Оглавление

1. Хрустальные слёзы
2. Любопытство
3. Последняя война
4. Планета третьего класса
5. Праздник
6. Первопроходцы…
7. Защитник
8. Всё просто…
9. Долгожданное событие
10. Фантастика
11. Магазин
12. Верные сыны…
13. Джонни
14. Ящик…
15. Букашка
16. Доклад
17. Кнопка
18. Ну… Гм!..
19. Что поделать — война!..
20. Когда я закрою глаза
21. Всё это — чушь!
22. Открыть Дверь
23. Меня нету…
24. Ошибка
25. Предчувствие
26. Сегодня романтики не будет…
27. Отдать долг
28. Зима
29. Подарок
30. Внимание! Буря!
31. Я пришёл к вам…
32. Давайте взорвём!
33. Удивительное рядом, но…
34. Прохожий
35. Вы-же никому не расскажете, правда?
36. Забытый оазис
37. Последний день Империи
38. Раз-два!
39. За пять минут до смерти
40. Нелегалы
41. Начало
42. Размышления
43. Вторжение
44. Те не вернуть времена…
45. Детский лепет
46. Высокомерие
47. Поцелуй мои глаза…

Любопытство

— Я стою у окна. Стою всю ночь — мне не спится. Да и что такое — сон, зачем он нужен? Я знаю, что скоро утро и начнётся мой последний день. Последний день ожидания. Последний день надежды. Последний день…

Вот, светает уже. Утро.

Утро. Раннее утро. Чёрные, тяжёлые тучи закрыли небо… Осень. Дождь. Мокрый асфальт мостовой. Серые дома. Брошенные автомобили, забытые вещи, мусор… Холодно… Ветер… Я смотрю в окно на пустую улицу, по которой летят обрывки мусора. Никого нет. Тихо, сыро и холодно, пусто…

Нет, не пусто… Я вижу на асфальте мостовой… Вижу… Вижу, как падают люди. Словно выключаются… Вижу как лежат трупы… Много, очень… Нет, я не хочу об этом думать!.. Не хочу!

Мне не страшно и не противно, нет. Я равнодушен… У меня нет никаких чувств, как и у всех… Просто я знаю, что они — познали и для них уже кончилось ожидание… И они, возможно, уже безмерно счастливы. Они — переступили черту, ушли за грань…

Прах… Не перестающий дождь превращает его в грязь… Из праха мы… В прах и…

Ненужные мысли, забытые слова… Холод в душе… Холод в сердце…

Как долго не рассветает… Утренний сумрак… Кажется, что само солнце ждёт чего-то…

Холодно. Неуютно. Дождь. Тишина…

Но я не замечаю этого. Я смотрю в окно на улицу… Смотрю и вижу — пустоту. Нет, пустота не на улице, пустота — у меня в душе. Я её чувствую. Но она меня не волнует, не мешает. Страха то-же — нет… А что есть у меня? Зачем мне это знать?! Я не хочу и думать об этом. Не хочу. Незачем… У меня, как и у всех, ничего не осталось. Ничего нет. Ничего не будет… Впрочем, есть — ожидание…

Я жду. Весь мир… Весь мир ждёт… Все кто остался…

Я жду, я боюсь, я дрожу… Дрожу не от страха, нет. От любопытства. От ожидания. От сладкого томления, от предвкушения. О, как я хочу знать, почувствовать, увидеть. Этот миг, мгновение… Я готов совершить что угодно, чтобы приблизить это. Мог-бы… Мог, если-бы хотел. Но я — не хочу, не хочу ничего. Только одно. Только одно…

Пишу в своём Дневнике. Зачем? Для кого? Не знаю… Просто — пишу. Коротаю время перед… Я знаю, что — скоро. Скоро я уйду. Я жду. Я вспоминаю…

Вспоминаю, когда это началось? Как это случилось? Вспоминаю и не сожалею о случившемся, а просто — жду.

Я помню. Помню и жду… Скоро… Память…

Память — всё что осталось. Но сожаления нет. Ничего нет… Только…

Меня не интересуют чужие желания, надежды… Меня не волнует окружающий мир. Мне не интересен прошлый мир, прошлая жизнь… Для меня нет ни горя, ни радости. Для меня нет ничего в этом мире. Как и для всех…

Равнодушие…

Как это началось? Как случилось? Вопросы… Хочу-ли я знать ответы — не знаю… Мне не нужно это, никому не нужно…

Но я помню…

Полгода назад, той последней цветущей весной, по телевидению прошла передача посвящённая… О, там много было тем: о вселенной, о микромире, о нашей роли в этом круговороте называемом жизнью, о нашем месте под солнцем… Для чего мы созданы, кем, что будет дальше…

— Что будет дальше, когда всё кончится?

Этот вопрос ведущему передачи задал маленький мальчик. Они, дети, всегда задают странные, неудобные вопросы… Ведущий не нашёл что ответить. Возникло какое-то, непонятное пока, напряжение. Было чувство, что что-то должно произойти. Вот-вот, прямо сейчас… И… И как-будто что-то где-то включилось… Сработала какая-то программа…

Помню, как в студии установилась странная тишина. Все замерли. Никто не шевелился, словно окаменели… Только удивление и… понимание было в глазах людей. А мальчик стоял и наивно улыбался. И в его глазах загорался странный свет. Он смотрел на замерших людей, но уже переставал видеть их…

Он был первым кто познал…

Тишина… Странная… Ждущая… Тяжёлая…

И мир — навсегда изменился. Стал другим. Необычным. Непривычным. Без войн, без убийств, без насилия, без горя, без радости… Ничего не осталось в мире, только — ожидание. Ожидание и любопытство.

Люди перестали работать, творить… Перестали общаться. Люди как сломанные, со сбившейся программой, роботы ходили по улицам городов, порой натыкаясь друг на друга. Но не видя, не замечая ничего и никого… Всеми овладело одно желание — удовлетворить своё любопытство!

Были взрывы, горели города. Падали самолёты, тонули корабли. Сходили с рельс поезда… Нет — не война, не террористы… Просто кому-то повезло в самом начале — они ушли сразу… Избавились от мук ожидания…

Любопытство, словно наркотик, завладело всеми помыслами людей. Люди старались всеми способами удовлетворить его…

Люди обезумели. Нет, они не стали: ломать и крушить, кричать и плакать, драться и убивать…

Нет…

У всех была одна мысль. Всего-лишь одна…

А что там — за гранью?

Почему от нас скрыто, спрятано это знание? Кем оно закрыто? Зачем? Кем? И что это — дар или проклятие? Что нам уготовано: очередное испытание на нашем жизненном пути или Божественная награда за прожитую жизнь?

Хотя в начале, в первые дни, некоторые пытались ускорить уход. Жгли, взрывали себя. Молча, с улыбкой… Лишь-бы приблизить этот миг, миг ухода… Пытались… Иногда ещё говорили об этом, обсуждали… Но всё тише, всё реже… А потом пришло знание — всё произойдёт само, в назначенный срок. И только это правильно. Только так… И осталось — ждать. Ждать и искать…

И люди стали искать ответы. Искать везде и как возможно: вспоминали рассказы и легенды; читать старые, древние книги; спрашивать старых, проживших жизнь и много повидавших людей и учёных. Обращались к магам, волшебникам, пробовали наркотики. Но ничто не приближало мига, ничто не уводило за грань. Словно какой-то барьер…

И нигде не было, и никто не мог дать, ответа на эти вопросы. Никто и нигде… Да и не хотели — каждый был погружен в себя, в своё ожидание, своё предвкушение. Своё любопытство. У каждого было своё знание…

Будем-ли мы помнить о том что было, или — всё начнётся снова, с чистого листа? Продолжим-ли мы своё существование или родимся заново? И кем мы будем? Где мы будем?

