автордың кітабынан сөз тіркестері  Трое из Жана-Парижа

Айгуль Клиновская

Есть люди как звезды. Вспыхивают в твоей жизни и гаснут, но свет их остается. Вероятно, предрешено, что появится в твоей судьбе такой человек, осветит ее и исчезнет

А потом пришедшая с работы мама сокрушалась, как можно столько болтать и неужели днем нельзя наговориться. Ей было невдомек, что в школе они проживали жизнь, которую за пределами следовало непременно обсудить, чтобы ни одно событие не ускользнуло.

– А что не так с этой Ритой Садыковой?

– На самом деле ее зовут Маржан, но после «Танцора диско» она захотела стать Ритой, – усмехнулась Оля.

Ей захотелось набрать побольше воздуха и кричать, кричать, кричать, что всех она обменяла бы на него, живого.

Буквы, как и их хозяева, разноликие.

Мелкие, похожие на бисер, усыпают вырванный из тетради листок, теснятся и соскальзывают за края.

Размашистые маршируют, как гренадеры, по разлинованному бумажному плацу.

Круглые, точно валуны в горной речке, катятся, подпрыгивают, подгоняют друг друга выпуклыми боками.

А за буквами – люди.

Старые письма. Опавшая листва ушедшего столетия, даже тысячелетия.

Жухлые страницы, ломкие края. Хранители голосов, мыслей и утраченного тепла, которым навеки окутано прошлое.

Есть люди как звезды. Вспыхивают в твоей жизни и гаснут, но свет их остается. Вероятно, предрешено, что появится в твоей судьбе такой человек, осветит ее и исчезнет, – говорил Андрей, когда они уже шли с кладбища обратно домой. – Не умею я красиво выражаться, но так это чувствую.

Наверное, в ту минуту Андрей окончательно понял, что нашел друзей, о которых так мечтала его бабушка. И пусть это две девчонки. Но кто сказал, что с ними нельзя дружить?

Мама у Юрковского действительно была немка. Папа – наполовину поляк, наполовину казах. Вот и получился Андрюха – и фон, и пан, и бек.

Казалось, она сама попала под его обаяние. Он действительно выглядел так, что хотелось с ним хоть в коридор, хоть в комсомол, хоть в космос.