Тяжело, надрывно и пронзительно, как разрывающий тишину выстрел.

Саша Филипенко вытачивает фигуру своей истории грубыми ударами топора. Кто-то жалуется на кондовый стиль, кто-то – на картонность и неправдоподобность фигур Александра и Леры, кто-то – на сквозной образ красного креста, показанный слишком «в лоб»… А мне кажется, что так было нужно.

Нельзя было иначе показать, как ломал судьбы отказ СССР соблюдать положения Женевской конвенции – признавать и защищать своих военнопленных. Не получилось бы иначе рассказать, по-настоящему рассказать историю Татьяны Алексеевны. Не вышло бы вставить фрагменты переписки Наркомата иностранных дел СССР и Международного Красного Креста в годы войны так, чтобы по телу бежали мурашки. Так. Только так.

Не хочется ничего больше говорить, да и смешные закорючки слов кажутся неуместными. Остаётся разве что Бродского процитировать: «это — кошка, это — мышка. Это — лагерь, это — вышка. Это — время тихой сапой убивает маму с папой».

А ты – не стой над душой.