Читая, испытывала какое-то завороженное отвращение. Примерно такие же чувства, помнится, вызвал «Заводной апельсин» Энтони Берджесса, - чтение не отпускало и хотелось дочитать до развязки, а после прочтения срочно хотелось начисто вымыть руки.
.
Никак не смогла до конца представить Нана - то она толстуха, то обладательница гибкого и стройного стана. То белое полное тело, то питалась одной редиской и засахаренным миндалём (разве на редиске можно стать пышкой?). В голове моей почему-то всё время ударение на первый слог ставилось - НАна. И каждый раз, когда натыкалась на то, что имя её не склоняется, вспоминала, что это ж французское имя и должно читаться, как НанА.
.
Я так поняла, что роман Нана как Анна Каренина - в первую очередь, описание эпохи, а сами героини всего лишь символы (или жертвы?) того, что происходило повсеместно в те времена, неудержимо следуя принятым обычаям и морали.
.
Тем не менее, читая, все равно как-то не думаешь об эпохе, а следуешь за жизнью героини, как отдельного человека. Поэтому так раздражало и отвращало её поведение, так невольно принимала в ней участие, расстраивалась, что Нана так бездумно прокутила свою жизнь, свою пышную земную красоту, ни к чему не стремясь, глупо пыжась своими никчёмными желаниями, ни во что не ставя чужие жизни, даже собственного сына. А ведь она была неглупа, умела извлечь выгоду и добиться своего, когда хотела. Просто не знала, чего надо хотеть и чего добиваться, а из развращенного окружения её, пусть даже из высшего общества, никто и не мог её научить.