Что ждёт нас: тьма и холод, забвение и смерть — это наш удел? Или ждут нас: божественный свет и райские кущи, новая лучшая жизнь и новые знания? И кем мы станем после ухода — тленом и пылью, или станем — великими, подобно Богам, существами, которым подвластно всё в этой вселенной?

Каждый задавал себе эти вопросы, я знаю… Каждый надеялся, ждал…

И никто не хотел знать: кто мы, зачем мы в этом мире, для чего? Никому это было неинтересно, никому… Уже ненужное знание… Совсем… Никому…

Ведь была — Тайна! Великий, непознанный Секрет… Он откроется каждому в его, назначенный только ему, час. Надо подождать немного и уйти…

И люди стали уходить. Не стрелялись и не вешались, не топились и не травились… Просто — уходили. Выключались… Как выработавшие свой ресурс машины.

Это охватило весь мир. Как вирус. Как эпидемия. И не было от этого лекарства, да никто и не искал… Все ждали, весь мир. Безумие… Безумие ставшее нормальностью.

Безумие, безумие, безумие…

Сладкое, желанное…

И одно желание. Всего — лишь одно… Один секрет во всей вселенной, одна тайна. Скрытая от нас, недоступная. Пока…

Все хотели знать — что там и почему никто не возвращается? Куда мы уходим после… Зачем мы уходим, чего нам не хватает здесь, в этом мире? Что ждёт нас?.. И что это — благодать или божье наказание? Впрочем, никого это не интересовало. Все ждали. Ждали и уходили… Ответов не было. Знания не было… Было — ожидание. Ожидание и… нетерпение, любопытство.

Любопытство…

Всё тише и безлюднее становилось в городах. Всё меньше людей ходило по улицам… Даже животных, обычных домашних животных, не было.

Всё больше трупов появлялось на мостовых… Мёртвые, мёртвые, мёртвые… Мёртвые были везде… Нет, не мёртвые — ушедшие! Познавшие…

Пустые города… Пустые страны… Пустая планета…

Но я не хочу об этом думать. Я не боюсь. И я жду… О, как мучительно ожидание! И как сладко предвкушение. Оно охватило всего меня, всё моё естество. Я весь — предвкушение, надежда и… ожидание.

Ожидание…

Я знаю, что уже скоро. Скоро я уйду за грань и узнаю ответ… Скоро…

Скорее-бы… Как трудно ждать! Слабеют руки, слезятся глаза… Путаются мысли… Но я — жду. Знаю, миг — близок. Скоро и я — всё узнаю!..

Я весь дрожу. Но не от страха — от любопытства! Я не нахожу себе места. Вот уже полгода страдаю от ожидания, предвкушения… Но страдание не причиняет мне боли, нет. Какая сладкая мука… О-о-о!.. Ну, хоть услышать от кого-нибудь, хоть одним глазком заглянуть туда — за грань… Хоть на миг, на мгновение, приоткрыть завесу… Удовлетворить своё любопытство!.. Но никто ещё не вернулся… Да и вернётся-ли, захочет?

Ожидание сжигает меня… Я словно в огне. У меня жар… Ну когда? Кода-же?! Как я хочу уйти, уйти и наконец узнать истину! Скорее-бы!..

Что-же там, как там? Почему уходят и не возвращаются? Как это будет? Как случится уход? Боль и мука или радость и наслаждение…

Вера…

Прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, я смотрел на улицу залитую дождём. Смотрел и не видел, не хотел видеть… Мёртвые… Опять? Откуда… Не мёртвые — ушедшие! Познавшие. Теперь люди не умирают — уходят. И я скоро буду с ними, там — за гранью. Или — один? Ну когда-же? Когда?! Как больно… Больно и сладко… Я знаю, верю — не зря моё ожидание. Там, за гранью, ждёт меня награда. Как и всех…

Или наказание…

В доме напротив я увидел, такого-же как я, человека. Длинные седые волосы, ввалившиеся щёки, бледное равнодушное лицо… Так-же прижавшись к стеклу он смотрел на улицу. Смотрел на меня… Смотрел сквозь меня… Я видел его глаза — горящие каким-то странным светом. Он улыбался своим мыслям. Он знал, что скоро, ему и только ему, откроется тайна. Только для него одного…

Моё отражение…

А потом… Он… Нет, не упал… Он — выключился… Глаза утратили свой блеск, огонь погас. Но остались открытыми — словно он продолжал смотреть… на меня, сквозь меня… И улыбка… Она так и осталась на мёртвом лице… Он ушёл… Познал тайну. Он уже там — за гранью. Для него всё кончилось. И… началось!

А я… Я всё стоял и смотрел. Смотрел, но уже ничего не видел… Я ждал, ждал, ждал… Скорее-бы…

Я пишу в своём Дневнике: «Настал Последний День!» Мой последний день. Я — готов. Готов к… уходу. Готов к Познанию. Готов… Меня трясёт, словно в лихорадке, я задыхаюсь от вожделения. Но я уже знаю — скоро кончится моё ожидание и я буду вознаграждён!..

Не будет боли, не будет ожидания. Не будет ничего… Только… новая жизнь! Новое знание. Радость… Скоро…

И я почувствовал — близок миг, сейчас… Сейчас я познаю! Вот оно, вот…

Не пропустить-бы мо…

Последняя война

Усталость. Она была во всём теле. Она была везде… Устало не только тело — устал весь мир. И жажда… Хотя-бы один, маленький, глоточек воды… Но вода у них давно уже кончилась. А вокруг были лишь выжженная сухая земля, да камень неприступных гор…

Он уже не мог, не хотел идти… Ему очень хотелось присесть, прилечь на землю, закрыть глаза, забыть… Но он — шёл. Шёл потому что — надо. Потому что там, впереди, был — Враг. Злобный, страшный, опасный. Последний…

Они уже давно преследовали врага — он и его отряд. Настолько давно, что, порой он забывал — кто они и куда идут…

Он оглянулся — трое, всего-лишь — трое. Уставшие, окровавленные… Но крепко держащие в руках своё Оружие.

Когда-же они вышли в этот поход? Он не помнил… Но знал, что это — последний поход. Когда он окончится — окончится и Война!..

Они остановились у подножия горы. Там на вершине был — Враг. Последний. Один. Он ждал.

У врага тоже было — Оружие.

Оружие Массового Поражения…

Откуда эти… слова? Что это?! Последнее время всё чаще и чаще в его мозгу стали появляться… мысли? Они появлялись на короткое мгновение и исчезали оставляя его в полном недоумении.

Надо идти… Враг ждёт! Но как-же трудно заставить ноги сделать первый шаг!.. Он оглянулся. Его люди стояли на месте, понуро опустив головы.

— Аг-рр-рау! — команда сама слетела с его губ. Его не смели ослушаться. Он — Вожак! Вождь… Командир? Не поднимая голов и не глядя на него его небольшой отряд двинулся за ним.

Надо идти, надо убить… Того кто пришёл в его дом убивать. Врага. Последнего Врага. Убить.

Он поднимался по слону горы и вспоминал…

В мозгу рождались образы, слова. Казалось, что прорвало плотину и страшный бурлящий поток обрушился на него. Закружилась голова, нахлынули, налетели, как холодный осенний ветер, воспоминания…

Родные места, родное племя… Чрево. Его место, его стойбище. Жизнь в плодородной долине… Нет, она не была лёгкой и спокойной — Война. Постоянные набеги соседей, нападения дальних Диких Племён…

Но всё-же они жили, жили и радовались каждому дню, каждой ночи. Они радовались удачной охоте, удачному набегу…

Племя часто совершало набеги на земли Врага. Были битвы. Была смерть. Была радость победы. Было много добычи, рабов… Были новые земли.

