Он однажды сказал: пойми, люди вокруг не такие, какими ты хотел бы их видеть. А такие, какие есть. И это их право. Мысль вроде бы почти банальная, но ее все время забывают.
Я, ваше высокоблагородие, достоверно знаю, что шайка тымовских здесь. А прячется она в Мауке, на капустных промыслах. Надворный советник подошел к карте, отыскал Мауку. – Это ж западное побережье! Как они туда попали, если бежали с восточного? Ты мне не врешь, случаем? – Беглых, ваше высокоблагородие, японские рыбаки высадили вот тута, в устье речки Аянки. Те по дороге дошли до Сиянцев… виноват, до селения Галкино-Врасское. А дальше через Малое Такоэ пробрались в верховья Лютоги. Там уж рукой подать.
Это белокопытник. Лечебный, бают… Его лопухами заместо одеяла накрываться можно. А это горец. А тута, вашескородие, лимонник. От него листья и ягоды ежели заварить, любую усталость сымает! Лыков съел на пробу горсть листьев, но прилива сил не почувствовал. Хотелось застрелиться.
Андрей Павлович говорил о своей тяжелой жизни спокойно, как о чем-то обыденном. Служба есть служба… Лыков впервые увидел вблизи тот хороший тип русского военного моряка, о котором раньше только слышал. Молодые образованные люди плавали у черта на задах, а не в Гвардейском экипаже. Случалось, что и погибали… И никто не просился в Петербург
