Пусть писательство – профессия, требующая одиночества, но, чтобы выпустить книгу в большой, широкий мир, требуется команда.
Под хмурой, ворчливой наружностью метрдотеля скрывался человек с сердцем. Не с мягким сердцем, а просто с сердцем. А этого для начала было достаточно.
Нина, запрокинув голову, допила остатки кофе и встала с одной из зеленых скамеек, стоящих вдоль дорожки, ведущей к Эйфелевой башне. Солнечные лучи, согревавшие кожу, и выманили Нину из дома.
«кто-нибудь меня потом спасет и соберет осколки»
Отрицание – это лучший способ признания.
И это было уже похоже на того Себастьяна, которого она знала. Он вернулся на твердую почву. Она забеспокоилась, когда увидела его таким уязвимым. Иметь дело с непреклонным, грубоватым, самоуверенным Себастьяном было гораздо проще. Попытаться проникнуться к нему неприязнью было гораздо проще.
Я говорю об этой доброй и легкой улыбке, которая ласково говорит «видишь, я все время была права». Это намного лучше, чем выражение лица, кричащее «я же тебе говорила».
Как, черт побери, она потащит здоровенный чемодан, тяжелую хозяйственную сумку и свою сумочку на верхний этаж? Вот она – независимость. Не забывай: ты сама ее хотела.
– О, черт побери, она там, рядом с тобой, да?
Нина с ледяной улыбкой распрямила плечи.
– Вот уж воистину «черт побери». При всем моем уважении, Себастьян, я бы предпочла кастрировать овец зубами на ферме, чем помогать тебе.
К несчастью, подростковая любовь к лучшему другу брата, вероятно, худшее, что может случиться в жизни, потому что даже сейчас, десять лет спустя, кто-то в семье время от времени возвращался к этой теме.
