С этой книгой первая встреча тоже не была удачной. В раннем детстве, желая познакомить меня с самиздатом, отец прочитал мне несколько глав, не слишком предназначенных для ребенка, и сильно напугал. Поэтому я решился взяться за «Мастера» только в 18 лет. И с огромной радостью узнал, что монстр, от которого маленький я закрывал все окна на задвижки, вообще-то Гелла и она ни разу не страшная. А за Бегемота и Воланда я простил этой книге все.
Потом я не единожды перечитывал роман, и каждый раз внимание включалось на разных его пластах и уровнях. Это и по-настоящему печальная история Мастера, и трагедия Понтия Пилата, и даже поставленные с ног на уши понятия добра и зла, причем поставленные настолько грамотно, что читатель порой забывает, что Воланд — дьявол. И начинает воспринимать его воплощением справедливости.
