. Тем более, что мой напор очень сильно раздражал и побуждал их действовать против. Так, например, однажды появилось предложение объединить нашу Федерацию с Федерацией лыжных гонок. Слава Богу, не вышло! Через некоторое время возникла новая «гениальная» мысль: из одной Федерации сделать две — одну по прыжкам с трамплина, а другую — по лыжному двоеборью. А как только национальная команда по двоеборью своими результатами вошла в лидирующую тройку мира, то поступило новое предложение: совсем отказаться от прыжков и развивать только этот вид спорта. В общем, советчиков было немало, но вот чтобы кто-то лично и конкретно помог — припомнить трудно. Мы были предоставлены сами себе и выживали, как могли.

Несмотря на то, что на нас фигурально поставили «крест», не финансировали, в нас не верили, и не было условий для развития, мы «вопреки всему» держались. Мы — это 170 российских тренеров, организаторов, плюс ветераны и просто спортсмены-любители прыжков с трамплина и лыжного двоеборья.

Мысль, что я в ответе за все происходящее в Федерации, не покидала меня. И это чувство отдавалось живым пульсом в работе. Мне бывало очень обидно, горько, а порой и стыдно, но внутренней защитой служило осознание того, что я делал всё, что мог, и моя совесть чиста. На том и стоял. Единственный человек в стране, который заметил нашу бронзовую медаль на олимпиаде в Нагано (Япония) и решил оказать нашей Федерации финансовую поддержку — это Вице-президент Олимпийского комитета России, депутат Государственной Думы Валерий Кузин (фото 19). Благодаря ему, я и рискнул пригласить зарубежного специалиста Вольфганга Штайерта (Германия) (Фото 20) для работы со сборной командой России по прыжкам на лыжах с трамплина. Но?.. Я по-прежнему бил в набат, используя все возможности, и особенные надежды возлагал на прессу: сколько было выступлений — не сосчитать! Главной целью стало: упорно привлекать внимание к нашим проблемам. Вот мое очередное интервью:

НА «ЛЕТАЮЩИХ» ЛЫЖНИКОВ МАХНУЛИ РУКОЙ

Близкой к провалу назвал ситуацию с подготовкой нашей команды к Олимпиаде в Турине вице-президент Международного Олимпийского комитета Виталий Смирнов, выступая на заседании исполкома Олимпийского комитета России. Он напомнил, что в Нагано россияне были третьими, в Солт-Лейк-Сити — уже пятыми, а где мы окажемся в Италии, можно только гадать. В числе «провальных» дисциплин специалисты уверенно называют прыжки на лыжах и лыжное двоеборье. Подробнее о том, что происходит в некогда популярных видах спорта, «Новым Известиям» рассказал президент Федерации прыжков на лыжах с трамплина и лыжного двоеборья России Владимир Славский:

— Возможно, для кого-то это откровение, но в последние годы в Европе прыжки на лыжах по популярности оставили позади все другие зимние дисциплины. На соревнованиях «летающих» лыжников собирается до семидесяти тысяч зрителей. А города, имеющие трамплины, буквально в очередь выстраиваются за правом принять очередной этап Кубка мира. К сожалению, этот очень зрелищный вид у нас находится на задворках, не пользуется вниманием спортивного руководства. Похоже, на нас просто махнули рукой. А я еще помню, что, когда выступал Гарри Напалков, наш чемпион мира, на волжских откосах негде яблоку было упасть.

— То есть, у прыгунов, как, впрочем, и у двоеборцев, есть чем и кем гордиться?

— Конечно. Киселев, Гусаков и Леванди в разное время становились призерами Олимпийских игр в двоеборье. Сравнительно недавно, в Нагано, Столяров выиграл «бронзу». У прыгунов заслуг поменьше, хотя Белоусов стал в Гренобле олимпийским чемпионом. Но и возможности у них ограничены. Чтобы далеко и красиво прыгать, необходимо в летний период совершить 800–900 прыжков. Только так можно поймать ощущение полета, отшлифовать технику. А в России нет ни одного сертифицированного трамплина с искусственным покрытием. Кстати, зимой мы соревнуемся на трамплинах, не отвечающих международным стандартам. Что, в общем-то, неудивительно: они построены в 70-е годы. Поэтому рассчитывать на громкие победы мы сегодня не можем.

— Вероятно, это и есть одна из причин, из-за которой вас не жалуют в высоких инстанциях и финансируют по минимуму?

— Но просто так ничего не бывает. Сначала надо вложиться, а уж затем ожидать результатов. К счастью, наша тренерская школа сохранила традиции, а некоторых тренеров даже приглашают поработать за рубежом. Благодаря поддержке местных властей, а главное — работающим там энтузиастам, прыжки и двоеборье культивируются в двадцати регионах.

— На энтузиазме далеко не уедешь, в вашем случае — не улетишь…

— Вы правы. Иногда и в самом деле хочется все бросить. Я ведь во главе Федерации уже десять лет. И всё это время, извините, приходится крутиться-вертеться. Чтобы добыть необходимые средства и не сорвать тренировочные сборы. Для полноценной подготовки только сборных команд необходимо 600 тыс. евро в год. А еще инвентарь, экипировка…

— И все же что-то вас удерживает?

— Я — прагматик, и я отдаю себе отчет в том, что рано или поздно (лучше бы, конечно, поскорее) на прыжки и двоеборье обратят серьёзное внимание. Поясню. Россия постепенно теряет лидерство в некоторых стопроцентно выигрышных зимних видах. Возьмите те же лыжи, или биатлон. И чтобы, по крайней мере, на равных бороться за призовое общекомандное место на Олимпиадах, придётся подтягивать остальные.

— Но в Турине на ваших подопечных рассчитывать не приходится?

— Если продуктивно использовать предолимпийский сезон, то прыгуны могут в Италии очень приятно удивить. Впервые за последние годы федеральное Агентство по физкультуре и спорту обещает не обделить нас финансами. Очень надеемся, что проявит себя Дима Васильев. Он вернулся в сборную после дисквалификации и рвется в бой. По характеру парень — лидер, а мастерства ему не занимать. По крайней мере, на этапах Кубка мира он уже бывал в призерах. Есть на подходе талантливая молодежь, но я бы не спешил выдавать авансы. В двоеборье команда обновилась почти на сто процентов. Если всё будет в порядке, вчерашние юниоры заставят себя уважать. Из ветеранов остался только москвич Баранников. Да и большинство молодых двоеборцев — воспитанники московского училища олимпийского резерва, которое из года в год готовит перспективных спортсменов.

— Почему в таком случае не слышно об успехах этих ребят на международной арене?

— В своём возрасте они уже среди лидеров, а серьезные победы появятся, как только заработают обещанные трамплины. В макете они уже как бы готовы. Фактически же к строительству ещё не приступали. Замечу попутно: у нас есть договоренность с Международной лыжной федерацией о