Многие из племени уходили жить на новые земли отобранные у Врага. И казалось, что могучее Племя расселится по всему миру… Но всё реже стали приходить гонцы из этих, новых, родных, Племён. Всё реже…

Враг возвращался на свои земли. Он убивал. Он смеялся над слабостью этих Племён… Ненавистный, беспощадный Враг.

Но они, Племя, продолжали жить. Жить и менять свой мир, меняться сами…

Всё чаще они, молодёжь, выходили из Чрева, наружу, под чёрное небо. Всё чаще оставались на поверхности. Кто-то «вспомнил», как предки строили «дома». И люди стали строить себе новые жилища: из дерева, камня, железа…

Железо… Самое ценное, что было у его племени! Даже Враги, зачастую, не имели его.

Железо — это сила, оружие, победа…

Железо доставали у Запретных Гор. Украдкой, вопреки запретам… Но Старые и Вождь не препятствовали этому — железо было нужно Племени. Оружие, всегда нужно новое Оружие…

Странные Запретные Горы. Высокие, серые. Странной формы. Они часто светились ночью и ещё чаще — днём в лучах редкого и холодного солнца… Около них находили не только железо, но ещё много странного материала из которого умельцы делали украшения, острые и красивые, но очень хрупкие ножи. Такими ножами было очень удобно чистить съедобные коренья, резать грибы, мясо…

Но их нельзя было применить в бою. В Войне. Самым крепким, надёжным материалом для оружия по прежнему был — камень…

Ещё у Запретных Гор была хорошая охота. Много крыс. Много вкусного сладкого мяса…

Запретные Горы. В Чреве, на стенах, были рисунки… Запретные Горы со сверкающими глазами и люди — входят в Горы, выходят. Живут! В Запретных Горах, внутри, жили люди! Раньше…

Как вообще люди могли раньше жить? Яркое солнце, пугающее голубое небо, странные усыпанные зеленью деревья… Он это видел, видел на рисунках, что были на стенах Чрева. Эти рисунки всегда его пугали, но и притягивали к себе…

Он спрашивал Старых, спрашивал Вождя. Но никто не знал… Никто не думал об этих рисунках. Все к ним привыкли. Они были всегда, сколько живёт Племя. На них не обращали внимания, как на вечные серые тучи висящие над головой…

Никто не помнил… не хотел помнить Прошлого. Знали, что оно было страшно… ужасно. Оно пугало их… И было-ли вообще?

Так они и жили: охотились, строили, воевали…

Жили…

Но Враг… Враг всё чаще и чаще стал приходить в Долину, сея смерть и разрушения…

Они приходили отовсюду. Разные: чёрные и белые, рыжие и серые… Много. Свирепые. Страшные. Они приходили не ради грабежа… Они приходили убивать.

Но Долина сначала была — сильна. Все кто приходил — находили здесь свою смерть… Курганы Смерти во множестве были разбросаны по Долине. Курганы Славы.

Долина была сильна. Но с каждым разом, с каждым новым набегом, силы Долины таяли. Всё меньше оставалось Воинов, всё меньше Охотников…

Но и Врагов становилось всё меньше и меньше. И наступил день, когда в Долину перестали приходить Чужаки. Но это не принесло радости. Они знали, что остался ещё Последний Враг. И он — придёт. А сильных воинов в Долине уже не было… Были лишь молодые, недостаточно опытные, Охотники. И их было мало. Очень мало.

И он пришёл — Последний Враг. Сильный. В великом множестве. И он убил. Всех. Без жалости. Без пощады. Всех…

Но их, молодых сильных, Охотников не было в тот день в стойбище… Не было! Он помнит, как, нет — не кричали, рычали, словно дикие звери, рычали в бессильной злобе, в отчаянии…

Они метались по Долине, искали… Они кричали, звали… Но не было никого, только — мёртвые кругом. Тишина и смерть…

Горе…

Нет, горя не было — злость, ненависть. Ненависть — кровавым огнём закрывшая всё вокруг, всепоглощающая, бесконечная. Одна лишь мысль, одно желание овладело ими: убить, убить, убить… Убить!

Враг ушёл, скрылся… Но они — Охотники, следопыты, лучшие в племени! Они найдут, они догонят. Врагу не скрыться, не уйти от возмездия!

Как-бы не был силён и отважен Враг, но они — догонят его и убьют! Будет славная охота. Кровавый огонь ненависти горел в их сердцах…

И они, молодые Охотники, последние из Племени, объединились в отряд. Они стали — Воинами…

И Воины бросились в погоню за Врагом. Они взяли след — Врагу не уйти. Словно крысу они выследят его и убьют!

Много лун они преследовали Врага. Они проходили такими местами, где никто и никогда не бывал до них.

Странными местами.

Они видели множество мёртвых железных чудовищ. Больших и малых. Чёрных от копоти, оплавленных чудовищным огнём…

Они видели множество Запретных Гор, таких-же как у них в долине. Таких-же странных, загадочных, мёртвых…

Они видели великое множество человеческих скелетов в странных одеждах, возле которых часто лежали странные палки… Они видели землю усеянную странными тускло блестящими цилиндрами, которые хрустели под их ногами…

Они видели много необычного, разного, ужасающего. Много того, что никогда никто не видел… Только земля везде была такая-же, как в родной Долине — сухая, потрескавшаяся, с островками чахлой жёлтой травы…

Странные обугленные деревья, огромные ямы, непонятные ровные русла ручьёв, рек…

Странный мир открылся им. И только небо — серые тяжёлые тучи, да редкое холодное солнце — было им знакомо…

Много лун длился их бег. Частые жестокие стычки с Врагом. Их становилось всё меньше… Но и Враг погибал под их ударами. Погибал и… бежал. В сердце Врага поселился ужас перед ними — отважными и свирепыми Воинами. Воинами мести…

И ничто не могло противостоять их ярости!

А теперь их осталось трое. Всего-лишь трое из двадцати молодых и сильных Воинов отправившихся в этот безумный бег. Бег ради мести. Бег за смертью…

Трое израненных, ослабевших, но полных жажды мести, полных ненависти к Врагу, Воинов.

Но и Враг был один. Последний. И он был готов принять последний бой…

Ужасный грохот прервал его воспоминания. Подняв голову он увидел, как на него, с вершины, несётся лавина камней. Он остановился. Посмотрел на вершину. Враг был там, он — ждал…

Страха нет, надо идти!.. Он — Вожак, он поведёт своих оставшихся людей в их последний бой. И они победят Врага или… погибнут. Он поведёт их на смерть…

Он сделал шаг, другой… Но тут что-то сильно ударило его по ноге. Боль. Ещё один камень ударил в плечо раздробив кость и вырвав кусок мяса. Рука повисла безвольной плетью. Ещё камень ударил в голову и весь мир окрасился красным — кровь из рассечённого лба заливала ему глаза…

Но он стоял, стоял обливаясь кровью, почти потеряв сознание от боли. Когда грохот падающих камней стих он оглянулся — два тела лежали на земле без движения. Они погибли. Его соплеменники, его Воины… И он теперь остался один на один с Врагом.

И тогда он услышал крик. Посмотрев на вершину горы он увидел, как Враг стремительно бежит по склону горы держа перед собой своё Оружие.

