– А давай прокачу, – вдруг предложил Лёшка, когда мы прошли все фонари, и перестали быть слышными звуки голосов с кормоцеха.

– А давай! – Вдруг согласилась я. Здесь на окраине села нас всё равно никто не увидит.

…Я сижу боком на раме, в лицо ударяется тёплый летний воздух, в затылок дышит Лёшка, я чувствую жар от его распахнутой груди. Мы едем быстро, вокруг темнота и тишина. Только шум колёс, треск светлячков, лай собак вдалеке и тонкий зарождающийся месяц в небе. И мне так хорошо! Ни перед кем не стыдно за Лёшкино малолетство, никого не надо мерить презрительным взглядом, не нужно изображать из себя взрослую и городскую.