Я ухожу на острова,

Где обрету своё спасенье,

Под неразгаданною сенью,

Что сотни лет всегда права.

Там я найду в душе покой

И осознаю близость неба,

Поверив искренне и слепо,

В то, что незримо далеко.

А может быть, внутри себя

Однажды вдруг услышу голос —

Он безграничен, словно космос,

Тебя ведущий, как стезя.

Туман клубится в тишине,

И птицы замерли в молчанье,

Склонили головы в печали,

Присев на ветках в стороне.

Иду, не ведая границ,

Ногой ступая осторожно,

Свой прежний мир оставив в прошлом,

Смахнув отчаянье с ресниц.

Несу крест веры на плечах

И холодок пустых сомнений,

Что вырастают из мгновений,

Когда тобою правит страх.

Жаль, что дороге нет конца,

И берег острова не виден,

Но я иду в свою обитель,

Под взглядом мудрого творца.

Не бойся, милая, тебя я не обижу.

Совсем случайно в этот дивный сад забрёл.

Позволь, красавица, присяду я поближе,

Недаром ангел так упрямо в кущи вёл.

Какой нежнейший цвет родили эти ветви!

Он оттеняет прелесть юного лица.

Ты в этих зарослях, как будто солнце, светишь,

Сойдя из чудных рук великого Творца.

Ты удивительно напоминаешь фею.

Ещё мгновение — вспорхнёшь и улетишь…

Смотрю, как сном объятый, и тихонько млею,

Попавший в сказку, в удивительную тишь.

Хочу отдать тебе, в боях прошедших, душу.

Она запятнанной ни разу не была,

Чтоб тенью следовать и в летний день, и в стужу,

За милым образом, за счастьем в два крыла.

Возьми и сердце! Мне теперь оно не нужно.

Оно лишь может в унисон стучать с твоим.

В ладонь поместится, во всём тебе послушно,

И ничего, прошу, от сердца не таи.

Для милых глаз, в которых я пропал навеки,

Готов сорвать любую яркую звезду,

Собрать в ладони все прозрачнейшие реки,

Чтоб напоить тебя водою, лишь одну.

Нет, не спеши сейчас от дара отказаться!

Свой приговор сдержи в прелестнейших устах!

Ведь в тот же миг придётся с жизнью мне расстаться,

А я хочу её пройти с тобой в лугах.

Как низко вызвездило небо.

Висят над самой головой.

Как будто вырвались из склепа,

В ночи зависнув вразнобой.

Они сейчас так беззащитны.

Любой их может утащить.

В карман нарвёт себе бесстыдно,

А после, где его сыщи.

Скользнув за дверь, я вышла тихо,

Стараясь вовсе не шуметь.

Боясь немного злого лиха,

Что под мостом горазд сидеть.

Земля остыла лунной ночью

И травы клонятся в росе.

Бегу босою, что есть мочи

По сжатой в поле полосе.

А вот и звёзды рассыпные.

От блеска захватило дух!

Они, как в сказке, неземные,

В ладонь войдут не больше двух.

Чуть подержу и брошу выше,

Чтоб никому уж не достать.

Пускай их видят и в Париже,

В чужих, неведанных местах.

Луна вдруг в небе улыбнулась,

Мне бросив лучик голубой.

Щекой я с нежностью прильнула

И бросилась бежать домой.

Лес милой вотчиной стал мне с рожденья.

Здесь я жила без печали, тревог.

Только однажды возникло виденье —

Рядом прошёл то ли дьявол, то ль бог.

С первого взгляда узнала его я —

Он мне являлся в волнующих снах.

Я испугалась, лишилась покоя,

Словно в душе распустилась весна.

Он не заметил, прошёл мимоходом,

Только скользнул синим взглядом по мне.

Я обернулась обычным удодом,

Чтобы понять, разобраться в себе.

Мысли смешались и липли нещадно,

Как паутина, желанья плелись,

Взглядом следила, вела его жадно,

Силясь понять, что мне ждать впереди.

Очень хотелось ему показаться.

Только не спрятать листву рук и ног.

Я в буреломе смогла лишь прижаться —

После плела, от смущенья, венок.

Я потерялась в лесу заповедном,

Где мне знаком каждый ствол, каждый пень.

Всё вдруг казалось немыслимым бредом,

Где я слонялась, похожа на тень.

Принц мой исчез, мне оставив лишь запах:

Терпкий и пряный на смятой траве.

Я наслаждалась, лёжа на охапках,

В смутных желаньях бродивших кровей.

Дни пролетели, и ночи поспели…

Я лишь живу своей сказкой одной,

Где я узнала, пускай не осмелясь,

Как это сладко — влюбиться впервой.