Каннелюра или капитель?

Ко дню рождения Ле Корбюзье — его лекция начала 1920-х годов о том, какой должна быть архитектура в стремительно меняющемся мире.

«Архитектура — часть нашей повседневной жизни вне зависимости от нашего желания» — говорит автор этой книги, архитектурный критик и лауреат Пулитцеровской премии Пол Голдбергер. Как влияет на нас ежедневный опыт восприятия зданий — как правило, не являющихся шедеврами архитектуры? Что важнее: функциональность или искусство? И зачем нам знать, «что хотел сказать архитектор»?

Главный гуманист в истории американской архитектуры, вдохновляясь идеалами демократии, придумывает Акрогорода — неплотные застройки, где каждой семье полагается акр земли. Получаются модернизированные дачные поселки, жилье в «естественной природной среде»; при этом обитатели этих поселков ведут кочевой образ жизни, передвигаясь между ними на летающих машинах.

«Сегодня нам предстоит привести мир в порядок, прибраться среди развалин, так мы уже однажды поступили, с развалинами античности, когда соборы были белыми». В 1935 году Нью-Йоркский музей современного искусства пригласил Ле Корбюзье прочитать курс лекций, так главный архитектор XX века впервые оказался в США. В день прибытия он заявил журналистам, что считает небоскребы слишком маленькими. Свои впечатления о путешествии Корбюзье записал, уже вернувшись в Париж: его восхитили лифты, автострады, туннели, гарлемский хот-джаз и вертикальный Манхэттен.

Жилые дома, офисы и другие городские здания, не выполняющие роль общественных, называются фоновой застройкой. В средневековых городах такие дома кажутся нам красивыми: их охраняют, реставрируют, на них приезжают посмотреть туристы. С модернистскими фоновыми зданиями такого не происходит. Почему? На этот вопрос пытаются ответить архитектор Сергей Чобан и доктор искусствоведения Владимир Седов. Они дают краткий и субъективный обзор истории архитектуры с античности до наших дней и рассказывают, зачем нужен баланс между рядовыми и масштабными городскими постройками.

«В правильных отношениях между массами и пустотой, ими обрамленной, — сама суть архитектуры», — писал основатель Баухауcа и теоретик модернизма Вальтер Гропиус. Сборник его эссе, статей и выступлений дает возможность проследить, как знаменитый авангардист развивал свои идеи об искусстве, ремесле и преподавании.

Туристы, приезжающие в Тель-Авив, и сами жители Белого города верят, что архитектура, которая их окружает, — это памятник модернизма, созданный сбежавшими от гитлеровского режима преподавателями школы Баухауз. Но на самом деле строительство приморского города происходило иначе. В своей книге Шарон Ротбард, архитектор из старого арабского района Тель-Авива, объясняет, почему влияние авангарда на архитектуру Белого города сильно преувеличено и какие политические решения привели к возникновению этого мифа.

Биография четырех городов — Санкт-Петербурга, Шанхая, Мумбая и Дубая, — которые стали для развивающихся стран «окнами в Европу». Каждый из этих выдающихся архитектурных проектов был создан по западному образцу, поэтому императорский дворец в центре Петербурга украшен ватиканскими фресками, а готическое здание Мумбайского университета напоминает Оксфорд, засаженный пальмами. Откуда появилась идея городов-подражателей и как история исказила замыслы проектировщиков и архитекторов — рассказывает американский урбанист Дэниэл Брук.

В XX веке, как и сегодня, слово «ордер» означало не только тип архитектурной композиции, но ещё и ордер на квартиру или ордер на арест. Находя связи между политическим режимом, социальным укладом жизни и архитектурой, Максим Трудолюбов объясняет, чем авангардно-конструктивистские здания отличаются от массовой застройки 50-х годов и почему хрущевская революция оказалась долговечнее сталинской.

Архитектура — это маятник, который качается между двумя состояниями: культура-1 и культура-2. Больше 30 лет назад Владимир Паперный придумал это понятие «двух культур»: первая существует при либерализме и открытых границах, вторая ориентирована на прошлое и свойственна тоталитарным обществам. На примере сталинских зданий автор показывает, как власть влияет на архитектуру и искусство, и в какой момент культура СССР перешла из состояния 1 в состояние 2.