Великие русские писатели глазами современников — навыдуманные истории о жизни Чехова, Пушкина, Булгакова и многих других. Такое вы точно не прочтете в учебниках литературы!
О Твардовском:
«В Твардовском уживались самые противоречивые черты. Крутой, бешеный нрав. Бесцеремонность с подчиненным. Как высадил Саца посреди дороги только за то, что тот, по мнению Твардовского, неуместно пошутил. Дистанция между собой и людьми. Некоторая чопорность. Но когда в настроении — нет краше человека его. Волга, большая река в весеннем разливе». (Федор Александрович Абрамов, прозаик, очеркист, публицист)
«В Твардовском уживались самые противоречивые черты. Крутой, бешеный нрав. Бесцеремонность с подчиненным. Как высадил Саца посреди дороги только за то, что тот, по мнению Твардовского, неуместно пошутил. Дистанция между собой и людьми. Некоторая чопорность. Но когда в настроении — нет краше человека его. Волга, большая река в весеннем разливе». (Федор Александрович Абрамов, прозаик, очеркист, публицист)
Твардовский без глянца
·
Твардовский без глянца
62
О Цветаевой:
«Редкое сочетание несмелости (почти робости) с необычайной гордостью. Я не могла себе представить, чтобы она возмутилась или рассердилась «по-человечески». Чем больше накал несогласия, тем более вкрадчивое выражение и... убийственный отпор тому, что ей «не по духу», а не по духу ей было почти все в то время». (Екатерина Николаевна Рейтлингер-Кист, приятельница М.И. Цветаевой)
«Редкое сочетание несмелости (почти робости) с необычайной гордостью. Я не могла себе представить, чтобы она возмутилась или рассердилась «по-человечески». Чем больше накал несогласия, тем более вкрадчивое выражение и... убийственный отпор тому, что ей «не по духу», а не по духу ей было почти все в то время». (Екатерина Николаевна Рейтлингер-Кист, приятельница М.И. Цветаевой)
Цветаева без глянца
·
Цветаева без глянца
140
О Булгакове:
«Он был безукоризненно вежлив, воспитан, остроумен, но с каким-то «ледком» внутри. Вообще он показался несколько «колючим». Казалось даже, что, улыбаясь, он как бы слегка скалил зубы. Особенное впечатление произвел его проницательный, пытливый взгляд. В нем ощущалась сильная, своеобразная, сложная индивидуальность». (Евгений Васильевич Калужский, артист МХАТа, знакомый Булгакова)
«Он был безукоризненно вежлив, воспитан, остроумен, но с каким-то «ледком» внутри. Вообще он показался несколько «колючим». Казалось даже, что, улыбаясь, он как бы слегка скалил зубы. Особенное впечатление произвел его проницательный, пытливый взгляд. В нем ощущалась сильная, своеобразная, сложная индивидуальность». (Евгений Васильевич Калужский, артист МХАТа, знакомый Булгакова)
Булгаков без глянца
·
Булгаков без глянца
164
Об Ахматовой:
«О религии прямых разговоров никогда не было. Ахматова в этом смысле была поразительно целомудренна. Она очень красиво, благородно придерживалась обрядоверия. Я не знаю, читала ли она молитвы. Сомневаюсь, что она читала молитвы. Сказано: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Вот это о ней сказано. Но религиозного словесничанья я за ней не помню». (Владимир Сергеевич Муравьев, филолог, переводчик)
«О религии прямых разговоров никогда не было. Ахматова в этом смысле была поразительно целомудренна. Она очень красиво, благородно придерживалась обрядоверия. Я не знаю, читала ли она молитвы. Сомневаюсь, что она читала молитвы. Сказано: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Вот это о ней сказано. Но религиозного словесничанья я за ней не помню». (Владимир Сергеевич Муравьев, филолог, переводчик)
Ахматова без глянца
·
Ахматова без глянца
147
О Бунине:
«Худощавый, стройный блондин, с бородкой клинышком, с изящными манерами, губы брюзгливые и надменные, геморроидальный цвет лица, глаза небольшие. Но однажды мне пришлось видеть: вдруг глаза эти загорелись чудесным синим светом, как будто шедшим изнутри глаз, и сам он стал невыразимо красив». (Викентий Викентьевич Вересаев, писатель, мемуарист)
«Худощавый, стройный блондин, с бородкой клинышком, с изящными манерами, губы брюзгливые и надменные, геморроидальный цвет лица, глаза небольшие. Но однажды мне пришлось видеть: вдруг глаза эти загорелись чудесным синим светом, как будто шедшим изнутри глаз, и сам он стал невыразимо красив». (Викентий Викентьевич Вересаев, писатель, мемуарист)
Бунин без глянца
·
Бунин без глянца
83
О Гумилеве:
«Раньше о политических убеждениях Гумилева никто не слыхал. В советском Петербурге он стал даже незнакомым, даже явно большевикам открыто заявлять: «Я монархист». <...> Гумилева уговаривали быть осторожнее. Он смеялся: «Большевики презирают перебежчиков и уважают саботажников. Я предпочитаю, чтобы меня уважали». (Георгий Владимирович Иванов, поэт, прозаик, мемуарист)
