Значит, подойти к краю обрыва и примеряться к падению – это не готовиться? – его голос зазвучал ровнее.
– Я просто… – не получалось заставить себя сказать это.
– Просто что?.. – подтолкнул он меня.
– Хотела посмотреть, придешь ли ты, – еле слышно сказала я.
– Ты идиотка?! – его крик был таким резким, что я снова вскинула на него взгляд.
. Я-то верил, что злодеяние ставит на тебе тавро. А потому для меня было настоящим шоком осознать, что ночью ты можешь зверски убить человека, а уже следующим утром кинуть кашу в волосы приятеля, задорно смеясь.
Внезапно ты распрямилась, восседая на его ладонях, словно на самом богатом троне во всей Империи, задрала нос и высокомерно посмотрела сначала на жреца, а потом мазнула взглядом по мне. Я все же отвернулся. Возможно, слишком поспешно.
Взгляд твой, хоть он и принадлежал неразумной малявке, был мне неприятен. Ты словно знала больше, чем я. Ты смотрела с превосходством. Только позже я понял, что с самого детства ты знала, что такое быть любимой, и это отличало тебя от всех нас.
они были черными, как земля на пашнях, которую привозили Путешественники.
Конечно, соревнование было негласным. Но в мире всё, за что бы ты ни взялся, было соревнованием.
У всех нас бывали минуты слабости, – хмыкнул Велес. – Длиною в столетия.
На кой мне поучительная история, что слухи искажают истину, а людские языки перевирают всё, что слышат людские уши?
Беда часто случается без предупреждения, не бьет тревожным набатом интуиции, не кричит о себе таинственными знаками. Она просто приходит. Ты не готов, но она уже на пороге, и эту гостью мало интересует, что она всегда нежеланная.
