Пахомов. Нет, ваше высокородие, ей-богу, нет; в скота он не оборачивался.

Расплюев. Врешь.

Пахомов (с убедительностью). Ей-богу, не оборачивался; что хотите делайте, не оборачивался; — вот в стену — в стену точно что оборачивался.

Расплюев (с жаром). А!.. Вот оно!..

Ох. Каким образом?

Пахомов. А вот сойдет с лестницы — ну — иное дело — случится — в стену и обернется!

Расплюев. В стену?.. Что ж тебе так это и видно?

Пахомов. Как же, ваше благородие, мне так это и видно.

Расплюев. Что ж тебе видно?

Пахомов. А что лица-то не видно.

Расплюев. Так тебе видно, что лица не видно?

Пахомов. Да-с.

Расплюев. А где же лицо?

Пахомов. А в стене.

Расплюев (с жаром). Ай, ай, — а велика ли стена?

Пахомов. Как есть наша стена.

Расплюев. Фу-ты, боже мой!.. Длина?

Пахомов. Двадцать пять сажен.

Расплюев. Вышина?

Пахомов. Пять сажен.

Расплюев (Ванечке). Пиши!!. (К публике.) Так вот мороз по всему и ходит. (Оху.) Изволите видеть, ваше высокородие, необыкновенно.