«Раньше о политических убеждениях Гумилева никто не слыхал. В советском Петербурге он стал даже незнакомым, даже явно большевикам открыто заявлять: «Я монархист». <...> Гумилева уговаривали быть осторожнее. Он смеялся: «Большевики презирают перебежчиков и уважают саботажников. Я предпочитаю, чтобы меня уважали». (Георгий Владимирович Иванов, поэт, прозаик, мемуарист)
Гумилев без глянца
·
Гумилев без глянца
75
О Маяковском:
«М. был страстным игроком. Уже в детстве он играл преимущественно в игры, связанные с риском и азартностью, очень любил картежную игру, проявляя при этом большую настойчивость, чтобы заставить взрослых играть с собой. С годами это влечение приняло еще более резкие формы. М. мог играть в какой угодно обстановке и во что угодно вплоть до того, что играл в чет и нечет на номера проходящих трамваев. Когда М. был кому-либо должен, то предлагал кредитору отыграть у него долг. Во время своего пребывания в Берлине настолько увлекся карточной игрой, что не вышел даже взглянуть на город». (Григорий Израилевич Поляков, невролог, профессор)
«М. был страстным игроком. Уже в детстве он играл преимущественно в игры, связанные с риском и азартностью, очень любил картежную игру, проявляя при этом большую настойчивость, чтобы заставить взрослых играть с собой. С годами это влечение приняло еще более резкие формы. М. мог играть в какой угодно обстановке и во что угодно вплоть до того, что играл в чет и нечет на номера проходящих трамваев. Когда М. был кому-либо должен, то предлагал кредитору отыграть у него долг. Во время своего пребывания в Берлине настолько увлекся карточной игрой, что не вышел даже взглянуть на город». (Григорий Израилевич Поляков, невролог, профессор)
Маяковский без глянца
·
Маяковский без глянца
119
О Блоке:
«Своеобразность Блока мешает определять его обычными словами. Сказать, что он был умен, так же неверно, как вопиюще неверно сказать, что он был глуп. Не эрудит — он любил книгу и был очень серьезно образован. Не метафизик, не философ — он очень любил историю, умел ее изучать, иногда предавался ей со страстью. Но, повторяю, все в нем было своеобразно, угловато, — и неожиданно. Вопросы общественные стояли тогда особенно остро. Был ли он вне их? Конечно, его считали аполитичным и — готовы были все простить ему «за поэзию».
Но он, находясь вне многих интеллигентских группировок, имел, однако, свои собственные мнения. Неопределенные в общем, резкие в частностях». (Зинаида Николаевна Гиппиус, поэт, литературный критик)
«Своеобразность Блока мешает определять его обычными словами. Сказать, что он был умен, так же неверно, как вопиюще неверно сказать, что он был глуп. Не эрудит — он любил книгу и был очень серьезно образован. Не метафизик, не философ — он очень любил историю, умел ее изучать, иногда предавался ей со страстью. Но, повторяю, все в нем было своеобразно, угловато, — и неожиданно. Вопросы общественные стояли тогда особенно остро. Был ли он вне их? Конечно, его считали аполитичным и — готовы были все простить ему «за поэзию».
Но он, находясь вне многих интеллигентских группировок, имел, однако, свои собственные мнения. Неопределенные в общем, резкие в частностях». (Зинаида Николаевна Гиппиус, поэт, литературный критик)
Блок без глянца
·
Блок без глянца
131
О Чехове:
«Наружность его много раз описывали. Я помню, меня поразила только одна черта — высокий рост, более высокий, чем я представлял себе. Затем покоряли глаза и удивительно приятный тембр голоса. Болезнь чувствовалась в морщинах, в землистом цвете лица, в чем-то потухающем за первым оживлением». (Федор Дмитриевич Батюшков, филолог, литературный критик)
«Наружность его много раз описывали. Я помню, меня поразила только одна черта — высокий рост, более высокий, чем я представлял себе. Затем покоряли глаза и удивительно приятный тембр голоса. Болезнь чувствовалась в морщинах, в землистом цвете лица, в чем-то потухающем за первым оживлением». (Федор Дмитриевич Батюшков, филолог, литературный критик)
Чехов без глянца
·
Чехов без глянца
143
О Гончарове:
«Через несколько дней, на вечернем чае <...>, он очень долго рассказывал нам о своей собачке, оставленной им в Петербурге, и в этой исключительной заботе о ней видна была уже складка старого холостяка, привыкшего уходить в свою домашнюю обстановку». (Петр Дмитриевич Боборыкин, прозаик, драматург, мемуарист)
«Через несколько дней, на вечернем чае <...>, он очень долго рассказывал нам о своей собачке, оставленной им в Петербурге, и в этой исключительной заботе о ней видна была уже складка старого холостяка, привыкшего уходить в свою домашнюю обстановку». (Петр Дмитриевич Боборыкин, прозаик, драматург, мемуарист)
Гончаров без глянца
·
Гончаров без глянца
54
