Исигуро — это тот редкий тип авторов, которые могут взять любую историю, даже предельно отстранённую и загадочную, и пропитать её таким тягучим, почти гипнотическим нарративом, что вы просто не можете выпасть из текста. Вы будто в коконе его вербального стиля — может не нравиться сюжет, могут раздражать персонажи, но сам процесс чтения слишком уютный, слишком гладкий, чтобы оторваться. «Погребенный великан» завораживает не сюжетом (который, будем честны, плетётся, как раненый дракон за группой пенсионеров-пилигримов), а своей гипнотической вербаликой. Вы будто тонете в болоте из бархатных метафор, где каждое предложение — это шаг глубже в дымку, и вам даже нравится, что уже не видно берега.

Идеальное чтиво на ночь: мир, сотканный из полутонов и недосказанностей, не пытается вас оглушить экшном или закрученными поворотами. Вместо этого он шепчет: «Садись, путник, вот тебе древняя Англия с англосаксонским колоритом, вот два старика, драконы, рыцари и травма коллективной памяти — а теперь иди сам разбирайся, кто тут прав, а кто просто жалкий жук в латах». И вы идёте. Потому что Исигуро не оставляет вас в подвешенном состоянии — он даёт ровно столько деталей, чтобы мозг не взорвался от вопросов, но и не уснул от скуки.

Что восхищает?

— Нарратив как тёплое одеяло. Да, сюжет местами более плоский, чем мораль средневекового крестьянина («Чужак? Убить!»), но как же кайфово завернуться в прозрачный плащ атмосферы!
— Исторический минимализм. Автор не грузит вас тоннами дат и фактов, а просто тыкает пальцем в эпоху, где люди мыслят бинарно, живут единожды и ни разу не сомневаются. И это гениально — вы чувствуете, как хрупка память и как страшно жить в мире, где государственность — это миф, а закон — острый меч соседа.
— Локации-невидимки. Переходы между деревнями, замками и болотами настолько плавные, что вы даже не замечаете, как проваливаетесь в новую главу. Никаких дыр, никаких «А это откуда взялось?». Всё просто... идеально недосказанно.

Что бесит?

— Имена персонажей. Полтора героя, а запоминаешь их как «пиздюк», «старики», «чувак» и «сэр».
— Финал. Если начало — это нежные объятия, то концовка — внезапный удушающий приём в стиле «ха-ха, это же глубокая метафора, вы что, не поняли?». Послевкусие — как после чая с мёдом, в который насыпали сыр из видео «О, май гудмен, насыпьте сыр стреит ин май мауф. С анбеливебл плеже, сэр».
— Сюжетная астма. История иногда задыхается под весом собственной многозначительности. Туман, старческое слабоумие, коллективная память, завоевание Англии V-VI веков, Вторая мировая, любовь, проверка времени, насилие, прощение — всё смешалось в доме Облонских.

Итог

Это не «Айвенго» с турнирами и фанфарами — это баллада, спетая шепотом над могилой забытых времён. Да, можно поругаться на вязкость, нарочитую медлительность и финал, который словно слизан с древней рукописи «Как разочаровать читателя за 10 страниц». Но, когда закрываешь книгу, понимаешь: время потрачено не зря. Потому что Исигуро не рассказывает историю — он её колдует. И даже если великан в итоге оказался не так уж страшен, сам ритуал его погребения вы запомните надолго.

В общем классический хисторик англосакс момент.