— Красиво.
И он поцеловал меня.
Не могу представить, чтобы моя мать стала сравнивать меня с соседскими детьми при посторонних людях, да и в лицо она мне ничего подобного никогда бы не сказала. Пусть она не всегда была идеальным родителем, но с самого детства и до самого последнего ее дня я всегда чувствовала поддержку и уважение.
помру. В больнице не кормежка, а праздник травоядных, так и дома тоже
Слушай, думаю, место сценариста должно достаться мне.
— Только через постель!
Как будет называться твой фильм? — вдруг вспомнил он.
— «Причина остаться», — протянула я и, вдруг смутившись, добавила: — Это рабочее название.
— Звучит интригующе. — Он посмеивался надо мной, но я видела, что глаза Акселя оставались серьезными. — Как фильм ужасов. А может быть, триллер? Что-нибудь про нападение инопланетян? Круги на полях?
— Да, может быть…
— Я ведь не успел сказать, — прошептал он, — что люблю тебя. Я пришел, чтобы попросить прощения. Я пожалел, что наговорил тебе все это, как только уехал. А когда вернулся, решил, что ты послушала меня. И ты… ты просила помощи у Сэма. Не у меня. Я починил телефон, а ты так и не позвонила. Я думал, это конец, но все равно ждал, когда ты вернешься и мы все обсудим.
— Аксель…
— Папа по тебе очень скучает. Я сказал ему, что привезу тебя на Рождество.
— Это очень самонадеянно. Нельзя врать старикам.
— Кто бы говорил.
Я легонько пихнула его в бок и украдкой утерла слезы в уголках глаз.
— Мог просто позвонить.
— Я написал тебе кучу сообщений, а ты ни на одно не ответила. И на звонки тоже.
Мне захотелось возразить, но вдруг стало ясно: я могла удалять его сообщения, не читая, думая, что они от Чарли.
— Давай позже поговорим. — Как бы мне ни хотелось его удержать, нужно было обо всем подумать в одиночестве.
— Во сколько у тебя заканчиваются занятия?
— Завтра? В семь вечера.
— Так долго, — задумчиво протянул он. — А начинаются?
— В девять.
— Ладно. Буду ждать в семь под твоими окнами. Хочешь, спою тебе серенаду?
— Да брось. — Мы пошли обратно. Я смотрела себе под ноги, пытаясь унять рой мыслей в голове.
— Думаешь, я не способен на столь романтичный поступок?
— Именно так я и думаю. К тому же у нас тут постоянно кто-нибудь поет, так что тебе меня этим не впечатлить.
— Я буду докучать тебе серенадами днем и ночью. Или придумаю что-нибудь пооригинальнее.
Это ошибка. Большая ошибка.
— Мне нужно немного времени, — быстро пробормотала я.
— Хорошо. Я терпеливый. Двадцати минут тебе хватит?
— Откуда ты тут взялся?
— Приехал вчера вечером. Снял комнату у старушки в городе. Сэм сказал мне, как тебя найти.
Так вот оно что!
— Он сказал, что ты уехал из дома. А как же мистер Хейз? И Бонни и Клайд?
— Папа с Анной. А лошадей я продал мистеру Уилксу. Кроликов тоже. Мне там нечего делать.
— Джеффри вышел на свободу?
— Да, уже давно.
— И чем же ты сейчас занимаешься?
— Мне удалось выручить немного денег за пьесу…
— Да ладно?!
Сдержать восхищение от этой новости мне не удалось. Аксель остановился, глядя на меня сверху вниз с грустной полуулыбкой. Я отвела взгляд — так казалось, что я в безопасности.
— Да, ее поставят на сцене в одном колледже, — продолжил он. — Кстати, тут, неподалеку, в Риверсайде.
— Ого. Поздравляю.
— Ты написала, что вернешься, и я ждал тебя несколько месяцев.
Я знала, что мы дойдем до этой темы, но переход к ней был слишком внезапным.
— Ты сказал, что у меня там нет будущего. Знаешь, не очень-то хочется возвращаться туда, где тебя не ждут.
— Я был зол, когда говорил это.
И я вдруг подумала: и что, он каждый раз будет вести себя как придурок, если разозлится? Пожалуй, мне это не подходит. И, как бы мне ни хотелось броситься ему на шею, обнять, зацеловать до смерти, визжать оттого, что он все-таки нашел меня, я решила, что этого недостаточно.
