Разницу между модерном и постмодерном в отношении утверждения или отрицания возможности изменять общество как систему отношений таково, что модерн был заряжен пафосом этой возможности, а постмодерн находится в ситуации реализационного тупика.
Ощущение, что мы живем в обществе свободного выбора, в котором нам надлежит выбирать даже свои самые „естественные“ особенности (этническую или сексуальную идентичность), — это лишь внешняя форма своей полной противоположности, отсутствия подлинного выбора.
Итак, можно говорить о том, что:
— стратегия капитализма основана на эгоистически-индивидуалистическом акценте модерна;
— стратегия коммунизма основана на альтруистически-коллективистском акценте.
Формирование разного рода сетей коммуникаций (особенно глобальных информационных сетей) создает реализационную платформу для намерения «мировой революции».
Степень противопоставленности могла колебаться от утверждения в системном самосознании своей исключительности (которая дает основание для господства над остальным человечеством) до простого утверждения неизбежности деления на системы.
Развертывание «комплекса модернизации» в масштабе человечества является продуктом глобализации модерна через геополитический охват/захват всего остального немодернового мира.
Развертывание модернового мира происходило в том числе и через колонизацию и эксплуатацию незападной части человечества.
-третьих.
Учитывая все сказанное, в развертывании модерна (как культуры «человека активного» и «прохождения через земную реальность») можно выделить следующие фундаментальные аспекты:
— наукогенный;
— техногенный;
— социогенный.
По этой логике можно ввести представление о следующем цикле, который окажется симметричным средневековью по новому акценту на контр-антропоцентризме и будет отвечать на вызов негатива антропоцентризма модерна.
Так мы получаем два типа мировоззренческих стратегий:
— контр-антропоцентрический;
— антропоцентрический.