Враг стремился к нему. Он бежал навстречу ему что-то громко угрожающе крича…

И тогда, превозмогая боль, он сделал шаг, другой… Он побежал навстречу Врагу.

Страшным ударом их тела сшиблись, переплелись, словно встретились два друга… Что-то больно ткнулось ему в живот. Мир пошатнулся. Но он — устоял. Он не смел упасть — он ещё не убил Врага!

А Враг стоял рядом, совсем близко к нему, он слышал его дыхание, стоял и смотрел ему в глаза.

Боль заполняла всё тело. Весь мир был болью. Тьма стала закрывать его глаза, сознание начало меркнуть…

И за миг до темноты он поднял своё Оружие.

Каменный топор опустился на голову Врага…

Последнее что он услышал в своей жизни, прежде чем его глаза навсегда закрылись, был хруст ломаемых костей и крик Врага…

Его глаза закрылись.

Два тела обнявшись, словно братья, упали на сухую землю…

Четвёртая Мировая Война — кончилась!..

Планета третьего класса

Адмирал грезил. Грезил о будущем, о настоящем, грезил о былом… О, сладкое Великое прошлое… Он был молод, полон сил. Первый его корабль, первый полёт, первый бой… Походы, сражения, покорённые планеты, освобождённые Братья… Всё было в его долгой, радостной жизни. Он командовал эскадрами, флотами. Он всегда был беспощаден к врагам Ожерелья. Во имя Цели!

Иногда, в своих Грёзах, он фантазировал… представлял себя Пророком. Он обучал, наставлял на Путь Воздушных. Открывал Цель. Показывал Путь. Закладывал основы Ожерелья…

Он был могуч и велик — всё покорялось ему. Он странствовал во вселенной и бесконечной чередой нанизывал на нить Ожерелья яркие жемчужины — новые планеты покорившиеся Цели!

В последние годы Адмирал всё чаще стал уходить в мир Грёз. Всё дольше оставаясь в тех волшебных мирах, что виделись ему… Сказывался возраст…

Сигнал интеркома безжалостно прервал мечтания Адмирала. Адмирал с сожалением покинул мир сладких Грёз:

— Слушаю!

— Адмирал! Мы вышли на цель!

Ну вот, наконец-то… Ещё одна цель… Ещё одна планета… Какая уже? Он давно перестал их считать — победоносное шествие продолжалось уже не одну сотню лет.

— Хорошо, Капитан! Я сейчас буду.

Он выбрался из гамака, никак не привыкнет к этим новомодным ложам, посмотрел в иллюминатор. Впрочем, на кораблях такого класса иллюминаторов не бывает — их заменяют видеоэкраны. Такая роскошь, как иллюминатор, есть на только на прогулочных яхтах и пассажирских лайнерах экстра-класса.

На видеоэкране был космос — бездонная, чёрная бездна. Страшная и завораживающая одновременно…

Он любил эту завораживающую черноту пространства. Её бесконечность. Пустоту… А ещё там, на Родине, ему, как впрочем и всем Воздушным, нравилось смотреть в ночное небо — на звёзды, на бесконечные россыпи сверкающих бриллиантов. Смотреть и представлять бесконечное множество планет, где живут миллиарды Братьев. Ему нравилось ощущать себя пылинкой, атомом в этой бездне. Пылинкой, которая, между тем, многое решает и её не возможно остановить.

Так ему казалось…

— Ну, что там у вас? — спросил Адмирал, войдя в центральный пост корабля.

Хороший корабль, хоть и древний. Эх, а раньше… Раньше он командовал целой эскадрой таких кораблей, было время. Но потом, планетарные Аналитики пришли к выводу, что для достижения Цели достаточно вот такого небольшого — из трёх кораблей — соединения.

Хотя в его случае, так он думал, всё дело было в возрасте… Он был неприлично стар. И, скорее всего, это был его последний поход… А потом — Пантеон Героев. Почёт и слава. Недолгие… Забвение… Навсегда… Порой ему становилось жаль себя. Вот и эта миссия, скорее всего — последняя. Ведь недаром Великие Аналитики отправили его в Разведку… Его — Передового Адмирала!..

Да и затянулся что-то этот поход, всё чаще хочется вернуться на Родину. Отойти от дел. Воспитывать, учить молодёжь…

Но, такие мысли недостойны слуги Цели! Только вперёд — во славу!.. Не смотря ни на что!

— Капитан! Доклад!

— Поступили данные разведки: как и предполагали Аналитики — планета третьего класса, — доложил Капитан. — Есть родственные нам формы жизни.

— Значит, пригодна для нас?

— С небольшими доработками…

— Стандартная процедура запущена?

— Да. Идёт расшифровка поступающих с планеты сигналов.

— С Братьями удалось установить контакт?

— Нет, Адмирал… Вероятно они ещё не обрели истинный Разум. Но мы пытаемся, Адмирал… Вот, новые данные…

— Выведете на мой пульт, Капитан.

— Есть, Адмирал!

Ну вот, ещё одна бусинка в великом Ожерелье. Сколько их уже? Бесконечное число… Сейчас начнутся обычные, рутинные действия не пройдёт и корабельного дня, как они двинутся дальше по этой Галактике в поисках других таких-же бусинок… Во имя Цели!

И ничто во всей Вселенной не сможет остановить этот поход. Нет силы способной сопротивляться Духу Цели!

Рутина… Всё как обычно: расшифровка сигналов, изучение языка, истории цивилизации (впрочем, не всегда выполняемая — зачем знать историю покоряемых?), уточнение биологических условий, вступление в контакт — тоже не всегда нужное — особенно с планетами первого и второго классов, зачем знать язык рабов? Рабы должны знать язык Хозяина, чтобы: служить ему верно, угождать во всём, подчиняться, умирать во славу Хозяина…

Часто рабы и не подозревали о существовании Великих Хозяев. Работали, оберегали, плодились, умирали. И всё во благо…

Во имя Цели!

Адмирал посмотрел на экран компьютера — начали поступать первые данные… Он уже давно делал вид, что вникает, понимает поступающую информацию… В конце концов — есть подчинённые! И это их работа… Во имя Цели!

Масса планеты, температурные режимы на поверхности, состав атмосферы… Так, всё в пределах.

Данные о биологических видах, о разумных…

Разумные…

Часто они оказывались проблемой и мешали в достижении Цели. Особенно на планетах четвёртого и выше класса. Да…

Но силы Идущих к Цели всегда побеждали. Почти не теряя ничего и никого. Почти… Были сражения, битвы. Победоносные — ни одного поражения за многие века Цели! Ни одного!

Ничто не могло их остановить!.. Ибо, что может быть важнее Цели?!Сама Вселенная подчинялась ей…

Адмирал рассеянно скользил взглядом по монитору компьютера. Он уже устал. Всегда одно и тоже. Да и возраст, что скрывать, давал о себе знать — пора уже на покой…

Это последняя его миссия. И он выполнит её, как всегда, безупречно. Во имя Цели! Выполнит, во что-бы то ни стало!

Пока шла обработка данных, Адмирал задремал… ушёл в мир Грёз. Он вспоминал Историю. Как всё было, как начиналось… Как появилась Цель!

Пять тысяч лет назад пришёл Пророк. Он вышел из Жидкого Океана. Он пришёл к ним — Воздушным. Они увидели Его — сияние яркого ласкового огня. Они почувствовали Добрую Силу исходящую от Него. Они приняли Его. Они поняли Его… Он стал Воздушным. Стал Равным. Стал Братом. Отцом… Все быстро забыли, что Он — другой, Жидкий…

Пророк стал жить среди них, как равный… Он лечил Воздушных, заботился о них, учил… Предсказывал будущее… Он пробудил их Разум, дал Знание. Он подарил им Грёзы вместо сна. Великие Грёзы…

Пророк дал Воздушным Силу, Умение, Желание. Он дал им всё… Пророк открыл Воздушным звёзды! Он подарил им Вселенную! Он дал — Цель!..