— А я до сих пор зла.
— На что?
— Ты меня даже не выслушал. — Я пнула лежащий на тротуаре камень и остановилась, глядя, как он скачет по асфальту. — Ты передал моему отчиму, где меня найти. Я даже не успела рассказать…
— Я не говорил…
— Слушай, Аксель, это в прошлом. Мне кажется, тебе стоит уйти. — Я сама не ожидала, что скажу это.
Но если рассуждать трезво: мне учиться еще несколько лет. Связь на расстоянии? Или он так и останется тут жить неподалеку, снимать жилье у какой-то старушки? И что делать с тем фактом, что наши отношения начались со лжи?
Он смиренно кивнул, и от этого у меня снова заныло в груди. Аксель слишком гордый, чтобы вернуться после этого.
Это ошибка. Большая ошибка.
— Мне нужно немного времени, — быстро пробормотала я.
— Хорошо. Я терпеливый. Двадцати минут тебе хватит?
Смех застрял у меня в горле, рискуя превратиться в ком, сопровождающий слезы.
— Думаю, нет.
— Понимаю. — Он шагнул ко мне, и я закрыла глаза, осторожно прижавшись щекой к колючей шерсти его пальто.
— В общем, легкий флер триллера тебе не повредит, — сказал он. — А идеи — они повсюду. Вот, например, видишь того парня за окном? Он там уже минут десять стоит, и я тебе с ходу приведу тридцать причин, одна загадочнее другой, чего он там застыл как истукан. Начнем: неподалеку произошло убийство…
Я бросила мимолетный взгляд на улицу, чтобы понять, о ком он говорит, как вдруг замерла, ощутив, что сердце подпрыгнуло в груди и закололо в солнечном сплетении. Может, мне показалось, как в случае с Рози? Может, каждый человек неосознанно ищет черты того, кто разбил ему сердце, в лицах незнакомцев? Сэм нашел такое лицо, вдруг и я тоже? Но я уже чувствовала: это он.
Аксель. Стоит за окном кофейни, смотрит на меня, улыбаясь краешками губ.
— Прости, мне нужно идти, — бросила я своему собеседнику и, не дождавшись ответа, вскочила с места.
— Эй, так мне начинать работу? — крикнул Рик мне вслед, но его голос показался лишь фоновым шумом — незначительным, бессмысленным.
— Привет, — сказал Аксель как ни в чем не бывало, когда я вышла на улицу. И, протянув руку, добавил: — Аксель Хейз.
— Привет, — ответила я, не в силах поверить, что он здесь. Пожала ее на автомате. — Элис Айвери.
— Правда? — удивленно приподнял он одну бровь, и внутри меня словно что-то оборвалось. — Тебе идет. Хотя нет, постой-ка, мисс Недотрога тебе идет больше.
— Спасибо, мистер Задница. — Мой голос не должен был прозвучать так серьезно, но я чувствовала, что от обморока с падением в лужу меня отделяет всего один шаг.
Аксель, пожав мне руку, сунул ладони в карманы и вряд ли успел бы поймать меня. В общем, время для драматичной сцены было не самым удачным. Не сговариваясь, мы пошли по дорожке вглубь кампуса, и я как будто между прочим поглядывала на него. Аксель выглядел слегка взъерошенным — судя по всему, он несколько дней не брился, так что подбородок покрывала щетина, — но в остальном был прежним.
Я незаметно коснулась рукой его рукава, чтобы убедиться, что это действительно он. Аксель вынул руку из кармана и потянулся ко мне, но я убрала ладонь, сделав вид, что это случайно. Он нахмурился.
— Прости меня, — сказал он. — Я был неправ.
— Ага. — Произнести что-то еще мне не хватило духу, иначе я бы расплакалась.
Приходит, значит, как ни в чем не бывало! За все это время не удосужился даже мне позвонить. Сдал меня Чарли. Выгонял. Кричал. А теперь думает, что скажет свое «прости» и я вмиг все забуду? Черта с два.
Стакан горячего молока с кусочком растопленного сливочного масла и медом, пара долек лимона — вот что мне сейчас нужно. Надежное, испытанное временем лекарство, которым меня в детстве пичкала мама.