Пятёрка в дневник

Замечательные дневниковые заметки и наблюдения от бабушки Маленького Принца, лингвиста и переводчицы с больших букв нескольких алфавитов — о том, как жить в полную силу и делать свою работу чрезвычайно хорошо.

Редчайший пример того, как на этой дневниковой полке появляется образчик деловой литературы. Пример редчайший, но достойнейший.
Стыквстыккарский предприниматель Фёдор Овчинников устами Максима Котина рассказывает историю своего маленького дела, и, попутно — историю поколения предпринимателей эпохи «нулевых», которые так старались стать единицам.

Читать Гилла — это все равно что играть от первого лица в ролевую игру на компьютере без мыши и клавиатуры. Главный герой путешествует, исследует, разговаривает, эмпатирует, наблюдает, и все это без нашего участия. Ощущение, что мы держим морковку на удочке перед мордой осла, проходит достаточно быстро. Гилл сразу показывает, кто тут ослик, а кто — его всадник. Ммм, вкусная морковка!

Дневники писательницы Энн Ламотт, превратившиеся в печатные курсы литературного мастерства — не во имя таланту, а скорее вопреки обстоятельствам.

Классические уже воспоминания Гиляровского — о Москве, которую мы потеряли: с доходными домами, банями, разнузданными вечеринками, извозчиками, городовыми, чудаковатыми богатеями.

Кажется, что той Москвы XIX века не существовало больше — ан нет, была, родимая. Хэхэээй!

Книга воспоминаний фронтового поэта и переводчика Давида Самойлова — о еврейском детстве, всепожирающем горниле войны, философии поэзии и прозы, человеческом достоинстве и чуть горьком, но неиссякаемом оптимизме.

О Великой отечественной написаны тысячи книг и песен, сняты сотни фильмов. Все они создают образ розовощёкого солдата-победителя в белом полушубке или выглаженной гимнастёрке, который словно даже и не воюет, а только варит кашу, пляшет и попадает в добрые переделки.

В мемуарах Никулина война предстаёт совершенно другим действием — жестоким, кровавым, бессмысленным. Это книга не про подвиг, а про страшное ежедневное выживание.

«Записи и выписки» — это сборник примечаний, заметок, наблюдений Михаила Леоновича Гаспарова, который за семьдесят насыщенных лет познал дзен в могучем пласте отечественной и зарубежной литературы. Годами он делал заметки на полях работ, которые писал и изучал. Затем эти заметки собрались в солидного размера книгу — умную, сложную, непонятную, но очень интересную.

Тягучий и страшный дневник Евгении Фёдоровой, познавшей ад сталинский лагерей за случайную связь, и не постеснявшейся рассказать настоящую правду о жизни в неволе: с любовью, мечтами и острым желанием выжить любой ценой.

Дневники-эссе позднесоветского медбрата — мечты о докторском халате, истории из богатой врачебной практики и история огромной страны, проплывающая необъятным фоном.

Объемистая книга, составленная из дневников, размышлений, обрывков разговоров, цитат и внутренних монологов, которые Лидия Гинзбург собирала по крупицам несколько десятилетий (первые кусочки текста датируются дцатыми годами прошлого века, последние — остыми).

Книга-бедеса с бесконечно умным и наблюдательным человеком.

Самая необычная книга воспоминаний от самого удивительного нобелевского лаурета в мире.

Где еще физик-ядерщик поделится секретами быстрого секса? Где он расскажет о том, как стать профессиональным взломщиком сейфов, барабанщиком и художником, не отрываясь от лекций (к которым он готовился в стрип-клубе)?

Пронзительное погружение в мир дворянской семьи на излёте привычного для них мира — от Анастасии Цветаевой, сестры Марины Цветаевой.

Книга лиричная, красивая и безнадёжно тоскливая, словно свежесрезанные полевые цветы.

Война, которая пахнет не медалями и кашей, а кровью, потом и дешёвым виски в перерывах между утомительными марш-бросками по джунглям.

Чуть пафосное, но очень интересное повествование о Вьетнамской войне от человека, который прошёл её от первой примерки военной формы до пули в загорелую грудь.

Удивительный дневник аристократа, который забросил столичную жизнь и начал жизнь деревенскую — с хозяйством, собаками, крестьянами, покосами и прочими атрибутами современного протохипстерского романтизма.

Могучий отпечаток крестьянской жизни второй половины XIX века.

Фэшн-редактор и повеса в самом расцвете сил по имени Жан Доминик Боби оказывается полностью парализованным.

Боби может управлять только левым веком — с его помощью он моргал каждый раз, когда помошница называла букву. Так за десять месяцев он наморгал пронзительную книгу ощущений парализованного человека, и умер через два дня после её выхода в свет.

«Я любил, я скучал, мой друг-гей мне докучал».

В 1926 году печальный немецкий философ Вальтер Беньямин приехал в зимнюю Москву, и вмёрз в неё, попутно ведя дневник.