Он дал им всё!

Он говорил им: «Дети мои! Вы рождены Великими, вам всё подвластно! Слушайте меня! Слушайте сердце своё! Вы начинаете новую жизнь — встаёте на Путь!»

Он освещал им жизнь, словно яркое доброе Солнце. Он был для них — Богом!..

Пророк сказал им: «Вселенная — ваша! Берите и владейте! Создайте Великое Ожерелье! Найдите своих Братьев!» Откровение… Великое начало. У Воздушных теперь было всё: Разум, Сила, Путь. У них была — Цель!

А потом Пророк ушёл. Как, куда — никто не знал… Его просто не стало. Он был многие годы с Воздушными, они уже не представляли, не мыслили своё существование без него — Великого Пророка!

Но Он — ушёл… Ушёл оставив Воздушным своё наследие, сделав их — Великими Покорителями Вселенной!

Они построили звёздные корабли и вышли в космос.

И вот уже четыре тысячелетия они победоносно шествуют по Вселенной! Свободный, Могучий, Великий Народ!

Великое множество планет попалось им на их Великом Пути. Почти везде они находили своих Братьев!

Были битвы и сражения, всегда — победоносные. И каждый раз, по окончании очередного сражения, великая радость — исполнена воля Цели, новые братья влились в несокрушимые ряды воздушных!

Вдруг, прерывая его размышления, вырывая из пространства Грёз, одновременно с надписью на мониторе: «Полная расшифровка данных окончена», зазвучала сирена боевой тревоги.

— Капитан! Что происходит?!

— Во имя Цели, Адмирал! Опасность высшего порядка!

— Что? Откуда? Нас атакуют?

— Нет, Адмирал. Это на планете… Они там, они там…

— Что? Говорите толком, Капитан! Ну!

— Они, во имя Цели, они…

— Капитан, я вас — распылю!!! — рявкнул Адмирал.

— Они там… Они… Едят наших братьев!

— Во имя Цели! Как такое может быть?!

— Они не просто едят — они дышат ими!…

— Вы уверены?

— Так точно!

— Прогнозы?

— Аналитики рекомендуют… Нет, они — требуют! Не вмешательство, срочное отступление!..

— Как? А как-же — Цель?

— Адмирал! Вы знаете, что слово Аналитика — закон! Особенно в походных условиях.

— Но Цель… Ожерелье… Как-же?..

— Цели — не будет. Нам и остальным группам предписано срочное возвращение. На Родину. Эта Галактика не для нас…

— Что дальше, Капитан?

— Не знаю… Аналитики говорят, что если мы продолжим и высадимся на эту планету, то — неизбежна цепная реакция. Нам грозит полное уничтожение! Полное, Адмирал!

— Вот так всё и кончится?

— Наверно будет другая Цель…

— Какая?!

— Не знаю, Адмирал… Командуйте отступление.

— А если — Уничтожение?

— У нас на борту нет оружия, Адмирал. Вы знаете…

Да, он знал. Уже несколько веков, как перестали вооружать корабли. Только личное оружие у экипажа. Да и зачем оружие, они сами — оружие! А Цели нужны планеты, целые планеты. И рабы… Во имя Цели, во имя Экспансии!

И нельзя было обойти, оставить в стороне эту планету — Цель не допускает отклонений!

Что-же делать? Великий Аналитик!

Как-же так — всё кончилось? Как такое могло случится? Почему Аналитики не предвидели этого — века победоносного шествия притупили их разум? Что делать?

Проклятье… Вот так — нету больше Цели, ничего нету…

Давно уже Воздушные не вели космических сражений. Они просто высаживались на планеты и… побеждали! Да! Всегда! Они не могли не победить! Но сегодня, здесь… Они, не успев вступить в бой, проиграли! Проклятая планета! Проклятая Галактика!

Ожерелье не будет украшено новыми бусинами… Цель — не оправдана… Всё рухнуло? Что-же это такое?!

Провал… Его провал… Передовой Адмирал… Что теперь, как он вернётся на Родину? Пантеон Героев… Нет, не будет никакого Пантеона, ничего не будет. Будет — переработка во благо Воздушных!..

Они уйдут. Уйдут из этой Системы, из этой Галактики… Бросят своих новых Братьев?! Но Цель, Ожерелье? Что за существа такие здесь живут, что остановили, одним своим существованием, воинов Великой Цели?!

— Адмирал! — Адмирал вздрогнул от окрика Капитана, очнулся от своих мыслей.-Командуйте, Адмирал!..

— Соединение! Всем кораблям! Внимание! Отходим! Курс — на Родину! — вот и всё…

Три корабля, гордость Флота Цели, развернулись и набирая ход направились к границам системы, ещё мгновение и они исчезли в ярких голубых вспышках гиперпространственных переходов.

А на планете третьего класса, на маленькой красивой голубой планете, было обычное, ничем не примечательное утро.

Люди собирались на работу.

Многие смотрели телевизор.

С экранов телевизоров им улыбалась молодая красивая девушка.

— Новый йогурт «Астра»! Звёздное богатство: обогащён минералами, полезными микроэлементами и живыми воздушными бифидобактериями!

Праздник

— О, какое прекрасное утро! Как хорошо проснуться и увидеть… Как всё красиво, празднично! Сегодня праздник, да? Как всё нарядно! Новая цепь… Какой прекрасный ошейник! Как я люблю праздники: множество весёлых добрых людей — шутки, смех; музыка — громкая, задорная, заставляющая учащённо и радостно биться сердце; гирлянды, разноцветные шары… А ещё — подарки! Я очень люблю подарки! Вы приготовили мне подарок? Спасибо! А какой? А — ещё рано… Понятно.

Сначала я должен… Да, конечно… Я расскажу… Всё. Как было. Как это случилось…

Когда-же это случилось? О, двадцать лет прошло! Ровно двадцать лет, а словно это было вчера…

Тогда был такой-же весенний день, так-же светило тёплое солнце и было светло и радостно на душе. Как сейчас…

Правда не у всех. Были и такие, кто не любил этот светлый день — день Праздника. Не любили и боялись… И каждый год со страхом в душе ждали его. А когда он проходил и ничего не случалось — вздыхали с облегчением. И снова, целый год, ждали и готовились опять встретить его…

Хотя, конечно, большинство людей радовалось ему каждый год так, как-будто он был в первый раз. Его ждали, строили разные планы на этот день.

Этот Праздник, именно так — с большой буквы, называли по-разному: День Дурака, День Смеха. В этот день принято было смеяться, шутить, устраивать розыгрыши и просто — веселиться! В этот день прощали обиды, не думали о плохом, надеялись на что-то лучшее в жизни…

В правительстве даже рассматривалось предложение об объявлении этого дня официальным выходным днём. Причём разговоры шли о мировом масштабе — менялись времена, границы стирались, человечество стремилось к объединению. Да…

Этот весенний день… Светлый праздник радости, шутки и смеха — первое апреля.

Вот и в тот день всё было как обычно: рано с утра народ собирался на улицах и площадях городов, устанавливались концертные площадки, большие экраны, развешивались разноцветные гирлянды, ставились стулья. Все готовились весело провести этот день. Да, весело…

Улицы постепенно заполнялись радостно возбуждёнными, смеющимися и поющими людьми, движение транспорта практически прекратилось. Кое-где уже звучала музыка; работали кафе, рестораны — предлагая праздничное меню по очень низким ценам. А зачастую и просто так — даром!

