Он говорит худым языком Италиянским, изломанным Французским, а по–Арабски он не мог ни единаго слова сказать
Он весьма сам на себя надежен, и для того о Принцах и с Принцами говорит с таким видом, как будто бы они до него имели нужду, а не он до них. Он говорит худым языком Италиянским, изломанным Французским, а по–Арабски он не мог ни единаго слова сказать
Я хочу вам описать сколько возможно обстоятельнее и вероятнее все то, что я имел случай узнать о Графе Калиостре. Я говорю вероятнее, потому что сколь много говорят в пользу, столько же много и против сего необычайнаго человека; он же сам в своих намерениях столь скрытен, что, по моему мнению, надобно еще до времени отложить, чтоб получить об нем совершенное понятие. Он имеет до безумия страстных друзей и прегорьких неприятелей; он кажется весьма открыт; но le coup de maître reste dans mon coeur, то есть главнейший предмет кроется в моем сердце, сказал он сам здесь одной даме, которую он, против своего обыкновения и правила
[24]
, весьма много почитал.
Всякому известно, сколь великое мнение произвел о себе во многих людях обманщик сей в Петербурге
«родился несчастливо, жил еще несчастливее, умер же наинесчастливейше».
