Его присутствие не было постоянным: порой он сопровождал меня всюду, порой исчезал на неделю, месяц, два, чтобы потом прорваться фрагментом реплики, страхом, который не был моим, весельем, помноженным на два, и вновь растаять, словно никогда не существовал.