Люди шли на площади, собирались у концертных площадок — занимали сидячие места заблаговременно приготовленные, а кому не хватало мест подходили ближе к экранам. Многие подходили ближе к сцене, чтобы лучше видеть выступающих и… чтобы им ничто не мешало танцевать!

Да, я помню…

Но что-то сейчас, в моей душе, что такое… Словно я о чём-то знаю, но, как-будто, это — сон. Странный, страшный сон..

Что? Да… Я скоро проснусь… О чём я говорил? Праздник…

Мне было тогда пятнадцать лет. Такой возраст, когда думаешь, что ты — взрослый, самостоятельный, всё на свете знаешь и все эти развлечения не твоего уровня, а так — для неразумной малышни…

Но в тот год, в тот день, не знаю как и почему, меня захватило, околдовало эти всеобщее веселье и радость. И когда отец предложил мне пойти с ним и отлично провести время я с радостью согласился.

Хотя и не сразу поверил этому предложению, я же помню: «Первое апреля — никому не верю!»

Мы с отцом хоть и были близки, но в пятнадцать лет я считал себя уже достаточно взрослым, чтобы верить в, как я думал, сказочки о хорошем празднике, неожиданных приятных подарках. А ещё я думал, что эти предложения отца — поиграть в футбол, сходить покататься на картинге — ущемляют мои взрослые права и подрывают мой авторитет в глазах сверстников…

Какая глупость!.. Какая несусветная глупость!

Но тот день… Я не заставил себя долго уговаривать, быстро собрался, забыл свои «взрослые» мысли — словно ветром их выдуло из моей головы!

Едва выйдя на улицу, мы с отцом сразу оказались подхвачены людским потоком двигавшимся по улице с добрыми улыбками, песнями, с громким радостным смехом, и я, поддавшись всеобщему настроению, не отдавая себе в этом отчёта, тоже начал улыбаться.

Вместе с людским потоком мы вышли на площадь, где уже шёл праздничный концерт. Купив у уличного торговца еды перекусить, мы стали пробираться поближе к сцене. Но люди стояли так плотно, что мы решили подойти к ближайшему экрану. Нас это не расстроило: у экрана стояло множество людей — шутили, смеялись, веселились как могли. Да и качество звука и изображения было отличным. А танцевать… Я — не любил, хоть и умел, а отец — никогда не танцевал.

Да, отец. Боже! Что-то страшное было, что-то — ужасное… Эти сны — они не дают мне покоя! Что? Слушаюсь, гос… Да, продолжу…

Мы с отцом веселились, как могли — от души. К нам подходили люди, мы тоже присоединялись к разным компаниям незнакомых людей… Мы — веселились! Я и не заметил, как прошло несколько часов… Мне мне никогда не было так хорошо: я слушал шутки окружающих, шутил сам, смеялся, с кем-то знакомился… И совсем не думал о своём возрасте, что я уже взрослый, самостоятельный. Тогда я снова был маленьким мальчиком, ребёнком… Да и взрослые люди, вокруг меня, были как дети!

Я был полностью захвачен атмосферой праздника и мне казалось, что это будет продолжаться вечно, что никогда не кончится этот Праздник…

Но… Он кончился… Сразу… В один миг…

О, этот страшный миг!.. Я вижу, всё время вижу, его в моих снах. Они так мучают меня, мои сны… Что — скоро я проснусь и мои сны кончаться? И это будет весело? Весело как тогда — на Празднике? Весело, как сейчас вам? Будет смешно? Спасибо, Хоз…

Вдруг на всех экранах, прерывая трансляцию выступления, появилось лицо. Человеческое лицо. Странное, необычное. Всё время меняющееся, всё время в движении. Я до сих пор не могу описать его… Не могу понять его! Прекрасное и странное лицо. Лицо Хоз…

Хорошо, продолжу…

Сначала, на миг, мы подумали, что это — очередная шутка устроителей праздника. Что сейчас лицо улыбнётся, расскажет нам что-то смешное и мы будем хохотать от души, взхалёб.

Но лицо молчало. Внимательные, строгие глаза смотрели на нас с этого прекрасного лика. Божественного…

И ещё: была уверенность, что это лицо — повсюду, на всех экранах, по всему миру! А где не было экранов, оно просто — висело в воздухе и весь мир видит Его. Откуда была эта уверенность — не знаю… Это было — Знание! И ещё — счастье от того, что великое, наконец, снизошло до того, чтобы обратить свой великий взор на нас — недостойных.

О, я просыпаюсь… Это были вы, Хоз… Что — ещё не время? Ещё не так весело? Мне продолжать? Слушаюсь…

Некоторое время лицо молча смотрело на нас. Казалось, что оно вглядывается в самую глубину нашей души…

О, как оно было прекрасно!

А потом, отверзлись прекрасные уста и мы услышали голос. Божественный, неземной голос. Он заставлял, каждую частицу, каждую клетку наших тел, дрожать от восторга!.

Мы услышали…

Всего несколько слов…

Каких? Вы-же сами знаете, вы-же их говорили… в моих снах. Что — ещё не время просыпаться? Хорошо, повинуюсь…

Да, я — продолжаю.

Лицо сказало: «Здравствуй, еда! Много еды!» А потом лицо тронула улыбка и оно исчезло…

Я помню, как потрясённо молчали люди. В первые секунды все пытались осознать этот розыгрыш, кто-то начал робко улыбаться, послышались негромкие неуверенные смешки… Люди переглядывались ища поддержки друг у друга. А потом… Потом был крик, жуткий страшный крик. И люди — побежали… Темнота в глазах и… страх, ужас…

Мы с отцом, увлекаемые обезумевшей толпой, тоже побежали, я помню как отец крепко держал меня за руку… Мы бежали, бежали и бежали. Неведомый ужас гнал нас. Кто-то падал, но толпа не замечала упавшего — его пинали, топтали. Кровь… Кто-то кричал, но никто не слышал… не слушал этих криков. Убежать, спрятаться, спастись! Больше ничего… больше ничего не существовало для нас тогда!..

Вам смешно? Вы хохочете? Я рад, что доставляю вам радость. Очень рад! Можно мне уже проснуться? Скоро? Хорошо…

Мы бежали и бежали, прочь, подальше от, в миг ставшей страшной, площади. Мы с отцом выбежали на главную улицу города и налетели на неожиданно, внезапно, остановившихся людей.

Люди стояли молча, неподвижно, напряжённо. На улице что-то происходило. Что-то… Мы с отцом, с трудом протиснулись в первые ряды стоящих людей и я — увидел… Я увидел, как по улице, молча, шли ровные, аккуратные колонны людей. Как на демонстрации, как на параде. Колонны молчаливых, абсолютно седых людей!..

В мою душу закрался леденящий страх, нет её обуял — ужас! Мы с отцом хотели развернуться и бежать куда угодно, только подальше от этой страшной улицы. Но не смогли — нас зажали, сдавили массы подбегающих людей. Нас вытолкнули на улицу, в колонну…

Едва мы попали в колонну, наши с отцом руки разжались и мы мерно, чеканя шаг, зашагали вместе с этими молчаливыми, седыми людьми. Отец шёл рядом со мной, но не смотрел на меня — его взгляд, наполненный счастьем, был устремлён в неведомую даль… И ещё я видел, как отец поседел — мгновенно, на моих глазах…

Да, правда — смешно! Вам весело? Какое счастье, что я смог доставить вам радость своим рассказом!

Да, конечно. Продолжу…

Мы шли по городу. Всё новые и новые люди примыкали к колонне… Шли молча, равнодушно. Ушли страх и ужас. Нас ничто не волновало. Только где-то, в глубине душе, был крик, крик боли и отчаянья, который рвался наружу…

Мы вышли из города. И я увидел, как колонна разделяется на три потока: те люди, которым, на вид, было больше сорока лет — шли направо к странному серому зданию стоящему в озере… крови; те кому было от двадцати до сорока — шли налево, к чёрному высокому зданию, которое было всё в чёрном дыму; а те кому было до двадцати лет шли к… большому, просторному и красивому загону.

Чем ближе мы подходили, тем равнодушнее и равнодушнее становились. Исчезали желания, мысли, меркло сознание…

А потом… Что было потом? Я не помню…

Я могу проснуться? О, благодарю! Я устроил вам праздник? Я рад! Когда-же мне проснуться? Сейчас? Прямо сей…

Что?!

А-а-а!

Это вы? Так это были — вы?! Как? Что это — цепи, ошейник? Почему я — голый? Где моя одежда? Вы смеётесь? Вам смешно?! Твари! Мерзкие твари! Я разорву вас на куски!!!

Руки, мои руки… Я не могу разорвать эти цепи… Будьте вы прокляты! Я плю…

Первопроходцы…

Ночь что-ли? Похоже на то… А я чего — сплю, значит? Не похоже что-то! Ну спал недавно — это точно.

Неудобно спал как-то, жёстко…

А где я сплю — дома? Или в гостях? У кого? Где?! И почему на полу?! А это кто? Ну-ка… Явно не жена… Кто-то большой, крепкий… Мужик! Тьфу, ты! А я ещё — щупаю…

Так, спокойно… Вспоминаем…

Что-же так голова болит. Не иначе вчера в гостях был… И судя по состоянию организма — успешно! А пить-то как хочется… Так, а это что в руке? Что-ж темно-то так?.. О, бутылка… Бутылка?! Ну точно — в гостях был!..

Ох, тяжело… Голова просто — кусок чугуна. Тяжёлая и гудит… Так, сосредоточиться…

Сейчас, соберусь… Ох, голова-головушка…

Итак… А это что такое? Светится, бледненькое такое… Ну пойдём, посмотрим.

Встать-бы, не упасть… Ничего, держат вроде, ноги. Так, сделать шаг. Ещё. Ну всё — иду нормально!

А куда я иду? А, окно…

Окно. Обыкновенное окно. Ага, не совсем обыкновенное… Стекло? Непохоже. Ну ладно, посмотрим — что там… Ух ты, вот это да! Красота-то какая!.. Жаль, что не чётко всё как-то, размыто…

Стоп! Вспомнил! Я же вчера к Ваську, в гости, закатился! Ну, точно! К этому зануде, школьному моему товарищу, другу детства — к Ваську! А, так это он там кряхтит. А я уж подумал… Ну ладно, пусть ещё поспит.

Так, окно. А что там за окном… Глаза надо протереть… Да… Ну что-же — эксперимент удался! Вот-же… Ну, Васька!.. Вот-же чёрт учёный! И вправду — сделал!..

Да…

Ну что — пора будить этого соню… Похрапывает себе, мальчишечка, причмокивает…

— Эй, учёный! Вставай, просыпайся!

О, как грохочет… Что это за звуки? И почему так болит голова… и всё тело?! Меня что — били?! И так гадостно во рту… Ну вот, опять: «Э… уч… й! Вст… просыпа…»

— Васёк! Ты просыпаться будешь?

Ну что это такое?! Ну зачем будить в такую рань?! Такой сон замечательный снился… А тут этот… А кто это, интересно? А? С кем это я вчера…

Да это-же — Мишка! Ну да, вчера в гости закатился — помню! Посидели чуток… Потом… Упали и уснули — устали… Ничего не помню! Ну, просит — надо встать. Сейчас глаза открою… Что-же темно-то так?! Ночь что-ли? Ну да — ночь… Ох, голова моя!..

— О, как-же… Где мы?

— Отлично! Не банальное — кто я!

— Ну и?..

— Что?

— Так где-же мы?

— Где-где… В будущем!

— Где?!

— Я тут, пока ты спал, разведал кое-что. Окошко видишь? Иди посмотри… Ну вставай, вставай!

Вот всегда, сколько его знаю, Васька любил поспать! Бывало, засыпал в таких местах и так быстро, что… Да, смешно было.

— Вставай, соня!

Придётся встать. А так не хочется!.. Правда жестковато что-то… Ну ладно… Что там Мишка про окошко говорил? Где это окошко? Ага… Ну пойдём — посмотрим…

— Вот-же, блин!

— Ага, именно…

— И давно мы здесь?

— Ну, минуты три, как я открыл глаза…

— Что мы тут делаем?

— Вась, а Вась… Ну что, так и будешь дурацкие вопросы задавать?

— Ох-хо-хо…

— Что — тяжко?

— Не легко!

Не легко… Да сил никаких нет! В голове, словно банда злых гномиков поселилась и все с кувалдами — долбят, долбят, долбят!

А за окном-то действительно — будущее. Точно! Словно кино фантастическое смотришь… А может — галлюцинация? Что-то страшновато мне… Не по себе как-то…

Значит эксперимент… Ах ты — Мишка! Всё-таки уговорил меня… Но я-же ещё не был готов! Вот всю жизнь он такой — бесшабашно весёлый. Всё время в какие-то авантюры меня втягивает…

И теперь, вот…

— Да… Провели эксперимент…

— Какой?

— Не помнишь?

— Честно? Смутно…

— А голова — как?

— Трещит!

— Да… Так я и думал…

— Что голова трещать будет?

— Ну, в некотором роде…

— Так! Ну-ка — давай!

— Что?

— Просвещай меня!

— И чтобы ты хотел узнать, мой юный друг?

— Знаешь!.. На один день старше, а…

— Ну хорошо-хорошо, не буду…

— Так ты начнёшь или нет?!

Вот-же Мишка любопытный! Но делать нечего — надо объяснять… Ох, моя бедная голова!.. Объяснять — самому-бы разобраться! Так, собраться с мыслями… Поймать их, а то бегают в голове туда-сюда, словно спартакиада у них началась!

— Ну, я построил машину времени.

— Помню — ты рассказывал.

— Да… Так вот, ты знаешь я не шибко большой учёный…

— Ага, а кто отличником в школе был!

— Так то — в школе… В институт не поступил, самообразованием занимался: что-то где-то читал, что-то фантазировал, у кого-то по чуть-чуть спрашивал… И — вот… Да…

— Ну и это помню. А вот…

— Что? А как уговаривал меня: «Давай! Чего ты? Не тушуйся! Нобелевка — твоя!» Помнишь?

— Я?!

— А то кто?

— И что?

— Что-что… Построить-то машину я построил, но вот — опробовать…

— Боялся?

— Конечно! Я же — не учёный: теоретически — знаю как должно работать, а практически — не уверен! А тут ты… «Нобелевка, нобелевка!..»

Всё-таки — зануда, Васёк! Вон как — издалека, постепенно… Но, вспоминаю. Вспоминаю…

— Василий, что ты всё — вокруг да около? Что — я?

Вот всегда Мишка был таким — нетерпеливым непоседой. Всегда куда-то спешил, бежал… Торопыга!

— Приехал. С коньяком…

— Припоминаю… С трудом!

— Ещё-бы… Коньяка-то было — ящик!

— Ну да, я же — женился!

— Поздравляю!..

— Спасибо!

— Не за что! А на свадьбу-то — не позвал…

Ну вот, обиделся… Эх… Ну вот как ему объяснить…

— Да хотел я тебя позвать, хотел!

— А чего-же не позвал? Друг детства…

— Да искал я тебя, искал! А ты вон куда спрятался — в деревню глухую!

— Да, переехал сюда пару лет назад.

— Вот я и говорю! Никому ничего не сказал — продал квартиру и исчез! Серёга, спасибо, рассказал.

— Ну да, он мне помогал переезжать.

— Вот, а я сам только вернулся из-за границы — работал там… Ты-же знаешь! Я и приехал к тебе, чтобы — в гости позвать, с женой познакомить!

— Ну ладно…

— А я тебе, между прочим, адрес свой оставлял! Мог-бы, хоть пару строк чиркнуть — что ты и как…

— Ладно, говорю, проехали!

А, ладно — чего нам делить? Да я и сам виноват, действительно — сбежал, никому ничего не сказал… Торопился! Ну вот и прибежал!..

— Ну давай, дальше рассказывай.

— Ну приехал ты, с ящиком… Да навеселе уже.

— Ну-ну…

— Что — ну-ну? Ну сели мы, как водится: лимончик там, сигары…

— Душевно!

— Душевно… Тосты говорили… За тебя, за твою жену… За мою машину!.. На пятой бутылке…

— На пятой?

— Или на седьмой… Тут уж я не помню… Так вот… Тут-то ты и начал свои любимые подначки и приставания!

Экий, Васька, злопамятный… А может, просто — память хорошая? Ну шутил я, шутил! Я же его, чертяку, люблю как брата!

— А ты?

— Ты меня знаешь… Завёлся я…

— Это да, ты всегда — чуть что…

— Что?

— Да так, ничего…

— Слушай — хватит меня перебивать!

— Всё-всё! Не буду!

— Вот-вот, помолчи немного…

Вообще да, Мишка всегда подшучивал надо мной. Но делал это, стервец, так, что мне и не обидно вроде! А я заводился всегда с полоборота! И чудил… Эх, годки наши детские, школьные!.. Вернуть-бы вас…

— И вообще — смотри у меня! А то сам будешь вспоминать-додумывать!

— Ну сказал-же — не буду больше! Давай дальше…

— Ну, пошли мы в лабораторию…

— Это в тот сарай что-ли, возле дома?

— Не в сарай, а в лабораторию!

— Хорошо-хорошо!

— Ну вот значит, зашли мы в лабораторию… Ты кстати сломал один экспериментальный прибор…

Сломал… «А что это за хреновина такая блестящая? Да с огоньками, кнопочками… А…» И — бац! Вдребезги!

— Да?!

— Да!

— Извини!

— А, ладно! Всё-равно он у меня не получился… Так вот, зашли мы в лабораторию, подошли к машине времени…

— А, помню — такой смешной велосипед!

— Из чего смог — из того построил!..

— Ещё раз — извини…

Вот любит Васька всё долго, дотошно рассказывать. С подробностями… Учёный, что-ж поделать?! Они все, учёные, немножко…

— А дальше что?

— Дальше — ты начал: «А как? Это вот такая машина? А она работает?» В общем, как всегда — приставать начал, с ухмылочкой своей…

— Да ладно тебе — не отвлекайся! Дальше.

— Начал уговаривать меня провести эксперимент, мол — учёный я или не учёный?

— А ты?

— Ну, что я… Учёный, говорю. Вот прям сейчас и слетаем! В будущее…

— А дальше?

— А дальше всё просто было: подошли, сели в… на машину, я проверил настройки, мы выпили на дорожку и…

— Ну?

— Что — ну? Ну и полетели, значит… И вот мы здесь — в будущем!

Память у Васьки, всегда была — ого-го! И чего он не смог в институт поступить?! Ну не давались ему точные науки — мечтатель… Не давались, вон — машину времени соорудил! А здесь расчёты надо было делать… А он всегда головастый был! Лень, наверно, было учиться…

— А в каком мы веке?

— В смысле?..

— Ну, куда ты наc отправил? В какое будущее?

— К-хе… Понимаешь…

— Ты чего — не знаешь куда отправил нас?!

— Ну чего ты хочешь от меня? В лаборатории было сумрачно, в голове туман, руки тряслись… Набрал что-то, дату какую-то, не помню…

Вот и верь безоговорочно учёным! Хотя и я не помню, чего да как…

— Да… Слушай, а чего здесь так темно?

— Так ночь же…

— И там и здесь?! Мы-же, вроде, как стемнело стартанули.

— Ну, не знаю…

— Сидим тут, в темноте — разговариваем, блин!

— Ну а что я могу сделать? У меня фонарика — нет.

— Где-то у меня тут спички были… Ммм…

— Что ты там бормочешь?

— Спички ищу!

— А…

— Первопроходцы мы теперь, значит!..

— Ага, поздравляю!..

— О, нашёл наконец!

— Что?

— Спички. Сейчас посмотрим куда нас занесло… Ну и у дружил — отправил! Изобретатель…

— Сам просил! Я тебе говорил — не готово, не проверенно! А ты — давай, да давай… Напоил меня, что не помню ничего…

Да, Васёк всегда слаб был по части выпить… Так, ладно — спички нашёл. Сейчас…

— Ну ладно, сейчас поглядим… О! А где твой велосипед?

— Машина? Не знаю… Где это мы?

— Бункер какой-то…

— Не похоже на мой сарай…

— Лабораторию?

— Не подначивай!

Вот-же, вредный Мишка! Каким был, таким и остался… Друг детства!

— Порадуйся лучше — мы в историю войдём! Может здесь, в будущем, нам уже и памятники стоят!

— Да уж… Первопроходцы, блин!.. А это что?!

— Где?

— Да вот-же, над дверью только что появилось, надпись…

— Ох! А об этом я и не подумал…

ПЕРВОПРОХОДЕЦ! ТЫ В КАРАНТИНЕ!

ВНИМАНИЕ! ПОСЛЕ ДЕЗИНФЕКЦИИ

ТЫ БУДЕШЬ ОТПРАВЛЕН ДОМОЙ!

Защитник

Зло. Зло было всегда. С самого сотворения мира Зло пыталось завладеть им, покорить этот мир. Уничтожить красоту и радость этого мира. Убить Свет и Добро. Зло хотело ввергнуть этот мир в пучину страданий, невероятных и чудовищных мучений. Зло мечтало о безграничной власти над миром, над всей вселенной… И только он — избранный — стоял на пути Зла. Только он мог остановить Зло…

Избранный… Когда? Кем?!

Он не знал… Он ничего не знал — кто он, когда родился, где. Ничего… Но он знал свою Судьбу, знал свой Путь. Своё Предназначение. Именно так — с большой буквы…

Но он пытался. Всегда пытался…

На протяжение веков он пытался узнать, понять… К нему приходили волхвы, маги. К нему приходили люди, которых он защищал. Он спрашивал, в надежде приоткрыть завесу тайны своего рождения, своего прошлого… Но ему было дано узнать лишь, что у него есть настоящее и будет будущее. Но — нет прошлого… Он был всегда. И всегда будет…

Кто он? Откуда? Эти вопросы не давали ему покоя с тех пор, как он осознал себя Воином, понял своё Предназначение…

Он — единственный кто мог остановить Зло, рассеять Тьму. Единственный во всём мире… Во всей Вселенной! И люди верили в него, надеялись на него — он сможет победить Зло, сможет защитить Добро!

Со временем он